- В общем-то, мы оба отлично понимаем, что люди, которые пишут инструкции, совершенно правы. Сначала надо узнать, с чем мы имеем дело, а потом уж делать выводы. Ведь ставка - не только мы, ставка - и другие люди, которые придут после нас, и те, с кем мы войдем в контакт, когда вернемся домой. Я не хотела бы занести на Землю какой-нибудь дикий вирус.

- И нам помогает то, что планета нам не нравится, - закончил Павлыш.

- Может быть, - согласилась Салли. - Давай как-нибудь совершим с тобой восхождение на это дерево, как на горы.

- Я об этом второй день мечтаю, - сказал Павлыш.

Они поднялись выше, метров на двести, к нижней кромке облаков. Там переплетались ветви, в широкой развилке уместилось озерко воды и даже несколько небольших деревьев.

- Идиллический уголок, место для пикника, - сказал Павлыш.

- Не дразнись, - сказала Салли, положив руку на локоть Павлыша. - Ты же знаешь, что я хотела бы устроить пикник. Только не здесь. Здесь водятся скорпионы.

- Мы в скафандрах.

- Что за пикник в скафандрах?

* * *

- Мы живем в тисках необходимости, - сказал Сергеев. - Мы живем всегда между двух зол, между трех зол, между множества зол. И остаемся людьми, потому что всегда думаем.

- И теперь мы не идем помочь Марьяне!

- Да помолчи ты! - вдруг рассердился Старый. - Ты думаешь, Сергееву легко так рассуждать? Ты уже взрослый, ты наш наследник. Наследник нашего маленького царства. На тебя мы надеемся. А ты споришь с нами, как мальчишка. Ты влюблен в Марьяну...

- Что? - Олег искренне возмутился. - Ничего такого нет!

- Это видно, - улыбнулся Старый, - только ты сам об этом долго не догадывался. А теперь, по-моему, догадался, потому и возмущен.

- Ладно, чего спорить, - сказал Сергеев, поднимаясь. - Раскричались на весь поселок.

Олег отвернулся от них. Влюблен или не влюблен - некрасивое слово, глупое - их это не касается. Он знал уже, что убежит ночью из поселка, убежит и сам их найдет. Пускай он будет идти пять дней, десять, пускай все чудовища леса встанут против него, но он найдет Марьяну и Казика. Ну, и Дика тоже. Только надо взять себя в руки и не спорить. На шаре он улететь не мог - не драться же ему с ними. Но уйти в лес - этому никто не помешает.

- Я обращаюсь к твоему разуму, которого у тебя, как оказывается, немного, - говорил Сергеев. Олег не хотел его слушать, но не мог не слушать. - Путь к кораблю известен и относительно, я повторяю, относительно безопасен. И этот путь - твой, Олег. Это и есть твоя судьба и отображение судьбы поселка. Если даже случилась трагедия с моей дочерью ("Он нарочно сказал "с моей дочерью", чтобы я понял", - подумал Олег)... и если никакой экспедиции нет и никто нас не найдет - будем готовы к худшему, - то остается корабль. И остаешься ты. Понял?

- Понял, - тупо сказал Олег, как на уроке.

- Ни черта он не понял, - сказал Старый. - Он не понимает, что принадлежит не себе. Что бывают моменты в жизни, когда человек не имеет права принадлежать только себе. Это бывает тогда, когда от его действий зависит судьба других людей.

[показать]
+2

Ты - это просто голос в твоей голове.

[640x480]

[360x258]
"Я не могу сконцентрироваться и охватить взглядом всё это как единое целое".
А у меня ведь та же проблема. Нет, проблема в моей голове гораздо шире.
Ворох образов, впечатлений, планов, проблем в голове мешает сконцентрироваться на чём-то одном, решать какую-то конкретную задачу и вообще определять приоритеты.
При этом терять что-то из своей головы явно не хочется - боишься, что тем самым лишаешься части себя, становишься примитивнее.. Но при этом - не стоит ли, раз такое дело, стать немного более человеком_с_одной_извилиной для сохранения (если не для многократного увеличения) функциональности?
Это вопрос.

З.Ы. Смотрю Death Note. Да, может быть, неверно ещё больше загружать свою голову, но аниме - шедевр. В том числе и в этом смысле - сосредотачиваешься и заинтересовываещься в нём настолько, что многие второплановые образы меркнут и отпадают. Не это ли благо?

Последняя жертва Эррила, стройная светловолосая девушка, была привязана к дереву. Её волосы были растрёпаны, а рот перевязан куском ткани. Она плакала.
- Сколько всего людей в деревне? - спросил её Эррил накануне.
Она всхлипнула, хоть и не видела результатов работы своего мучителя. Замолчала на время, замерла. Считала.
- Тридцать... Тридцать девять, - она еле выдавила из себя эти слова. После этого он и закрыл ей рот тканю.
Всё ясно. Он не обсчитался, никто не избежал смерти. Кажется, его просто подставили.
Эррил достал свёрток, развернул его. Повертел чёрный амулет внушительных размеров, вгляделся в него.
Ничего. Это действительно предмет, данный одним из Новых Богов, Хозяев Ока, или просто гоблинская безделушка?
Эррил не свернёт с этого пути. Он надел амулет, который тут же впился в голую плоть десятками коготков. Крови не было, но боль сковала тело. Несколько мгновений Эррил оторопело смотрел на амулет. То же делала и его пленница – пожалуй, ещё более испуганно.
Бывший гвардеец дёрнул за амулет. Дёрнул сильнее и от боли чуть не потерял равновесие. Руки затряслись, нижнюю губу терзали зубы. Возражения не принимались.
Читать дальше...

На корабле почему-то почти не обращали внимания на гвардейца. Ему говорили, куда идти, где спать, когда есть, задавали дежурные вопросы – но этим внимание ограничивалось.
Эррил решительно не понимал, что это за корабль. Пираты? Нет, эти люди не настолько вооружены. К тому же, кроме людей здесь были гоблины и пленные цверги.
Впрочем, Эррил и сам плевать на них хотел. По ночам, лёжа на койке и порой уже не пытаясь заснуть, он водил рукой по шее, по тому месту, к которому прикоснулась холодная рука Иррки. Это прикосновение оказало на Эррила странное, сильное воздействие, но он пока совершенно не понимал его суть.
Рыжему было не по себе.
В последнюю ночь на корабле он наконец уснул. Яркий сон пришёл на смену размышлениям о собственном горле.
Из разрушенной, кишащей шатающимися и стонающими мертвецами деревушки Эррил поднялся на чёрных крыльях иполетел туда, где его ждала Она. Многие дни пешего пути он преодолел за считанные мгновения. Он увидел Её, стоящую на холме с раскинутыми руками. Она ждала его. Он приблизился к Не, заглянул в Её голубые глаза... Эррил тонул в них, он не видел ничего кроме них, да и не хотел видеть. Он тонул в них с наслаждением, ибо это было единственное, чего он жаждал...
Бывшего гвардейца разбудил тычок в бок.
- Вставай, - услышал он голос уже покорного, но всё ещё злого цверга.
Гремя цепями, цверг уковылял прось, а Эррилу не оставалось ничего, кроме как последовать совету.
Его разбудили ночью; судя по всему, незадолго до рассвета. Стояла звёздная ночь; корабль подходил к большой земле, а точнее – к устью Исходной.
Эррила высадили на берег чуть ли не молча и, как ни странно, на нужный ему берег. Недолго думая, он залез на дерево, которое счёл наиболее удобным, и стал досыпать своё. До селения оставалась всего пара дней пути.

* * *
Он входил в деревню. Размышлять стало решительно не о чем. Мрачным и отрешённым взглядом он смотрел на эти куклы, по нелепости ещё называвшиеся людьми. Совсем скоро они превратятся то ли в армию марионеток Пхаара, то ли просто в тухлое мясо. И Эррилу такая их участь сейчас совершенно не казалась чем-то противоестественным.
- Доброго вечера, путник!
Эррилу потребоавлось совершить немалое усилие, чтобы сменить кривую ухмылку на некоторое подобие добродушной улыбки и ответить:
- И тебе доброго вечера, старик.
Седобородый дед, выглядывавший из окна, явно обрадовался обратному вниманию.
- Не зайдёшь ли на кружку чая, путник, или торопишься?
Эррил зашёл. Старик, похоже, пользовался в селении некоторым уважением. Или считал, что пользуется. Он держался с несколько напыщенным достоинством, которое только смешило Эррила.
С первых секунд старик был противен ему, но поговорить стоило. Хотя бы для того, чтобы скоротать время до ночи.
К удивлению Эррила, селение оказалось небольшим и малонаселённым. В каждой семье было не семь-десять детей, а два-три. Некоторые дети росли без отца или без матери.
Бедность? Мор? Набеги?
О точном количестве жителей Эррил решил не спрашивать. Мало ли что.
В то время как старик постоянно до чего-то докапывался:
- А вот арбалет у тебя, что, с островов привёз? Здесь таких ещё не делают, уж я-то знаю.
- Да, с островов. Умеешь пользоваться? - Эррил усмехнулся и понял, что его терпение уже на исходе.
- Куда там, я и вижу-то их редко.. Здешние воины такие даже не носят.
- Это верно. Смотри, - сказал бывший гвардеец и продемонстрировал старику, как заряжать арбалет. После этого он резко направил оружие в старика и выстрелил.
Старик не успел даже вскрикнуть и только повалился на спинку кресла, на котором сидел.
Глядя то в сторону окна, то на болт, словно пьющий кровь из груди старика, Эррил подумал, что, наверное, поторопился. Нужно было ещё подождать, ещё даже не совсем стемнело.
Он снял и бросил на стол свой заплечный мешок. Запустил в него руку и выудил небольшой, меньше чем с ладонь, тёмно-синий шар, будто стеклянный на вид. Рука убийцы чуть сжалась, и шар легонько засветился изнутри. Сжалась сильнее – шарик засветился ярче.
Забавная вещица. Такая была у каждого гвардейца: для ремесленников Стены Богов это не более чем простая безделушка.

Когда уже давно стемнело, Эррил без лишнего шума вышел и направился к соседнему дому. Было открыто: деревушка маленькая, глухая, чужие люди не ходят, чего бояться?
Эррил обнажил меч. Женщина, мужчина, уже взрослеющий сын... Они испустили дух, не успев проснуться.
Время грязной работы потекло быстро. Старики, взрослые, дети, делали во сне последние вдохи-выдохи, терпеливо ожидая своей очереди. Их сердца нарочито неторопливо и равнодушно отстукивали последние удары. Кто-то из них, возможно, сейчас видел дивный, волшебный сон.
Их убийца не задумывался об этом. Всё происходящее не вызывало у него никаких эмоций. Он не просто смотрел на это словно со стороны - он смотрел, но не видел. Единственное, что он сейчас видел – курносое личико его светловолосой избранницы, перед его реальным взором представшее всего один раз.
Единственное, что он ещё мог – Читать далее...

- Можешь ничего не рассказывать, ты уже сделал это у моего алтаря. - Пхаар внимательно посмотрел в глаза Эррила, хоть в этом и не было нужды, - Я помогу тебе воссоединиться с ней. Ты же, чтобы не считал меня добрым божком, сперва послужишь мне. Ясно?
Эррил кивнул. Взгляд и речь Ящера всё-таки действовали на него угнетающе.
- Между устьем Исходной и Красным Хребтом есть селение, - разглядывая свои когти, продолжил Пхаар, - Ты умертвишь его жителей.
- Всех?..
- Не обязательно. Я думаю... - Бог-Ящер сделал паузу, как будто нашёл под одним из когтей что-то действительно стоящее, - думаю, что сорока человек будет достаточно.
- Всего сорок? Кажется, для такого как ты это очень маленькое число..
Бог-Ящер с Ирркой разом усмехнулись.
- Верно, но мне так не хочется оставлять тебя без работы, Эррил! Ты знаешь, где это селение. Днём получишь от меня один сувенир - он поможет тебе наладить отношения с закороньим народцем в целом и твоей возлюбленной в частности. И обеспечит тебя моим присутствием... И ещё. Знаю, что есть ещё одна вещь, о которой ты грезишь.
Действительно... Гвардеец вспомнил тех существ, что летали под ночным небом каждый раз, когда по нему проносилась Комета. Непостижимых, непредсказуемых, едва ли не самых могущественных существ во всём мире. Вспомнил, как ощущал себя бескрылой блохой даже при одном упоминании о них.
У Эррила закружилась голова, его начало тошнить. В голове будто зашевелился рой насекомых, практически не оставлявший места разуму. Сквозь шум этого роя были едва слышны последние за эту встречу слова улыбающегося, нет, скалящегося Пхаара.
- Ты получишь и это. Иди. На стену завтра можешь не выходить.
Эррил уже и не собирался. Последнее, на что он бросил ещё более-менее осмысленный взгляд - Иррка, сосредоточенно и как бы смущённо пытавшаяся намотать волоски на указательный палец. Отнюдь не головы волоски..
Гвардеец (или уже бывший гвардеец?) встал, с трудом осознавая себя, словно с сильнейшего похмелья, и пошёл прочь из зала, из логова Пхаара, из этого отвратного ущелья, кишащего тошнотворными тварями и запахами...

* * *
Утром влюблённый слуга богов, естественно, никуда не пошёл. Проснувшись ближе к полудню, всё ещё смятённый, он вздумал пошататься по Чистому Городу. Пантеон, казармы, парк, богатые улицы, редкие прохожие... Думать о чём-то было почти невозможно. Эррил предусмотрительно облачился в самые невзрачные одежды из имевшихся, и потому позволил себе спуститься через широкие ворота в Грязный Город, прибежище торгашей, сомнительных мореходов, гномов-невольников, мелких преступников, простых рабочих...
Эррил вышел к побережью, смешался с толпой. Так он бродил достаточно долго, не ведая цели. То в одну сторону, то в другую.. Мыслей не было, голова не работала, и в определённый момент он решил, что пора возвращаться. Повернул в сторону ворот, ускорил шаг... поравнялся с каким-то невзрачным женским силуэтом, укутанным в истёртое подобие плаща.. успел удивиться тому, как медленно она движется в бурном потоке..
Силуэт дёрнулся, и гвардеец словил резкий, стремительный тычок локтём в бок. Такой сильный, что у Эррила перехватило дыхание, а из глаз покатились слёзы. Гвардеец не успел среагировать, но разум его вновь стал чистым. Он вдруг осознал, что не взял с собой никакого оружия, а сейчас эта женщина уже схватила его за шею и прижала спиной к стене ближайшего дома. Он посмотрел в её лицо и замер: это была его вчерашняя собеседница, Иррка, богиня, спокойно расхаживающая по Грязному Городу!
Она лукаво улыбнулась ему, но через мгновение её взгляд вновь стал серьёзным.
- Ты отплываешь перед рассветом. Твой корабль будет четвёртым на главном причале. Не опоздай.
Эррил получил ещё один удар, в живот, на сей раз чем-то твёрдым и тяжёлым, замотанным в ткань. Когда он разогнулся, сжимая в руках "сувенир" от своего нового покровителя, женский силуэт уже сложно было выделить из толпы.

Безумец.

Монотонный стук семи пар окованных железом сапог заглушал всё. Голоса и суету на улицах, шум моря, крики гоблинов-торгашей... Погрузившись в этот звук, Эррил пытался отвлечься, не думать о том, о чём уже полторы кометы* как не мог не думать. Сейчас он во главе своей "семёрки" - основной ячейки имперской гвардии - бежал по широкой каменной стене, протянувшейся через весь Город-Остров и разделившей его на две далеко не равные по статусу части.
Эррил поднял глаза, сощурился от яркого солнца и бросил взгляд направо. С монолитной чёрной стены Башни Богов на него смотрело Око. Вроде бы просто красно-фиолетовый рисунок, но было в нём что-то, от чего становилось жутко. В городе каждый ребёнок знал, что это Око видит через любую стену, может заглянуь в любую смертную душу.
Исходя из этого, Эррил тем более не понимал, почему Новые молчат ему.
Зато не молчат окружающие. Эррил далеко не первый день был одним из лучших фехтовальщиков не только в городской гвардии, но, как минимум, и на всех трёх островах Империи. На недавней тренировке его подняли на смех за невероятную рассеянность, а Крут, смотритель его сотни, намекнул, что ему очень не нравится состояние Эррила после того, как они вернулись из плавания за Хребет.
Какие-то пять дней, проведённые в гостях у тамошнего князя в качестве охраны послов, грозили Эррилу непредсказуемыми изменениями в жизни.
Он на мгновение закрыл глаза. Лицо той, кого он встретил в самых холодных землях, какие только известны миру, стояло перед его мысленным взором словно высеченное из камня.
Он не мог ответить себе на вопрос, почему, почему она? Почему недолгое пребывание в тех землях не ограничилось для него, как могло бы, питьём браги в компании дружинников князя?
Путешествие было мирным, охрана послов - смехотворной, а князь - на удивление гостеприимным, но Эррил (пожалуй, единственный из всех) был поражён стрелой настолько страшной, что вытащить её не в силах даже самый опытный лекарь острова.
Впрочем, Эррил, кажется, знал, к кому обратиться. Сегодня же он пойдёт и поговорит со жрецом.

* * *
Гвардеец отрешённо шёл по шумной улице, кишашей разношёрстными лицами, прямо к Пантеону. Логичнее всего было бы спросить связного Ниакки, у которого он был частым гостем, или, ещё правильней, Влои. Но мрачное настроение, охватившее Эррила, а, быть может, и что-то ещё, привело его к порогу храма Того, к кому он обращался раз или два, и с неизменной давящей тревогой. Бог Плоти, Бог Смерти, покровитель болезней и плотоядных насекомых. Тот, кого боялись, тот, встречи с которым стремились избегать любой ценой.
Пхаар...

Очереди не было. Эррил отодвинул полог, зашёл в тёмное помещение. Молча, неспешно сел на ковёр. Напротив него, за маленьким алтарём, сидел жрец Пхаара. Казалось, ему было почти всё равно. Жрец только поднял на гвардейца взгляд, ленивый, но пронзающий, казалось, до ледяных глубин души.
Эррил ждал. Заговаривать со жрецом первым было нельзя. Ждал, думалось, нестерпимо долго, но внезапно жрец весело улыбнулся, чуть наклонился к Эррилу и сказал:
- Сегодня пойдёшь к Нему в гости. Он сам хочет поговорить с тобой.
Затем жрец пару раз втянул носом воздух и, казалось, потерял к слушателю интерес.
Эррил вышел. Связной говорил так весело, как будто предлагал сходить в таверну или к шлюхам. Но речь шла о событии, от одной мысли о котором прошибает холодный пот - о разговоре с Богом. И не с Ниаккой-русалкой, а с Богом-Ящером и, возможно, его наркотически сексуальной подружкой.
Уже поздний вечер, гаргойл унеси. Путь "в гости к Пхаару" лежит через им же облюбованное ущелье на краю острова, сырое, заросшее, пахнущее гнилью.. Возвращаться через него придётся глубокой ночью... если вообще придётся возвращаться.
Но другого пути Эррил не видел. Не пройдя ещё и половины пути до ущелья, он почувствовал равнодушие ко всей устрашающей атмосфере как места встречи, так и предстоящей беседы в целом.

* * *
В сыроватом прохладном зале пещеры перед столом, стоящим у дальней стены, орудовал Пхаар. Подле горела печь, гудел дымоход, пронзающий потолок пещеры.
Внушительного размера Человек-Ящер разделывал мясо. Он орудовал то когтями, то грубым железом. Мясо было чуть тухлое, чешуйки телесного цвета на его руках по локти блестели от жира.
На запах мяса в пещеру вбежала кошка. Ничего необычного - одно ухо белое, другое чёрное, обыкновенная, домашняя кошка. Она посмотрела в рептильи глаза Пхаара, на мгновение прищурилась и сказала "Мррр...". Убедившись, что просьба осталась без внимания, кошка повторила её.
Пхаар, лицо которого, не будь на нём чешуи, можно было бы назвать человеческим, добродушно ухмыльнулся и отрезал для кошки кусочек жира. Кошка начала его грызть и замурлыкала; больше ей сейчас не нужен был ни Пхаар, ни кто-либо ещё.
На границе зала и коридора, ведущего в него, появилась черноволосая женщина. Она была одета... впрочем, хаотичные лоскуты чёрной кожи, чёрной же ткани и Читать далее...