- – Олоферн на секунду задумался, а потом задумчиво добавил: - Я слышал о том, что в Египте есть удивительная царица Клеопатра. Так вот, многие мужчины за одну ночь, проведенную с ней, готовы отдать жизнь. Утром каждого из них, не равных по положению царице, ждет казнь. Я никогда этого не понимал. А теперь я понял.
- И ты мог бы отдать жизнь за ночь со мной? – спросила Юдифь дрогнувшим голосом.
- Нет, я не имею право собственноручно отдать свою жизнь. Но я понял этих мужчин, я встретил женщину, за которую умереть – счастье.
- А если бы ты не нужен был так своему государству, имел бы право распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению, тогда бы ты отдал бы жизнь за ночь со мной?
- Жизнь – это самое дорогое, и дана она нам Богом. Но сейчас я чувствую, что ты мне дороже жизни. Может быть даже, я смог бы ради тебя предать своего повелителя и забыть про долг и честь.
- Ты раскаялся бы позже в этом и чувствовал бы себя самым несчастным на свете.
- Да, наверное, но, познав великое счастье любви с такой, как ты, ощутив кровь и плоть мечты, явившейся, словно с неба, можно жить до конца своих дней с разбитым сердцем. Одно мгновение этого великого безумия стоит нескольких десятков лет спокойной и беспечальной жизни.
-
Она пойдет к своему врагу, очарует его, соблазнит, а после… убьет. И спасет свой народ. Но прежде… Она была наслышана о силе и красоте Олоферна. Хотелось ли ей признаться себе в том, что двигало ей помимо патриотических чувств? Задумалась ли она хоть на миг об этом? Нет, зачем охлаждать подобными мыслями жар в груди в предчувствии полета?!
Плывущей легкой походкой, мягко играя бедрами, с высоко поднятой головой, миновав в темноте пустынное поле, она приблизилась к стану неприятеля. С высокомерной усмешкой глядя на воинов, преградивших ей дорогу, заявила, что идет к военачальнику и не позволит себе оскорбить ни его, ни себя разговорами с его подчиненными. Пораженные столько же ее красотой, сколько дерзостью и уверенностью в себе, солдаты проводили женщину к шатру полководца.
Встретив удивленный и гневный взгляд Олоферна, Юдифь чуть было не растерялась, но самообладание тотчас вернулось к ней. Гордо и надменно звучали ее слова, словно звонкие удары копья по щиту: «Удали своих воинов, великий военачальник, победитель земель! Мне хочется верить, что тебе, непобедимому, не внушает страх слабая женщина, которая хочет открыть тайны и секреты обороны города.» Олоферн внимательно смотрел на нее, вскинув брови. Нежданная гостья продолжала: «Я наслышана о могуществе Навуходоносора. И его полководца… Олоферна. Я восхищаюсь истинной силой». Выдержав повисшую паузу, красавица мягко добавила: «Я должна еще что-то добавить к сказанному? Мне казалось, что настоящие мужчины предпочитают ясность и краткость».
На самом деле, коварная женщина понимала, чем было вызвано молчание Олоферна. Да, мужественный воин сумел овладеть собой в первую минуту, увидев перед собой женщину, воплощающую самую страстную мечту любого мужчины. Но, услышав ее казавшиеся вполне искренними слова, ощутил радость, с которой позволил себе отдаться во власть ее нежных чар. «Наверное, моя слава и могущество Навуходоносора способны толкнуть эту вефулиянку на предательство своего города. К тому же, хороша она сказочно. Одной победой будет больше. И это будет такая приятная победа», - пронеслось в голове у Олоферна.
Яркий молодой месяц переливался перламутром, отражаясь в ночной глади озера. Крупные горошины звезд словно затянули все небо серебряной сетью со светящимися узелками. Теплый западный ветер мягко трепал шелковистые волосы Юдифи, когда та, легко покачивая бедрами, скользящей походкой, будто играя изгибами совершенного тела, шла по берегу, маня за собой Олоферна. Он следовал за ней чуть позади, пристально глядя на свою нежданную спутницу, ведомый ею, словно завороженный. Великий полководец, беспощадный покоритель земель, привыкший силой овладевать пленницами, целый день был во власти своей таинственной гостьи, лишь ноздрями жадно вдыхая ароматы ее масел, ни разу не коснувшись даже складки ее одежды. Как околдованный, пристально ловил он взглядом взмахи ее длинных изогнутых ресниц, как будто чувствуя их бархат на своем возбужденном теле, следил за тонкой игрой ее мимики, мысленно ласкал ее белые плечи и тонкую шею. Все его существо замирало от незнакомого трепета и обжигающего восторга, когда она слегка щурила свои огромные каштановые глаза, сверкая при этом молниями светящихся лезвий.
Ему, привыкшему к абсолютному послушанию, так нравились и горделивый поворот ее головы, и очаровательно капризная гримаса ее до исступления желанных губ. Он с наслаждением открывал для себя – как это, оказывается, прекрасно – покориться женщине, упивался властью над ним ее нежных чар. Воин, давно воплотивший в себе бесспорный образец силы и мужества, лишенный осознанного или подсознательного желания самоутверждения путем унижения женщины, мог себе позволить высшее блаженство – боготворить ее, служить ей, не сдерживать перед ней своих чувств. И это было счастьем, какого Олоферн никогда не знал.
Остановившись возле большого камня, Юдифь сняла украшения и спокойно и неторопливо начала раздеваться.
- Сегодня был жаркий день. Наконец-то мы дождались вечерней прохлады. А вода в озере теплая, словно только что сцеженное из вымени молоко. Я хочу
Я начинаю публиковать по частям свой сборник "сдержанное танго" , соотоящий из стихов и некоторых прозаических произведений
ЮДИФЬ И ОЛОФЕРН
Это случилось в тяжелые времена изгнания из Иерусалима. Кровожадность правившего тогда в Вавилоне Навуходоносора не знала границ. Ни разорение Иерусалима, ни захват многочисленных земель не могли насытить его небывалую алчность. Намереваясь подчинить себе все территории, располагавшиеся к западу от Вавилона, он, уверенный в своем особо царственном предназначении на земле, решил одержать победу одним только словом. Послы, высланные на запад, должны были донести до людей приказ великого правителя: покориться без сражения и признать Навуходоносора первым и единственным своим господином.
Однако послы вернулись ни с чем. Царь в страшном бешенстве казнил их и принял решение – быть беспощадным в своей борьбе со строптивыми подданными, вернее, теми, кого он заранее записал в свои подданные.
О выборе того, кто осуществит его кровавый план, царь ни секунды не раздумывал. В тот же час перед ним предстал Олоферн – талантливый полководец – жестокий и бесстрашный. Сложенный, как бог, двадцатипятилетний красавец, не знавший ни одного поражения – ни на поле сражения, ни на любовных фронтах, элегантно поблескивая своей военной амуницией, преданно и восторженно смотрел в глаза своего господина.
- Хорош, очень хорош! – с нескрываемым восторгом любовался правитель командующим войсками. – Признайся, Олоферн, что для тебя – выполнение моего приказа – дань чести и долгу или…
- Для меня это счастье! – мой господин.
- Что для тебя счастье – служить мне или…
- Служить тебе в первую очередь!
- А еще что? Скажи честно, я хочу понять твою воинственную, мятежную душу.
- Для меня покорение земель – это страсть, какой не знал я ни разу на ложе любви. Но покорение своими руками, своим мечом. В жарком кровавом бою я как будто обретаю крылья. Моя жестокость не знает границ, как не знает и злости. Для меня битва – это искусство, в котором я чувствую свою силу, и чем тяжелее победа, тем она желаннее. Азарт – вот что движет мной во время схватки, и, когда силы противника равны моим и даже превосходят их, - вот тогда бьется сердце, вырываясь из груди, и испытываю я ни с чем несравнимый экстаз.
Навуходоносор приказал принести две чаши вина, почтив, таким образом, Олоферна.
- Что же, в добрый путь, мой достойный муж. Тебя ждет новая победа. И новые почести и награды.
Глядя вслед уходящему полководцу, царь испытывал смешанные чувства – гордости и зависти. «Однако он еще никогда не любил», - подумал умудренный житейским опытом правитель.
В одном из обреченных на захват городе – Вефулии – жила
вчера было совершенно чудное воскресенье. такие случаются не часто. у генерального директора центра культурных программ - чудной девушки ирины свечниковой - был день рождения, который она праздновала у себя на даче. поздравляли иру таким составом: кирилл левкин - главный редактор газеты "телевидение. радио" и худ. рук. фестиваля "таланты и поклонники"; оля коновалова - преданный друг и сотрудник "центра культурных программ" и "талантов и поклонников", антон конопелько - известный звукорежиссет и владелец своей студии; эвелина линденау - молодая певица, друг фестиваля и, конечно же, я. на даче же нас ждали мама иры - замечательная женщина и дочка. пили не так много. ни у кого не наблюдалось хоть сколько-нибудь выраженного чувства опьянения. вина пили, как соки. был очень вкусный торт. после - шашлыки из баранины и курицы с овощами. конечно же, сидели мы в саду, в окружении кустов малины и яблонь. это была просто песня. бывает такое, когда в компании разговор не клеится или же все темы исчерпаны. мы же не замолкали ни на минуту. мы незаметно для себя переходили с одной темы на другую - увлеченно, живо. много говорили о сексе, потом вдруг разгорелся жаркий спор о политике, потом о патриотизме и космополитизме, о родине и государстве, о культуре и искусстве. говорили о лермонтове. все сошлись на том, что, если б он так рано не ушел из жизни, он превзошел бы пушкина. говоря о лермонтове, я, как всегда, вспомнила врубеля. но, возвращаясь к пушкину. ему мы тоже воздали должное. то идело звучали цитаты, целые стихи. а потом все согласились со мной, что поэзия пушкина воплощает абсолютную гармонию. мелькали имена зощенко, священного для меня булгакого, любимого замятина, достоевского, гоголя. говорили об эстраде, об опере и шансоне. вспоминали козловского. я рассказала про него прикол, который знаю от своего руководителя студенческого хора во времена учебы на дирижерско-хоровом. эвелина линденау несколько раз ставила нам свою новую песню, хотела устроить ее премьеру. но оваций не последовало. наверное, эвелина ожидала другого. а получила только критику. но иначе и быть не могло. мы с антоном конопелько - два профессионала - пытались объяснить разницу между пением и мелодекламацией. и вообще, все советовали заняться и вокалом, и сольфеджио и вообще, начать учиться петь. что же с ней делать - она видит в этом смысл. но и это все, надо сказать, было весело.
а я, надо сказать, всего-то неделю назад завела дневник. и тут же мне начали писать всякие эксбиционисты и сексуально озабоченные молодые люди. я заявила, что пока не собираюсь ставить ограничение, так как еще не наигралась с интернетом (я ведь - летающая в облаках актриса и поэтесса - кроме ворда и просмотра фильмов никак не могла использовать компьютер долгое время. друзья по доброму смеялись - мол что возьмешь с богемной графини. но кирилл левкин решил ликвидировать мою компьютерную безграмотность и помог завести дневник). так что, я была единогласно признана не просто секс-символом всех времен и народов, а еще и секс-символом интернета. тут же обсудили мою очередную жертву - попавшегося в когти молоденького мальчика, с которым я так жестока. ну, а что же я могу поделать? взаимностью ему ответить что ли? для этого он должен был быть принцем на белом коне.
гвоздем пограммы был прикольный аукцион, где начальный лот начинался с десяти рублей. выставлялись компрометирующие с прошлых вечеринок фотки, прикольные записки и другие смешные документы из прошлого. это было очень весело. когда вели совсем взрослые разговоры, постоянно забывали о присутствии девочки - ириной дочки. какие мы все-таки плохие. девочка потом сама ушла в дом. мама же ирины - очень славная и умная женщина - очень активно принимала участие во всех дискуссиях, что касались политики, искусства и т. д. а еще я наелась вкусной и сладкой малины. которую кирилл левкин не всю съел до моего приезда. и это тоже здорово.
в общем, это был незабываемый день - просто в чеховском духе.
я поздравляю с днем рождения юрия томошевского! желаю всего того, что ты хочешь сам себе пожелать. ольга воронцова.
пишу свою новую книгу о моде и имидже. я сообщала об этом в предыдущей записи дневника. если бы у меня была такая возможность - я занималась бы только этой книгой днями и ночами. видимо, у меня очередной творческий запой. может быть, мне и стихи в эту книгу включить? ну, например:
помнит париж рококо-
блеск королей, придворных,
но пред шляпкой коко
он преклонен покорно.
строгий костюм мадемуазель
скромен необычайно.
ах, в чем же этой прелести тайна? -
это секрет шанель
мадам и мадемуазель,
новая мода
от кутюрье шанель-
это свобода
для дам.
это достоинства шарм -
самый изысканный дар.
это, господа, отрывок из моей песни "коко шанель", которую я исполняю уже давно. кстати, ужу почти месяц не была на дефиле. и сейчас так некогда, что даже не знаю, где и когда какие интересные показы моделей. если есть такая информация, сообщите, друзья по интересам.
я являюсь специалистом в области моды. не будучи модельером (образование у меня филологическое, музыкальное и актерское), тем не менее стала предметом для подражания в искусстве создавать свой стиль, оттачивать имидж, подчеркивать свои достоинства и, извините за откровенность, пленять мужчин одним взглядом. от художников-модельеров по сути отличаюсь тем, что те создают коллекции для большого количества мужчин и женщин. их цель - одевать. я же создавала свою концертно-театральную костюмерную и свой личный гардероб лишь для себя любимой. тем не менее, для многих стала образцом индивидуальности, эксклюзива, новизны и утонченной женственности. преподавала в школе моделей подиумный шаг, основы хореографии, актерское мастерство и сценическую речь. а еще учила девочек, как стать не безликими куклами с обложек глянцевых журналов, а настоящими принцессами, при том настоящими петербурженками, которых можно узнать везде по изысканному вкусу, грации, аристократизму и, конечно же, культуре. почему бы мне не передать свой опыт, знания и умения не избранным ученицам, а всем девушкам и дамам,желающим постичь науку быть настоящей женщиной. наверное, это будет целый цикл книг. первая будет посвящена моде, стилю и имиджу. кстати, ищу своего издателя и своего фотографа на этот проект. а может быть, спонсора. издание должно быть красивым, правда? сейчас никто не пишет о моде, так что эта книга будет пользоваться спросом.
ваша ольга воронцова.
Я, петербургская поэтесса, певица и актриса, а также эксперт в области моды и основатель своего авторского театра, решила создать свой дневник для того чтобы найти способ общения со своими многочисленными поклонниками без помощи утомительных для меня звонков и оповещения их о спектаклях, концертах, шоу и других интересных для публики событий моей жизни.