Резник Лейба, 1930 года рождения, рассказывает о ликвидации еврейского гетто в городе Янов-Полесский (современный белорусский г. Иваново) возле г. Пинска в Восточной Польше.Сразу после Рош ха-Шана (еврейского Нового года) в 1942 г. мы заметили большее количество немцев, чья форма отличалась по цвету (была зелёной) от формы солдат вермахта. По документам, которые я получил из Германии после войны, я установил, что это были члены 2-го кавалерийского эскадрона 2-го батальона. Мы также узнали, что на окраине города в деревне Рук вырыты рвы, предположительно, для массовых захоронений.
Главный германский администратор Лоренц уверил евреев Янова, что рвы будут использоваться в качестве подземных хранилищ для бензина. Он дал «слово», что евреи не пострадают, так как работы, выполняемые ими, были «существенными для германской экономики». Несмотря на наше беспокойство, не было попыток массового бегства, даже когда мы узнали, что другие гетто были уничтожены. В самом деле, как могли просто исчезнуть 3000 евреев?
Все люди в гетто, которые могли работать, были направлены на работы. Меня отправили пасти скот, который немцы конфисковали у евреев и местных селян. Это дало мне возможность покидать пределы гетто и иногда приносить домой молоко. На праздник Йом Киппур была моя очередь пасти коров, но я хотел участвовать в Yizkor (еврейской поминальной службе по умершим) в честь моего отца. Поэтому я попросил члена юденрата освободить меня от работы на этот день, а я попасу через два дня, 24 сентября 1942 г. Эта замена спасла мне жизнь.
В тот день мои сёстры Хелена и Лиза были отправлены на уборку картофеля в поле недалеко от склада леса, а мой брат и самая старшая сестра Малка пошли работать на лесопилку. Пока я пас скот, я услышал, как немцы оживлённо передвигаются по дороге из города к свежим рвам. Рядом с нами проходил полицейский, он остановился и проговорился моему компаньону по фамилии Табачник, что на следующий день гетто будет ликвидировано.
В тот вечер я выяснил, что все евреи, которые работали на лесопилке, должны были остаться на ночную работу и принести с собой еды на три дня. Необычное требование усилили мои подозрения о надвигающейся катастрофе, поэтому я решил не возвращаться в гетто. Вместо этого я проскользнул на лесопилку и быстро нашёл первоначальный схрон моего брата. Я заснул и провёл всю ночь с другими жителями города, которые там прятались. Утром 25 сентября Арон узнал, где я нахожусь, нашёл меня и перевёл в свой новый схрон во дворе лесопилки. Там я увидел двух сестёр и, к моему великому удивлению, мою маму, которая, похоже, потеряла волю к жизни после того, как убили нашего отца. К счастью, Хелен и Лиза также были здесь, потому что они остались на лесопилке вместо того, чтобы вернуться в гетто в конце дня. Мама была в «малине», потому что Арон вернулся в гетто и забрал её. Я спросил: «Где же Малка?» И узнал, к сожалению, что она с бабушкой осталась в гетто.
Когда Арон и мама уходили из гетто, они видели, как Малка возвращалась в гетто. Малка сказала, что она собирается забрать кое-какую одежду для сестёр, а также мои ботинки. Хоть мама умоляла её бежать с ними, Малка отказалась. Она улыбнулась и сказала, что рада, что мама может спастись. Позже я узнал, что Малка вернулась в гетто, чтобы спасти своего молодого человека. К сожалению, вскоре после того, как она вошла в гетто, ворота были заперты, а гетто окружено гитлеровцами и их пособниками. Моя мама до конца жизни горевала, что не остановила Малку.
Утром 25 сентября 1942 г. первая колонна евреев, женщины, мужчины, дети и младенцы, была выведена из гетто и отправилась к месту расстрела. Некоторые мужчины на лесопилке, у которых хватало смелости вскарабкаться на кучу брёвен, наблюдали эту печальную процессию. Они выкрикивали: «Они ведут колонну людей!» Крики жертв остались со мною навсегда. Дорога из гетто к рвам была устлана трупами евреев.
Их заставили полностью раздеться, загоняли в яму и заставляли лечь лицом вниз. Затем им стреляли в голову из пулемётов или винтовок. Горы одежды лежали на земле. Несколько человек пытались сбежать, но очень немногим удалось избежать града пуль.
Мне хотелось бы особо упомянуть один пример мужества. Женщина по имени Хана Городецкая шла к месту казни со своими двумя сыновьями. Когда охранник ударил одного из её сыновей, она пришла в ярость и инстинктивно швырнула горсть песка в лицо нацисту, закричав: «Дети, бегите!»
Использовав замешательство немцев, многие попытались сбежать. Последовала стрельба, большинство людей погибло, включая Хану и её детей. Её старший сын Юдель, однако, сумел сбежать. Он выжил и после войны поселился в Израиле.
Я также
Читать далее...