Настроение сейчас - термоядерный синтез
•Внешнее:
Сегодня вечером Москва - совершеннейший слоеный торт из "Праги" на Арбате.
Сине-сизый тяжелейший пресс из туч - это верхний слой. Он давит на следующий - прозрачно-рыжую полоску, разлитую уходящим солнцем - стараясь впечатать в горизонт. Следующий слой черный - бетонные громадины-дома. Из него кое-где встают трубы, они тихонько курятся таким же сизым дымом, что и верхний, массивный, убегающий в бесконечность игрека слой туч. Следующая полоска состоит из россыпи электрически-рыжих точек; огоньки удивительно стянуты в веретенообразную линию, лежат прямо под угловатыми очертаниями домов.Дальше - река, вся в горизонтальных полосках, какой-то градиент от бледно-желтого к стальному синему.
Рисовать. Только рисовать.
...
Город любит контрасты. Город умеет рисовать контрасты, обладает безошибочным инстинктом: то нежный-нежный рыжий кладет рядом с пыльным синим, то прячет кирпичные дома в абсолютную зелень. У города надо учиться.
В детском саду у нас были ну очень старательные воспитательницы. Наши рисунки они складывали куда-то.
А потом разложили по конвертикам и подарили нам "на долгую память".
[показать] 
[показать] 
[показать] 
[показать] 
[показать] 
[показать]Знай я хоть немного какую-нибудь теорию психоанализа, я бы, не раздумывая, пустился в разбор полетов. А так просто пущусь в ностальгию, в оценки, да радость.
На первой картинке я радостно нашел эллипсы, кривые, что поделаешь - неопытная трехлетняя лапа! На второй - известный герой советских мультфильмов - концептуален до жути. Третья - очередные пробы иллюстраций к популярным сюжетам, теперь детская акварель. Найдете лягушку-Квакушку?:) Еще очень эпично на картинке выглядит Медведь. Чувствуется угроза, от него исходящая. Четвертая - опять акварель. "Моя будущая профессия". Учитель, как видите, ничего сверхнеожиданного для меня четырехлетнего. Глаза у учительницы красные - нелегкая работа, связанная с недосыпанием или неприкрытая "маньячность"? Радует глаз использование контраста красный-зеленый. Опять же дает фору концептуальным художникам современности. Пятый фрагментик меня умиляет. Указывает он на зародыш любви моей к биологии: у клеста (это клест!) прорисован клюв! Умилительно! Напоследок, шестая светится всеми цветами растамании. Маленький Горш явственно выражает предпочтения...
У меня в голове существует альтернативный метрополитен. И катаюсь я по нему исключительно ночами, в снах.
Однажды, я проспорил (сути спора не помню) Танку, и по условиям проигрыша должен был подмести одним веником всю станцию псевдо-Строгино из моего метрополитена.
Другой раз в подземке я встречал конец какого-то апокалиптического сна с пафосным "Теперь вся Москва - наша!".
Сегодня, наконец, отметил, что и поезда там ходят необычные: как утюги из прошлого века, но сильно сплюснутые, причем два поезда приходят на один путь и с разных сторон.
А еще я однажды там потерялся. Альтернативный метрополитен в своем центре не имеет ничего общего, кроме названий, с настоящим. Там все запутано, как в молекуле белка, а выходов наверх будто совсем и нет. Есть правда одна станция снаружи, на ней стоят дореволюционные паровозы и все в клубах дыма и пара. Она есть, но никуда не ведет, этого места в Москве не существует.
Говорили вчера о портретах. О взглядах и душах. Рисовать портреты "по-настоящему", то есть вполне красками и кистями с позирующей натуры мне таки доводилось. Тогда еще я не был обучен порядку построения и вовсе творил интуитивно.
Была по этому поводу история.
Подумал,что не удержусь и все-таки до личностей сойду. Вернее, до личности. Которая виной нашему знакомству.
Сидели и смотрели в Южное небо. Потом Маша сказала : "Горш! посмотри на него! Какой он красивый, ты просто должен его нарисовать!"
Я вздрогнул, мои собственные мысли были произнесены вслух другим человеком. Если бы не Машины слова, я бы никогда об этом и не заговорил: " Сами будете его просить, угу?" На что она без колебаний попросила. Он согласился. Я был рад, но очень боялся, все оттягивал.
"Господи, я не могу! Зачем красоту убивать моей бездарностью... ленью, если хотите... " -соседи по комнате на мои вопли ужасно раздражались, в конце концов его привели, меня посадили с указанием рисовать.
Он смотрел в окно, я паниковал, так как его нос и подбородок для меня были неподвластны.
Выпроводил его где-то через час, он зачем-то поблагодарил, прибавил еще, что нас надо подсаживать на Placebo.
Нарисованное мне очень не нравилось, да еще оригинал требовал демонстрации портрета.
Далее все превратилось в фарс. "Настоясий мяфной фарс!" Он залезал на верхотуру и говорил, что слезть оттуда не сможет, что там и умрет и все это из-за того, что я не хочу показать ему портрет. Я придумывал все новые и новые формы отказа, он порывался попасть в нашу комнату и тому подобное. Я был уверен, что он разочаруется во мне, увидев это, да еще впридачу узнает обо мне что-то, в чем я сам себе отказываю.
Потом я уломался и показал "это" этому.
Повел себя ужасно, смылся, не желая знать, что он скажет по поводу. А он меня благодарил, отшучивался, что с носом я ему польстил. Мне было паршиво.
История без морали и какого-то логического вывода сильно повлияла на меня, на отношение к рисованию портретов, на отношение к тому человеку.
Теперь портреты рисовать отказываюсь. Ту картинку тоже никому не показываю, до сих пор убежден, что получились только губы, кудри и глаза отчасти. Глаза больше говорят обо мне, чем о нем, и это тоже можно отнести к причинам скрывать портрет.
Георгий сам по себе чудесный, но мне перед ним навсегда стыдно.
Поговорите с ним.
Он, правда, пока не доучен, но над этим работаем.
Это цитата сообщения flahertie Оригинальное сообщение
гром и молнии
Весна наступила, однозначно. Это чувствуют даже трамваи - они изображают гром и молнии, особенно когда едут через мост: искры во все стороны и грохот, как во время настоящей грозы.
Может, у них получится приблизить наступление тёплых дней...
где: Санкт-Петербург
Здравствуй, я пишу тебе.
Полторы недели не слышал твоего голоса. Он у тебя чудесный. Как бы ты не увлекалась поисками собственных недостатков, чудесный голос - признаешь.
Там, где ты, небо искреннее. Передавай приветы от лукавого московского. И снегу приветы. Ты как раз летаешь где-то между небом и снегом.
Знаешь, весна все-таки победила. А ангелов, о которых ты писала, я не видел. (может просто невнимательно искал?)
Еще я понял, что мы с тобой парабола. Я не знаю, но уверен, что ты - ветка, уходящая в плюс-бесконечность, а я - в ноль.(уж точно на этих каникулах).
Почему, спросишь?
Болею, брат, болею. Чувствую себя арбузной коркой: пустота, бесполезность. Это так странно, когда настроение зависит от таблеток, а не от чужих слов, улыбок, мыслей и уж точно не от собственного желания.
Не грусти обо мне, все закономерно: весна победила, следовательно, все приспешники зимы должны умереть. Истечет март - меня не будет, обращусь в ноль. Ну а потом, полезу к тебе, на положительную ветку.
Черт побери эти ОРВИ! Я брежу, во всем виноваты мои 38 и 0.
Заканчиваю.
До апреля, Котя.
Твой Г.
Мои соучастники - четыре белых мужика. В трех из них я уверен. Четвертый - череп. Но что-то в его челюсти на пружинке подсказывает, что он из сильного полу.
Я с ними общаюсь совсем без слов. Один, старик, отвернулся, но, точно знаю, - слушает. Второй? Ненавижу его, строю его морду на белом листе. Третий уже попадался на мой карандаш. До сих пор с открытым ртом (шок?) Четвертому наплевать. Лишь бы все пружинки были на месте.
А еще сегодня я радиоволна. Как Ленин, но, конечно, хуже.
Я чувствую себя во многих городах одновременно. Вещаю в Петербурге.
.
-Первый признак весны?
-Небо.
Смотрю под ноги: действительно, небо. Чистого голубого цвета, наивного может.
Асфальт - уже не асфальт - отполированная гладь зеркала, в лениво текущих неглубоких лужах разлили небо.
Оно повсюду растеряло рефлексы: во всем есть его приглушенно-васильковый отголосок.
Наверх смотреть тяжело, солнце так слепит, будто покрытое вековой пылью стекло наконец протерли и свет полился, как из ведра.
Трамвай меня (который сошел с рельс) вновь пытается влиться в правильную линию.
Трамвай читает проповеди - считайте, достает окружающих.
Доползти бы до двадцать первого числа, а там посмотрим.
Эраст прочитает мои мысли
Настроение сейчас - вчерашнее
Кто-то давным-давно научил меня примерять маски. А может я и сам, глядя на окружающих меня Актеров, научился нехитрому делу влезания, вкарабкивания в чужие образы.
Рубенс с автопортрета смотрел на меня и сквозь меня. За спиной дружным механизмом работала команда: я чувствовал тепло.
Мне надо было стать им и рассказать о том, что я вижу перед собой.
Как назло, я никогда не жил в 17 веке и не видел Фландрии! На помощь пришли - ничто иное - женские телеса и камерная обстановка аудитории. Я впорхнул буквально в образ живописца и понес невыносимую пургу о своей выдуманной жизни. Жестикулировал яростно, безбожно заглядывал жюри в глаза, чуть не брызжа искрами во все стороны.
Неподготовленная публика, передо мной послушавшая двух нормальных людей, неловко похлопала.
Потом я повалился в уютный круг ребят и, хотя дрожал, уже ничего не боялся.
Я ничего не боялся! Я помнил, как перед выходом мы все вместе сложили руки, крикнули какую-то чушь и вяло друг другу улыбнулись. Внешне в этом, наверное, сложно было увидеть что-то особенное. Однако, в глубине себя, мы сцепились, стали одним целым организмом до конца состязаний.
Личным триумфом для команды стало финальное выступление.
На многочисленных предварительных репетициях мы то и дело что-то упускали и забывали.
На удивление, в результате все вышло безукоризненно! (и это учитывая внезапную смену площадки для выступления, волнение и усталось) По окончании сценического действа я был готов заобнимать эти уставшие фигуры, выплеснувшие последние силы, но нельзя-нельзя, нужно сидеть до конца и смотреть на чужие номера.
"Как жаль, что все закончилось," - дошло до меня, когда начали расходиться."Как жаль!.. никогда мы уже не почувствуем друг друга так остро, так близко! Ни-ког-да..."
...не говори никогда.
Я никогда не видел Фландрии, и к черту Фландрию(!), теперь у меня есть вы, друзья.
Не понятно ни черта. Тогда,вспомним.
[273x289]Настроение сейчас - довольно-слоновое
Один из самых уважаемых мною маршрутов г. Москвы - маршрут восьмисотого автобуса. Есть в нем некоторая интеллигентность, особенно в 10 часов ночи, когда пассажиров фактически нет.
Мы втроем где-то на галерке. Одна полуспит, заткнувшись плеером, другая, собственно, как и я, установила ноги туда, где положено быть рукам: на противно-зеленые поручни.
Мы выжаты абсолютно: даже на связанную речь не хватает. Какое-то благоговение разлито над головами, сладкое бездействие систем после напряженной и любимой работы.
Переулками, задворками, мимо низеньких немецких домов и сиротливых огней, извозчик восьмисотого маршрута несет пьяных, переполненных нас.
Чертовская благодарность судьбе за усталость, за пустой автобус, за близких людей рядом.
Странная жидкость в бокале меня покачивается, желая сбежать за край; кажется, сегодня моя потенциальная энергия - убогая однобокая любовь - сумела перейти в кинетическую, энергию дела, творчества.
Я теперь довольный слон, выжатый лимон, перегретый процессор и влюбленный идиот... настоящий я.
Кричать "спасибо" во всю глотку в московское небо, которое ночью еще пахнет зимой - плевать(!) - буянить из всего отсутствия сил.
Настроение сейчас - какое-то
Страшное зрелище - цветочные развалы седьмого марта.
Эти полузамерзшие бутоны в серебристом небесном порошке еще глупее, чем ты. Какими-то недоразвитыми, незрелыми они сорваны с уютных луковиц и корешков. Сейчас на морозе и шикарная роза и чахлый тюльпан выглядят одинаково жалко.
Прижать к себе их пустые, бездарные головы? Нечаянный приступ тепла - затем смерть, гнилые и жухлые лепестки, вонь из фарфоровой вазы.
Мимозы, вот еще. Какие-то пошлые. А пошлость даже не в их желтых шариках, а в спортивной сумке куда мимозы набросаны без порядка и глупых шебуршащих пакетиках, куда впихнуто по одной ветке.
Взять бы их и сложить их в большой шарообразный букет. Солнце из желтых капелек с характерным flavourом.
...
Для кого "весна наступила", а кому - "ну вот опять идти проездной покупать".
Простите меня, если что.
Вы не подумайте, что я совсем обленился. Нет-нет. Просто последние дни зимы ничегошеньки не происходит. Все кругом в постоянстве, неизменности и тому подобном.
Истекает Зима, истекает, как талый снег в канализационные решетки. Истекает срок годности некоторых мечт - ничего - наберутся новые, а не наберутся - место заполнится прочей бесполезной лабудой.
Да, теперь у меня есть Великолепный Мастихин. Что? Штука такая - мастерок в миниатюре, шпатель для художника. Великолепие его заключается в том, что рисовать им ново и очень интересно. Еще красочно. Пускай пока это всего лишь гуашевые недоработки - пускай, наше с Мастихином знакомство только начинается.
И, конечно, запоздалое, но вовсе не лишнее поздравление Товарищу с Пледом, Коте же. Ня.
хулиганство==>
Настроение сейчас - канонада в ушах
Итак, из Флоренции мы перемешаемся в Рим.
И, заметка 5. Firenze./02.02.09/
Электричка вовсе не обыкновенная, а точнее 250 км/ч. Капли дождя растекаются в совсем горизонтальные дорожки на окне. Раймон Кено. Уши закладывает.
рид море
[146x279]Настроение сейчас - режим полночный
Пока лень забилась в уголок, отхлынувшись, я попробую чиркнуть пару ласковых об Италии. Ровно неделю назад я вернулся, а сегодня чувствую, что информация полученная упорядочилась, по полочкам разлеглась и засохла клеем.
Суть-ществование листа бумаги очень двумерно.
Честно, по приезде в Рим, пытался что-то записывать в тетрадь, организовывая временный дневник. Потом затею эту стал бросать, населяя записи значками "(...)", что исть "потом допишу, опустить" . Восстанавливать пробелы намерен здесь и сейчас.
рид море