Я самая плохая. Я всегда во всем виновата. Я плохо отношусь. Я слышу только себя. Да пошла я.
Мужчина всегда хочет быть первой любовью женщины. Женщины более чутки в таких вопросах. Им хотелось бы стать последней любовью мужчины.
Было время, не в ладах с собой
Я жила (хоть жизни в этом мало),
Говорила "Хорошо одной!"
(Ничего хорошего не знала).
Здравый смысл склонен уступать
Там, где есть мечта, что страстно манит.
Как же я боялась потерять!..
То, что никогда моим не станет...
С той поры прошло немало дней.
В жизни всё меняется... И что же?
До сих пор я обхожу людей,
На него хоть чуточку похожих.
День за днём я об руку с тоскою
В сладко-обжигающем бреду.
Слышу, как смеются надо мною
Все четыре времени в году.
Мне бы от смешных таких желаний
Побыстрей, подальше убегать,
Время от разлук и до свиданий
Как-то веселее коротать...
Есть в любви людской такая сила,
Что надёжней не придумать нить.
Так и я, как Бога ни просила, -
Без тебя не научиалась жить.
х х х Еще не раз Вы вспомните меня
И весь мой мир, волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.
Он мог стать Вашим тоже и не стал,
Его Вам было мало или много,
Должно быть, плохо я стихи писал
И Вас неправедно просил у Бога.
Но каждый раз Вы склонитесь без сил
И скажете: «Я вспоминать не смею.
Ведь мир иной меня обворожил
Простой и грубой прелестью своею».
* * *
х х х
Из букета целого сирени
Мне досталась лишь одна сирень,
И всю ночь я думал об Елене,
А потом томился целый день.
Всё казалось мне, что в белой пене
Исчезает милая земля,
Расцветают влажные сирени
За кормой большого корабля.
И за огненными небесами
Обо мне задумалась она,
Девушка с газельими глазами
Моего любимейшего сна.
Сердце прыгало, как детский мячик,
Я, как брату, верил кораблю,
Оттого что мне нельзя иначе,
Оттого что я ее люблю.
х х х
Много есть людей, что, полюбив,
Мудрые, дома себе возводят,
Возле их благословенных нив
Дети разные за стадом бродят.
А другим — жестокая любовь,
Горькие ответы и вопросы,
С желчью смешана, кричит их кровь,
Слух их жалят злобным звоном осы.
А иные любят, как поют,
Как поют, и дивно торжествуют,
В сказочный скрываются приют;
А иные любят, как танцуют.
Как ты любишь, девушка, ответь,
По каким тоскуешь ты истомам?
Неужель ты можешь не гореть
Тайным пламенем, тебе знакомым?
Если ты могла явиться мне
Молнией слепительной Господней
И отныне я горю в огне,
Вставшем до небес из преисподней?
Я устал от бессонниц и снов, На глаза мои пряди нависли: Я хотел бы отравой стихов Одурманить несносные мысли. Я хотел бы распутать узлы... Неужели там только ошибки? Поздней осенью мухи так злы, Их холодные крылья так липки. Мухи-мысли ползут, как во сне, Вот бумагу покрыли, чернея... О, как, мертвые, гадки оне... Разорви их, сожги их скорее.