В колонках играет - Ленинград- Папа был правНастроение сейчас - ОжиданиеОна сидела на окне. На широком подоконнике. Она любила так сидеть. И любит. Еще у нее есть бинокль. Она заглядывает в окна. Ищет тепло и свет и смотрит за чужой жизнью, вспоминая свою.
Вот парочка сидит на кухне, пьют чай. Тихо и спокойно о чем то беседуют. У девушки не сходит улыбка с лица. Сидящая на подоконнике вспомнила сколько чаю было выпито, как она улыбалась тихо и счастливо. Все это было.
Этажом выше молодая женщина прижалась к холодному стеклу лбом. Лицо чистое и светлое. Курит. Сигарета чуть подрагивает в тонких пальцах. Она кого то ждет. Сидящая на подоконнике вспомнила, сколько времени она провела в ожидании. В ожидании Чуда. С большой буквы. Значительного. Все это было.
Чуть левее свет приглушен. Там царит сейчас любовь. Сидящая на подоконнике не видит, но чувствует. Она вспоминает, сколько раз она проваливалась в небытие под нежными чуткими пальцами Одного Единственного. Все это было.
Почти под самой крышей двое прощаются. Она остается, а он уезжает. Слезы, которые тщетно пытаются скрыть оба. Молчание, которое яснее всех слов. Тишина и рухнувший мир. Она тоже уезжала. оставляя Одного Единственого. И было так. Небо обрушилось на плечи Сидящей на подоконнике. рухнуло и погребло под собой. Один Единственный пытался подставить плечо, но не успел. Или она сама не захотела делить эту боль с ним. зачем? Она всегда одна, даже когда посреди гудящей толпы. По сути своей одиночка. Все это было.
Сидящая на подоконнике потушила сигарету и, поднявшись с подоконника, ступила на холодный пол. Ушла в темноту, подальше от воспоминаний, от чужих жизней. Потому что у нее есть своя. И ее надо прожить. Но она вернется на подоконник, возмет в руки бинокль и прижмется к окулярам. Потому что ей нужна память.