Натюрморты, те, которые
в Аркадии на пляже
Не покажут в знаменитом
ленинградском Эрмитаже.
[600x400]Вдруг поняла, что с высоты птичьего полета ночная Москва похожа на дельту гигантской золотой реки. Вот медленно течет золотая жила МКАДа, чуть быстрее бежит расплавленное золото Рязанки и Каширки, мигают сусальные ручейки улиц... А источник всего расположен где-то на уровне Кремля. Бешено пульсирующий золотыми токами кусок светящегося НЕЧТО выталкивает новые порции крови желтого света.
У перенесших 11-часовой перелет пассажиров, это зрелище прилива оптимизма не вызывает. Все подавленно молчат и тревожно смотрят в иллюминаторы. Каждый думает о том количестве проблем, которые будут обрушены на них по выходе из самолета. Получение багажа, первобытное хамство аэропортовских служащих, пробки, грабительские цены на такси, утомительное ожидание аэроэкспресса и бесконечный поток безликих человеков...
Когда возвращаешься с другого края земли, долго не можешь сообразить, каким образом окружающие люди терпят рутинное бултыхание в здешнем киселе.
У меня есть, что сказать, но у меня нет времени. На телефоне 14 пропущенных звонков. Рухнул один из наших банков, срочно нужно собрать комментарии о влиянии финансового кризиса на..И, кроме всего прочего, послезавтра, в пять утра, я улетаю в Уфу.
В Астану вылетала из нового шереметьевского терминала С. У меня сложилось впечатление, что построили его специально для новых казахов и на деньги новых казахов. Во всяком случае, никого кроме новых казахов и пары тройки скучающих русских я там не обнаружила.
Наблюдать и за теми и за другими в высшей степени забавно. Новые казахи бешеной рысью скачут по полупустому дьютику, скупают все подряд и расплачиваются долларами. Русские, с высокомерными физиономиями потомственных колонизаторов, потягивают кофе и копаются в своих ноутах. Казахи разговаривают шумно, хвастают достижениями: кто-то возил больших людей на охоту с вертолетами, кто-то землицы прикупил, кто-то пятый раз сгонял на шопинг в Москву (причем, насколько я поняла, московский шопинг для трендовых казашек почти тоже самое, что для трендовых москвичек миланский сейл). Русские специально говорят на пониженных тонах, часто употребляют фразу «эти казахи» и всем своим видом показывают, что грядущий перелет для них сущая мука.
Между тем, лететь на удивление приятно. «Эйр Астана» - авиакомпания для (опять же)новых казахов. Сервис - калька с немецкой «Люфтганзы» (эх, все бы так). Весь набор примочек – подушки, DVD, 4 радиоволны, тапочки, матерчатые очки для сна, металлические столовые приборы и проч.
Повтыкать на архитектурные безумства астанинского аэропорта - святое дело. Я невольно начала сравнивать его с шанхайским Pu Dong. Такой же яркий потолок, наклонные металлические балки, прозрачные стены. Ощущение дежа вю усилилось после того как я вышла на улицу и уперлась взглядом в длинную аллею мелких деревьев, уходящую в сторону горизонта. Впрочем, стоило мне обернуться и посмотреть на аэропорт со стороны шоссе, как шанхайские ассоциации мигом улетучились.
Насколько я поняла, случившееся 1 августа солнечное затмение - тренд прошедшей недели.
Не хочу показаться лохом. Ну что же. "Все бежали, и я бежал". Коль уж довелось мне быть свидетелем полной фазы в самом трендовом городе мира - Новосибирске, то негласные блоггерские правила требуют атчота.
Постараюсь быть краткой.
В Новосиб я прилетела из Омска. 16.35 по местному времени. До затмения осталось чуть меньше часа. В аэропорту Толмачево меня встречают Костя и Алена. Я их не знаю, они меня не знают. Они едут из Томска в Кемерово, и по пути захватывают меня. Про затмение слышали краем уха, и особо на этот счет не вибрируют. Костя говорит, что нет смысла ждать затмения в аэропорту, как раз около часу мы будем ползти по новосибирском пробкам.
- Застанем его где-нибудь на выезде из города, - решает он и мы отправляемся.
17.00. В Толмачево еще светло.
Три тысячи лет назад (а может и раньше) Тира была основана милетскими греками. Они использовали ее в качестве перевалочного пункта на пути в богатую понтийскую Ольвию. За три тысячи лет крепость сменила множество имен. Она была генуэзской Монте-Кастро, молдавской Четтая-Албе, турецким Аккерманом, а упокоилась под странным совковым словосочетанием Белгород-Днестровский.
В разное время она принадлежала грекам, фракийцам, римлянам, готам, гуннам, итальянцам, молдаванам, галицко-волынским славянам, болгарам, туркам, русским, а сейчас (вот недоразумение-то!) каким-то украинцам.
Она была независимым полисом, бойкой факторией, грозной крепостью, жемчужиной Понта, а теперь это источающие зной развалины на юге Одесской области.
Когда-то здесь кипели страсти. Ковались состояния, совершались политические убийства, томились в турецких башнях славянские красавицы (хм..куда это меня понесло?)...Одним словом, вы поняли о чем я. Сейчас вокруг Тиры-Аккремана-Белгорода бродят обдолбанные тени полумолдавского полуцыганского происхождения и предлагают помыть машину.
В свое время в крепость наведывались афинянин Перикл, «отец истории» Геродот, понтийский царь Митридат Евпатор, хан Ногай и султан Баязид (Баязет), древнерусские князья Кий, Игорь, Олег, Святослав Игоревич, свтелейший князб Потемкин-Таврический и фельдмаршал Кутузов. Да что там, поэты Пушкин и Мицкевич тоже бывали здесь.
Говорят, что римский поэт Овидий окончил здесь свой блестящий и мятиежный век...(другие говорят, что Овидий помер в соседней молдавской Констанце, но кто знает, где та Констанца...)
Эх. Было время.
Но всему есть предел.
sic transit gloria mundi
Прощай, Тира.
Покойся с миром Аккерман, да пребудет с тобой Аллах и прочие боги
[640x361]Сегодня в нашей комплексной бригаде
Прошел слушок о бале-маскараде.
Раздали маски кроликов,
Слонов и алкоголиков...
[640x427]Дворы - еще один культурный феномен Одессы. Безусловно, они уже тоже "не те". А те, которые "те", совсем не те, что раньше. Если долго греть уши в одном из дворов близ вокзала, то можно услышать какой-нибудь старый одесский скетч, который бойкая старушка-божий-одуванчик изобразит с неподдельным артистизмом (нет, прежде чем рассказать, я должна съесть валидолу, иначе ты не поверишь!) Но старушек, увы, осталось совсем мало. Зато много почтовых ящиков. По ним тоже можно читать историю Одессы.
[700x466]Единственное, что меня раздражало в Одессе - жовто-блакитные флаги. Возникало ощущение, что город захватила банда власовцев или петлюровцев. Некоторые одесситы разделяли мою скорбь, вздыхали и говорили, что "теперь Одесса уже не та". Все порядочные евреи уехали, все авантюрные греки уплыли на шаландах вместе со всей своей контрабандой, в Бродской синагоге размещается госархив, в катакомбах больше никто не прячется, а наводнившие город крестьяне из под Малой Виски - чистое "жлобеня", которое ничего не понимает в искусстве и не знает, кто такой Багрицкий.
Но я решила не поддаваться всеобщим рефлексиям и упорно искала в Одессе то, что в свое время сделало ее культурным феноменом. Начали мы с Привоза.
[700x466]Колоннада близ Воронцовского дворца, который ветшает в самом конце Приморского бульвара - самое романтичное место в Одессе. Там не ищут люка близ дюка, любуются портовыми огнями и пишут любовные вирши.
От улицы Сретенки до Ярославля что-то около 300 км. Едем прямо. Сворачивать не нужно, если только вы не хотите взглянуть на Ростов Великий, к которому придется пробираться по какой-то природной дамбе.
Если бы Радищев путешествовал не из Петербурга в Москву, а из Москвы в Ярославль, он бы не написал свой занудный трактат, он бы попросту застрелился. Если взять на веру мою теорию Проклятия Кольца, то можно предположить, что со времен Радищева на трассе Москва-Ярославль мало, что поменялось. Ну, разве только что владельцы постоялых домов, верстовые столбы и символы актуальной духовности.
20 лет назад таким символом был знак товарищества
Однажды я интервьюировала даму, некогда занимавшую должность главного архитектора Ростова Великого. Помнится, она сетовала на то, что города Золотого кольца очень трудно расконсервировать. В Европе потенциал менее значимых, с исторической точки зрения, деревенек с каким-нибудь замшелым замком уже бы вовсю использовали для повышения уровня инфраструктуры и благосостояния горожан. Но нас, как говорится, умом не понять. Проклятье Кольца в полной мере сказывается на судьбе столицы некогда великого княжества. Сегодня Ростов маленький, сонный, полуразрушенный городишко. Ветер гоняет сухую пыль по пустым улицам. Скрипят калитки и обваливаются кирпичные кладки старых домов. Всё более или менее значительное жмется к Кремлю - архитектурной доминанте города и его, практически, единственному средству выживания.
[640x427]В четырнадцатом веке жизнь в Переславле-Залесском остановилась. Внук, некогда княжившего здесь Александра Невского, завещал наследные земли своему московскому дядюшке. С тех пор, главная улица Переславля называется
День независимости нынешняя Белоруссия празднует 3 июля. Пожалуй, что именно эта дата наимение бессмысленая среди всевозможных Дней Независимости, которыми бывшие советские республики обзавелись сразу после Большого Раздела. 3 июля 1944 года советские войска освободили Минск от немцев.
Белоруссия и Война. В моем сознании эти два слова всегда рядом. Когда я оказывюсь здесь, то ни о чем другом говорить не могу. 689 сожженных, вместе с жителями, сел. Полтора миллиона погибших, Брестская крепость, Хатынь и т.д. Мне всегда казалось, что сначала была Война, а потом началась Белоруссия. Посетив Минск, я поняла, что мне пора формировать новое, менее трагичное, виденее
[640x443]Немного. Совсем немного ))
Парижская подземка. Отвратная.
Там меня все время преследовал запах прокисшего супа. Буэээ.
[700x300]День был на исходе. К тому же - январь.
Не самое лучшее время для посещения версальского парка.
Но мы, все равно, сюда завернули.
Прокатились по главной улице предместья, обратили внимание на нечто, совершенно роскошное, справа:
[700x466]потом, повернули налево и увидели
Вот что заметила, люди часто бывающие в Париже о Башне предпочитают не говорить. Стесняются быть заподозренными в тривиальности. Я их понимаю. В рассказе о том, как ты заблудился в восемнадцатом арондисмане, в квартале Ля Бютт, или истории о том, как ты провел ночь в отеле Крийон, интриги куда больше, чем в заезжанной миллиардами туристов теме "мой французский поцелуй на Тур Эйфель".
Люди, которые в Париже не бывали, Башню тоже не уважают. Из своего прекрасного далека они с большим увлечением будут грезить восхождении на дымящийся Попокатепетль, нежели признаются в своем желании хоть одним глазком взглянуть на "эту чудовищную ЛЭП"
Но я, конечно, не такая. Мне, увидавший Париж впервые, и восемнадцатый арондисман, и Крийон, и Попокатепетль пока не по зубам. А вот Башня...
Ее я изучила с особой дотошностью.
[600x400]Когда случается мне быть в Эрмитаже, то я обязательно навещаю натюрморт Виллема Клааса Хеды «Завтрак с крабом». Около этой картины могу протоптаться минут 30. Мне нравится наблюдать за молчаливой жизнью предметов – маслянистой кожурой лимона, хрустящим румяным боком утренней булки, чистейшей водой в высоком округлом бокале и крупными устрицами в тяжелой серебряной тарелке. Любю голландцев за то, что их картины рождают фантастические сюжеты жизни «за кадром». Только в них чувствуется, что человек был, но весь вышел.
Если через 500 тысяч лет, мы все-таки, разнесем в клочья нашу цивилизацию, и на Земле венцом природы будут считаться пчёлы, по голландским натюрмортам можно будет определить меру драматизма нашего мира. Человек был. Совсем недавно. Вон лежит надкушенный персик, и разломанная надвое крабовая клешня. Человек был. Скомкал салфетку и бросил ее на стол и вышел. Что-то произошло…
К чему это я вдруг? А к тому, что Эрмитаж я люблю. Он для меня никогда не был холодным вычурным музеем. Хожу я туда, как правило, одна. Перетекая из зала в зал, я каждый раз нахожу то, к чему можно будет вернуться. Замечательное место – Эрмитаж. Правда, говорили мне, что Лувр, куда более, грандиозен. Я должна была в этом удостовериться
[600x400]