by AlfranZa

Эмма сглотнула и взгляд нервно скользнул по подбородку Регины, вниз, на грудь.
Миллс размеренно дыша лишь наблюдала, не предпринимая попыток сделать девушке замечание за не совсем уместные взгляды. На самом деле такие взгляды делали свое темное дело с мэром. А именно они женщину настраивали исключительно на не деловое общение с шерифом. И о каким деле может идти речь, если Свон буквально пожирает глазами ее грудь, делая при этом страшно серьезное выражение лица.
- Мисс Свон, - промурлыкала Регина. - Вам не надоело?
Эмма даже не осознавала в тот момент, что Королева поняла куда направлен ее взгляд. А точнее, она забила на это, пытаясь отделаться от весьма пошлых мыслей. Не получалось. Глаза шерифа уже давно раздели мэра до гола, оставив разве что сережки, для острастки.
- Мне не надоедает моя работа, мадам мэр - автоматически ответила Свон, сжимая руку в кулак.
Глухой смешок заставил толпу мурашек пронестись по спине шерифа. 
- Вы плохая актриса, мисс Свон. А шериф из вас еще хуже! - надменно произнесла Королева, чувствуя, как ее тело расслабляется под томным взглядом Эммы.
- Зато из вас отличная Королева! - парировала Эмма, перестав следить за тем, что говорит ее язык.
Притяжение шло к своему пику, а между женщинами было всего лишь несколько дюймов. Они обе чувствовали гулкое сердцебиение друг друга, нервную холодность и в то же время горячую тягу.
Генри в это время спокойно стоял, наблюдая через жалюзи за довольно необычным поведением своих мам. Многое было не ясно парню, однако взгляды женщин говорили мальчику о том, что их ссоры это всего лишь повод постоять вот так, как сейчас друг напротив друга и просто быть рядом.

Как-то не думала, что через 10 лет я все еще не удалю этот рассадник плохих текстов в моем исполнении. Но не удалю. ибо здесь хотя бы можно сравнительный анализ провести. Того что есть и было. А это полезно, чтобы совершенствоваться. С 10-летием дневника меня. Ура!

Сколько раз слышала фразу: «Надо совершенствовать свой текст». Разумеется, все говорящие и повторяющие эти слова - правы. Но… Расскажу вам одну вещь, как я понимаю написание историй.

Что такое история? Это сюжет плюс интересная его подача. Вот представьте, что вы сидите у костра на берегу реки, и какой-то местный забулдыга из соседнего села рассказывает вам байки как они в молодости здесь искали приключения на свои пятые места. Талантливый рассказчик с первых слов может так заинтересовать слушателя, что он забудет обо всем. Он даже не заметит, что человек перед ним не трезв, плохо одет, беспристанно курит папиросы и шепелявит. Его не будет интересовать почему его одежда измята будто вышла из одного темного места, откуда у того на лице кроме небритости, еще пара неприглядных царапин, отчего он часто сплевывает в сторону. Все это не важно, если человек хороший рассказчик, который любит и умеет передать не просто то, что когда-то с ним происходило, но сделать это забавно и интересно. Подача правдивых или выдуманных историй обличает рассказчика и обезоруживает слушателя. Разумеется, всем приятно, когда ты слушаешь хорошо одетого, трезвого и мужчину приятной наружности, который хорошо проговаривает слова. Но если при этом его текст пресный, невыразительный и словно заученный наизусть, будет все равно, что он одет с иголочки, что у него ровные зубы и приятное лицо.

Так и с текстами. По аналогии.

Качественный и хорошо проработанный текст, выше цениться лишь эстетами и людьми из издательств. Эксперты всегда и во всем найдут изъяны и несостыковки, ошибки и неправильную расстановку знаков припинания. Это вопрос не художественности, а коммерции. Продаются лишь те книги, которые отшлифованы до идеала и несут какую-то банальную смысловую нагрузку.

Почему вы думаете, люди так редко читают Платона, Сократа или Парацельса? Потому что их слог призывает к тому, чтобы размышлять о том, что ты прочел. А книги лежащие сейчас на прилавках для большинства, для массовки, для развлечения. Не для того, чтобы думать, а для того, чтобы что-то получить от текста.

Поэтому запомните, не важно какие опечатки у автора. Не важно беден он, или богат. Зарабатывает ли он миллионы, или едва сводит концы с концами. Верит ли в Бога, или предпочитает верить только себе. Все это не важные делали. Читателю или слушателю важная история, которую он с удовольствием расскажет другим. Только это имеет смысл. Если история нравится, ее автоматически растащат на цитаты. А значит, ваше дело сделано. Вы можете собой гордится, даже если двум людям из сотни не придется по душе ваша писанина. 

- Ты хочешь, чтобы я осталась?
- Да. Поэтому тебе лучше уйти.

Свет горел в комнате всю ночь. Никак я не могла понять, что происходит, когда все в этом мире засыпают. Скорее всего, я просто не желала разбираться в том, почему мне всегда хочется чтобы меня окружали люди, которые ничего из себя не представляют. Совершенно пустые и холодные, но близкие по этому вакууму внутри. Там, внутри, у них нет тепла. Потому что внутри у них не хватает шестеренок, деталей, которые приводили бы в движение их мир. А ведь давно понятно, что если у человека нет своему мира, он лезет в чужой. Причем лезет бесцеремонно, считая, что должен. Должен не отступать.

Когда-то давно так считал один дорогой мне человек. В нем тоже была пустота, но наполненная не пространством, а временем. Временем не подвластным мне.

И вот сейчас я понимаю, что когда мы с ним делали глупости, это было абсолютно обоюдное, искреннее и взаимное занятие.

Я не хотела, чтобы та история кончалась. Но она закончилась, начав новую страницу, с красной строки. Новую главу, второй книги. Или третьей. Не важно, главное, что с чистого листа.

Все прошлое осталось там, где ему место. В прошлом. Я туда даже не оглядываюсь, лишь некоторые музыкальные композиции, словно на машине времени относят меня туда, но я неизменно возвращаюсь в свое время и место.

Сюда.

Где, я знаю много человек, но все они мне чужие. И нет никого, кто бы был своим, родным и теплым. Многие набиваются в друзья, приятели знакомые и даже любовники. Многие ходят за мной по пятам, словно при крестном ходе, смотря как потерявшиеся щенки, давят на жалость, читают мораль и говорят, что у меня есть шанс.

Нет.

Я сама решу, когда он у меня будет.

Сейчас его нет.

Сейчас есть только куча народа, с мусором в голове, своими проблемами, недотрахом, недостатком внимания, и прочего. Просто одна большая куча народа, который чего-то всегда хочет.

Слов, пинков, прикосновений, встреч. Ничего нового.

Все по старому, словно по покатым крышам города Питера.

Белые ночи. Восходы, закаты, одиночество.

И никого теплого рядом. Совсем.

Хмурые лица, холодная длань.

И я бы попросила кого-то остаться, но не хочу. «Своего человека» нет среди толпы народа. А быть с кем попало, это все равно, что давать шансы каждому встречному.

Нет.

Такую роскошь я себе позволить не могу.

Слишком много сломано копий, о тепло, которое становилось льдом и разбивало мне сердце.

Слишком многих я желала удержать, четко понимая, что это не в моих силах.

Слишком часто люди из толпы оказывались пустыми барахольщиками, собирающими души.

Многое решает вера, но эту вещь я оставлю при себе.

Как и многие слова.

Одно слово, которое способно разбередить все раны разом. Или дать надежду на новое... Что-то новое.
Как осколок чего-то острого и не в меру холодного. Я иногда вспоминаю, как меня посылали. И не понимаю одного: зачем я к ним возвращалась? Зачем? Чтобы они меня топтали. Унижали. Доминировали.

Забудь (с)

Это слово иногда меня преследует. По пятам. По шагам. По дням. Я иду, а оно поганое, за мной.

Стереть бы, отформатировать кластеры. Но нельзя.

И вот, я снова с этим словом тащусь по дороге вперед. И мне уже кажется, что я его сама тащу за собой, оно как привязанное. Часть меня. Большая и никому не нужная.

Это как все время себе твердить, что тебя всегда кто-то должен слушать. Веришь, никто не должен. Никому никогда не надо чужое нытье. Для нытья существует дневник(и). Много или один - не суть. Они существуют для того, чтобы выдохнуть текстом на электронное табло и забыть.

Забыть.

И потом все с чистого листа, будто так и надо.

Кому и зачем? Неизвестно.

Я бы хотела себе соврать, что забыла большинство посылов. Но нет, иногда я мазохистки себе напоминаю о них, чтоб жизнь медом не казалась. А она и так не кажется.

Все, что мы когда-то пытается забыть, возвращается к нам.

Болью. Слезами. Раскатами грома. Ломкой по ушедшим дням.

Я могла бы себе о многом солгать, но больше не хочу.

И не могу.

Сегодня этому дневнику исполняется 8 лет.

Что значит быть обычным человеком?!
Стараясь никому не завидовать, меня воротит от обычной жизни. Но иногда… мне хочется быть просто человеком. Раньше ложиться спать, ходить на работу, выполнять какие-то манипуляции и вести совершенно обычную ничем не примечательную жизнь. Смотреть кино и не задумываться, что вот этот герой на того как-то странно смотрит, наверное у него чувства, о которых он почему-то молчит.
У каждого молчания есть свои причины.
Когда-то давно я была просто человеком и, глядя на белый лист мне не хотелось взять в руки ручку и что-то написать.
А потом написать еще раз. И еще.
Все это бред и потерянное время. Я его потеряла слишком много на всякую куйню.
Но даже куйне есть лимит.
Всему есть свой предел. И он наступает тогда, когда ты меньше всего этого ждешь.
Но, наверное, он приходит не просто так.
Наверное, он приходит, чтобы сообщить важные новости.
Что стоит остановиться. Это талант - вовремя уйти.
Это трудно, но это всего лишь выбор в пользу чего-то другого.
Большего. Важного.
Ничто не проходит бесследно. Каждый удар оставляет шрам.
На сердце. В сознании. В душе.
Наверное, иногда, просто нужно уйти.
Без шанса вернуться.
Чтобы был шанс на что-то другое.
На жизнь обычного человека.

(можно я тут ничего не напишу? спасибо)