Дискуссия тут возникла неожиданно.
Вынесу несколько своих мыслей не эту тему в отдельный постинг.
Вот, например, Вениамин Смехов. Всем хорошо известный. Женат вторым браком уже 25 лет. Гораздо дольше, чем прожил с первой. Счастлив до сих пор до беспамятства. что встретил свою Галину. Плодотворно работает, делает много добра. От первой жены у него две дочки, а со второй женой подлинный брак. Вот так. И лично у меня не повернется язык сказать, что вот это второе - блудное сожительство. Потому что плодов добрых от него гораздо больше, чем от первого. И ему, и его первой жене, кстати.
Прозвучала мысль о том, что неверность мужа делает из женщины мегеру. Но мой личный опыт показывает, что мегерой она может быть просто потому, что она мегера. Сто тысяч случаев, когда золотой мужчина - добрый, благородный, умный и терпеливый - живет с какой-нибудь крокодилицей и садисткой, толстожопой, капризной и обозленной на весь мир. Это крокодилица де-факто, а не из-за несчастливой жизни. Вот просто сволочь и все. Характер такой, натура.
В общем, с вопросом брака у меня больше вопросов, чем ответов. При том, что я не отрицаю Таинство, всеми силами приветствую нерасторжимость. Но вот считать безмозгло узаконенный секс за Таинство я не могу никак. Не достойно это ни человека, ни Бога.
[показать]
Киномеханик Макс получил это вчера от Господа.
Я получила от Киномеханика Макса. И тоже думаю, что от Господа.
Цитата из Перес-Реверте, "Севильское причастие"
" -- Есть церкви, которые являются окопами.
- Тогда расскажите мне, кого и от чего можно защитить в этих окопах.
- Я хочу защитить нас от Святой Матери Церкви, — ответил отец Оскар, — Такой... что в конце концов она предала то, что несла в себе изначально... А особенно защитить вас от того, что хотите принести сюда вы: от покорности и молчания. В семинарии я понял, что вся система основывается на формах, на игре амбиций и капитуляций. В нашем деле никто не стремится приблизиться ни к кому, кроме тех, кто может оказаться полезным для твоего возвышения. С самых ранних лет мы выбираем преподавателя, друга, епископа, который может помочь нам вырваться вперед. Я думал, что священник совершает только четыре вида поклонов перед алтарем, но потом познакомился с настоящими мастерами самых разных видов поклонов. Я и сам был одним из них, обреченным на невозможность подать людям знак, которого они требуют от нас, без которого они попадают в руки хиромантов, астрологов и торговцев духом.
Но, познакомившись с доном Приамо, я понял, что такое вера: это нечто не зависящее даже от того, существует ли Бог. Вера — это прыжок вслепую навстречу чьим-то рукам, которые подхватят и примут тебя… Это утешение перед лицом непонятных страхов и боли. Доверие ребенка к руке, выводящей его из темноты.
— Вы говорили об этом многим людям?
— Конечно.
— Мне кажется, у вас будут проблемы.
— Они у меня уже есть, и вам-то это известно лучше, чем кому бы то ни было. Но я не жалею ни о чем. Мне еще нет двадцати семи, и, полагаю, я мог бы начать все заново — в другом деле, в другом месте. Но я останусь и буду сражаться там, куда меня пошлют… — Он окинул Куарта долгим, в высшей степени дерзким взглядом. — И знаете что?.. Я нашел свое призвание: быть неудобным священником..."
Читаю и думаю: я тоже неудобный христианин. Меня нельзя упаковать в красивую обертку с бантиками и заставить быть хорошим музейным образцом добродетели и порядочности. Иногда, в минуту сердечной смуты, мне кажется, что это ужасная гордыня и именно из-за нее я столько страдаю. Но нет. Потом приходит внутреннее понимание, что если и есть какой-то путь для меня, то - этот путь. Быть неудобной. Неформатной. Нестандартной. Делать не по линеечке, а по велению сердца. И лучше 100 раз согрешить и извлечь из этого свой собственный опыт, чем прожить всю жизнь в обертке с бантиками в уверенности, что ты вся из себя святая и благопристойная... Пусть Господь судит меня.
[показать]
Про вопрос любви к людям. Пока беседовали, наткнулась на еще одну проблему.
На вопрос свободы и права человека на свободу выбора.
Если любовь входит в противоречие со свободным волеизъявлением человека?
Вот грубо, была история. Некий бомж жил на теплотрассе. Без паспорта, весь во вшах, алкоголик, ел из мусорного бачка и зверски мерз в суровом казахстанском климате. Жалко его было, конечно. Кто знает тамошние морозы, тот меня поймет.
Редакция нашей газеты (в которой я тогда работала) провела работу: устроила бомжа в приют, хлопотала о паспорте и пенсии, отслеживали, чтоб его никто не обижал и т.д. Чем кончилась забота? Правильно. Бомж через месяц ушел из приюта на родную теплотрассу, тут же продал свой паспорт на рынке и сидел на прежнем месте, блаженно и пьяно улыбаясь гнилым ртом.
Вопрос: как любить этого Васю? Вот что с ним делать, если мерзнуть ему важнее, чем жить в приюте? Как ему помочь, если он сам себе помогать не хочет и выбирает бездомную жизнь?
Точно также с алкоголиками, наркоманами, игроманами и пр. Как любить человека, которому не нужна твоя забота о его благе? Что с ним делать?
Лично я не могу ответить на этот вопрос однозначно. Нет у меня ответа.
[показать]
Вдруг осознала, чего я не могу простить людям. С чем не могу примириться, что выводит меня из равновесия, лишает покоя и приводит в бешенство.
Ничтожество. Серость.
Сегодня наткнулась на, как всегда, феерическую статью А.Б. Покоя "Об умственно усталых", подискутировала про Ходорковского и вдруг осознала.
Наверное, меня непоправимо испортил Сент-Экзюпери. И много кто еще.
Но для меня человек - это не биологическая данность. Это цель. Путь. Подъем. Борьба. Непрерывное восхождение в гору. Человек - это постоянное, до самой смерти, преодоление биологии. Работа ума, работа сердца, работа тела. Исправление того, что испорчено внутри, что недостойно человека. Стремление к тому, что человека достойно. К знаниям, к добру, правде, радости, красоте.
Если человек не работает умом (и над умом), сердцем (и над сердцем), телом (и над телом) - он не человек. Он эвглена зеленая, как пишет А.Б. Покой. Инфузория-туфелька. Какой-нибудь жук-плавунец. Но не выше.
И этого злостного намерения прожить жизнь на уровне инфузории-туфельки я простить не могу. Никому. Я не могу это уважать. Я не могу это принять. Тем паче, я не могу это любить. А значит и жалеть таких людей я не могу. Просто потому, что так не должно быть.
И к себе самой я совершенно безжалостна, если чувствую в себе эту инфузорию. Я и себя не могу уважать, принимать, любить и жалеть, когда ЭТО вдруг появляется во мне.
Мне не жаль кретина, который с детства обут-одет-сыт-обустроен, не знает лишений и скитаний, но вместо того, чтобы учиться, читать книги, чем-то интересоваться и куда-то стремиться, в 13 лет пьет водяру в подворотне, в 16 лет садится в тюрьму за то, что проломил кому-нибудь башку бутылкой и спер мобильник. Вот не желко нисколько. И нисколько меня не трогает блатняковский мотив про тюремную тоску и плачущую где-то мамочку. О маме, бл., надо думать в тот момент. когда опрокидываешь первый стакан водяры под забором в компании каких-то вонючих матюгающихся козлов. Вообще надо просто думать. Пользоваться головой по прямому назначению, а не только в нее есть.
Человек может делать ошибки. Человек может грешить. Но человек не может проживать свою жизнь как инфузория-туфелька. Он ОБЯЗАН преодолевать, развиваться, двигаться вперед и вверх. Он ОБЯЗАН познавать себя, учиться пользоваться своей головой и своей совестью. Он ОБЯЗАН стремиться к тому, чтобы овладеть своей биологией, обуздать ее, объездить, взнуздать и оседлать. И стать подлинным человеком. Обязан по факту своего рождения. Иначе он станет серостью. Жалким ничтожеством, которое даже хуже инфузории-туфельки, потому что той по факту ее рождения предначертано быть инфузорией, она просто делает то, что ей положено делать. А ничтожный человек не делает. Он превращается в нечто такое, чему даже названия нет. И места в мироздании. Мусор какой-то космический. Раковая опухоль третьей планеты от Солнца.
Что хотите со мной делайте, но я не могу это любить и принять. Ни в других, ни в себе. Если я в какой-то момент пойму, что я превращаюсь вот в эту эвглену зеленую, я просто прыгну под поезд метро. Я не позволю этой гадости отравлять воздух.
[показать]
Люди что только уже не придумывают, чтобы ему помочь. Кто поет, кто вяжет, кто рисует.
Мне вдруг пришло в голову, что я тоже могла бы поучаствовать.
Дело в том, что я рисую. Абстрактные картины. Для меня это больше терапия и душевное отдохновение, чем то, что называют высокими словами "служение искусству". Но тем не менее, я советовалась с двумя художниками-профи и они мне сказали, что у меня есть очень интересные работы, есть чувство композиции, свое чувство цвета. Несведущие люди тоже говорят, что смотреть на них приятно... (Себя не похвалишь, так никто не похвалит :) Некоторым из друзей я их дарю :)
Кое-что можно посмотреть в моих альбомах:
[500x355]Посмотреть на Яндекс.Фотках
Если коротко, то я могу нарисовать любому желающему такую картинку. В индивидуальном порядке. Вы рассказываете мне о человеке, которому она будет принадлежать, а я настраиваю мозг в этом направлении и рисую.
Если какая-то из тех, которые есть в моих альбомах, приглянется - продам готовую.
Деньги за картинки отправятся Паше Митичкину.
Ради хорошего дела за маленькую - 1000 руб. За большую (А3) - 1500 руб.
Работа эта требует времени, но я буду стараться изо всех сил, чтобы все получилось в срок. :) Обращайтесь!
[показать]
У меня потерялась одежда –
Унесли среди белого дня.
Вместе с ней потерялась надежда,
Что на волю отпустят меня.
Нас судили когда-то за бабки,
Что сравнимы с бюджетом страны,
А теперь меня судят за тапки
И пропавшие с ними штаны.
Репутация очень плохая,
Обвиненье – хоть в карцер пихай:
Я не так полюбил вертухая,
Как меня полюбил вертухай.
Тапочки, тапочки,
Тапочки мои!
Жить семье без папочки,
Папе – без семьи!
Полностью читать и смотреть можно ЗДЕСЬ
[показать]
Увидела демотиватор о Высоцком и подумала: а ведь правда.
Что у нас за страна, Господи Боже. Кадыров важнее Высоцкого.
Какой-нибудь Ленин, Калинин, Киров или жалкий Войков - важнее Цоя.
Власть важнее народа. Важнее правды, веры, совести, разума, здравого смысла.
Содом с Гоморрой давно забились в угол и горько плачут над своей ничтожностью. У нас масштаб, блин.
Не работает ЖЖ. Неизвестно, когда заработает.
Я две недели была в отпуске. Сегодня первый рабочий день. Как же мне не хотелось возвращаться в Москву! Стоило заехать сюда - у меня снова стало тяжело на сердце... Пока я в Питере, мне почему-то всегда хочется действовать, что-то менять, развивать, делать. В Москве мне хочется только умереть. Ужасное место.
Но отпуск был прекрасен. Волшебный залив, волшебный Питер. Жаль, что так мало.
Нужно попробовать сделать дубль, раз уж ЖЖ так ломает.