[показать]«Я не знаю, о чем рассказывать... О смерти или о любви? Или это одно и то же... О чем?
... Мы недавно поженились. Еще ходили по улице и держались за руки, даже если в магазин шли... Я говорила ему: «Я тебя люблю». Но я еще не знала, как я его любила... Не представляла... Жили мы в общежитии пожарной части, где он служил. На втором этаже. И там еще три молодые семьи, на всех одна кухня. А внизу, на первом этаже стояли машины. Красные пожарные машины. Это была его служба. Всегда я в курсе: где он, что с ним? Среди ночи слышу какой-то шум. Выглянула в окно. Он увидел меня: «Закрой форточки и ложись спать. На станции пожар. Я скоро буду».
Самого взрыва я не видела. Только пламя. Все, словно светилось... Все небо... Высокое пламя. Копоть. Жар страшный. А его все нет и нет. Копоть от того, что битум горел, крыша станции была залита битумом. Ходили, потом вспоминал, как по смоле. Сбивали пламя. Сбрасывали горящий графит ногами... Уехали они без брезентовых костюмов, как были в одних рубашках, так и уехали. Их не предупредили, их вызвали на обыкновенный пожар... Четыре часа... Пять часов... Шесть... В шесть мы с ним собирались ехать к его родителям. Сажать картошку. От города Припять до деревни Сперижье, где жили его родители, сорок километров. Сеять, пахать... Его любимые работы... Мать часто вспоминала, как не хотели они с отцом отпускать его в город, даже новый дом построили. Забрали в армию. Служил в Москве в пожарных войсках, и когда вернулся: только в пожарники! Ничего другого не признавал. (Молчит.) Далее...
[347x700]
Приветствую тебя! Как поживаешь?
Хотелось бы поговорить с тобой..
Но временем ты не располагаешь,
Поэтому пишу тебе домой... Далее...
[показать]Я устану скучать, я устану любить,
я устану томиться желанием –
научить тебя чаще звонить-говорить,
что нет женщины в мире желаннее..
Я устану молчать, ожиданье копя,
словно старый Кащей драгоценности,
а, скорее, устану я ждать тебя –
устают и от собственной верности..
Вряд ли сможешь заметить – я выучу роль, -
что февраль наш весною не сменится,
не запахнет наш март тополиной корой.
…Я легонько взбегу вверх по лестнице:
в окна будет стучать беззаботный апрель,
май прошепчет молитву грустную, -
подарю тебе лето, закрою дверь
и начну навсегда отсутствовать..
[300x300]
[450x338]Весна… Тихо-тихо стучит в окошко робким нежным лучиком.. Весна.. это акварель… Мягкие очертания всего, что нас окружает… Гризайль улиц… Мягкость размытых облаков, стремительно летящих по небу… Первые пятна оливкового, желтого… Это нежность, опрокинутых улиц.. Такая невесомая, ни_с_чем_не_сравнимая... Тюльпановая нежность красок… Улыбки… Гомон птиц… Любовь… Любовь всюду и во всём.. Любовь, которая рождается на границе зимы и весны, она какая-то особенная по-моему… Она развивается с той же скоростью, что и природа… Она такая естественная, свежая, родная, понятная… Именно о такой мечтают… Такую рисуют во снах.. Многие макают кисти в баночки с водой, затем в нарядные ячейки с невесомой акварелью и рисуют весну… Каждый свою… Но непременно нежно-тюльпановую..
Знаешь, можно вернуть, но надежда теряет резкость..
Ты ушёл без причин, оставляя внутри пустоту.
Я любила тебя, но в контексте не важно всё это..
Сколько нужно отдать за одну непростую мечту?
Я грустил без тебя, но сейчас до конца понимаю,
Что всё стало чужим, отдалённо похожим на жизнь..
Ты мне снилась отрывками битов, что я не сыграю..
Обречённо мелькают улыбками серые дни..
Шансы кончились, надо смириться. Исчезни, не снись мне.
Мне по горло хватило иллюзий, набросков и сцен..
Не признаюсь – такая порода. Уловки актрисы..
Я люблю тебя истинно, искренно.. Только зачем?
Я сорвался, забыв про тебя в суматохе каприза..
Каждый нежный твой взгляд оставлял несмываемый след.
Осень тянет тепло.. Сердце бьется со скоростью дикой..
Если ты будешь рядом я выживу.. А если нет?
Дарья Овчинникова, 2007
Она любит тебя. Но сейчас навсегда уйдёт.
Разорвёт цепь молчанья, твоих монологов, своих междометий.
Ей почти всё равно, ты любил или просто заметил,
Как она крутит пряди волос и чего-то отчаянно ждёт.
Ей в душе... девятнадцать. Морщины и мудрость не в счёт.
Пара строк на спине, шорох платья, удачная стрижка.
Ей, конечно же, было бы лучше родиться мальчишкой,
Но обычно таким, как она, никогда не везёт.
Не везло до тебя. Она знала: ты тот, кто спасёт,
Кто откупит её у банальных обыденных будней,
Кто научит любить, и кого никогда не забудет,
Даже если надежда на шаткое счастье умрёт.
Она любит тебя. Но сейчас навсегда уйдёт.
Ты её не просил, но она слишком уж припозднилась.
Только ты промолчи, что она тебе два года снилась
Или, может, всю жизнь.. Знаешь, это её не вернёт.
Дарья Овчинникова, 2008
Вся наша жизнь соткана из встреч, знакомств и общений. Телефонные книжки отходят в прошлое, уступая место удобным визиткам. Их количество всё растёт. И назревает вопрос: Где же их хранить? А ответ на самом деле прост: нужно всего лишь купить визитницу. Она не только поможет навести порядок, но и придаст вам определённый статус..
[показать]Ночь. По весеннему пронзительно-чистая и ясная. Загадочное перемигивание звёзд под неусыпным присмотром яркого растущего месяца.. Открытое окно, замёрзшие пальчики на губах и задумчиво-невидящий взгляд вникуда..
-Опять не спишшшь?... - ясно различаю шорох-шёпот старого знакомого.
Пожимаю плечами:
-Не спится..
-Ой, ли? Только не говори, что ты пробовала уснуть! - с явной издёвкой.
Молчу в ответ. Слышу, как мой ночной гость усаживается рядом, шурша походным плащом о мой подоконник. От него веет участием. Закрываю глаза, желая отгородиться и скрыть этим манёвром состояние своей души. Но разве можно что-то скрыть от его вездесущей прозорливости? Он давно уже всё прочитал по потухшим искоркам в глазах, по влажным ресничкам, по бледному лицу и губам, по отсутствию на них привычной улыбки, по дрожащим пальчикам, по напряжённо-недоверчивой позе, по северному ветру, дующему из моей комнаты... Вздохнул, обняв меня невесомым шлейфом тепла, настоянного на пряно-медовом запахе пробуждающихся трав и цветов, нашёптывая что-то ласковое и нежное и даря.... надежду(?)
Я вздрогнула и открыла глаза. Чуть нахмурясь, отрицательно покачала головой...
-Знаешь... Я заблудилась где-то в Зиме. В бесконечно-долгой, предательски-жестокой, колюче-ледяной.. Мне холодно, больно и страшно...
Но он, казалось, не слушал меня.. Продолжал обволакивать меня теплом и тихо-тихо нежно-шуршаще что-то напевая..
Я замолчала, стараясь прислушаться и разобрать слова.. Передо мной возник образ снежинок. Но не обжигающе-холодных и бездушных, а нежно-манящих.. Они кружили в медленном вальсе, постепенно превращаясь в лепестки сакуры...
Мои пальчики потеплели... Далее...
Как бы мне научиться словами бить, да так, чтоб запросто до костей пробило? Выдохнуть, вдохнуть, до конца остыть.. милая девочка.. в чем твоя нынче сила? Что же стряслось с тобой, Королева слов, что ты летишь сквозь бездну с вершины рая? Выдох и вдох - прячу опять лицо.. милая девочка, я ведь не умираю?.. Время течет за горизонты гор, едкими каплями яда втекает в вены.. не выноси из старой избушки сор.. милая девочка.. кончилась твоя смена. Далее...
В эту зиму с ума ты опять не сошёл.
Не сходи и сегодня. В унылых пустотах
Одиночества, горечи, памяти (что там?)
Я тебя набросаю не карандашом,
Я тебя разыграю уже не по нотам,
Но как прежде - на бис -
горячо,
хорошо!
Никому не рассказывай: эта весна -
Невозможная, снежная, в серой коросте
(никакая там не "соловьиная", бросьте!)
Распорола глубины, как рыбка-блесна,
Обнажила надежд потемневшие кости,
Завязалась в утробе -
|
Как холодно, как грустно, одиноко,
|
|---|
[497x324]
Печальная радость? Не спорю, возможно, и так.
Волшебная грусть… И не пишется снова ни строчки.
Но солнечный луч озарит застоявшийся мрак,
И линии жизни сойдутся в назначенной точке.
Остаться пылающим льдом или тенью луны –
Нет, это не выбор, всего лишь возможность иного.
И прошлая жизнь алой лентой вплетается в сны.
Стихи, имена… мои губы прошепчут их снова.
Пусть привкус разлуки у каждой, у каждой из встреч -
Мечтою о встрече вдали можно тоже согреться.
Нам нужно всего лишь суметь эту сказку сберечь.
Судьба. Неизбежность. Дорога от сердца до сердца…
Далее...
[300x478]Стоял солнечный полдень.
- Ну?.. – спросил дракон.
- Перевожу! – обрадовался рыцарь и, присовокупив к пиковой и трефовой десятке свою бубновую, передвинул карты влево от себя.
- Канальи!.. – не удержался Его Святейшество. – Беру.
Дракон захихикал и подмигнул рыцарю. Его Святейшество епископ Рима, викарий Христа, преемник князя апостолов, Верховный первосвященник Вселенской Церкви, наместник Петра, примас Италии, архиепископ и митрополит Римской провинции, раб рабов Божьих или попросту Папа Римский вот уже второй час уверенно продувал партию за партией в переводного дурака. Видимо, сказывалось долгое отсутствие практики…
…Напротив, у дракона и рыцаря практики во всякого рода честных надувательствах, кои приято называть в обиходе "азартными играми", было хоть завались. Через десяток минут Папа снова остался в дураках, отчего густо покраснел и насуплено сдвинул митру на лоб.
- Ещё? – елейно поинтересовался ящер, перебирая когтями карты. Далее...