Недавно мой малыш подошел ко мне и спросил:

- Мама, я - съедобный?

Я развеселилась и стала целовать в шею, в висок и за оттопыренными ушками:

- Конечно, ты мой сладенький. Моя карамелька, шоколадка, булочка...

Гляжу, а он смотрит испытующе и серьезно. То ли не верит, то ли еще что. Я подумала, может, это как-то связано с его недавними страхами по поводу монстров и великанов в саду. Мы с папой старательно убеждали его, что в нашем саду, как и в доме, никаких монстров нету - мы специально ходили и проверяли. Равно как и злых собак, крокодилов, динозавров в большими зубами, которым бы найти что-нибудь вкусненькое. Я посерьезнела.

- Вообще-то, нет, сынок. Ты несъедобный. Ты ведь мальчик, а мальчики несъедобны.

- Мама, ты не понимаешь. Am I edible?

Я напряглась и стала быстро соображать. Вспомнила, что на гимнастике одного мальчика назвали incredible - замечательный. Фонетически очень рядом.

- Ты имеешь ввиду incredible?

- Да, мама.

- Конечно, сынок! Ты самый замечательный мальчик в мире. Incredible, wonderful, amazing and fabulous!