***
— Куда собрался?
— Вниз.
— Это еще зачем?
— Да так... Засиделся я, крылья размять надо.
— Да что ты говоришь? Тебе напомнить, чем закончился твой предыдущий спуск? А перед тем? Да собственно, все твои
вылазки заканчивались одинаково.
— Я помню. Это не важно.
— Что значит не важно?
— Слушай, не морочь мне голову. Если тебя это так беспокоит, можешь сходить пожаловаться Ему.
— Когда ты говоришь так спокойно мне становится страшно... Ладно, делай что хочешь... В конце концов, ты Херувим... Я пойду. Если будут проблемы — ты знаешь кого звать.
— Не будут.
— Как хочешь. Все, ушел.

Он остался в одиночестве на краю Небес. Наконец тишина... Закрыл глаза и, подставив лицо ветру, сделал шаг. Это был его любимый момент — он падал камнем вниз, с каждой секундой набирая все большую скорость. Не долетая до земли совсем немного, Херувим расправил две пары огромных крыльев и взмыл стрелой вверх, лишь коснувшись камней подвязкой сандалии.
«Свобода...»

Он снова встал на землю. Втянул свежий воздух полной грудью и оглянулся вокруг.
«Ну и где же ты?...»
Он знал, зачем спустился на землю. Знал уже 1,5 земных года. Но только теперь почуствовал, что пора.
«Вот ты где...»
Он увидел забавного парнишку, играющего на гитаре на опушке леса. Но Херувима интересовал не он, а Ангел-хранитель, сидевшая рядом... Паренек играл какую-то тихую песню, Ангел внимала ей, тихо покачивая в такт крыльями. Потом они говорили. А потом парень ушел. Херувим неслышно возник за спиной у Ангела.
— Ты снова нарушила правила. Ты же знаешь, что нельзя открываться перед подопечным.
Она не обернулась и даже не вздрогнула.
— Да, знаю. Ты расскажешь об этом в Сомне?
— Нет. Если бы я хотел рассказать об этом — рассказал бы еще в первый раз.
— Ты следил за мной?
— Наблюдал.
— Зачем?
— Я ждал.
— Чего?
— Сегодняшнего дня.
— Что в нем такого?
— Я наконец встретил тебя.
Она повернулась в пол оборота и посмотрела на Херувима.
— Почему у тебя такие странные крылья?
— Они слишком много раз ломались, горели и чернели.
— Кто это делал?
— Я сам.
— Зачем?
— Так получалось.
— Ты всегда так отвечаешь?
— Только когда меня так спрашивают.
Ангел замолкла. Она пристально смотрела в глаза Херувима и пыталась понять, зачем он спустился. Потом она поняла...

***

Все тот же скептический голос встретил их Наверху.
— Ты уже? Быстро. Хм... На этот раз успешно? Ну что ж, поздравляю. За столько лет пора бы уже.
— Слушай, ты закроешься?
— Да, да, ладно, извини.
— Опять нектара напился?
— Да нет, я так, немного.
— Ладно, уйди.
— Все-все, ухожу...

Херувим взял за руку Ангела и повел в сады Эдема, в которых она не могла бывать ранее. Они пробыли вместе долго. Но как-то, когда они лежали на траве Эдема под звездами, Луной и Солнцем, она сказала:
— Я должна уйти...
— Куда?
— Вниз... К нему... К ним...
Он молча стиснул зубы и его глаза потемнели.
— Не злись, не ревнуй... Я вернусь. Я обязательно вернусь. Я не могу не уйти. Понимаешь?
— Понимаю... Я тоже когда-то был Хранителем...
И она ушла. А он договорил:
— Когда был один...

***

Она уходила и возвращалась. Он всегда ждал.
Иногда он смотрел на нее с ее подопечными. Он ревновал и злился, на сколько могут злиться Херувимы. Но помогал ей. Помогал всегда.
Маленькому, странному Ангелу в черных одеждах...

В большом кабинете Главы было, как обычно, темно. Последнее время свет там зажигался все реже. Большое окно, от пола до потолка, было разшторено и в него серебряным ручьем било лунное сияние. Терион стоял у окна, безмолвно скрестив руки на груди и смотря куда-то вдаль. Так он провел много ночей, в раздумьях наедине с самим собой и ночной тишиной. Но сегодня была особенная ночь…
- Сумрак, что же ты делаешь со мной?
Сумрак молчал. Сумраку нет дела до своих детей. Он безмолвный и холодный хранитель всего сущего и у него есть дела поважнее, чем глупые вопросы его чад.
Глупо… У Сумрака нет дел. Он просто есть. Зачем и почему – не узнать уже никому. Просто есть. Просто есть…
- Сумрак, верни мне веру в Свет.
И снова в ответ тишина…
- Что ждет меня впереди?
Никто не ответит ему. Вопросы, ради вопросов.
Глубокий вздох. Закрытые глаза. И плавное погружение в Сумрак. Ему уже не нужно было искать свою тень. За столько лет он научился находить тень внутри себя. Только вот это и пугает больше всего – слишком темная эта тень…
Медленно в Сумрак, наблюдая за тем, как искажается и теряет краски мир вокруг.
В Сумрак, где нет этой суеты, где так тихо и спокойно.
Первый слой, второй, третий… Дальше от реальности, в мир двух Солнц. Спрятаться…
Он открыл глаза. Кабинет изменился, но окно осталось прежним. А там, внизу, все так же полыхала война. Вечная война, способная уничтожить мир. Бессмысленная и ненужная. Великие маги уничтожали толпы противников, Сумрак искажался и вздрагивал от немыслимых выплесков энергии… Великий Договор? Чушь… Его давно перестали чтить. А те, кто понимал его необходимость – стали изгоями… Или Инквизиторами.
В Сумраке он изменился… Хоть его сумеречный облик не сильно отличался от реального, но неизменным всегда оставался плащ. Длинный черный плащ. Почему? Сумеречный облик – отражение внутреннего состояния, страхов, желаний… Черный – цвет печали. Плащ – желание укрыться от окружающего мира…
За спиной раздался голос:
- Это Свет, к которому ты шел?
- Это - нет. - не оборачиваясь ответил Терион. - Мой Свет всегда внутри меня. И он ведет меня всю жизнь. Но последнее время… Толи я стал терять его, толи он стал гаснуть… Я не знаю, Стэн…
- Хранить Свет внутри себя, - грустно улыбнулся - Я тоже так хотел... Просто иногда надо не только хранить, надо нести… Иногда... иногда наступает время Решения... Решения, которое потом переворачивает жизнь. И тогда понимаешь, что нет сил терпеть, нет сил видеть то, что творится на улице. Тогда те, кто больше не может, отрекаются от помощи Изначального Света... - рука легла на плечо. - Ты стоишь на грани, друг. И тут я ничем не могу... точнее, не имею права помочь. Выбор за тобой.
- Выбор… У меня никогда не было выбора… Точнее нет, он был… Но я всегда выбирал долг… Ставя чужие интересы выше своих… Но что делать, когда перестал понимать, где чьи интересы и какие они…
- Слушать сердце…
И снова тишина окутала их...

Три часа ночи... Шеф как всегда засиделся в офисе и перебирал финансовые отчеты...
в кабинет постучали...
-Входи, Жень...
В кабинет вошел маг. Даже не смотря ауру, по одному лишь лицу была ясна цель его прихода... На его челе была печать смуты.
Он молча сел и посмотрел в глаза шефу...
-Говори, раз пришел... я не хочу читать твои мысли. Мы слишком давно знаем друг друга и слишком много пережили, чтобы я влазил в твою голову...
-Тер... Забери знак.
-Зачем?.. -голос главы был мрачен
-Я не хочу вас позорить, - маг повернул голову в сторону окна - Сегодня я пролью много крови... Темной крови...
-Что произошло?
-Ничего. Просто мне нужно уйти
-Объясни толком!
-Я выхожу раньше времени.. Вот моё объяснение...
Они посмотрели друг на друга... Два мага, примерно равных по силе... Нет, они не сканировали друг друга. Они не пытались прочитать чужие мысли... Они смотрели глаза в глаза... Как люди. Сейчас они были людьми. Не древними магами играющими стихиями, а обычными людьми...
Гость заговорил:
-Спасибо тебе и Сереге, что приютили. Я благодарен вам... но мне пора...
Его собеседник встал и медленно подошел к большому окну в стене. Оно было расшторено и в кабинет серебрянным потоком бил свет Луны... Он встал, скрестив руки на груди и смотря куда-то вдаль...
Они молчали. Каждый думал о своем. Через минут 10 гость последовал за хозяином кабинета и стал с ним рядом, так же смотря вдаль...
-Темная ночь, не смотря на полную Луну...
-Да, Тер...
-И оживут мертвые песочные часы, и настанет время - время Тьмы...
-Откуда это?
-Это гимн. Гимн одного ордена... Я хорошо знал их главу...
-Их пророчество сбылось...
-Ночь - их время... Сейчас мы бессильны...
-К сожалению...
-К сожалению...
А внизу полыхал город. Шла война. Война не в их пользу. Но сейчас для них это было не важно...
-Я знаю нельзя убежать от себя,
Но можно себя найти...
Там впереди...
-Ищи себя, Путник... я не в праве держать тебя. Ты сделал выбор. Найди себя в своем безудержном танце с ветром. Мне не хочется отпускать тебя... Я был рад быть с тобой рядом...
-Так надо...
Они снова посмотрели друг на друга... Глаза Териона были мокрыми...
-Прощай, Друг... -он протянул ему свою руку.
Они обнялись.
-Не прощай, но досвидания, Тер... Наши пути еще не раз пересекутся. Я всегда приду на помощь...
-Знай, что я всегда буду рядом. А теперь уходи. Теперь ты свободен. Оставь меня в одиночестве...
-Спасибо...
Гость развернулся и молча вышел из кабинета, а его владелец так и остался стоять у окна с дымкой от печати на ладонях....

Боль.
Острая боль охватила все тело. Был удар. Непонятно чем и откуда, но он понял, что это конец.
Кровь стала пульсировать все сильнее. Сердце стало биться так, как только бьется в последние мгновенья. Когда выжимает из обессиленного тела все соки. Последние соки. Маленький комочек мышц колотился с бешеной силой. Нет, не быстро. Просто очень сильно. Надрываясь, словно каждый удар мог стать последним. В сущности, так оно и было. Каждый импульс этого неустанного двигателя отдавался звоном в ушах. Его было не просто слышно. Его было видно! Ища себе место, сердце раздвигало и понимало ребра с каждым ударом, отчаянно перегоняя литры еще живой крови. Он чувствовал, как адский молот бьет в его груди. Удары начали ослабевать. Они становились все реже. Раз, два, три… Все… Он уже не чувствовал потока крови в своих жилах. Отступала боль, как вода вытекая из его изнеможенного тела. Он понял, что уже ступил шаг за грань, и это его последние моменты… Он все еще воспринимал мир вокруг себя. Секунды тянулись вечностью. Сознание паниковало. Он уже не принадлежа сему миру…
Он вспомнил свою жизнь. Как просматривая старую хронику стал ее безучастным зрителем. Он вспомнил свои детские годы. Школу. Первых друзей. Первые ссоры. Первые драки. Первую любовь. Любовь, которой так и не суждено было состоятся… Выпускной. Университет. Компьютерный факультет, на который он возлагал так много надежд. И Ее. Ту, которую любил уже много лет. Но она была не доступна для него. Она была не для него… По разным причинам. Из-за большой разницы в возрасте, из-за его нерешительности, из-за… Много из-за чего. Но сейчас все это потерло смысл. Он умирал, и второй в его короткой жизни любви тоже не суждено было сбыться…
Реальность вокруг потеряла краски. Все стало темнеть. Свет погас, казалось навсегда. Но через несколько мгновений яркий свет ударил по глазам. Он почувствовал необычайную свободу. Ушла боль. Не только физическая, но и душевная. Боль от утрат и поражений. Боль от несбыточной любви. Все ушло. Он погрузился в сладкую эйфорию, объяснения которой не мог найти.
А еще он не мог понять, почему он еще жив. И почему ему так легко? Слишком легко! На миг ему показалось, что он отрывается от холодного пола и взлетает, неподвластный земному притяжению. Он приподнялся, и понял, что это действительно так. Он посмотрел вниз, и…увидел там себя. Но, почему-то, при этом он не почувствовал ни страха, ни отчаянья, ни даже удивления. Как будто все так и должно быть…
Он поднимался все выше. Что-то звало его Туда. Разум прояснялся, и в сознании пролетали тысячи вопросов, на которые он знал все ответы. Так, по крайней мере, ему казалось. Он поднялся выше, и увидел рассекающий небо, сияющий эфирный столб, уходящий в Никуда. Эфир манил его.
Но он взглянул вниз и увидел, как сквозь завалы к телу, некогда принадлежавшему ему, пробирались люди. Там был его друг. Единственный, с кем он дружил еще с самого раннего детства.
Он не хотел возвращаться. Слишком сладкой была эйфория свободы, которую он испытывал. И слишком кошмарным ему казалось существование в этом проклятом и всеми забытом мире. Он парил между Небом и Землей и наблюдал за происходящим внизу. Он увидел, как его друг приподнял еще теплое тело. Увидел лицо друга, смотрящего в пустые и холодные глаза. Причем увидел так ясно, что казалось смотрел не из Поднебесья, а от туда, с земли. Он увидел искаженное от ужаса лицо, скупые мужские слезы и иступленный, обезумевший взгляд…
Он задумался. «Могу ли я оставлять его? В праве ли я вот так, просто, разрывать нашу дружбу? Разве я могу причинить ему такую боль?..»
Он посмотрел в сторону Эфира, и тот все же поманил его сильнее. Он развернулся но тут же его слух разрезал кошмарный крик. Он резко повернулся и увидел Её… Ту самую, которую любил так много лет. Любил и обожествлял, не надеясь на взаимность .
Она в слезах бросилась к его безжизненному телу и начала в истерике бить его в грудь, где совсем недавно, из последних сил боролось за жизнь неустанное сердце. Она кричала и плакала, а его друг напрасно пытался успокоить ее.

Он не выдержал. Из его груди вырвался крик, от которого содрогнулись Небеса. Он кричал, но никто не слышал его голос.
«Я не могу все так бросить! Я не могу заставить страдать стольких близких мне людей! Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА!!!»,– с каждым сказанным им словом, звезды тускнели, и так манивший его Эфир растворялся в воздухе,– «Я должен вернуться! Я должен!!! Пусть там меня ждут боль и страдания, но я обязан!»
Звезды погасли. Эфир исчез и он рванул вниз…
***
В его холодных и тусклых глазах появился блеск. В них вернулась жизнь. Но она не могла заметить этого. Она склонилась и рыдала у него на груди. Тук! Ударило сердце. Раз, другой… Она замерла. Медленно подняла свое мертвенно бледное лицо от его груди и с ужасом и надеждой посмотрела на него.
– На кого же мне вас оставлять, – еле слышным шепотом сказал он, – вы ж тут без меня… – он не успел договорить, так как на его пересохших губах застыл поцелуй…

Зачем я это пишу - не знаю. Наверно просто хочется излить душу. Надоело держать все в себе...


Мое проклятие

Описываемое здесь событие – фрагмент из моей жизни…

Это было весной этого (2005) года…
Я выпускался со школы, мне было 17 лет. Она была воспитательницей в детском саду. Ей было 25…


Я любил ее. И люблю до сих пор. Долго. Очень долго. Слишком долго…
Я давно понимал, что между нами не могло бы ничего быть. Я понимал, но надеялся. Меня было двое: один – мой разум, второй – мое сердце. И они боролись между собой. Боролись, оставляя друг на друге глубокие шрамы. Не было в этой войне победителя. Только проигравший. И при любом исходе, проигравшим был я…
Я пытался забыть ее. Тщетно. Чем сильнее я выталкивал ее из своего сердца, тем сильнее она опутывала его. И я сдался.
Мой разум твердил мне: «Забудь, ведь ты уничтожаешь сам себя!». А сердце отвечало: «Не могу. Просто не могу…»

Чувствовать приближение этого фатального для меня чувства я начал задолго до этого. И с первых предчувствий я пытался избежать этого. Но не мог. Я видел ее слишком часто, для того чтобы забыть. Она приходила к нам в дом, учить мою маленькую сестру. И в те дни, когда она должна была прийти, я летел домой. Летел, чтобы увидеть ее, хотя знал, что это принесет мне только боль. Я сломался…
«Любовь бежит от тех, кто гонится за нею,
А тем, кто прочь бежит – бросается на шею» Писал Уильям Шекспир.
Боже, как он был прав!

Когда я влюбился, она была одна. Совсем одна. С разбитым сердцем. Ее бросили. Не смотря на ее ангельскую красоту, не смотря на все, она очень долго была одна. Да, в этот момент можно было бы на что-то рассчитывать, но… Я тогда был еще слишком мал. Можно даже сказать, ребенком, как мне сейчас кажется. А она была уже взрослой женщиной, и воспринимать меня всерьез не могла.
Когда пришло время, когда я осознал себя и, наверное, мог бы быть воспринятым серьезно, было поздно. У нее появился, скажем так, друг. Он есть и сейчас, и, как я слышал, они собираются пожениться. Любит ли она его? Или это только порыв отчаяния, вынужденная необходимость из-за возраста? Не знаю… Хотя скорее всего, что второе.
Я опоздал.
Она чувствовала это, я думаю. И очень мягко отстраняла меня. Нет, не отстраняла. Просто не подпускала слишком близко. Держала на минимальной дистанции…


Так вот, весна 2005го…
Она выпускала свою группу, у них в садике был праздник. Я для него делал пригласительные, и дипломы детям. Она попросила, я не мог ей отказать.
Я приехал туда. Естественно с цветами, поздравил ее. Боже, как она красива! Я не смотрел на праздник. Я смотрел на нее. Я не мог оторвать взгляд. Я не видел никого кроме нее. Да и приехал я именно к ней. Я там никого не знал. Кроме нее…
Потом у них начался банкет. Она сказала, что это на долго, можешь не ждать…
А я ждал. Я прождал ее внизу 6, или 7 часов. Не помню точно. Иногда, выбегая куда-то в подсобку, она с сочувственным взглядом уговаривала меня не ждать. Потом просила подняться, присоединиться к ним. Я не слушал. Я ждал.
Когда они закончили, мы поехали домой. Живем мы не совсем рядом, но в одной стороне. Мы шли. По началу, она рассказывала про этот их банкет, какие-то истории… Я молчал. Рядом с ней я немею, впадаю в ступор. Каждое мое слово сказанное ей стоит мне огромных усилий. Я не знаю почему.
Мы шли. У нее было много цветов. От детей, от родителей. Впрочем, это не важно. Наш тихий и прерывчатый разговор как-то медленно отклонился в сторону… В общем я сказал ей, то есть нет, не сказал, а дал знать. Четко и ясно. Сказать те три слова у меня бы не хватило воли.
Теперь была ее очередь молчать. Она думала. Потом она начала мягко объяснять, что ничего быть не может, что она почти-что невеста… Я это и сам знал…
В метро мы ехали молча. Потом сели в маршрутку. Мне было выходить раньше, хоть я и хотел бы довести ее до самых дверей, донести на руках до самых дверей… Но мне нужно было домой раньше. Дома итак назревал скандал. И мне хотелось побыть одному. Наедине со своими мыслями. Эта ночь предстояла быть бессонной…
Мы ехали. Мы молчали. Она думала о чем-то. Я думал о ней. Я с трудом сдерживал слезы. Говорят, мужчины не плачут. Это бред. Плакать надо. Нельзя держать в себе все то, что накопилось. От этого черствеет душа. Я переваривал все, я пытался изменить свои взгляды, я пытался изменить что-то в себе, сломать.
О чем думала она – я не знаю. Она просто молча смотрела в окно.
Мне пора было выходить. Я коснулся ее руки, посмотрел в ее глаза. Каким был тогда мой взгляд – мне страшно даже представить. В моей душе пылало адское пламя под огромным котлом в котором бурлила и кипела вся моя Боль… И это все отражалось в моих глазах. Что было в ее глазах – я так и не понял. Сумбур мыслей, переживание, сочувствие… Да, наверно сочувствие. А может… Хотя не знаю…
Я коснулся ее руки, посмотрел ей в глаза. Мои губы раскрылись, чтобы попрощаться, но я не произнес ни звука. Не смог.
Я поднялся и пошел к выходу, а вслед, услышал одно слово. Одно слово, которое полоснуло Читать далее...

Три человека стояли на бульваре прохладным майским днем. Юноша с длинными волосами, девушка, и художник.
-Ну что же, прощай… Я был рад тем дням, что мы провели вместе… Жаль, что они так быстро прошли.
Девушка смотрела вниз… Казалось, в ее взгляде нету ничего. Ни боли, ни тоски, ни радости… Пустота. Только вот пустота эта была страшнее любой тоски… Она молчала, не в силах сказать что-либо.
-Если ты захочешь… Ты знаешь как меня найти. Хотя вряд ли ты еще раз наберешь мой номер… Прощай. И прости, если что не так…
Он развернулся и пошел по бульвару. Вечером его ждал поезд домой. У него было еще несколько часов чтобы погулять по городу… В одиночестве.
-Подожди! – окликнул его художник.
Юноша остановился и слегка повернул голову…
-Да?
-Я хочу нарисовать тебя.
-Зачем? – сказал тот, поворачиваясь
-Я хочу нарисовать твою душу
-Что в ней такого, чего нет у других?
-У тебя любящее сердце, и чистая душа. А еще… В ней столько боли, что даже мое сердце замирает рядом с тобой…
Юноша грустно ухмыльнулся
-Спасибо, художник. Но моя душа совсем не чиста, а сердце покрылось рубцами и огрубело. А боль… Ее не нужно рисовать. Она у каждого своя, и у каждого хранится где-то внутри. Не стоит тратить на нее талант, художник. Нарисуй лучше радость, если найдешь у кого-то… Она нужнее. Спасибо, но нет.
Девушка так и не пошевелилась. Только еле заметно вздрогнула. Все смотрела куда-то в землю. Художник подошел к юноше, посмотрел ему в глаза.
-До свиданья. Думаю, мы еще увидимся…
-Вряд ли. Я больше не приеду в этот город. Отныне сюда моя дорога закрыта. Прощай.
И юноша ушел… Лишь через минуту, когда он отошел достаточно далеко, девушка подняла глаза и посмотрела ему вслед. Юноша остановился, повернул голову, задержал на миг свой печальный взгляд на ее бездонных голубых глазах. По его щеке пробежала слеза, и он продолжил свой путь, все ускоряя шаг.
-Поэт, - задумчиво сказал художник.
-Он не умеет писать стихов, - тихо и безучастно ответила девушка.
Он развернулся, и глядя на нее сказал:
-Поэт – не в рифмованных строках. Поэт – это душа. И не важно, рифмоплет ли он, или водитель; писатель, или программист, он всегда остается поэтом.
Художник медленно подошел к мольберту, сел на маленький стульчик и сказал:
-Беги. Беги за ним, пока еще есть время. Тебе нужен он. А я – всего лишь уличный художник, сказавший тебе когда-то «постой»…
Она взглянула на сидящего перед мольбертом художника. Ее губы шевельнулись, чтобы сказать что-то, но она не проронила ни звука. И убежала. Убежала вслед за ушедшим юношей.


Много лет прошло с тех пор. Многое изменилось. Но все так же жил своей жизнью бульвар, все так же там стояли художники, рисующие человеческие души. И каждый год, в один и тот же прохладный майский день, двое приходят на этот бульвар к одному и тому же месту. Стоят там несколько минут и потом, нежно прижавшись друг к другу, идут по бульвару всегда в одну сторону…

Человек - это звучит гордо
(не помню кто)

-Человек, живешь ли ты?
-Да
-Почему ты так думаешь?
-Как почему? Я дышу, я двигаюсь, я думаю...
-Постой, человек. Я не спрашивал тебя, жив ли ты. Я итак это вижу. Я спросил, ЖИВЕШЬ ли ты.
-Я не вижу разницы в этих словах.
-Ты не не видишь. Ты не хочешь видеть ее, человек. Хорошо, я поставлю вопрос по другому: что для тебя ЖИТЬ?
-Ну... Учиться, работать... Завести семью, ребенка. Получить хорошее положение в обществе...
-И все?
-Ну еще дожить спокойно до старости со своей семьей...
-...и умереть в один день... Хватит. Вы всегда говорите одно и то же. И никто из вас не хочет задуматься над словом "Жить"...
-Я тебя не понимаю...
-У тебя есть цель жизни?
-Я сказал ее.
-Это не цель. Это план. Сегодня отучиться, завтра пойти на работу, послезавтра жениться...
-Ну не так совсем... Не завтра-послезавтра... Это все годы...
-А что твои годы для мира? Для вселеной? Это даже не дни. Это секунды, человек... Ты не хочешь понимать.
-Ну попробуй объяснить.
-Что ты делал сегодня?
-Ну как... Пошел на работу утром. После работы пришел домой, поужинал. Посмотрел новости, почитал книжку и лег спать...
-Что ты делал вчера?
-Пошел на работу утром... После работы пришел домой, поужинал. Посмотрел новости, почитал книжку и лег спать... В общем, тоже самое...
-Что ты будешь делать завтра?
-Пойду на работу утром. После работы приду домой, поужинаю. Посмотрю новости, почитаю книжку и лягу спать... Тоже самое... *человек задумался*
-Ты начинаешь понимать меня?
-Еще не совсем...
-Хорошо, пойдем дальше... Ты Живешь?
-Я же говорил.
-Я помню. Ты называешь это жизнью?
-Да
-Хорошо... Человек, что для тебя существовать?
-Хм... Ходить, дышать, думать.
-А жить?
-Ходить, дышать, думать...
-Так в чем же разница?
-Ни в чем...
-Ты уверен?
-Да.
-Ты счастлив?
-*человек задумался*...нет, наверно.
-Почему?
-Ну... как-то все в жизни одинаково... однообразно...
-Но ты ведь ходишь, дышишь, думаешь?
-Да...
-Так живешь ли ты?
-Д... нет...
-Тогда что?
-Я... я существую...
-Ты наконец понял. Поверь, человек. Ты - один из немногих, кто понял это...
-Но что мне делать?
-Живи
-Ради чего?
-Ради Жизни, человек!
-Я опять тебя не понимаю...
-Ты понял главное, поймешь и остальное. Со временем. Живи! Ради себя, ради людей, ради любви... Ради Жизни! Твоя жизнь - меньше века. Это миг, поверь, человек. Так проживи его достойно. Проблемы? Это ничто. Тебе нужны богатства?
-Ну... да нет, в общем... мне нужно столько, сколько бы хватало на безбедную жизнь...
-Молодец, человек! А теперь отбрось все свои мелкие проблемы и живи, Живи, ЖИВИ! Разорви цепи, сковывающие твою Душу, и ЖИВИ!
-Но как?
-Ты понял разницу, человек! Теперь ты поймешь и остальное! Вы, люди, запутавшиеся в своих проблемах, в быту... Вы забыли, что такое Жить! Хотя, знали ли вы это... Но ты понял, человек! И ты поймешь остальное. Тебе подскажет твоя душа.
-Спасибо тебе
-Мне? Человек, меня не за что благодарить! Я лишь подтолкнул тебя. Ты понял все сам. Прощай, Человек...

Вокруг черно-белые картины... Ходят люди, друзья, знакомые, близкие.... Но все это мертвое, черно-белое... Это безликие тени. они думают, что живут, но как они ошибаются!
Ты не выдерживаешь этого. Твоя душа кричит и вырывается из такого же серого безликого тела, и ты решаешь, что надо что-то менять. и ты берешь руки кисть.
Ты пытаешься раскрасить стены твоего тесного мира, но он сопротивляется. Ты для него бунтарь. Ты его враг. Ты посмел что-то менять в этом тысячелетиями сером мире! И ты поплатишься за это! Краски сползают с ядовитых стен. Тебе в лицо брызгает ядом и кислотой, давая понять, что ты тут никто! Ты всего лишь человек, который ничего не может изменить! Что не тебе менять этот мир, и чем больше ты будешь пытаться его изменить, тем быстрее он поставит тебя на колени. Но ты веришь, что Человек – это звучит гордо! Что Человек – способен на все! И в то, что Человек – это уже очень много, чтобы изменить мир…
Тебе больно, яд обжигает лицо и руки, но тебе все равно, и ты снова берешь в руки краски. Ты красишь этот мир, тебя обжигает снова и снова, но ты все равно не останавливаешься. А краски сползают с черно-белых стен. И вот, когда у тебя уже нет сил держать кисть, ты падаешь, обожженный ядом. Ты понимаешь, что это конец. Ты в последний раз смотришь на этот мир. И хорошо. Лучше умереть, чем вечно быть безликой тенью.
Ты поднимаешь глаза, в которых уже темнеет, но стена вдруг оживает. Она наполняется красками, раскрывается, чтобы принять тебя в другой мир, живой... Но тебе уже все равно. у тебя нет сил даже чтобы переползти порог. В твоих глазах гаснет свет, и ты не успеваешь разглядеть тот, новый мир, который ты открыл. из тебя вытекают остатки жизни, и ты думаешь, что все было зря... Но вдруг понимаешь, что открыл этот мир другим. и они пройдут в него. И они обретут там счастье. И пусть ты погиб ради этого! Пусть! Зато ты жил не зря! Ты сделал что-то для людей... И ты вырвался из этого черно-белого мира! Пусть ценой своей жизни. Пусть ты исчезнешь вообще, зато ты вырвался... Навсегда…
И, возможно, тебя вспомнят. И ты будешь жить. В памяти людей. Пусть не вечно. Пусть несколько поколений. Но тебя будут помнить.
Главное, что ты теперь Свободен.
Навсегда…

Боги, которых нет! Дайте мне Силу творить добро!
Мне надоело быть бездумной марионеткой Высших Сил. Мне надоело рваться против течения Бытия! Мне надоело бороться с невидимой и непоколебимой стеной...
Дайте мне изменить этот бездушный мир! Залить Светом судьбы всех этих безликих теней, называющих себя гордым словом Человечество. Дайте открыть глаза им, не умеющим и не желающим Жить... Дайте хоть раз сломать этот безумный мир.
Дайте мне сил.
Я ненавижу этот мир, за его равнодушие! Но, о боже, как я хочу его изменить!
Дайте умереть за него, но пусть эта смерть не останется напрасной!
Лишь дайте сил!
Дайте сил творить Добро! Наполнять счастьем сердца людей! Пусть черпая это счастье из моей жизни, но я хочу этого!
У меня нет сил…
Нет сил делать это, и нет сил терпеть свое бессилие. Я не хочу смиряться с этим! Но что я могу сделать? Я пытаюсь вырваться за пределы своего мизерного существования, но мир ставит меня на колени! И я не могу с ним бороться! Дайте мне сломать этот трижды безумный мир!!!
У меня нет сил...

А если я не могу осчастливить весь мир, то дайте мне Любовь. Дайте осчастливить Одну. Хотя бы Одну. Отдать ей все! Все, до последней капли! Исчерпать себя, ради Одной...
Дайте мне хоть что-то!
И заберите Пустоту. Пустоту в моей душе. В моей душе, царица которой - Тишина. Вечная, могучая, леденяще холодная Тишина.
Дайте мне Смысл.
Во всем мире, или в Одной.
Но мне нужен смысл!

Или дайте мне уйти. Уйти навсегда. Уйти в Никуда.
Мне надоело влачить ТАКОЕ существование.
Существование маленького, ничего не значащего человека.
Песчинки, в огромных часах Бытия.
Болтика, в титанической конструкции жизни, творения сумасшедшего гения.

"Один человек - это уже слишком много, чтобы изменить мир"
Возможно. Как бы я хотел им стать.
Но у меня нет сил...

In nomine Patris...
Amen




________________________________
*
"Один человек - это уже слишком много, чтобы изменить мир" (с) – С. Лукьяненко, «Звезды – холодные игрушки»

В углу маленькой комнатушки тихо потрескивал огонь. Комната была сырая, с одним небольшим отверстием в стене, заменяющим окно. На улице был летний день, но в комнате все равно было тускло и прохладно. Мебели почти не было, а в центре комнатушки сидел человек. Он сидел, откинувшись на спинку стула и задумчиво склонив голову. Он сидел так почти весь день. Подняв голову и посмотрев в сторону “окна” человек встал. Скупые лучи солнца осветили его лицо… Он давно не брился, его лицо изъели глубокие морщины, а в глазах стояла скорбь и боль. Сколько ему было лет - не знал никто. Одни говорили, что он очень стар, и пришел издалека. Другие рассказывали, что он молод, но старость настигла его в ранние годы. Но истину знал только он.
Человек медленно подошел к полированному серебряному подносу, висевшему на стене и служившим как зеркало. Пожалуй, это была единственная ценная вещь во всем доме.
Он посмотрел в свое зеркало и тихо сказал:
–Завтра…
Человек вышел на улицу. Он был в оборванном тряпье, но ему не было до этого дела.
Он постоял и побрел вдоль грязной улицы. Рядом пробежали какие-то мальчишки. Они остановились, посмотрели на этого старика. Кто-то ткнул в него пальцем и что-то сказал остальным. Дети рассмеялись, стали кричать: “Сумасшедший! Дурачок!...” и побежали дальше.
Он не обратил внимания. Ему было все равно.
Он шел дальше. Когда человек проходил мимо какого-то прилавка, грубая торговка толкнула его.
–Не загораживай мой товар, умалишенный!
Он встал и пошел дальше. Ему было без разницы.
Кто-то громко рассмеялся и кинул в него камень.
–Уходи отсюда, шут! Твои сказки уже всем надоели!
Он стерпел. Он привык.
Старец (а может и юноша) продолжил свой путь. Он шел к городской площади. Туда, где он взывал к людям, а в ответ получал лишь удары.
Проходящая рядом женщина пролила воду. Человек остановился и посмотрел на свое отражение.
–Завтра, так завтра…

На площади было не людно. Человек окликнул проходящего мимо парня.
–Юноша. Твоя жена сейчас с твоим другом.
Тот обернулся и сильно ударил старца по лицу.
–Пошел вон, вонючий пес!
Он молча поднялся и пошел дальше.
“Сегодня последний день. И я скажу им все, что вижу”
–Сегодня вечером тебя ограбят.
–Сегодня ты найдешь свою смерть.
–Завтра от тебя уйдет жена.
–Твой сын умрет завтра от заражения крови.
Его пинали, били, плевали в лицо, проклинали и называли сумасшедшим. Но он продолжал говорить.
–Вчера умерла твоя бабушка.
–Через неделю твой дом сгорит.
–Послезавтра ты разоришься.
Он говорил это всем, кого видел. Прохожим, продавцам у прилавков. Он говорил то, что видел. То, что знал. Не раз он взывал к толпе с центральной площади. И каждый раз его сгоняли оттуда палками.
Он видел лишь зло и говорил о нем. Не потому что не мог видеть добро… Мог. Но его просто не было…
Проходящая мимо девушка привлекла его внимание.
–Постой!
–Что ты хочешь, старик?
–Сегодня ты встретишь того, с кем проведешь всю жизнь…
Девушка помолчала немного, и сказала
–Спасибо…
Старец лишь ухмыльнулся, а когда девушка ушла, посмотрев ей вслед, добавил:
–Не благодари… Потому что этот день ты проклянешь. Как и того, кого встретишь сегодня…

Человек оглянулся вокруг.
–Боль, страдание, скорбь, смерть… Неужели нигде нету добра?!
Его окатило леденящим холодом. В глазах потемнело, и он увидел такой ужас, какого не видел еще никогда…
Пересохшими губами он еле слышно прошептал:
–Чума…
Старец упал на колени и положив лицо в ладони, заплакал…
–Почему? За что? За что меня так покарали?? – Он говорил в пустоту. – За что мне эта ноша?! Я не могу, я не хочу видеть это все! Небеса! Зачем вы дали мне этот дар?! Разве я просил вас?? Проведенье! Ты бросило меня на произвол этого мира, который я вижу как на ладони! За что???
Он плакал и кричал. Проходящие мимо смотрели на него с опаской и обходили подальше.
–Тьма! Вокруг сплошная тьма! Они не видят ее! Они слепы и не хотят прозреть! Но разве просил я прозрения??? Я хочу быть слепым, я хочу жить как все и не видеть, что будет завтра! Отпустите меня, Небеса! Мне надоело быть гласом Судьбы! Я устал.....
Он пал ниц. Он лежал и плакал несколько минут…
–Один день… Хотя бы один день, я хочу быть таким как все… Неужели это так сложно? Я хочу забыться, я хочу жить в счастливом неведении, жить каждой секундой, а не завтрашним днем… Я хочу стать незрячим, как все вокруг. Сбросить груз знания…
Он вскочил на ноги. В его глазах сверкнуло безумие.
–Глупцы!! Вас всех ждет смерть! Всех! Всех до единого! Бейте меня! Кидайте камнями! Плюйте мне в лицо! Но я говорю вам – вы все умрете! –Он стал метаться по улице от человека к человеку.– Ты умрешь! И ты! И даже ты! Вы мне не верите, но вы вспомните мои слова! Совсем скоро!
Он плакал и смеялся. На его лице были слезы боли, а на губах – безумный смех.
–Все! Вы умрете в муках! Еще больших, чем ждут меня! И вас ничто не спасет, слышите?! Ничто!!
Люди вокруг стояли не понимая, что происходит. Кто-то рассмеялся, а кого-то сковал страх. Старец снова упал и стал плакать. Люди расходились, а он Читать далее...

просто, чтобы можно было коментировать