[500x333]
Отвращение - это то, что сегодня утром. Беззаботное наслаждение - это то, что было последние три дня.
У меня не так много было за последнее время сказок. На этом КСП была одна из них. Где не было "ни дня фальши", ни одной минуты диссонанса. И давно мне так не хотелось писать, я уже стала забывать каково это весь день хвататься за черную гелиевую ручку, а вечером заставить ее задыхаясь, торопясь, выплеснуть всю себя на бумагу. Хотелось написать много, о каждом дне, растянуть удовольствие воспоминаний, как растягивала удовольствие каждого дня. Однако поняла, что такого не будет. Будет поток, бессвязных на первый взгляд мыслей и звуков, запахов и вкусов, потому как слишком силен сплав эмоций и чувств, слишком много спето было хороших песен, слишком много было встречено святых людей.
От дневных впечатлений только расслабленный шум, не торопящиеся движения, перепархивающий мяч, по ван гоговски желтое поле. Попытка настроиться на нужный лад, уловить утонченно-недоступный местный этикет, забыть все ненужное, напускное и остаться чистым и цельным перед строгим судьей - костром. Меня сбивало с толку и спасало одновременно обилие новых лиц, почти совершенно незнание собравшихся здесь людей. Кто они, что они? Очередная попытка узнать, уловить, почувствовать святых среди них за несколько минут разговора и десяток спетых вместе песен.
И деревня. Конечно же, деревня в голове. Костер, крылечко, нарезанные свои помидоры с огурцами, велосипед, прислоненный к яблоне, прочерневший мангал, искренние лица и стеганная синяя бабушкина куртка. Помню, когда светало и все вокруг казалось холодно-новым под влиянием росы и прозрачности тумана, мне вдруг показалось, что я там, в деревне, на той самой скамейке, со сломанной перекладиной. Такое ощущение бывает, когда просыпаешься на новом месте, уверенный, что ты дома...А там еще и рапсовое поле с редким белым клевером, вечными лютиками и звездочками-маргаритками.
Дом, Москва, костер, зябко, едкий, Россия, еще - самые часто вертящиеся слова в голове. И романтика отсутствия имен, о которых справляются только утром, после вместе проведенной бессонной ночи. Имена, что имена: они могут забыться. А вот руки, глаза, уверенность голоса, улыбка или слеза останутся надолго.
Контрастом ночи был день. Как всегда укачивало в машине, как всегда чесались руки при виде антикварных магазинчиков, как всегда задыхалась ветром при виде моря, как всегда хотелось набрать сухоцветом на память. Когда были на море, был такой сильный ветер, что если стоять на исхудавшем одиноком бревнышке, банально воображая себя чайкой, придется не на шутку сживаться с образом и балансировать, чтобы не упасть. Когда запах соли и ветра прочно вплетется в волосы, почувствуешь какое-то ощущение выполненного обещания. Подобрала ракушку, увидела впервые в жизни медузу, пила самую большую в жизни кружку горячего шоколада.
Я не спала две ночи подряд. Нас всего двое таких и было. Я знала, что могла, причем, вовсе без надрыва. Желание не упустить ни одной песни, ни одного рассвета, ни одного порыва едкого дыма заставляло забывать про сон, этого вечного вора лучшего. Да и с какой стати лелеять свой молодой, сильный организм. На то он и такой, чтобы его испытывать и стачивать.
Грустно. Много было песен про ушедшую молодость, про есенинскую грусть о временах всадника "на розовом коне". Я привыкла слушать такие песни с раннего детства, возможно, слишком раннего. Мне потому так часто хотелось делать по-другому, все успеть, всем насытиться, не делать ненужных, пройденных ошибок. За эти дни вспомнила, что это вздор, что надо, черт побери, решать, думать, ошибаться, тратить время зря, по-остроумному балбесничать и любить, не стесняться любить. Всех, даже тех, кого не положено.
А песни почти все родные знакомые, да и поют родные, успевшими стать родными, голоса. Как я и думала, пели и дедушкины песни. Удивительно, что самой популярной оказалась "Плохая погода". Я всегда думала про "Ветер перемен". Эх, как жутко хотелось, чтобы доставшийся мне генетический кусочек родил что-нибудь пусть и в два раза худшее, но такое же легкое и вечное. Столько было их, хороших песен, но больше всего запомнились "Лыжи у печки", "Лето - это маленькая жизнь" и "Если кукла выйдет плохо". Некоторые слышала впервые, но уже словно предчувствовала в них слова. Восхитило обилие уркаинских песен, которых раньше и не доводилось слышать никогда в живую! Еще больше захотелось взяться летом за гитару. И я возьмусь, и я научусь, на случай если вдруг рядом не будет людей, чувствующих и понимающих тебя с полуслова.
А там были в основном такие. Люди, люди, люди. Я вновь и вновь убеждаюсь, что это для меня главное в жизни. Люди, которые вокруг; люди, которые написали эти песни; люди, которые засеяли поле рапсом; люди, которые остались собой даже не у себя дома. И я вновь встретила не только хороших, но и настоящих
Читать далее...