Выставка "Палладио" в Королевской Академии Художеств, которая заканчивается в это воскресение - типовая выставка. Но типовая не значит плохая: здесь качественность и интеллигентность побеждают скуку и академичность.
[433x100]Естественно, первые два просторных зала посвящены собственно работам, проектам, чертежам, рисункам Палладио, для большей цветастости и живописности разбавленные портретом архитектора работы Эль Греко и венецианскими картинами Конолетто. Безусловно, объемность и сдерживание внимания обеспечивают большие макеты основных построенных и планированных быть построенными вил и дворцов, расставленные по относительно просторным залам. Третья комната ожидаемо посвящена значимости Палладио для английской архитектуры, где макеты и фотографии Гринвича, Королевского дома и прочих творений Индиго Джонса - почитатели и косвенного ученика Палладио. В последнем зале маленькая барахолка, на которой собраны измерительные инструменты и краеугольный камень одной из арок.
Такого рода выставки - это академические книги, разве что страницы которых, став объемными, превратились в стены и залы, поэтому альтернативой походу на выставку можно считать вечер, проведенный за чтением хорошего каталога Палладио и его наследия. Впрочем, я тороплю не согласиться со мной тех, кто, как и я, предпочитают аутентичность качественным иллюстрациям и готовы в выходной день идти в Академию, чтобы посмотреть на чертежи, на которых жесткие линии туши вдавились полсотни лет тому назад в бархотистую, благородно пожелтевшую бумагу.
Ах да, еще в Royal Academy всегда стоит идти, чтобы полюбоваться публикой, в основном пожилой, хотя есть и молодые мамы с аккуратненькими детишками и успешными папами - эдакая мерипопинсовская семья. Да, большинство из них - владельцы как минимум одной загородной виллы, может быть, даже в стиле классицизма Палладио...
[370x361]Послеримское отвращение к Лондону только и спасают мои любимые музеи и галереи. Впрочем, еще одним подарком был зарядивший мелкий серенький дождик, встретивший меня во дворике академии у памятника Джошуа Рейнолдсу. Только такой Лондон я и люблю, когда он честно и откровенно сер, мокр и сыр.
Мне лучше всего занимается, когда все еще спит в неначавшем рассветать утреннем полумраке. Но это длится всего несколько часов, а готовиться к экзаменам мне теперь надо круглосуточно. А что поделать - финишная прямая, господа.
После Рима Лондон кажется безнадежно серым, скучным, самодовольным, безразличным и заваленным неприятно шуршащими на ветру небрежно прочитанными газетами. Я не думала, что так влюблюсь в Вечный город, что каждое утро буду долго лежать с плотно закрытыми глазами, надеясь, что открыв их, увижу уже расставляющего стулья кафешки напротив синьора Эмануэле...
[533x400]
Я всегда любила людей увлеченных, но не одержимых. Сегодня, когда начался пожар на Чансри Лейн, я как раз была в том районе, направляясь в библиотеку Senate House. Про пожар узнала только вечером из новостей...
Ароматная, еще заигрывающе морозная по вечерам весна зацвела магнолиями, нарциссами, вишней и еще какими-то очень яркими желтыми звездочками-цветочками. Но даже это проходит как будто где-то в отдалении, а вокруг книжные полки холодной библиотеки да в голове лишь Византия начала 7 века, долгожданная поездка в Рим и Мадонна дель Пантеон.
Да, здесь BA2 уже пишет свое главное эссе года, делая исследования по еще не изученным объектам или темам. Поверьте, моя забытая временем, едва сохранившаяся Мадонна дель Пантеон стоит того, чтобы пропустить одну весну.
Когда-то уже теперь давно я ходила в музей Лондона. Тогда мне еще казались неимоверно скучными эти бесконечные "древние" залы с палками-копалками и разбитыми горшками, но зато как нежно любила я зал с печатными машинами, первыми телефонами и декоративным искусством английского модерна рубежа веков. Сегодня же я с особым трепетом смотрела на первые геометрические, симметричные узоры на тех самых побитых горшках, рассматривала тоненькие браслетики и гребешки красавиц тех времен, теперь неплохо зная иконографию митраизма долго изучала скульптуру Митра, зарезывающего быка. А залы после 17 века закрыты на ремонт до далекого 2010 года. И несмотря на смену моих вкусов, поняла, что они расширились, но не изменились: мне так не хватило зала, наполненного милой и знакомой утварью модерна, выполненной с таким вкусом!
Но как и тогда самым ярким впечатлением были остатки стены, построенной римлянами, на которую так уютно было смотреть через огромное стекло окна музея, в то время как на нее оседали медленно капающие капли неуверенного дождя. Хорошо, наверное, что они дошли до Британии - это сделало культуру британцев менее тяжеловесной и мрачной. На обратной дороге домой, когда шла пешком от собора Святого Петра до Олдуича, серый, вяло-туристический и моросяще-дождливый Лондон был очень хорош собой и тем мучительнее напоминал о родной Москве, по которой я уже извелась скучать. Несмотря на густые поздние сумерки, не было ни чувства безысходной ненужности, ни поэтической грусти. Было только конкретное ощущение своего пассивно-безучастного наблюдения за чужим городом. Почему же я так привязалась к моей златоглавой красавице, почему я не боюсь, что она уже меня не ждет и готова сделаться чужой?
[475x150]
На Рождество здесь принято у Санты просить всего и побольше. Вот так украшены многочисленные витрины главного магазина Selfridges.
[467x350] [467x350]Я не просила ничего, даже не праздновала бы чужой праздник, если бы не мои бесценные друзья, которые подарили эту ночь и каталог выставки "Византия". Вика, Денис, это мой первый подарок в жизни с такой степенью душевности и внимательности.
Несмотря на бессонную ночь, сегодня поехала с утра на скоро заканчивающуюся выставку Миро, Калдера, Брака и Джакометти в Royal Academy. Вы ведь и не знаете, что такое 26 декабря? Это не только Boxing Day, как нас учили в школе, это день, когда весь город превращается в одно слово SALE, очередь образуется уже для того, чтобы попасть внутрь магазина, а дизайнерски кофточки, растеребенные вандально валяются на полу магазинов. Поэтому я предпочла добираться до Академии по немагазинным, совершенно пустым улочкам. То ли от мути бессонной ночи, то ли от невиданного здесь мороза с солнцем и мерзнущими ушами, но город был невероятно прозрачен и красив.
Впрочем, через час я ухожу из дома, направляясь в самый красивый город на земле. Москва.
Луна стала уже совсем круглая и гладкая, так что через пару часов можно ехать. Вместо запланированного сбора вещей была встреча с лучшими друзьями и игра в Эрудит. Оказывается, чемодан можно собрать и за 15 минут. Теперь сижу, не сплю, фантазирую.
И с кем бы поделиться своим счастьем? Да, до среды я в Равенне. И ну и что, что дождь.
[350x240]
Diptych with Clmentinus, Constantinople, 513, ivory
[300x365]
Консульские диптихи изготовлялись на подарки раз в год, когда избирался новый консул. Внутри диптиха при открытии есть углубление, заполненное воском - некое подобие записной книжки наших дней. Впрочем, согласно Симмакусу, такие диптихи чаще не использовались, а ставились в доме для украшения и демонстрации власти и авторитетности, если тебя не обошли и прислали тебе подобный диптих. Чаще всего под изображением консула (которое на ранних диптихах занимает большую часть изображения), располагаются обобщенные сцены о деятельности консулов и его обязанностях: организация звериных боев на Ипподроме, соревнований на колесницах или раздачи денег. Именно такое счастливое мероприятия изображено на этом диптихе. Как видите, власть всегда заботилась о своих подопечных: кнутом и пряником, как говорится.
Имя Климентинус можно прочитать в монограмме над головой консула. По обе стороны от него - персонификации Рима и Константинополя. Особого внимания заслуживает крест, что свидетельствует о приверженности хозяина христианской вере.
Загадка о том, почему на обеих сторонах изображали сходную картинку не разгадана до сих пор, так что можете смело предполагать свою версию.
Ivory diptych leaf with a venatio, Rome, early 5th century
[170x391]
Один из любимейших моих диптихов, от которого, увы, сохранилась только одна половина. Здесь больше внимания уделено именно сцене охоты, на которой присутствует и сам консул с официальными лицами по обе руки от него. Очаровательны появляющиеся из дверей фигурки, обратите внимание, что на нижней двери изображен еще один охотник. Скорее всего, здесь рассказывается история преследования одного оленя, мертвое тело которого покорно лежит почти у ног консула.
Leaf of the consular diptych of Basilius, Rome, 541
[150x379]
Эта уцелевшая половина диптиха известна тем, что изображает последнего консула, а, следовательно, и диптих один из последних. В руке консул держит маппу, взмахом которой начинались игры или скачки, изображение которых на цирке Максимуса занимает нижнюю часть таблички. Умилительно и сочувственно обнимает консула персонификация Рима, намекая на его близость к высшим кругам римской аристократии.
Diptych with Asklepios and Hygieia, Rome, 400-20, ivory
[250x275]
Так страшно пишутся имена всем нам известных Эскулапа и Гигиены - языческих античных богов медицины и гигиены соответственно. О медицинской тематике можно догадаться уже по типично извивающейся змее, которую Гигиена, между прочим, почему-то кормит яйцом (кто разбирается в медицинской античной иконографии? =). Да, вот этот маленький пупс у ног Эскулапа - его сын Телесфорес (если я правильно транслитирировала его имя). Обратите внимание на дату, никаких вопросов не возникает? Ведь этот диптих выполнен в 5 веке, когда уже почти век как христианство стало государственной религией и изображение языческих богов не приветствовалось. Но ведь это никогда не бывает так однозначно: языческая иконографии и классицистический стиль сохранились и до 7-8 веков. Скорее всего этот диптих принадлежал образованной, традиционной римской семье, которые находили такие сюжеты приемлимыми, а стиль единственно верным.
Plaque with Apollo and Daphne, Egypt, 5-6 century
Вот еще один наглядный пример эллинистического изображения в христианской империи. Очевидно, что подобные пластинки хранились в домашей среде. По-моему, очень удачно передано преващение Дафны в дерево благодаря гладкой обработке кости.
[230x321]
Plaque with nereid with fruit-filled basket, Alexandria, 5th c.
[422x150]
Это изображение, как ни странно, искусствоведы умудряются связать с христианской тематикой, учитывая, что Нереиды сопровождали мертвых на райский остров, которой христиане ассоциировали со своим раем. Мне эта версия кажется натянутой, хотя и не невозможной. А поза так похожа на многочисленных будущих полулежащих красавиц.
The Antioch Chalice, Syria, 6th c, silver
[290x423]
Я давно не писала в этот мой любимый раздел-любование красивыми и интересными людьми, с которым мне посчастливилось познакомиться здесь, в Лондоне. Наверное, произошло это оттого, что пришла очередь написать про Александра Галкина, а сделать это в нескольких предложениях кажется невозможным, но я все же попробую.
Род деятельности: Галкин - настоящий ученый-биолог. Вырос в Челябинске, потом закончил биофак МГУ, уехал продолжать учиться в Швецию, потом в Германию. Теперь вот он в Лондоне, в UCL. Из всех умных и для меня не понятных слов уже запомнила "макрофагов". :)
Характер: интеллигентен, очень тактичный, невероятно начитанный и всё понимающий, трезвомыслящий, остроумный , иногда до ехидности.
Хобби: этот человек удивительно чувствует музыку, обладатель чистого и красивейшего голоса, он сам играет на гитаре, когда-то в Москве сочинял и записывал песни со своими друзьями; он невероятно начитан и поэтому я так часто мучаю его, вынуждая на долгие разговоры. :)
Я уже два года тому назад очаровалась им, когда впервые приехала на КСП-Бодиам. Я тогда и не думала, что через год буду видеться с Галкиным едва ли не каждую неделю. Галкин, спасибо, что подтвердил, что есть еще в наше время такие люди, которые (я так думала) остались только в книжках.
Дурной, "дурех (как из той доброй детской песни "Я леплю из пластилина") - ну разве можно как-то иначе назвать этот утренний лондонский снег!? Он был ожидаем, обещан мне уважаемым ВВС на 6 утра, но запоздал на час с лишком. А потом так забавно шуршал и глупо, с непривычки, отскакивал от асфальта, вместо того, чтобы по-московски статно прилечь у обочины.
Я что-то часто в последнее время слышу от своих друзей про неестественность и неискренность любви к снегу. Постойте, а как же его прозрачный запах, этот самый ароматный запах свежего снега, а выбивание палкой застрявшего снега из крепления лыж, а отряхивание обуви при входе в помещение, а его столичная охристость и деревенская нетронутая белизна, а его влажная тяжесть ,когда он начинает таять по весне, а самые красивые песни и стихи, а замечательные пейзажи Сислея и трагичность суриковских эскизов для "Боярыни". Я люблю его, даже если вы этому не верите.
А днем выглянуло солнце, все влажно блестело, позабыв о снеге. И только все мои лондонские русские друзья целый день рассказывали, как их дети слепили мини-мини снежную бабу и как они сами любовались этим белоснежным напоминанием о доме. Это именно та новая черта, которой мне стал дорог снег. Отныне снег = дом.
[467x350]
Мое очередное эссе подразумевает сравнение мозаик, изображающих Преображение Господне в апсидах Сан Аполлниаре ин Классев Равенне и монастыря на горе Синаи в Египте. Красивая, далекая тема, углубляясь в которую нашла параграф, про «Преображение» в художественной литературе»: «В отличие от других главных христианских праздников, тема Преображения Христова не нашла широкого отражения в художественной литературе. Преображение зачастую лишь только упоминается, но не является ключевой темой (напрмер, стихотворение Пастернака «Август»). Разве я могла не найти это стихотворение Пастернака, который может быть неожиданно-новым каждый раз в каждом из своих еще не известных мне стихотворений. Я не могу не поделиться с вами этой красотой, с этим «чудотворством», которое, пусть косвенно, но помогло моему эссе – оно вдохновляло!
[400x300] [478x300]Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.
Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.
Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.
Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.
Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.
И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.
С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.
В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.
Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:
«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.
Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.
Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».
Cleveland Marble. Jonah Sculpture. 3d century
[292x250]
[250x263]
Христоматийные скульптуры, без которых не обходится ни один учбеник по искусству раннего христианства. Зная их только по иллюстрациям, была очень удивлена, что они такого внушительного размера. Только теперь стало возможным поразмышлять об их назначении, но ничего приемлимее, чем скульптуры для украшения сада или террасы я не придумала. Несмотря на соединения, работа с мрамором выглядит очень профессионально, а мягкость линий делает фгуры обтекаемыми и очень классичными. Я до сих пор всегда с трудом воспринимаю эти скульптуры с тайной отсылкой на воскресение как примеры христианского искусства - уж очень похожи головы пророка Иона на Лаокоона или скульптуры Пергамона. Примечательно, что американский музей решил не чистить скульптуры, хотя, по-моему, как раз они должны сиять бежевостью мрамора.
Неужели все последующие сказочные персонажи, которых проглатывали целиком - это в той или иной форме отсылка на Иону?!
Cameo with Warrior Hourseman, sardonyx, first half of the 4th century (Belgrade)
[282x250]
Стремительность и решительность. Иерархия, в которой самая крупная фигура - фигура императора. Извечный образ. Интересная техника, которую мы проходили очень поверхностно, впрочем, не могу сказать, что лично мне нравится, уж очень навязчиво-переливчато.
Table Support with Christ as Good Shepherd, mid 4th century
[100x270]
Никогда раньше не встречала подобного рода подпорок. Устремленность и даже профили овечки и Христа удивительно схожи. Говорят, такие чаще всего можно было встретить на кладбищах
Fragment of a sarcophagus front with S. Peter, Constantinople, late 5th century
[250x352]
Очень впечатляет сдержанность работы, особенно заметная в небогатом, но изящном украшении виноградными лозами. Жест Петра трактуют как удивление, хотя мне кажется более похожим на указание или благославление. Апостол не участвует активно в сцене, а скорее свидетельствует. Как красиво держит Петр примечательный латинский крест левой рукой!
Head of Constantine the Great, 325-30, cast bronze, gilt
[220x363]
Между прочм, Белград впервые предоставил для экспонирования эту бронзовую скульптуру . Ценна уже потому, что не была переплавлена, а сохранилась. Удивительно человечный, похожий, узнаваемый, в человеческий рост подчеркивает близость к "народу". Впрочем, материал остается невероятно дорогим и ценным, к тому же о статусе свидетельствует диадема. Я Консантина себе приблизительно так и представляла.
Relief with Besieged City, Egypt, 5th century
[200x380]
Пожалуй, одна из наиболее впечатливших работ. Благодаря контрастной, драматичной подсветке работа за стеклом смотрится зловеще и монументально, несмотря на небольшой размер. Обращает на себя внимание у самого основания лошадью раздавленная фигура солдата, уже мертвым лицом повернутая непосредственно к зрителю. Не известно, иллюстрирует ли данная работа историческое событие или библейский сюжет. Я склонна верить второму, уж очень фантастичным представляется мне город на этой скульптуре.
Tomb with Wall Paintings. Susanna and the Elders, Thessaloniki, 5th century
[200x267]
Я люблю этот библейский сюжет, в котором аллюзия на победу над ересью и в принципе над клеветой. Очень впечталяюще выглядит фигура Сусанны, с аккуратной прической и в позе оранта. Впрочем, я бы сама не сразу распознала в этой композиции данный сюжет, так что тут можно было бы и поспорить о смысле и иконографии этих трех фигур.
Редкий случай, когда мы знаем художников: Demetrios and Epiphanes executed it with great care . Responsible for the whole work of art was Pavlos, priest and teacher of the divine word.
"Моя жизнь уже никогда не будет такой, как прежде", - говорю я, побывав сегодня наконец-то на выставке Византия 330-1453" в Королевской академии художеств. Как же ограничена ее жизнь, может быть, подумаете вы или - того хуже - решите, что это очередная моя пафосная фраза. Но сегодняшние четыре часа в полумраке душного помещения с теплым светом подсветок, смешанным с золотом, серебром, матовостью слоновой кости и светом, исходящим из икон, обогатили, изменили, озадачили.
Я растерялась, выбирая, как рассказать вам про эту выставку-эпоху, решив наконец, что я просто обязана поделиться с вами всей красотой выставки, до последнего из ее многочисленных экспонатов. Поэтому теперь я каждый вечер в библиотеке сканирую пару страниц из шикарного каталога (теперь и не надо будет обременять себя до марта месяца рассуждения о том, на что тратить свободные деньги, которые все теперь будут уходить на билеты на выставку и на каталог за полсотни фунтов). Буду потихоньку выкладывать у себя со скромными, не искусствоведчески грамотными, а любительски восторженными заметками изображения всех привезенных шедевров. А пока хочется рассказать о впечатлениях от самой выставки, так что полезной, искусствоведчески-просветительской информации далее обнаружить и не надейтесь.
Рано утром на улице по-раннему холодно, так что даже с драконовской средневековой элегантностью выходят из носа стройные струйки пара. Я всегда ныла, что музеи открывают так поздно: сегодня же двери Академии были открыты для нач уже с 8:30 утра. В сквере перед входом в Академию среди темных объемов некой современной архитектурной инсталляции уже сидели трое моих одногруппников с уже предрождественскими, красно-зеленой раскраски стаканами старбаксовского кофе. Подошел и наш профессор, собралась группа и статный охранник впустил нас в еще не выспавшийся, не приодевшийся музей, где ощущалась нега недавно встревоженного сна. Полтора часа мы смотрели и говорили, наслаждаясь привилегированностью пустых, неохраняемых залов. Восторженная улыбка укрепившаяся на моих губах была бы глупой, если бы не была понятна всем присутствующим, не менее меня обвороженными.
Ровно в десять нас покинул профессор,когда нас разбудили от забытья тишины и спиритуальности молчащей галереи звуки первых посетительских шагов и перешептываний. Уже через 10-15 минут в каждом зале у каждого экспоната будет набираться мини-очередь, чтобы, простояв в ней, можно было, буквально носом касаясь витрин, рассматривать диптихи из слоновой кости или серебряные блюда для хлеба Евхаристии. Как бы не любила я немноголюдность и пустоту музейных пространств, сегодня мне нравилось ощущать рядом дыхание таких же встревоженно заинтересованных лиц. А в каком-то из залов еще бродил наш профессор - удивительный человек, до сих пор не потерявший свежей любви к своему занятию и к этому прекрасному периоду. Он писал несколько статей к каталогу, читает лекции в лектории Академии и каждый понедельник водит своих студентов на занятия в эти залы, но все равно ему каждый раз есть на чем остановить свой взгляд. Я так благодарна, что мне выпала честь быть его ученицей! Я рада за него, что в его искусствоведческой карьере он дождался это Выставки своей жизни, когда все сокровища, которые он знал по изображениям и каталогам приехали к нему домой.
Материал выставки так нов и богат, что,казалось бы, как экспонаты не расположи, все будет хорошо, и ладно, и богато. Впрочем, кураторы старались быть атмосферными и оригинальными и это особенно удалось им в первой комнате с подвешенными канделябрами, наполняющими округлую комнату с бюстами просветителей 19 века где-то под небом, наверху, невозмутимыми в своей уверенности, привыкшими к частой смене выставок в этих залах. Как ни странно, ощущения последовательности и логичности экспозиции не осталось, но осталось какое-то внутреннее сбалансированное понимание периода, вне рамок залов выставки. Я многое узнавала, что-то из дополнительного чтения, что-то по необходимости курса; некоторые иконы видела впервые, но казалось, что знала их уже давно.
...Увлекшись выставкой, сегодня я впервые за свою библиотечную историю, не сдала книгу в нужное время. Теперь я целую неделю не могу брать домой книги, а более того испортила свою идеальную репутацию. Но я не досадовала ни минуты, вспоминая, как важно, весомо и всеохватывающе было на выставке. Умилительно, что мне даже написала главный библиотекарь, не случилось ли что со мной (мы с ней так сдружились, благо видимся каждый день). Случилось: сегодня я стала богаче, я задала себе еще больше вопросов, которые надо обдумать и дерзнуть разрешить.
[533x400] [350x467]
Каждый пятничный вечер потенциально может превратиться в праздник, когда в уже пустой библиотеке я, нарушая закон, по мобильному тихо договариваюсь с Викой, где мы увидимся. Вчера был один из таких вечеров. А вот когда возвращалась, покорно ожидая автобуса, центр Лондона представлял какое-то устрашающее зрелище: двое китайских подростков валялись по земле, а над ними беспомощно склонились полицейские в солнечных желтых куртках; на остановке, раскачиваясь из стороны в сторону парень запихивал в рот гамбургер, но эстетичности его хватало лишь на то, чтобы не все объедки расцвечивали асфальт, а какие-то возвращались в пакет с солнечно-желтой буквой М на красном фоне; про девушек в очень красивых туфлях с изящными острыми шпильками, но с непозволительно вульгарной походкой я и не говорю; завершал картину ночного озверения образ уборщика с огромной тачанкой и метлой, половина лица у которого была закрыта белой больничной марлей. Неужели можно этим защититься от смрада и животности, в которую превращается город в каждую пятничную ночь?.. Я скоро приеду домой, я наивно буду биться, чтобы защитить нас от похожего будущего. Ведь у нас такого не бывает, правда же?...
А на станции метро Брикстон, района известного своей чернокожестью и преступностью (я забредаю туда исключительно на волейбольные тренировки), целый день из рупоров звучит негромкая классическая музыка. Не скрывая критического отношения к подобным искусственным облагораживанием, спрошу лучше вас: а вы как думаете, эта благородная затея что-то меняет?
[444x250]
Уже давно нет луны и ее мне по вечерам заменяет суррогат из круглого, налитого бледным светом фонаря на соседней улице. Ночной кофе тоже заменен кофейным напитком, иначе нечитаемым становится почерк от дрожащих рук.
Вчера, когда ехала к 7 вечера на урок танцев на Оксфорд стрит, уже при подъезде к Oxford Circus, движение парализовало и взбешенные мчались одна за другой скорая и полицейская машины с пеной у рта из влажного при свете уже развешенных новогодних лампочек дыма. После пяти минут неподвижности автобуса водитель милостиво открыл все двери, и я бегом стала преодолевать не доехавшие две остановки, выполняя работу красного двухэтажного ленивца. А что-то на самом деле случилось. Не просто замерли все автобусы и были перекрыты все улицы, а как-то в смятении бегают хаотично милиционеры и что-то прикрывают огромным синим брезентом. Меня, избалованную девочку, всегда берегли от вида смерти, никогда не брали с собой на похороны, но вчера мне показалось, что то, что было за брезентом, было смерть. Удивительнее и страшнее оказалось другое: те самые растерянные милиционеры, среди которых на удивление много женщин, не просто просили толпу любопытных разойтись, но разгоняли, едва ли ни крича и доходя до угроз, машинально повторяя: "Someone has got really ill". То есть получается, по телевизору едва ли не круглосуточные хроники происшествий, ДТП, жуткие сцены смерти, а в этом, реальном мире не смей смотреть? А кто помнит, а то я всегда их забывала: лицемерие случайно не один из семи смертных грехов? Если и нет, то стоило бы включить и восьмым... Я уже не говорю про плакаты в метро: "If you see o hear anything suspicious speak to a member of staff", потому как умные люди мне, наверное, возразят, что ничего особенно подозрительного и разлагающего в этих невинных плакатах нет. Европа, господа!
А люди на остановке ругались и возмущались, не зная, из-за чего не приходят автобусы. А там, может быть, человек умер или ему очень плохо. И ведь если бы я стояла с ними, наверное(даже точно), так же бы зло и глупо досадовала на опаздывающий транспорт. Нехорошо.
Когда вышла с танцев была тишина. Нет, вы вдумайтесь, тишина на Оксфорд стрит - это как тишина на Тверской или на Невском! Ни одной машины или автобуса, и только резко и гулко в этой тишине отдают голоса каких-то вызывающе громких итальянцев.
В новостях ничего не говорили. Может, я все и преувеличиваю, но и сегодня утром еще слышны сирены полицейских машин.
[500x375]
Сегодня во время лекции по принципам иконографии Эрвин Панофски, передо мной сидела одна американка, моя однокурсница, у которой на ноутбуке фоном рабочего стола была вот эта фотография. А вечером в институте будет вечеринка и феерверк, причем, совершенно наезависимо от результата...
[400x300]
В мои школьный годы каникулы позволяли мне приезжать в Лондон на недельку, где главным событием была не столько встреча с мамой, сколько загадочный, новый, хулиганский праздник Halloween. Я всегда была консервативной, упрямой девочкой, поэтому образу ведьмы с красивой, как смерч закручивающейся черной шляпой, изящным шелковым черным плащом с блеском парижского шика и возможностью накрасить губы маминой красной помадой я не изменила ни разу.
Вот уже третий год я живу в Лондоне и третий год в день Halloween, я не наряжаюсь и не праздную. В эту пятницу, 31ого октября, мы виделись с моими сказочно-идеальным русскими друзьями, через толпы разодетых и гуляющих мы пробирались своим путем, с остроумными и умными разговорами, с воспоминаниями и планами. И вроде бы можно было позавидовать городу, который не разучился праздновать, который весь разоделся, вышел, хулиганит и развлекается. А тут вдруг прямо по автомобильной дороге проехала процессия из приблизительно полсотни ряженых на роликах, одетых в всевозможные устрашающие костюмы. Но, во всем этом какое-то отчетливое НО: невероятная пошлость девочек в костюмах зайчиков, угарно пьяный дух и примитивная музыка, просачивающаяся из клубов.
А утром на следующий день, пока я шла на автобусную остановку, разглядывала выстроившиеся на крылечках всевозможные тыквы, вырезанные детскими руками и фантазией, но с явным присмотром взрослых. Не меньше врожденного детского вкуса было в украшениях домов, а в комнате брата утром валялась сумочка в виде тыквы, переполненная конфетами. И показалось мне, что только дети и способны не опошлить праздник.
А что, Москва теперь тоже празднует Хэллуин (как страшно смотрится это слово, написанное русскими буквами)?
[533x400] [533x400] [350x467]
Милая, что тебе снится?
По берегам замерзающих рек
Снег, снег, снег..
Я не верю в непрошеные чудеса. Вчера я выпросила себе одно чудо. Вышла из библиотеки в девять, на автобус опоздала и вынуждена была пятнадцать минут ждать следующего. За эти пятнадцать минут морозец нешуточно усилился, а дождь стал тяжеловесней и крупней. Если смотреть на него через свет фонаря, то его крупные, насыщенные капли очень походили на снег, и воспоминания сразу унесли от недописанного эссе и режущей плечо сумки с книгами к бессменной, вечной остановке 64 троллейбуса поздним, возвращающимся домой московским вечером.
Я хотела снега, я не задумывалась, что это невозможно. Когда я села в автобус и раскрыла книгу, пошел снег. Знакомый, похожий, может, даже слишком нарочито крупный, он валил всю дорогу. Еще нагретый летним солнцем асфальт не давал ему хоть ненадолго задержаться этим вечером в городе, и разве что припаркованные машины дружелюбно принимали белоснежного пассажира на свои крыши. Когда я вышла у дома, началась настоящая метель, так что снег, валивший на встречу, закрывал глаза, заставляя медленно пробираться к дому, защищая и прикрывая библиотечные книги. Я узнала его запах, влажный запах снега, который все же упросил черные дороги асфальта тихонько прилечь у самой обочины.
В тот вечер заниматься вечером было уютнее обычного, от сознания, что за окном первый снег, а в комнате мягкий теплый свет настольной лампы. Вы не поверите, он проспал всю ночь и еще не ушел - лежит на машинах и скромно на тротуарах. Сегодня лондонцы потратят на дорогу до учебы и работы часа два-три, если вообще будет ходить транспорт. Счастливого пути!
[533x400]
[400x300]В субботу утром в главной библиотеке Британии все не спешит и позевывает. На втором этаже, где кафе, хорошо пахнет неплохо сваренным кофе, а в самом зале лениво шуршат книги и мягко перестукиваются клавиши ноутбуков.
Я сегодня весь день провела в библиотеке. Казалось бы, как каждый день - какие тут новости? Но сегодня я впервые переписала заново уже почти законченное, вымученное эссе. Поняла, что вру, говорю то, что хочу видеть, выбираю только подходящие мне цитаты. И переписала - написала все равно неправду, но более честную.
А в последние десять минут в зале стоит нетипичный для библиотек шум, все бегают сдавать книги, стучат, выравнивая, толстыми стопками бумаг по столу и степенность сохраняет только голос в рупоре: "Библиотека закрывается через 10 минут, пожалуйста, пройдите к выходу". Торопливо и нарочито громко стучат ищущие правды по клавишам своих ноутбуков, совсем стемнело на улице.
Сейчас, уже дома, сижу перед растрепанным, переделанным эссе, считающим, что оно ближе к правде. А вы знаете хоть один вопрос, на который есть правильный ответ?..
Каждый день приходится иметь дело с вечностью. Или с ее отсутствием. И говорить обо всем то серьезно, то нарочито шутя. Второй год в институте Курто вывел меня на какой-то новый уровень действительности. Впереди много неразрешимых вопросов эссе, много неправильных, но честных на них ответов.
А еще очень много красоты и на улице, в Гайд парке и с арки Веллингтона, и в уже осенне похолодавших музеях. Листья такие чистые, так без фальши шуршащие, что не хочется их тревожить. Хотя, когда их шорох смешивается с вечерней обремененностью стука каблуков, дуэт получается гармоничен. Очень хочется поделиться с вами красотой, вопреки тому что вы и так окружены своей.
[533x400]