Данная рецензия была написана по просьбе преподавателя, не обнаружившего в "Даун хаусе" (для тех кто не знает: это фильм такой) никакйо особой философии.
***
Прежде всего, приступая к анализу фильма, следует иметь в виду, что Достоевский и его герои – это в современной культуре образы мифологические. Масса людей никогда не читала тексты Федора Михайловича, слышали о нем все (мы говорим о русскоязычной реальности в первую очередь). Достоевский – это, как и Пушкин, и Л. Н. Толстой, символ русской культуры, обессмысленный в массовом сознании.
Людей, разбирающихся в предмете и знакомых с первоисточником, единицы, невежд и профанаторов (при этом они могут быть и вполне образованными людьми в других отношениях) – миллионы.
Охлобыстин работает в первую очередь с этими мифами и во вторую с текстом. В этом смысле «Даун хаус» - постмодернистское произведение.
Два слова о названии. Здесь явная игра с первоисточником: даун (от англ. Down) – страдающий синдромом Дауна, дурак, идиот, а кроме того (от англ. down) – низ. Хаус (от англ. house) – направление музыки (что особенно важно, об этом говорит и Аглая в фильме), а также дом. Не следует забывать и о близком по звучанию античном хаосе – беспорядке, из которого произошло все живое.
Таким образом, при вольном «переводе» получаем три осмысленные комбинации:
• дом дураков;
• нижний дом;
• музыка дураков.
(Такие тонкости как множественное/единственное число мы здесь сознательно игнорируем, так как речь идет не о собственно переводе с английского, а об англицизмах, существующих в пространстве русскоязычного сознания).
Как нам кажется, наиболее очевидны две трактовки, первая и третья. Возможно, конечно, и такое прочтение – «дом дурака» и «музыка дурака», «дурацкая музыка». Направление мысли тем не менее ясно.
Далее. При нескольких просмотрах мы обнаруживаем 4 смысловых слоя. Все слои одинаково важны, самый поверхностный – не значит худший и наоборот. Без специального анализа вычленить их трудно. Гениальность «Даун хауса» именно в синкретизме, нерасчлененности комического и трагического, простого и сложного. По сути, Охлобыстин предлагает альтернативу сложному, тяжелому для восприятия философскому кино наподобие фильмов А. Курасавы или А. Тарковского.
Слой I. Юмористический, или «прикол».
То, что происходит в фильме – это прежде всего смешно. Смешна девушка Мария, решившая сварить яйца в микроволновке. Смешон Епанчин, предлагающий отправить новобрачных в свадебное путешествие на Белое море и подарить в качестве приданого два вагона тушенки (просроченной, как выясняется из слов Аглаи).
Это наиболее очевидный слой, и при поверхностном понимании он может остаться единственным воспринятым.
Слой II. Литературный, или «смотри Достоевского».
Фильм основан на романе и повторяет все ключевые эпизоды, все поворотные точки произведения. В комедии (как, впрочем, и в любой постановке или экранизации) лишь расставлены акценты. И не стоит бояться того, что эти акценты кажутся порой слишком резкими. Даже переворачивая все с ног на голову (чего здесь нет!) режиссер (сценарист) в первую очередь заостряет проблему, создает повод для дискуссии.
Автор этих строк в свое время тоже с некоторым сомнением сказал: «Ну, Фердыщенко, пускающий ветры, это уж все-таки перебор», - на что получил ответ от одного из настоящих знатоков творчества Федора Михайловича: «Да Фердыщенко ведь и в романе такой». И это верно. Пошлость Фердыщенко утрирована, но утрирована лишь до формата пошлости нашего времени.
Скажем кстати и о связи комического и Достоевского. Об этом как-то «забывают» сказать в вузе, но Ф. М. был в молодости (а в публицистических произведениях – и позже) довольно злым сатириком. Трудно навскидку вспомнить такое зло-ироничное произведение в литературе XIX в. как публицистические (и более чем полемичные!) «Летние заметки о зимних впечатлениях», ядовитый анализ европейского общества. Достоевский был категоричным человеком, желчным в своей категоричности. Перегибы и «завихрения» всякого рода, на которых выстроен «Даун хаус», ему изначально не чужды, а кто не верит, пусть почитает хотя бы избранные главы «Дневника писателя». Надо сказать, на человека свежего и здравомыслящего это производит весьма шокирующее впечатление!
Слой III. Современное прочтение, или «невеселые беседы при свечах» .
Характерно, что чем дальше мы идем в своем анализе, чем глубже слой, тем меньше остается чистого веселья. Это не значит, что собственно веселье плохо. Просто сам фильм как факт художественной жизни далек от оптимизма. Впрочем, и сам Достоевский пессимистичен. В тексте первоисточника человеком самых прекрасных душевных качеств, человеком нравственным, приближенным к Богу, оказывается тот, кто лишь недавно был выписан из психиатрической клиники. В реальности XXI в. ситуация ненамного лучше: это «завязавший» наркоман-прграммист. Личность одиозная, кто спорит, но маленькое отступление – а кто вообще у Достоевского больше всех приближен к Богу? Дети – это прежде всего, а из взрослых –
Читать далее...