ФАЗА ШЕСТАЯ | ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

В комнате в недрах "Бара-и-Гриля" вокруг стола сидели Марч, Келп и Чефуик.
Марч пил пиво с солью, Келп -- чистый бурбон. Так как день только начинался,
Чефуик, против обыкновения, не пил шерри; он потягивал диет-колу. Гринвуд
был в баре -- показывал Ролло, как готовить водку-сауэр. Ролло, нахмурив
брови, скептически смотрел на него, не собираясь ничего запоминать. В
комнате стояла тишина. Потом Марч неожиданно заявил:
-- Знаете, я очень много думал обо всем этом.
-- И зря, -- сказал Келп.-- Не думай. Может испортиться пищеварение.
-- Все пытаюсь предугадать, --продолжал Марч, -- где сорвется на этот
раз. . . Например, банк со вчерашнего дня переехал в новое помещение. Или
один из парней, работающих в банке, стащил изумруд.
-- Я согласен с Келпом, -- тихо произнес Чефуик. -- Ты должен
немедленно перестать думать. Или, по крайней мере, перестань говорить.
-- Но все это кажется мне маловероятным, -- не унимался Марч. -- Я
почти готов поверить, что Дортмундер скоро откроет эту дверь и войдет с
изумрудом в руке. Марч протянул руку к двери, и та отворилась. Вошел Гринвуд
с рюмкой водки-сауэр (Сауэр -- подгруппа коктейлей кислого вкуса.
Водка-сауэр: вод" -- 3/4, лимонный сок -- 1/4, 1 чайная ложка сахарного
сиропа, 1--2 ягоды вишни. Готовят в шейкере, подают без льда в специальной
рюмке с "наледью" ). Он подмигнул Марчу, увидев наставленный на себя палец,
и спросил:
-- Меня кто-нибудь звал? Марч опустил руку.
-- Нет, -- ответил он. -- Я просто объяснял, что чувствую себя
оптимистом.
-- Ошибаешься, -- проворчал Гринвуд, садясь за стол. -- Я специально
освободил сегодняшний вечер, представив себе, как мы будем сидеть здесь и
подготавливать новую операцию.
-- Не надо говорить об этом, -- взмолился Келп. Гринвуд покачал
головой.
-- Боюсь сглазить. А что, если бы я позвонил одной очаровательной,
расположенной ко мне особе, чтобы предложить ей пообедать вместе сегодня
вечером? Что бы ты на это сказал, Келп? Да, -- ответил Келп, -- ты прав.
Точно. -- Гринвуд сделал глоток водки. -- Ммм, чудесно! Здесь приятное
место, -- вздохнул Марч. -- Далековато от меня, конечно, но почему бы не
заскочить иногда просто так? Он сделал глоток пива и прибавил немного соли.
-- Который час? -- спросил Келп, но как только Чефуик посмотрел на свои
часы, прибавил: -- Не говори! Не хочу знать!
-- Если он позволил себя сцапать, -- сказал Гринвуд, -- если
Дортмундера сцапали, нам, разумеется, придется его выручать. Как вы выручали
меня.
-- Конечно, -- ответил Чефуик, и остальные утвердительно кивнули
головами.
-- Есть у него камень или нет, -- уточнил Гринвуд.
-- Ну, как же иначе, -- подтвердил Келп. Гринвуд вздохнул.
-- Когда моя бедная матушка советовала мне найти порядочную работу, я,
честно говоря, думаю, что она имела в виду не такую.
-- Вы верите, что мы когда-нибудь наложим руку на этот камешек?
-- спросил Марч.
-- Может, господь бог хочет, чтобы мы завязали, и дает нам тонкий
намек?
-- Если пять работ за один камень -- тонкий намек, -- горько произнес
Келп, --то я не хотел бы, чтобы господь Бог высказывался прямо.
-- Тем не менее, -- проговорил Чефуик, разглядывая стакан с диет-колой,
-- это было небезынтересно. Мое первое путешествие на вертолете, например. А
вести "Мальчик-с-пальчик" просто здорово.
-- Хватит с меня интересных работ, -- заявил Марч. -- Если остальные не
возражают, то, начиная с сегодняшнего дня, я предпочитаю простые трюки. Все,
чего я хочу, это чтобы дверь отворилась и вошел Дортмундер с изумрудом в
руке. Он указал на дверь, она открылась и вошел Дортмундер с пустым стаканом
в руке. Все впились в него взглядами. Дортмундер "осмотрел на уставленный на
него палец, отошел с линии огня, обогнул стол, чтобы сесть на пустой стул
около бутыли" с бурбоном. Сел, налил себе и сделал глоток. На него смотрели,
не моргая. 'Тишина стояло такая, что слышно было бы, как комар пролетел.
Дортмундер поочередно посмотрел на своих друзей. Лотом Дортмундер улыбнулся.
Изумруд лежал посреди старого деревянного стола -- восхитительный камень,
волшебное зеленое яйцо, сверкающее в свете свисавшей с потолка лампы. Свет
тысячекратно отражался в гранях и искрился; изумруд будто молча подсмеивался
я хихикал
-- гордый своим великолепием, гордый вниманием. Пятеро мужчин, сидевших
вокруг стола, не сводили с камня восхищенных глаз. Окружающий мир затерялся
где-то вдали, приглушенные уличные шумы доносились словно с другой планеты.
В задней комнате "Бар-и-Гриля" царила благоговейная тишина. Пятеро мужчин в
восторге застыли, а на их лицах застыла улыбка -- от уха до уха. Они
смотрели на подмигивающий и улыбающийся в ответ камень. Келп вздохнул.
-- Вот он. Остальные Читать далее...

- Хотите покататься? Садитесь.
- Нет, спасибо. Я лучше на троллейбусе.
- Троллейбус - это непристижно. Вы вот сюда садитесь.
- Да плевать мне на такие престижи. Я вот на велике лучше.
- Вы боитесь что ли?
- Не боюсь я. Просто не хочу.
- Да бросьте. Трусите - так и скажите.
- Да не трушу я. А... А давайте в другой раз покатаемся?
- Гагарин, не выдрючивайтесь и марш в ракету. Хотите нам день космонавтики сорвать?

Эротическое поведение
1. Спросить: "Девушка, а у вас какие планы на ближайшие одиннадцать минут?"
2. Сказать: "А вы у меня, кстати, не первая!" - и загадочно улыбнуться.
3. Громко возмутиться: "А свет-то что, выключать не будут?"
4. Поинтересоваться у девушки: "А вам никогда не говорили о том, что сзади вы очень напоминаете Хелену Бонем Картер?"
5. Громко задуматься: "Что-то не припомню в Камасутре "позу в лифте".
6. Вздохнуть: "А тут становится жарко!" и расстегнуть ширинку.
7. Набрать на сотовом друга и сказать: "Колян, подъезжай - тут такая девушка замечательная в лифте застряла".

Шизофреническое поведение
1. Набрать на панели лифта 911 и возмутиться, почему никто не берет трубку.
2. Достать из сумки книжку или тетрадку, начать яростно рвать ее зубами и плевать пережеванные обрывки на пол, заранее предупредив девушку: "Это очень помогает от клаустрофобии".
3. Подойти к девушке вплотную и начать нервно шептать на ухо: "Они уже здесь! Они уже здесь!"
4. Нажать на кнопку вызова диспетчера и громовым голосом сказать: "Земля, как слышно? Первая ступень пошла!"
5. Вежливо признаться девушке: "Вы знаете, каждый раз, когда я застреваю в лифте, у меня появляется навязчивое желание кого-нибудь придушить!"
6. Громко воскликнуть: "О да! Теперь я знаю, про что написать в ЖЖ!" и загрузить на сотовом программу постинга.

Большая такая гильотина...
[482x571]

Громадный-то какой!
[633x427]

В колонках играет - Машина Времени - Когда мы сойдем с ума

...

[680x510]

...
[646x485]

...
[680x510]

...
[640x480]

...
[656x492]

Окончание...

24. АТОМНАЯ БОМБА

Разочарованный Том Коннор отошел назад. Это был единственный путь в
ее лабораторию, он был в этом уверен. Том прислонился к стене и сжал
кулаки от ярости и бессилия.
Стеклянные двери приоткрылись, и появился Повелитель в компании
Мартина Сейра и двух Бессмертных высокого ранга.
- Сэр, - слабо взмолился Коннор, - прикажите этому человеку
пропустить меня. Я хочу видеть Принцессу.
Лукавое, вопрошающее выражение мелькнуло в глазах великого владыки.
Он покачал головой.
- Мне очень жаль, Томас, - сказал он спокойно. - Принцесса
понадобится нам через пятнадцать минут. Тебе придется подождать.
- Но... но мне кажется, что она хочет видеть меня!
- Тогда, она тоже немного подождет. - Его глаза снова блеснули. - Она
ждала, правда, не слишком терпеливо, больше семисот лет.
Он пошел дальше по коридору, оставив Коннора в замешательстве.
Коннор подавил свое нетерпение. Как всегда, Повелитель был прав.
Времени для него и Маргарет Урбс было предостаточно - перед ними были годы
и годы. Но было жаль терять хоть одно мгновение.
Коннор вспомнил о визорных экранах. За ним находилась большая
комната, сразу позади Тронного Зала. Он направился туда и оказался среди
лихорадочной суеты клерков, готовящих записи с визоров для Бессмертных
Южного полушария. Оглянувшись вокруг, Коннор увидел пустой экран на столе
в дальнем углу комнаты. Он направился туда вдоль длинной линии столов, не
обращая внимания на тысячи изумленных взглядов клерков.
- Принцесса, - сказал он небрежно, нажав кнопку включения. - Ее
лаборатория, за Тронным Залом.
На экране появилось женское лицо, но не сама Маргарет Урбс.
- Мне очень жаль, - сказала девушка. - Никаких переговоров ни с кем
во время Конклава. Приказ Повелителя.
Экран снова погас, и Том отпустил колкую реплику в адрес дежурной.
В коридоре он увидел Эвани, смотрящую со странным напряжением на
закрытые стеклянные двери. Он пробрался сквозь толпу к ней.
- Привет, - сказал он и был поражен страхом, появившимся на ее лице.
Но она быстро взяла себя в руки и холодно посмотрела на него.
- О, это ты, - сказала она коротко.
Он с удивлением отметил, насколько отличалась эта Эвани от той
задумчивой, скромной Ормонской девушки. Как она изменилась всего за
несколько дней! Но его это практически не волновало. Пламя выжгла из его
сердца Эвани, и теперь он был свободен.
- Ждешь парада Бессмертных? - спросил он со спокойной улыбкой.
- Возможно.
- Мне казалось, что ты так ненавидишь их, что предпочитаешь даже не
смотреть на них.
Ее голос изменился до неузнаваемости.
- Я...
- Ну хорошо, каков же будет твой ответ?
Она посмотрела на часы на руке.
- Ты получишь его совсем скоро.
Она взглянула на него со странной сардонической ухмылкой.
- Я не боюсь сказать тебе об этом сейчас. Я даже скажу тебе, что было
в пакете, который я получила от амфиморфа. Ты хотел бы знать?
- Конечно.
Ее голос задрожал от восторга.
- В этом пакете была атомная бомба.
- Атомная бомба?
- Да. И знаешь, где она сейчас?
Голос ее захлебнулся в фанатической экзальтации.
- В стене за Троном Урбса! За троном, где в это мгновение сидит
Повелитель!
Она засмеялась, увидев его испуганное лицо.
- Благодарю тебя, за то, что ты меня освободил, Том. Это помогло нам.
- Но Повелителя нет там, - сказал Коннор, стараясь казаться
спокойным. - Я видел, как он выходил.
Том увидел, как бледнеет ее лицо, и вдруг внезапная мысль обожгла
его.
- О боже! Но ведь там Принцесса! Там - Принцесса!
Коннор бросился к охраняемой двери, не обращая внимания на
предупреждающий крик Эвани:
- Том, время истекло! Время истекло!
Коннор бросился на невозмутимых охранников, но прежде чем они успели
остановить его, оглушительный рев потряс огромный зал, словно жуткий
грохот рушащейся горы.
Непрекращающийся крик внизу, словно адский вопль поднялся до режущего
ухо крещендо. Из-за хрустальных дверей вырвались густые облака пара,
вместе с языками пламени.
Сходя с ума от отчаяния, Том Коннор рванулся к дверям. Они
распахнулись и закрылись за ним, и он влетел в зал, где произошел взрыв.
Далеко внизу, за троном Повелителя, пульсирующий гейзер разрушения привлек
его внимание - могучее ревущее облако, плюющее дымом и огнем, визжащее
громче, чем души грешников в седьмом круге ада.
Высвобожденная энергия выбрасывала куски пламени сквозь облако. Они
походили на молнии перед раскатом близкого грома. Реверберация
накладывалась на рев высвобождающегося водорода. Трон Повелителя был
охвачен пламенем, пожирающем все вокруг. Но даже этот грандиозный взрыв не
смог Читать далее...

...
[680x510]

...
[646x485]

...
[640x480]

- Идиоты! - взвыл Грант Кальторп. - Дураки, полоумные дебилы!
Высказать что-либо более вразумительное он оказался не в состоянии, и
поэтому дал выход своему раздражению со злостью пнув корзину с мусором,
стоящую на земле.
Удар получился слишком злой; он опять забыл, что сила тяжести на Ио в
три раза меньше нормальной, и Грант пролетел в направлении удара над
поверхностью футов двенадцать.
Он шлепнулся на землю и четыре шизика захихикали. Их огромные,
идиотские головы, больше всего напоминавшие раскрашенные под клоунов
надувные шарики, которые продают детям по воскресеньям, закачались в
унисон на шеях длиною в футов пять, таких тонких, как запястья Гранта.
- Прочь! - вспыхнул он, с трудом поднимаясь. - Пошли вон, катитесь,
убирайтесь! Нет шоколада. Нет конфет. Нет, пока вы не запомните, что мне
нужны листья фервы, а не хлам, который вы прихватываете по дороге.
Проваливайте!
Шизики - Lunae Jovis Magnicapites, или буквально - "большеголовы с
луны Юпитера" - поплелись назад, заунывно хихикая. Без сомнения, они
считали Гранта полным идиотом, так же как и он их, и были абсолютно
неспособны понять причин его злости. Но они, конечно же, поняли что
сладостей, за которыми пришли, они не получат, и в их хихиканьи
послышались нотки острого разочарования.
Действительно острого, потому что глава этой маленькой группы,
искривив нелепое голубое лицо в слабоумной усмешке, дико хохотнув
напоследок, бросился головой на дерево с блестящей каменной корой. Его
компаньоны небрежно подобрали тело и поплелись дальше; голова шизика
волочилась по земле за ними, словно тюремное ядро на цепи.
Грант протер рукой лоб и устало повернулся к своей лачуге сложенной
из стволов каменного дерева. Пара крошечных сверкающих красных глаз
привлекли его внимание, шести-дюймовый шмыгун - Mus Sapiens - перескочил
через порог дома, унося под своей крошечной, тощей ручкой что-то очень
похожее на медицинский градусник Гранта.
Грант завопил, схватил камень и бросил не целясь. На краю полянки
шмыгун повернулся своим получеловеческим крысиным лицом, пропищал что-то
невнятное, потряс микроскопическим кулачком в почти человеческом гневе, и
исчез, кожная мантия, такая же как у летучих мышей, развивалась на нем
словно накидка. Шмыгун и в самом деле, был очень похож на черную крысу
одетую в плащ.
Это была ошибка, Грант знал, что нельзя было кидать в него камень.
Теперь крошечные бесы не оставят его в покое, а их маленькие размеры и
почти человеческий разум делают их чертовски опасными врагами. Однако ни
эти размышления, ни самоубийство луника не обеспокоили Гранта особенно; он
довольно часто наблюдал подобные события, и, кроме того, чувствовал, что
вот-вот должен начаться второй приступ белой лихорадки.
Он вошел в хижину, закрыл дверь и уставился на своего любимого
паракота.
- Оливер, - пробурчал он - ты тоже хорош. Какого черта ты не смотришь
за шмыгунами? Для чего ты здесь?
Паракот поднялся на своей единственной, мощной задней ноге, цепляясь
передними лапами за колени Гранта.
- Червовый валет на пиковую даму, - спокойно заметил он. - Десять
шизиков кого угодно сведут с ума.


Грант легко рассортировал оба утверждения. Первое, конечно же, было
эхом от его последнего вечернего солитера, а второе - от вчерашней встречи
с шизиками. Кальторп неопределенно хмыкнул и потер ноющую голову. Опять
белая лихорадка, без всяких сомнений.
Он проглотил две таблетки ферверина и вяло присел на край кровати,
раздумывая, будет ли этот приступ "бланки" сопровождаться бредом.
Грант проклинал себя за глупость, что взялся за эту работу на третьем
обитаемом спутнике Юпитера - Ио. Крошечный мир был совершенно сумасшедшим,
ни пригодным ни для чего, кроме выращивания листьев фервы, из которых
земные химики делали столько же эффективных алкалоидов, как когда-то из
опиума.
Конечно, они неоценимы для медицины, но ему-то что от этого? Какая
разница, если, даже при самой щедрой оплате, после года работ в
экваториальном районе Ио, он вернется на Землю бредящим маньяком. Грант
твердо поклялся, что когда самолет из Юнополюса прилетит в следующем
месяце за фервой, он отправится в полярный город на нем, хотя его контракт
с Нейланом Драгом заключен на полный год, и он не получит ничего, если
нарушит его. Но что толку психу от денег?
Вся маленькая планета была сумасшедшей - шизики, паракоты, шмыгуны и
Грант Кальторп - все безумны. По крайней мере, всякий, кто рисковал
выбраться из двух полярных городов - Юнополиса на севере и Гераполиса на
юге - был сумасшедшим. Там человек мог не бояться белой лихорадки, но
где-то ниже двадцатой параллели было хуже чем в джунглях Индокитая на
Земле.
Грант развлекал себя Читать далее...

Стентон Фрелейн сел за стол, тщетно пытаясь принять деловой вид, какой подобало иметь в начале рабочего дня. Никак он не мог сосредоточиться и взяться за дело, попытки дописать рекламу, начатую вечером, ни к чему не привели. Наконец он понял, что до прихода почты ничего делать не в состоянии.

Извещения он ждал со дня на день уже две недели - пунктуальность явно не входила в число добродетелей правительства.

Стеклянная дверь его кабинета, на которой висела табличка "Моргер и Фрелейн, верхняя одежда", отворилась, и, слегка прихрамывая - не повезло много лет назад в перестрелке, вошел Э.Дж.Моргер. Он заметно сутулился, но в семьдесят три года можно не заботиться о своей внешности.

- Привет, Стен, - сказал Моргер. - Как реклама?

Фрелейн стал компаньоном Моргера в двадцать семь, шестнадцать лет назад. Концерн с оборотом в миллион долларов, возникший из "Одежды-Защиты", был их совместным детищем.

- Полагаю, вчерне уже готово, - Фрелейн протянул Моргеру листок. Когда же придет почта, подумал он.

"Вы еще не приобрели "Костюм-Защиту" фирмы "Моргер и Фрелейн"? - громко прочел Моргер, поднеся бумагу к глазам. - Напрасно - ведь это последнее слово мужской моды!"

Моргер откашлялся и взглянул на Фрелейна. Затем улыбнулся и продолжал:

- "Настоящая модель - не только самая безопасная, но и самая элегантная. Каждый образец выпускается со специальными карманами для оружия. Никто не будет знать, что оружие при вас, и вы сможете пустить его в ход мгновенно. Расположение карманов - по выбору заказчика". Очень неплохо, - заметил Моргер.

Фрелейн угрюмо кивнул.

- "Пистолетный карман величайшее достижение в области современной индивидуальной защиты. Одно прикосновение к потайной кнопке и готовое к бою оружие оказывается в вашей руке. Спец-модель "Костюма-Защиты" имеется в каждом магазине фирмы "Моргер и Фрелейн". Если вам дорога ваша жизнь, покупайте "Костюм-Защиту"!" Прекрасно, - похвалил Моргер. - Реклама получилась что надо. - Он задумчиво погладил седые усы. - Может, стоит еще добавить, что "Костюм-Защита" выпускается с одним или двумя карманами на груди, снабженными одной или двумя кнопками.

- Верно, я и забыл.

Фрелейн забрал листок и сбоку приписал несколько слов. Затем встал, поправил пиджак, который все время топорщился на животе - в последнее время он заметно располнел, как-никак уже за сорок, и волосы на макушке начали редеть. Лицо его хранило выражение дежурного добродушия, но взгляд был холоден.

- Расслабьтесь, - сочувственно сказал Моргер. - Вот увидите: письмо придет с сегодняшней почтой.

Фрелейн с благодарностью взглянул на шефа. Ему захотелось пройтись по комнате, но вместо этого он присел на край стола.

- Можно подумать, что это мое первое убийство, - хмуро усмехнувшись, сказал он.

- Я понимаю, каково вам, - кивнул Моргер. - Когда я еще не вышел из Игры, я не спал месяцами, ожидая извещения об очередной Охоте. Уж я-то понимаю.

Наступило молчание. Когда оно начало становиться невыносимым, распахнулась дверь, вошел клерк и положил корреспонденцию на стол Фрелейна.

Фрелейн схватил письма, быстро перебрал их и нашел долгожданное - продолговатый белый конверт из МЭК с правительственным штампом.

- Вот оно! - облегченно выдохнул Фрелейн, и лицо его осветилось улыбкой. - Наконец-то!

- Рад за вас, - Моргер, хотя и взглянул на письмо с любопытством, ничем его не проявил. Вести себя иначе означало бы не просто нарушать приличия, но и преступать закон: никто, кроме Охотника, не имел права знать имя Жертвы. - Удачной вам Охоты.

- Иной она и быть не может! - В голосе Фрелейна звучала уверенность. Порядок в своем столе он навел еще неделю назад и мог уходить прямо сейчас.

- Хорошая Охота развеет вас, - Моргер потрепал его по плечу. - Надо вам встряхнуться.

- Еще как надо, - Фрелейн снова улыбнулся и пожал Моргеру руку.

- Где мои двадцать лет! - Моргер с комически тоскливой миной покосился на свою искалеченную ногу. - Глядя на вас, так и тянет снова взяться за оружие.

Моргер принадлежал к элите - десять успешных Охот раскрыли перед ним двери Клуба Десяти - клуба избранных. А поскольку после каждой Охоты ему приходилось выступать в роли Жертвы, то всего в его активе значилось двадцать убийств.

- Надеюсь, мне не попадется такой ас, как вы. - Фрелейн улыбнулся.

- Выбросьте эти мысли из головы. Какой по счету будет у вас эта Жертва?

- Седьмой.

- Семь - счастливое число. Еще раз желаю удачи. И надеюсь скоро увидеть вас среди членов Клуба.

Фрелейн помахал рукой и направился к выходу.

- Помните: осторожность и еще раз осторожность, - крикнул вслед Моргер. - Одна-единственная ошибка и... мне придется искать другого компаньона. А меня, к вашему сведению, вполне устраивает нынешний.

- Постараюсь, - пообещал Фрелейн.

Он решил пройтись до дома пешком, а не ехать на автобусе. Следовало немного остыть. Смешно вести себя как мальчишка, выходящий на свое первое убийство.

На улице Фрелейн никогда не глазел по Читать далее...

В жизни подвигам мало места,
Но много мест для дурных идей.
Он придумал себе принцессу
И отнес свое сердце ей.

И конечно ей лестно было,
Что такого с ума свела,
Но она его не любила,
Не любила и все дела.

Она держала его на стальном поводке,
Но не ближе известных границ.
Ей совсем был не нужен журавль в руке,
Ей вполне хватало синиц.

И пока он понял, что нечего ждать,
Прошло слишком много лет.
Даже если время вернется вспять,
Все-равно нас там уже нет.

...
[447x698]

...
[684x513]

...
[648x486]