Человечество слишком долго поэтизировало страдание. На страдании стоит Достоевский. О страдании как пути к совершенству писали Шопенгауэр и Бердяев. Это не туда. Должен быть какой-то другой путь.

NB! Такое мог сказать только западный человек да и то, находясь в озлоблении.
Болезнь НЕ МОЖЕТ быть здоровьем. Несчастье НЕ МОЖЕТ быть счастьем.
Хотя с критикой буржуазного общества в целом согласна.
А вы?

А на свадебные деньги мы решили купить беговую дорожку, книжный шкаф, пылесос и инструменты.

Ну вот, Ната, ты теперь и мужняя жена.

Это начинающая группа "Камеры бабочек".
Послушала другие их тесты - весьма-весьма. Рекомендую.

Ужасвосторгжалость.
Но блин, нельзя же два раза уйти в андерграунд. Да и возраст не тот. Вот черт.

"Ты знаешь, у нас будут дети
Самые красивые на свете
Самые капризные и злые,
Самые на голову больные.
Мы их прокормить не сможем,
Все эти голодные рожи,
В возрасте уже около года
По тридцать два зуба у каждого урода.
Чтобы они нас с тобой не съели,
Мы их будем держать в черном теле,
Лупить как сидоровых коз,
И босиком - прямо на мороз!
И вот тогда они будут послушны,
И мир лучше и лучше
С каждым днем будет становиться,
У нас их так много родится...
Мы им игрушек покупать не будем,
Это можно лишь нормальным людям,
А эти дауны схватят в лапы
И будут грызть и кидать на пол...
В школу тоже их водить не стоит,
Тут любой учитель сразу взвоет,
Когда ему в канун восьмого марта
Слегка нагадят прямо на парту...
У них не будет бога, кроме рока,
А самое главное - их будет много,
Я буду их рожать каждую неделю,
Мир станет таким, как мы с тобой хотели...
Нас окружат родственные души,
И мир лучше и лучше
С каждым днем будет становиться...
Мы как тараканы будем плодиться....
Ты знаешь, у нас будут дети
Самые красивые на свете
Самые капризные и злые,
Самые на голову больные ...как мы"

(с) Янка Дягилева

"Не в опере Венской,
А в клубе смоленском
Друг друга нашли..."

(с) "Пикник"

И вся песня про нас.

"И быстрые вина
В кафе Буратино
Их руки сплели,
Их руки сплели".
(с)

"В этой стране, липкой, как грязь, ты можешь стать толстой, ты можешь пропасть"... (с) "НаУ". Со мной, кажется, произошло первое.
В старые юбки влезаю, но как выгляжу в них - не нравится.
Ничего, вот защичусь, куплю беговую дорожку и похудеееею!!!!

даже несмотря на то, что мне перед самым началом объявили, что я ее веду. И я ее отвела-таки)).
Когда читала тему своего доклада ("Типология образа падшей женщины в романах Ф. М. Достоевского"), зал замер.)
Чувствую себя маргиналом.
А завтра Последний звонок!

мешать джин-тоник с шампанским, играть на гитаре в подворотнях, спать на одной кровати ввосьмером, не спать двое суток подряд, встречать Новый Год черт знает где черт знает с кем...
Ну вот совсем не хочется.

Это цитата сообщения angreal Оригинальное сообщение

Во славу богов

[показать]

По свидетельству древнегреческого историка Геродота, фараон Хеопс построил свою знаменитую пирамиду на деньги, полученные от храмовой проституции. Основоположницей же религиозной проституции считается Вавилония.

 

Читать далее...

Псковской. В Москву не еду. Была возможность поехать без публикации, отказалась: смысл?
Знакомые крутят пальцем у виска: много берешь на себя, подруга, - и они правы: действительно много беру.
Но жизнь нам дана одна, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно стыдно, и далее по тексту.
Совсем скоро уже сессия, госы, защита.

я лаборант кафедры русского языка.
Очередной этап впихивания в шкуру преподавателя начался.
А еще мне декретные, если что, платить будут.

Это цитата сообщения affinity4you Оригинальное сообщение

Фантастические Миры...

[показать]
далее...

«Часто думал я об этом ужасном семейственном романе…» - этим эпиграфом из Пушкина начинается книга, названная другой пушкинской строкой - «Замыслил я побег…».
Одно из последних произведений Юрия Полякова – это действительно попытка семейного романа, попытка «изображения истории домашним образом», которому автор «Капитанской дочки» учился еще у Вальтера Скотта.
Формально действие романа отнесено к 70-90 гг., но благодаря введению в повествование воспоминаний главного героя о его бабушке, дедушке, других родственниках, охваченным оказывается весь XX в. «Замыслил я побег…» - это, на наш взгляд, достаточно честная и не тронутая молью коньюктурности попытка разобраться в перипетиях новейшей российской истории. Это, безусловно, не самое лучшее произведение писателя (оно уступает «Козленку в молоке» в искрометном, подчас хулиганском юморе и неожиданности сюжетных коллизий, уступает «Апофегею» и «Небу падших» в авантюрности и какой-то внутренней легкости, которую очень трудно выразить словами и которую тут же чувствует читатель), но это, как кажется, наиболее масштабное и значительное произведение автора по замыслу и исполнению.
«Замыслил я побег…» - это прогулка по XX в., репрезентированная в русле классической литературной традиции.
В фамилии главного героя, как в капле, отразилась и эпоха, и литературная мифология. Олег Трудович Башмаков – это и более грубая форма Акакия Акакиевича Башмачкина, уже не столько маленького человека (ласкательно-уменьшительное «башмачок» заменяется на нейтральное «башмак»), сколько среднего человека, обычного, такого, как все. Имя Олег, кажется, вполне традиционно и не является носителем каких-то ярких коннотаций, однако не стоит забывать, что происходит оно сканд. Hйlgi, что значит - «святой». Самое смешное в этом сочетании, отчество, дань веку, а вернее 30-м годам, когда родился отец Олега Трудовича и когда модно было давать детям всяческие необыкновенные имена: Баррикада, Октябрина, Тинч – Техника, Искусство, Наука, Человек, Владлен – Владимир Ленин.
Конечно, человек с таким отчеством, живущий в стране с культом труда, не мог не вызывать двоякого отношения. В 80-е годы оно уже могло быть только ироничным. «Эй ты, Тунеядыч» - подшучивает над Башмаковым жена.
Отношения с женой – это, кстати, основная интрига романа. С женой и, конечно же, любовницей. Ведь роман о побеге.
«Вета подперла ладонью щеку и уставилась на Башмакова с таким обожанием, что он даже застеснялся вскочившего на щеке прыщика.
– Олешек, знаешь, мне кажется, лучше все-таки ей сказать, а то как-то нечестно получается. Если ты все объяснишь, она тебя отпустит. Ведь ты сам говоришь – между вами уже ничего нет.
– А если не отпустит?
– Тогда мы убежим. А потом ты ей с Кипра напишешь письмо.
– Как будет «побег» по-английски?
– А вы разве еще не проходили? «Escape». «Побег» будет «escape»…
– Значит, «беглец» будет «искейпер»? Нет, лучше – «эскейпер». Это как «эсквайр»…
– «Эскейпер»? Такого слова, кажется, нет… – она нахмурилась, припоминая. – Точно нет. «Беглец» будет «runaway».
– Жалко.
– Чего жалко?
– Что нет такого слова – «эскейпер». Представляешь, тебя спрашивают: «Вы беглец?» А ты отвечаешь: «Нет, я – эскейпер!»
– Не забудь, «эскейпер», – она чмокнула его в щеку, – мы улетаем в понедельник вечером!»
Однако вся драма эскейпера в том, что побег его никогда не состоится. То ли сил не хватает, то ли совести – сложно сказать.
Юрий Поляков отразил в романе наитипичнейшую ситуацию, названную им «треугольная жизнь»: муж, жена, кризис среднего возраста, ощущение уходящей (а на самом-то деле давно ушедшей) молодости, стремление начать «сначальную» жизнь, и, как следствие, другая женщина, а вернее, девушка – юная, в чем-то наивная, привлекательная…
Автор книги неоднократно говорил в своих интервью, что его очень волнует кризис семьи, так сильно, сильнее, чем на Западе, затронувший именно российское общество. Не в последнюю очередь он связан с глобальными социальными и гендерными изменениями, произошедшими в России в связи с Перестройкой. В этом романе поднимаются именно эти, злободневные вопросы: развод, сдвиг в сторону матриархата в нашем обществе, усталость супругов друг от друга на фоне сексуальной раскрепощенности социума; а также те темы, которые принято называть вечными: взаимоотношения отцов и детей, конфликт чувства и долга, проблема любви как любви романтической или же гоголевской «привычки», привязанности.
Герой Полякова движется вместе с эпохой, то поднимаясь, то опускаясь вниз по общественной лестнице. Чиновник средней руки советской эпохи, он, когда все привычное рушится прямо на глазах во время Перестройки, не может сориентироваться, найти свое место в новой жизни и ложится на диван, пока его жена, учительница литературы, худо-бедно пытается прокормить семью… И есть в этом лежании и в этом диване что-то, вызывающее стойкие ассоциации с Ильей Ильичем Обломовым. Но роман требует движения, и лежание заканчивается, герой становится челноком, а затем Читать далее...

- когда читаешь английские сказки (в оригинале, естественно) и машинально, то есть совершенно не по своей воле, выделяешь функции, описанные В. Я. Проппом: "герой-антагонист", "герой", волшебные помощники", "изначальная беда", победа" и пр.

Послушать: век наш - век свободы,
А в сущность глубже загляни -
Свободных мыслей коноводы
Восточным деспотам сродни.

У них два веса, два мерила,
Двоякий взгляд, двоякий суд:
Себе дается власть и сила,
Своих наверх, других под спуд.

У них на всё есть лозунг строгой
Под либеральным их клеймом:
Не смей идти своей дорогой,
Не смей ты жить своим умом.

Когда кого они прославят,
Пред тем - колена преклони.
Кого они опалой давят,
Того и ты за них лягни.

Свобода, правда, сахар сладкий,
Но от плантаторов беда;
Куда как тяжки их порядки
Рабам свободного труда!

Свобода - превращеньем роли -
На их условном языке
Есть отреченье личной воли,
Чтоб быть винтом в паровике;

Быть попугаем однозвучным,
Который, весь оторопев,
Твердит с усердием докучным
Ему насвистанный напев.

Скажу с сознанием печальным:
Не вижу разницы большой
Между холопством либеральным
И всякой барщиной другой.

1860

(с) П. А. Вяземский

Спасибо.

Читаю, вспоминаю и наслаждаюсь.
Нет, правда, полный восторг.
Давно так не радовалась
Полностью освоила-повторила-выучила урок-комплекс №1. (Всего их в 1 томе десять, а вообще учебник рассчитан на 2 года))). Дальше, конечно, будет сложнее, но все-таки! Какой кайф!
Понятно, ясно и прекрасно систематизировано. В интернете ругают учебник за академизм, может быть, так и есть, в теоретическом материале пестрят такие термины как "смычные согласные", "слоговые гласные", "восходящая и нисходящая интонации"... Для обычного человека, наверно, и правда, сложновато, но у меня, слава тебе господи, филологическое образование. Да и не обязательно понимать эти термины, в комплекс входят 8 часов аудиозаписей. Необязательно знать, что звук [n] является смычным, носовым, чтобы правильно его произносить.
А то Джина Кар ("Английский для наших") объясняет, что такое подлежащее и сказуемое. Смешно. Хотя и увлекательно написано.
А Мерфи (грамматика на английском) - это для меня еще слишком рано...
Не оторваться...
Еще видела массу книжек на английском - от Кэррола и Шекспира до Кристи и греческих мифов.... Есть и двуязычные - весьма полезная штука. Но - не доросла.
И - настоящий бриллиант - русско-английский энциклопедический визуальный словарь - это значит, что каждая словарная статья снабжена цветной фотографией. Мечта! Стоит безумно дорого, но подумаю, может, и куплю себе на 8 марта. Праздник этот терпеть не могу, но словарь... ммм.

Получается хреново, но надо же с чего-то начинать. Очень огорчает смена преподавателя - вместо подвижной тридцатилетней женщины, свободно щебечущей на пяти языках, студентка иняза,моя ровесница, хорошая и умная, но не столь обаятельная и щебечущая гораздо менее свободно, да еще и специализирующаяся на французском.
Хочу себе Мерфи и Джину, "Английский для наших". Первое все, просто все хвалят, второе почитала - для профессионального филолога как в песочнице играть, но изложено занимательно и хорошо систематизировано.
Драгункина брать не буду. Наткнулась на его... хм... "открытия" в области языковедения... волосы встали дыбом.
Русский язык - праязык для английского и французского, традиционная орфография последних сохранила древнее русское произношение!.. Это когда русский как язык выделился в 17 веке!
Вот уж точно, "маргинал в науке".
У нас бы он даже на второй курс не перешел.