"Я точно знаю, что значат другие,
И никого не люблю, кроме Ницше.."
Есть много философов, за полетами мысли которых я восхищенно слежу всякий раз. Бескомпромисный Гераклит и эпатажный Диоген, умничка Сократ и еврей-воин Шестов, скромный гений Анри Пуанкаре и певец любви Бубер, придумавший христианство до Христа Плотин и упрямый Розанов.
Но есть НИЦШЕ. Я люблю Ницше. Это не значит, что я во всем с ним согласна. Живи мы в одно время, мы, наверное, спорили бы до первой крови! Сталкиваясь с очередным его текстом, я неизбежно дохожу до какого-нибудь места, где у меня проскакивает восхищенная мысль: "Псих! Но как красиво!" Я редко читаю до конца. И в случае с Ницше наградой мне неизменно служит мысль, проскальзывающая ближе к концу очередного произведения: "А не такой уж и псих.."
"Если долго вглядываться в бездну, бездна начинает вглядываться в тебя". /Ф.Ницше/
Итак, выдержки:
* * *
"...широчайшие планы нашей жизни создаются лишь для того, чтобы убежать от нашей истинной задачи, что мы охотно хотели бы куда-нибудь спрятать свою голову, где бы наша стоглазая совесть не могла нас поймать, что мы спешно дарим свое сердце государству, добыванию денег, общению с друзьями или науке, только чтобы не владеть им более, что мы даже отдаемся барщине ежедневного труда с такой горячностью и бешенством, какие вовсе не нужны для нашей жизни, - потому что, нам кажется, нужнее всего не приходить в сознание. Все полны этой спешки, ибо каждый бежит от себя самого; и все робко скрывают эту спешку, ибо хотят казаться довольными и не показать своей нищеты более зорким наблюдателям; все испытывают потребность в новых звучных словесных погремушках, чтобы обвешать ими жизнь и тем придать ей что-то шумно-праздничное".
"Наука относится к мудрости, как добродетельность к жажде святости: она холодна и суха, не имеет любви и ничего не знает о глубоком чувстве неудовлетворенности и тоскующего стремления. Она столь же полезна самой себе, сколь вредна своим служителям, поскольку она переносит на них свой собственный характер и тем мертвит их человечность".
"В-третьих, культура поощряется всеми, кто сознает безобразное или скучное содержание жизни и хочет прикрыть его так называемой "прекрасной формой". С помощью внешности, с помощью слов, жестов, украшений, пышности, манерности наблюдатель должен быть приведен к ложному заключению о содержании — в предположении, что о внутренней стороне обычно судят по внешней. Мне иногда кажется, что современные люди наводят друг на друга безграничную скуку, так что находят, наконец, необходимым сделать себя интересным с помощью всякого рода искусств. И вот они заставляют своих художников изготовлять из самих себя пикантное и острое блюдо; они обливают себя пряностями всего востока и запада: - и, конечно, теперь они пахнут весьма интересно, всем востоком и западом. Они устраиваются так, чтобы удовлетворять всякому вкусу; и каждый должен получить угощение, хочется ли ему благоухания или зловония, утонченности или мужицкой грубости, греческого или китайского духа, трагедий или драматизованных непристойностей.
Знаменитейшие повара этих современных людей, которые во что бы то ни стало хотят быть интересными и чувствовать интерес, находятся, как известно, у французов, худшие - у немцев.
Это для последних, в сущности, утешительнее, чем для первых, и мы ничуть не обижаемся на французов, если они насмехаются над нами за недостаток в нас интересного и элегантного, и если, глядя на стремление отдельных немцев к элегантности и манерам, они вспоминают индейца, который хочет иметь кольцо в носу и вопиет, чтобы его татуировали".
Читать далее