Я почти ничего не записал о праздновании Дня Республики.  Просто понял одно, что хоть какую-то работу я сделал.  Люди, собранные в этой общине, они действительно другие.  Признался ребятам, я неуместно часто пил вашу кровь.

Общий репортаж оставлять не буду, получится критически в адрес другой группы, которая присоединилась к нам, но радует, что идея получила продолжение в других кругах тоже.  Пока, хотя бы, только в виде застолья.

ПН

Сегодня действительно лучше, спокойнее.  ЖЖ снёс уже вчера.  Увидел себя со стороны.  Участником очередной игры в "ручеёк".  Не хочу участвовать в этом.

На работу приезжаю рано, в почти 07:00 утра выезжаю, где-то в начале восьмого уже в офисе.

Сегодня заметил просыпающихся людей.  Забавно видеть молодых ребят, которые едва продрав глаза спешат в местные магазины: кто за хлебом, кто за сметаной.

Пока писал, посмотрел в окно.  У этой девушки много лет назад трагически умер муж.  Его сбила машина.  И сейчас я гляжу на неё и понимаю, что у неё в данную минуту никого нет.  Женщины без мужчины вянут, очень быстро.  Чувства действительно делают с женщиной чудо.  Даже если нет секса, само наличие ухаживающего мужчины, который ей нравится в буквальном смысле к цветению женщины.

Наверно, это звучит кощунственно по отношению к покойному её мужу, я его ведь знал лично, но она мне нравится.  С одной стороны это не очень хорошо, но с другой, принимая во внимание общую депрессию за последние дни, этот статус увлечённого мужчины, я понимаю, является для меня спасительным.  Хотя бы какие-то желания нужны, чтобы не почувствовать себя мертвым с живым телом.

Готовлю общину к джазовому вечеру.  Сегодня на очереди очередные организационные вопросы.

Работа выросла непомерно.  Попросил в отделе сделать анализ, и получилось, что уже за 5 месяцев этого года мы наработали больше, чем за весь прошлый год, а количество обработанных заявок в этом году 670 против 519 за весь прошлый год.  И при этом одного человека у меня хотят отнять.  Вернее, сократить.

ПН

Что-то непонятное происходит внутри.  То ли жар, то ли абсоютная пустота.  Вроде всё было спокойно последние несколько недель, а возможно и месяц.  И вдруг, сегодня вдруг понял, что делаю что-то не так.  Зарегистрировался на ЖЖ, успокоился, уложился в русло и мирно тёк.  Несколько дней, а возможно и недель просыпаюсь с чугунной головой, не потому, что с перепою болит голова, а потому, что не хочу ни о чём думать, и ничего не чувствую.  И снова ступаю по жизни, свежий, улыбающийся, уверенный в себе и своих поступках.

Девушка, которая готовит кофе, недавно сказала "Вы всегда улыбаетесь, и глядя на вас понятно, каким должен быть человек уверенный в своей правоте и абсолютно счастливый".  Улыбнуло меня подобное.  И вчера, когда встречался с новым знакомым, её комментарий был "Я вас представляла вас другим, по вашим постам вы видитесь другим, а в жизни в всё время улыбаетесь".

М-да..

Ничего не помню.  Час, а то и два вспоминал, как прошёл "викэнд".  Сознание, как будто выжато из черепной коробки.  Но знаю, что надо просто прожить этот день, и завтра будет лучше.

Полтора-два часа в полном одиночестве.  С пивом, русским ТВ и фисташками наедине.  Наедине с самим собой.  Мир как будто вырван из моего сознания.  Любая из полдюжины, если не больше, любовниц, возможно с удовольствием разделили бы моё сообщество, но мне не хотелось никого видеть.  И всё равно кого-то не хватало.  Пустота.  Пиво, пиво, и ещё пиво.

Поход по вечернему городу.  И мысли.  Неужели это то, к чему я себя готовил.  Все эти книги, знания, изучения, опыт, сила и энергия.  Неужели они даны для того, чтобы вот так вот, непонятно, бесславно и блекло завершать свой век?

Опять шёл по вечернему городу.  Опять ветер.  Опять непонятные и довольные всем лица.  Маленькая моя слабость: хачапури.  Я опять его купил, и опять ел и шёл по городу.   По такому родному и такому чужому городу.

Из лиц запомнилось одно: молодой мужчина, в солнцезащитных очках после того, как солнце уже зашло, белом пиджаке, упитанной рожице и выступавшему животу.  У него было много контуров на телефоне, поэтому он был расслаблен.

ПН

Выезжали в горы, сфотогорафировался на сорняковом поле.

ПН

Никак не могу найти себе место со вчерашнего дня.  Позвонила одна давняя знакомая, и... призналась в любви.  Всхлипывая и рыдая в трубку, пьяная и сумбурная, долго извиняясь.  Дурацкое состояние, никак не могу найти себе места.  Взрослый человек уже, мужа знаю.  Еле-еле успокоил, обещал позвонить сегодня поговорить.  Не решился и надеюсь, что она тоже пришла в себя и больше к этой теме возвращаться не будет.

Что-то не то ((((

ПН

У меня нет галлереи. Хотя бы потому, что я не знаю, что это такое. И другого нет, и третьего. Но меня иногда посещают чувства. Намного чаще, чем мысли. Но в последнее время и их неослабный поток почти иссяк. Я всё реже чувствую, и всё чаще живу как в забытьи, как в оторванных как вороньи крылья грёзах: чёрных, кровавых и непрочных. Привыкший когда-то к веселящему газу отношений к себе подобными, наркотику общения, я должен констатировать, что я всё реже и реже нахожу стоящую руду в своих отношениях с людьми для выплавки чего-то стоящего в своём внутреннем духовном и мыслящем мире. Стоит ли по этому поводу особо переживать или беспокоиться? В очередной раз я смог увидеть в своём воображении мир, который оставлю, когда прозвенит гонг, возвещающий конец последнего раунда. Я не оставлю за собой разбитых в кровь физиономий или поломанные носы, не оставлю ничего стоящего, что я создал руками или своим умом, я оставлю всё, абсолютно всё, даже прослужившие мне не один год мои боксёрские перчатки и обувь, даже майку оставлю и трусы, и голый, абсолютно голый направлюсь в душевую омывальни. В последний раз. И неважно, ухожу я победителем или побеждённым, повергнутым в нокаут или одержавшим ещё одну блистательную победу. И неважно, что зрители и друзья, перепрыгивая через канаты, будут стремиться прикоснуться ко мне в восторге или же будут освистывать меня. Ни один человек в этой толпе не последует за мной. Ни жажда мести, ни любовь, ни горечь от поражения кумира. Я буду уходить один. И ринг опустеет, и завтра придут другие. Лучше или хуже. И завтра будут и зрители, и судьи, будут болельщики за одного или другого, будут пить скотч и поглощать сэндвичи, пока пришедшие за мной, также как и я, будут разбивать себе лица в кровь, будут работать руками, пытаясь опрокинуть другого, абсолютно такого же. С каждым боем они будут или подниматься в своём опыте, или же постепенно стареть, но исход у всех будет такой же. Такой же, как и у меня в моём непосредственном завтра. А пока на очереди я. И я не могу вырваться из этого кошмара. Потому, что я "не могу за флажки, я не могу иначе".
 

Кажется я выпал из этого пространства.  Давно уже не обновлял дневник.  Как всегда, должны быть мысли, события и желание делиться всем этом.  А когда конвейер жизни замыкается от выпивки к выпивке, от женщины к женщине, от поражения к поражению, от победы к победе, от беседы к беседе и от одной рутины к другой, сомнение довлеет над тобой, а если во всём этом хоть какая-то ценность, чтобы делиться даже с самим собой.  Оставлять следы преступления перед самим собой: для чего дана жизнь и на что она расходуется.  Или тратится.

Есть у меня привычка.  Я сейчас, только что осознал её.  Замечать отдельные слова в привычном потоке речи, выхватывать их и размышлять над ними, прикладывая их к различным ситуациям и моделям.  У меня ощущение, что я готовлю из этих слов экстракты, вытягиваю из них скрытый смысл.  Делаю, конечно, я это непроизвольно, просто всегда нужна пища, чтобы запустить механизм мысли.

ПН

Прошёлся по некоторым дневникам, открытые которые, и заметил, что каждому хочется вложить немного обобщения и философии в свои записи.  Возможно, подобный подход он выставляет общий знаменатель для того, чтобы твои мысли были общими и принимались любым человек, вне зависимости от пола, национальности и места обитания.  Хотя причина в другом: скорее всего закладки я сделал по тем авторам, которые чем-то привлекли моё внимание.

ПН

Беседа между сыном и отцом.

- Папа, а что это за фото на форуме?
- Это пидоры, сынок.
- (улыбка) А чего это у вас на форуме такие фото висят. (O tempora, o moris!!! Дети наши уже подкалывают нас)
- Ну повесили. А чего ты улыбаешься?
- Да так. Извини. Я понял. Это вы сейчас будете побивать их камнями?
- Да нет, сынок, не совсем так. Защитники тоже есть у них. Savad qıjqırır.
- (недоумение и лёгкая саркастическая: отец подкалывает) Ты что ли защитник?
- Нет.
- А кто?
- Эльш, Мэйкер, НГ.
- То есть "защитники"?
- Ну они считают, что их осуждать неправильно. Это право их выбора.
- Почему?
- Потому, что их анальное отверстие и они вправе распоряжаться им сами. С этим я в принципе с ними согласен.
- С чем согласен?
- С тем, что тело каждого человека принадлежит ему. Кто чем занимается. Кто рисует, кто ногой чешет ухо, а кто-то гомик.
- (смеётся, но не унимается. Какая-то неувязка). Аа...?
- Что?
- А ты как считаешь, это плохо?
- Я считаю, что плохо.
- Почему же? Кто-то у себя дома душит котёнка, кто-то железо в нос вживляет, кто-то на руку кислоту льёт, а они сексом с мужиками занимаются.
- Не совсем так.
- Ты же сказал, что ты согласен с ними.
- Нет, я сказал, что я согласен с тем постулатом, что каждый волен распоряжаться своим телом так. Но в случае с котёнком, железом и кислотой, нарушен этот принцип.
- Как?
- В случае с котёнком вовлечён другое существо. В данном случае грубой силой, в других случаях публичным выступлением лосанджелевского хора пидоров, в третьих подобными слоганами. Ваше сознание - это чистое поле и кто сильнее его обсеменит - нормальные люди или пидорасы - тем вы и будете. А тем более, что анатомическое расположение простаты предполагает выполнение второго основного инстинкта любого живого существа: воспроизведение себе подобных.
- Папа, а ты с кем это сейчас разговаривал? (знает, скотина, этот анекдот, и сам заливается. Ну и я улыбаюсь.)
- Ну ты задай вопросы по одному, я на них отвечу.
- Гомосексуализм - это плохо? (вот, пожалуйста, дожили, это уже ставится под сомнение)
- Если ты будешь задавать подобные общие вопросы, ты получишь мои готовые ответы, но ни один из них не поможет тебе понять ситуацию.
- Хорошо. Заниматься сексом надо с женщинами или мужчинами?
- Женщинами.
- А почему гомики занимаются этим с мужиками?
- Опять общие вопросы?
- Хорошо. Секс - это удовольствие...
- А ты откуда знаешь?
- Знаю.
- Хорошо. Продолжай.
- Секс - это удовольствие. А почему человек получает это удовольствие?
- Бог и наша эволюция вложила это чувство в нас, чтобы мы продолжили свой род. Вспомни из истории, да и вообще маленьких детей вспомни: кому это нужно возиться с этими кусками мяса? Поэтому, природа за счёт оргазма обманывает нас.
- А пидоры зачем это делают?
- Они тоже получают удовольствие.
- Как?
- А вот так. Простата человека, расположенная впереди прямой кишки при её стимуляции вызывает оргазм. Ты знаешь, что такое оргазм?
- Да. Это у всех мужиков так?
- Да, у всех нормальных мужиков.
- И у меня?
- Да, даже у меня.
- Что ты хочешь сказать, что и я, и ты можем стать пидорами?
- Вопрос пидорасизма - это не только физиология, но с точки зрения физиологии, отвечу, что да.
- А что помешало тебе стать пидором? (и опять не может сдержать улыбку)
- Ну если сказать, что физиологически я к этому, как и любой другой мужчина, "был готов", то только осуждающая позиция общества и отсутствие активно и успешно "подписывающих" меня пидоров в мой пубертантный период.
- Что это значит?
- Ну в наше время к пидорам относились осуждающе и чаще им приходилось или скрывать свою ориентацию, или же делиться этим только с ограниченным числом людей.
- А сейчас?
- Сейчас сколь-нибудь умные люди считают это тоном высокосветства, образованности и гуманизма активно защищать их интересы.
- А почему?
- Я простой человек от сохи, я этого не могу понять. В нашей деревне это называли "ağıl qıjqırır".
- Что это значит?
- Ну "Горе от ума" читал? Одним словом, когда мозгов много и они развиваются не по спирали, а по лучу, poxu çıxır, gec tezi.
- А я могу стать пидором, как по твоему?
- Ну попробуй (осуждающе).
- А что ты мне сделаешь? Изобьёшь?
- Нет, просто выброшу из своей жизни.
- Но это же моё право на собственное тело, ты же говорил.
- Да, но я так же говорил, ровно столько, сколько это не вовлекает другого человека. Для того, чтобы стать пидором, надо иметь партнёра.
- То

Чем дальше, тем меньше мы задаём вопрос.  И чем дальше, тем актуальнее он в прошлом времени.  Есть такая мысль у Ремарка "Я черезчур размахнулся, а жизнь стала пакостной для счастья, оно не могло длиться, в него больше не верилось".  О чём это я в раннее зимнее утро без осадков?  У меня вроде состояние комфорта, спокойствия.  Наверно люди, именно с таким безмятежным состоянием духа, становятся старожилами.  Чувствую себя как пень в лесу.  Или старый шкаф в архиве.  Или же бордюр, впечатанный в асфальт.  Или буровая вышка на старом нефтепромысле.  Вроде есть вещь, а вроде её нет.  Нет ощущения покинутости, а даже скорее всего востребованности.  Но выкорчуют меня, снесут, закроют, спилят, перенесут, и ничего не поменяется.  Но мне не душно.  Возможно, внутри сжимается пружина депрессии.  Я не могу, наверно, быть счастливым.  Возможно, потому, что нас воспитали на русской классике.  Или же нет, при чём тут русская класссика?  Любая классика несёт на себе некую печать обречённости и тяжёлый дух безысходности:  Драйзер, Диккенс, Твен, Бальзак, Цвейг.  Но были же у нас и другие книги, которые учили борьбе: Дюма, Дойль, Гюго, Мериме.  Да, никто этого не отрицает.  Но ни один из писателей не учил нас бороться за карьеру в компании, за хорошую машину, удобную мебель, красивую проститутку.  И мы вооружены никому не нужными знаниями.  Мы готовы к борьбе, дух войны сидит в нас, но нам не за что бороться, и уже не за что воевать.  Я не Меджнун, чтобы уходить схимником в пустыню из-за Любви, хотя бы потому, что она не вечна, я не Насими, чтобы позволить снять себе кожу за Истину, хотя бы потому, она не универсальна, я не Гаррибальди, чтобы служить Свободе, хотя бы потому, что Свободы для человека нет, и не Кюри, чтобы положить свою жизнь ради Науки, хотя бы потому, что эти знания тленны.

Я понимаю что Идея ради которой эти люди положили свои жизни стоит намного выше моих грошовых умозаключений, моей бесцветной позиции, что я и есть тот самый чиновник из Тулузы.  Я понимаю все эти проверянные нивелиром, утрамбованные бетоном и сертифицированные всеми реестрами мира мысли умных мира сего сидят намного глубже и видят дальше моих собственных, но что мне с того, если даже понимание этой мысли не позволяет мне разнуздать и освободить своё мышление и самого себя в этом мире?  Не это ли есть высший эгоизм?  Эти мрачные краски, которые стоят аккуратным рядышком внутри меня, и которые я периодически в бешенстве и сумашествии разбрасываю, разливаю, опрокидываю и переворачиваю в собственном внутреннем мире, с педантизмом и точностью кем-то периодически пополняются и поправляются, и слой этих красок внутри меня всё толще и гуще, и всё тяжелее будет их когда-то соскрести, чтобы нанести на них что-то более живое, радостное и светлое.  И хуже всего это то, что я понимаю всё это, но не хочу ничего менять, потому что убеждён, что лучше не бывает.  Можно поменять интерьер, сделать другие обои, поставить цветы на подоконники, вымыть окна, даже светлый костюм в длинную полосочку можно одеть, но это не поменяет твоего духа и образа мыслей, как не может поменять твой рост, кожу и цвет глаз.  Онтогенез есть краткая форма филогенеза.  Это нам вдалбливали ещё в университете.  Также и человек в своём духовном развитии с момента рождения, понимания первого слова проходит эволюцию мысли внутри себя и позиционирование вне себя также, как человечество прошло эту эволюцию от первого обработанного камня и до массового суицида.

ПН

Сегодня первый день после моего почти полумесячного, если не больше отсутствия на работе.  Всё возвращается в привычный режим, и это не может меня не радовать.  И ещё то, что я вернулся к этому дневнику тоже.  К нему означает и к себе.  Я вернулся к другой жизни.  Как будто долго отсутствовал.  Как в армии, войне или же после жизни в другом городе или другой стране.

Я не пишу, наверно, этот дневник для себя.  Вернее, я не пишу его только для себя.  Но в первую очередь я пишу его именно для себя.  Чтобы потом, по истечении времени, долгого или короткого, повернуться и прочитать их.  И я изумляюсь самому себе.  Я вспоминаю себя, хотя хронологии событий в нём нет.  Это просто последовательность чувств, или окунутые в память, как заварной эклер в шоколадную глазурь, состояния.  И мне всё равно, что произойдёт с моим неведомым читателем по прочтении этих записей, если судить о событиях и состояниях, о которых я пишу, и не всё равно, если судить о том, как тщательно слежу за допущенными грамматическими ошибками.

Я сегодня опять рано утром, начало 8-го, спускался по городу.  С самого верха.  Включённые фары, пока ещё холодный салон, мягкий и тёплый шарф на шее, светившийся город и бухта, оторванность от людей и одновременно с этим причастность к ним, возможность контролировать своё бытиё, музыка 80-х, ожидание работы, светофоры, нарушивший правила движения BMW, ощущения далёкого детства, недосмотренный с вечера фильм - всё это вместе непонятным образом даёт ощущение комфорта, а не раздражения.  Хотя всё это так мелко, так незначительно, что не понимаешь, как всё это, даже вместе, в уплотнённой массе могут что-то давать человеку.  Но они дают, потому, что в первую очередь они и создают суть нашего настроения, что мы живые, что нам дана возможность ощущать свою жизнь и хоть что-то в ней поменять.  Неважно что, даже самое незначительное изменение - налить себе чай, обрадовать кого-то звонком, выключить свет в комнате, погладить собаку - ведь это всё и есть то, что может сделать ЖИВОЙ человек, и чего не дано сделать МЁРТВОМУ.  Я знаю, что мёртвым всё равно, тело мёртвого человека, это всё равно, что плацента для уже родившегося ребёнка, или же его перерезанная пуповина, без которой он ещё минуту назад не выжил бы, биение сердца его матери, но...  Ведь каждый из нас привязан к своему месту в этой Вселенной.  Смотрящий футбол зритель причастен.  Он не может быть объективным, раз уж он попал на эту игру.  И он будет радоваться или огорчаться забитому голу.  Но ни один болельщик не сможет быть абсолютно идентичным другому, у него будет другой пульс, давление, гормональный выброс в крови, ассоциации, видения и воспоминания с этим голом, я уже не говорю об игроке любой из участвующих команд.  Также и живые и мёртвые не могут быть "измеряемы" и "опознаваемы", идентифицированы одними и теми же категориями, единицами, терминами.

Пока писал, взошло утро, выпито кофе, пришли коллеги и сослуживцы.  Интересно, как мало я знаю об этих людях.  Вот рыжий мужчина в куртке с отороченным капюшоном и рыжий.  Скорее всего англичанин.  Мне кажется, что я могу отличать англичан от американцев по их лицу и мимике.  А вот девушка с розовым шарфом и магнитным пропуском на боку спешит.  У неё, судя по её виду, пока ещё нет машины, купленной в кредит, и она пока ещё исходит честолюбивыми настроениями, что у неё всё будет или по другому, или же как у всех.  Но я не вижу отблеска ума в её глазах.  Также, наверно, как Наиля, растащенная по рукам шлюшка с веснушчатым лицом и заразившая моего брата триппером ровно 20 лет, остаётся единственным человеком, который сказал, что у меня умные глаза.  Я не вижу ума в глазах этой девушки с розовым шарфом, и, кажется, недоволен этим, а ведь никто так и не заметил ума в моих глазах за эти 20 лет, которые как я льщу себе мыслью, я потратил на своё образование и наращивание интеллектуального потенциала.

Ладно, обратно, пора к работе.

ПН

Я подошёл к ней во двор.  Как всегда на 10 минут раньше и сбросил сообщение "Я внизу".  И получил ответ "1 мин".  Я привык вести себя соразмеренно и сдержанно с женщинами.  Не привык перерастать в улыбку.  Глаза не светятся.  Наверно, потому, что я не люблю свидетелей и даже косвенных "участников" в том, что по моему разумению принадлежит только мне.  И когда появляется она, я привычно смотрю в землю, поворачиваясь к ней чуть боком, показывая направление куда мы пойдём.  Восторга и радости по факту её появления внутри у меня нет.  Они только-только зарождаются, и я прячу это.  Улыбаюсь краешком рта.  Но она чувствует, что я очень рад ей.  Внимательно смотрю сбоку на её лицо.  Она, как мне кажется, тоже рада.  Но и она сдерживает свои чувства.  Делает это также умело, как и я.  Я любуюсь её ногами.  Длинные, женственные на всём протяжении и очень уютно размещённые в джинсы.  Желание во мне пробуждается сродни удару ногтём о хрустальный бокал.  Повиснув какой-то миг, и оно уходит: я прячу его.  Потому, что желание вместе с очарованием к женщине делает моё состояние тяжело контролируемым, а мне нравится размеренность нашего общения.  Размеренность и сдержанность во всём.  Только единожды оно было нарушено, когда мы с ней остались наедине.

Мы идём пешком к ресторану.  Её сообщение "вы не будете возражать, если я накормлю в индийском ресторане" становится ясным только в самом конце.  Мы идём.  Дороги сухие, но вдоль обочин сохраняются лужи, попав в которые машины могут нас обрызгать.  Я беру её за руку, пытаясь стать между ней и потоком машин.  Но на середине всё становится наоборот: теперь она стоит между мной и ближайшей машиной.  Поэтому я спешу пересечь дорогу до конца.  Мы идём к тротуару, и я веду её под руку.  Я выстраиваю траекторию, которая кажется мне правильной, но чувствую, что она хочет поменять моё направление.  Подняв глаза вижу, что я иду к бордюру, за которым начинается грязь по колено.  Поэтому, хотя и мой путь короче, но её путь правильнее, потому, что она пытается вывести меня к чистой дороге.  Уже на самом тратуаре, я с типично мужским эгоизмом забываю учесть, что ей нужно пространство тоже и она чуть не попадает в грязную лужу.  Я понимаю, что мне надо отпустить её руку, чтобы она сориентировалась и обошла лужу.  Я отхожу на два шага вперёд и опять любуюсь на её ноги.  Остаток пути мы проходим почти без приключений.  И я рассказываю ей про своего университетского знакомого, его отца и прочее.  Мы доходим до ресторана.  Он новый и достаточно уютный.  Есть я не хочу, потому, что пару часов назад я ел курицу с гранатом и грецкими орехами.  Но я молчу про это, чтобы не попасть в дурацкое положение: вы же знали, что мы идём ужинать, почему вы так плотно пообедали?  Приносят меню.  Я видно абсоютно лишён понятий правильных манер.  То есть я обходителен, но это не процедурная обходительность какой рукой надо брать солонку, и сколько жевательных движений надо сделать, прежде чем проглотить пищу.  Я на скорую руку, не дождавшись её, заказываю "Мясо и жаренную картошку".  Она помогает выбрать вино - сухое "Бордо" - и делает свой заказ.  Мы сидим и беседуем.  Я иногда непозволительно долго молчу.  Она это то ли чувствует, то ли нет, но она продолжает заполнять пустоты и бреши общения рассказами.  Я не знаю, что меня беспокоит.  Возможно то, что в наших отношениях нет законченности.  Это не то, чтобы плохо, но я не знаю, как себя вести.  То ли бежать к ней, то ли от неё, то ли просто стоять на месте.  Ни один из вариантов меня не устраивает, потому, что ни один из них не соответствует моим желаниям и чувствам.  Я почти выбираю худший, но наиболее безопасный: сразу же после ужина уйти и напиться одному.  Хорошо, что в этот момент, я не услышал саксофон, а то я утвердился бы в своём желании.  Но этот выбор пока ещё внутри.  Он сначала должен пройти одобрение.  Как некий вердикт: сначала на одном уровне, потом на другом и уже в самом конце вынесен моим голосом в наше с ней пространство в качестве моего решения.  Я знаю, что это самая большая глупость, которую я могу сделать, но мне всё равно.  Я боюсь продолжения общения с ней.  Я чувствую, что начинаю очаровываться ей, и в этот момент я становлюсь слабым и могу позволить своим внутренним желаниям и чувствам быть озвученными.  И в этот момент я становлюсь очень уязвимым и восприимчивым к каждому слову,

Уже дней 10 как у меня состояние комфорта.  Я не задаю себе лишние вопросы, и не получаю на них лишние ответы.  Всё хорошо.  Я вычеркнул из себя беспокойного человека на время, и успокоился.

ПН

Температура упала до 3 по Цельсию.  Сильный северный ветер, что заставляет продрогнуть до костей.  Погода просто шепчет: а почему бы не поесть хаш?  С водкой.  Но как только вспомню водку, брррр.  Не хочу почему-то её с утра.  Всю ночь ветер стучал в окно, заставляя просыпаться.  Ночью вдруг псу взбрело в голову початиться со своими соплеменниками, пришлось открывать окно и крикнуть ему, чтобы перестал.

Пока еду совесть гложет меня.  Я вот еду в комфортной машине, защищённый от ветра и холода, а они пешком.  Особенно наглядно это видно рано утром.  Может кого подвезти?  Но смотреть на меня они точно будут как на сумашедшего.

А мне сегодня, как назло ещё ехать масло менять.

Все силы эти дни трачу на разовое питание.  Один раз в сутки.  И поэтому с утра в носу стоит запах гренок :)

Сам себя лишаю удовольствия встреч, чтобы сохранить постоянное желание увидеться.

Очень нескладно складываются отношения с Х.  Человек молодой, очень сильный, уже сложившихся убеждений, и несмотря на глубокую симпатию первых дней, чувствую постоянную внутреннюю агрессию.  Пытался ставить предупредительные знаки "не ронять пепел на ковёр моих убеждений".  Из-за этого постоянно трения.  Коса нашла на камень.  Даже не знаю, как выравнивать отношения после этого.  Даже глубочайшая симпатия не может заставить меня пересматривать вещи, которым я служу уже который год, если не десятилетие.

ПН

Я хожу в тренажёрный зал.  Заставляю себя.  Хотя часто это мне нравится.  Он хороший.  Если судить по контингенту, он лучший в городе.

Я слежу за весом.  И при росте 172, а может и 173, вес по моему убеждению, да и, наверно, по принятым нормам должен быть нисколько не больше 72-73 кг.  Раньше весы мне врали, и это меня устраивало.  Я весил 80+.  При моих внешних данных, это было не Бог весть что.  Взвешиваться мне приходится два раза: в переодевалке, где сегодня мой вес был 73.7 до отработки в плавках, и 74.7 на весах в зале, где я взвешиваюсь уже в кроссовках, финках, майке, носках и полотенцем на шее.  Я не знаю, который вес более верный, но за истекшую неделю я скинул ещё пару килограмм.

Я вхожу в зал и сажусь на мат, на колени.  Выглядит как-будто самурай или борец дзюдо сидит на коленях.  Но я просто так сажусь, потому, что у меня болят ноги, и когда я сажусь растягиваются определённые мышцы и хрустят колени.  На работе я довёл себя до того, что не могу долго сидеть, болит задняя часть бёдер.  Я сижу и смотрю прямо перед собой.  Если кто-то смотрит, то он скорее всего подумает, что я настраиваюсь на отработку, но это не так.  Это так, потому, что мне так приятно.  Потом, на специальном станке я качаю брюшной пресс.  Он прикольный, ты ложишься на спину, и начинаешь поднимать корпус.  Раньше я делал всего лишь 30, максимум 40 складываний, сейчас я довёл эту цифру до 100.  И я не особо устаю.

Потом я иду на велотренажёр.  Раньше я бегал, но велотренажёр мне кажется сейчас более удобным.  Я ставлю 10 уровень сложности, перевожу над головой телевизор на MovieStar и начинаю крутить педали.  Сегодня, например, я почти досмотрел фильм "Butterfly on wheel".  Так себе фильм.  Раньше крутил только 2 км, сейчас 10.  И опять же не особо устаю.

Потом я качаю торс, дельтовидные мышцы, мышцы груди, брюшной пресс, широчайшие мышцы спины.  Не то, чтобы особая программа, просто я хочу, чтобы они хоть как-то работали, а они основные, чтобы придавать форму мужскому телу.

Оттуда я иду в сауну.  В сауну я иду не для того, чтобы сбросить вес или попотеть.  В сауне я прогреваю мышцы, потому, что подхватываю миозит, или воспаление мышц спины.  Я бываю там недолго, потому как там много людей сейчас бывает.  Причём людей, которые не кажутся мне особо симпатичными.  Раньше я ходил днём и людей было не так много.  Я прямо с офиса спускался в тренажёрный и занимался там.  Сейчас я уже приезжаю после 20:00.  После сауны я иду в душ.  Хотя там отдельно наливают шампунь для головы и для тела, я предпочитаю свои средства.  Особенно мне доставляет удовольствие гель для душа "Апельсин с цветком персика" фирмы "Fa".  Не то, что он особый, но запах.  После душа, я использую одеколон.  Два раза "порск" слабым нажатием и я провожу рукой по торсу, шее и волосам.  Мне тяжело выбирать одеколоны и я не люблю менять их часто.  Нынче я душусь "Versace", в голубой бутылке.  Я пока не привык к его запаху и могу чувствовать его на протяжении всего дня.  Запах геля для душа, этого одеколона и дезодорант.  Дезодорант я предпочитаю нынче "Рексона", "Кобальт".  Смешиваясь с запахом тела эти парфюмные элементы образуют достаточно стойкий запах, и даже я сам иногда его чувствую из-за воротника полувера.

Сейчас на улице сильный ветер и он бьётся в окно.  Неприятно и зябко от одного звука.  Но я считаю, что день сегодня удался.  Хотя мне попортили кровь немного на родном форуме, немного жаловались знакомые девушки, что я недостаточно внимателен и не уделяю им достаточного времени, но в целом день удался.  Я продолжаю радоваться жизни.

ПН