Одни слова значат другие слова. Как в моём сне. Как в моём городе. Не в Лермонтове, а в Иноземцево. Просторные открытые заасфальтированные дворы из двухэтажных, как бы поставленных на свои голые подвалы, домов. В тени деревьев настолько огромных, что ты находишься в их тени, а самих их не видишь, это деревья во сне, которые никогда не знали и не узнают пилы и топора, как нераскрытые преступления, простирая крылья над всем посёлком. В одном из дворов я встречаюсь с твоим братом, который не брат тебе вовсе. Я видела твоего брата, этот человек вовсе на него не похож. Люди живут на вторых этажах, во дворы спускаются широкие деревянные лестницы. В его углу двора в тени огромных деревьев растёт маленькое деревце, в три человеческих роста, будто бы из реального мира -- но тоже необычное.

Я пришла сюда, чтобы с ним увидеться, при том, что в реальности я встречи с ним отнюдь не жажду, наверное, если бы я знала бы его лучше, он вызывал бы во мне отвращение, а так -- просто пустое место там, где должен был быть человек, и всё, относись к этому как хочешь. Никогда не знала его близко, хотя он, возможно, такого отношения и не заслужил. Наша реальная-не-во-сне жизнь состоит из подобных людей, глаз, улыбок, слов из чужого разговора, пока мы проходим мимо, сами ото сна мало отличимые.

Стоило ему появиться на втором этаже и начать спускаться, как с другого конца двора, со стороны пустой улицы, к нам подошла незнакомая женщина. Они с братом стали напротив друг друга так, чтобы между ними было маленькое деревце, и, ведя почти неслышный разговор, прежде всего обо мне, знаком ли он со мной, что им со мною делать, знаю ли я, что все слова произнесённые значат совсем не то, что они значат, они принялись отрывать по кусочку коры каждый со своей стороны, наконец женщина протянула мне один из кусочков. Попробуй, из этого можно делать напиток похожий на кофе. Только если мы с тобою попробуем его, она протянула мне следующий, это уже не будет ни корой, ни деревом, и ты уже рассказать об этом никому не сможешь.

Чтобы понять, тебе нужно попробовать, только так. Для остальных это будет звучать как сон.

Класс. Раньше в стекло бились мухи. И бабочки. Проплывали отражения птиц. И кораблей. Но потом стекло разбилось. И появился ты, теперь ты машешь мне из разбитого окна каждый раз, когда я собираюсь посмотреть на то, как я выгляжу или выглядела когда-то. И мне приходится искать твои глаза, чтобы хотя бы привести себя в порядок перед выходом. Таскать тебя за собой повсюду так неудобно, сделать бы что-нибудь, чтобы ты сам за мной ходил, плыл рядом по воздуху, вроде как привязанный каким-нибудь невидимым поводком. Бесполезно и пытаться. Я выгляжу примерно как ты — это всё, что я знаю. В разбитых окнах теперь всегда свежий ветер.

В лесу цветы спрашивают меня. Нам нечего больше читать, что случилось. Одни воюют, другие работают, третьи лежат мёртвыми, четвёртые влюбляются, шепчут цветы, но нам по-прежнему нечего читать, шепчут цветы, голубые родники глаз и губ под влажными корягами среди мокриц и червей, что же случилось?

Скорее всего, ты сошёл с ума, но стоит ли об этом говорить, это, как мне кажется, должно приниматься без слов. Странным было бы предположить, что хоть кто-то в своём уме остался, но и тем не менее. Посмотри, сегодня ты буквально всё в мире можешь делать, кроме писательства; количество занятий увеличивается в разы день ото дня.

О, да, это всё великолепно; да. Если бы не болезни, жизнь проходила бы и вовсе незаметно. Останавливающий кашель, обезаруживающая температура. Спаси и сохрани меня, вирус и люди в белых халатах. Ручка и блокнот, спрятанные под подушкой, пачкают простынь. Лежи, дыши, в первобытной пещере под виском выцарапывай свою охоту на несуществующих животных. Синий цвет, останови меня. Ты видишь? Лицо художника было, на самом деле, нарисовано.

Я научу вас писать, а вы научите меня принимать душ и чистить зубы. Вы научите не любить тех, кто вас бросил. Научите ежемесячной оплате услуг ЖКХ. Всем маленьким вещам, необходимым для выживания маленького человека. Огромное вам спасибо. Писать -- это, примерно, то же самое. Ну да, это как выживать, только наоборот: не мыться, не платить и не переставать любить. Простейшее. Клетка, делящаяся на два, внутри и снаружи. Тропик рака, розовые кристаллы, льющиеся из расколотой головы Генри Миллера на печатную машинку между ног Анаис Нин. А где же его хуй? Проверь прямо сейчас.

Это цитата сообщения checkoff Оригинальное сообщение

отрывки из дневника "утечки информации" (фб, 2017-2020 гг)

19.02.17 на пятигорский брег сошед...

Из гроба Келтика растут лютики, во гробу играет музыка, когда старый пират Келтик крутит ручку. Ломая сухие ветви за бортом, забулдыга Келтик поливает портвейном прошлогоднюю листву, и пьяная мошкара летит на свет лампочки в круглой улыбающейся башке, катящейся с покатых склонов Машука. И поют маленькие мертвецы, и качают ручками в траве – во саду ли, в огороде постукивая нескошенно – серьгами в ушах у большой совы, не заметившей приближения утра.

Ты размениваешь последнюю зарплату на максимально мелкие монетки. Набиваешь до отказа все карманы. Обувь, носки. Запихиваешь за пазуху. Ходишь оставляя поблёскивающий позванивающий след, словно улитка или слизень. Вываливается из рукавов и штанин звонкая монета. Одноглазый пират в отставке Келтик Фрост, одноногий попугай на одиноком плече Сальвадора Дали.

Вес бесполезных денег, слишком мелких чтобы быть потраченными, гнёт к земле, и ты еле-еле добираешься до какой-нибудь парковой скамейки, уже оккупированной цветущей гопотой и крылатыми бомжами, ты плюёшься разгрызенной во рту мелкой монетой, вытираешь щетинистую щёку от блестящей чешуи. Со стороны может показаться, что ты плачешь или ешь, но на самом деле ты ожидаешь - когда душа, чрезмерно отягощенная телом вновь выскользнет на охоту, о пернатый змей Келтикоатль!

Сияет на солнце панцирь из мелких монет, откинута скорлупа. Бразильский карнавал в небе над головой... в то время, как город внизу думает, что идут ученья.


27.02.17 реквием по юрцу

Юрец волею божию свежепреставился к чёртовой баушке умре, Харен достославен множе пивши и побиваши. Позвольте изъявьте ничтоже сумнящеся ибо небо, ибо небыло более бо, ибо кагрица не про тебя цветочик той расцвытав. И в плясовой платочки из ширинак выпрастав и помавая споём-возвоем жидовогречески осанну чревоугодине эдакому в полном рассвете заката своих сил, мудотворцу и чудострадальцу южно-русскому, Юрию Харину-Бородынскому-Небритому, чинов-регалий каких - не спрашивай, адрес забудь и чело дордже (спряч, спряч дордже-та свой) двойным перекрести, ибо хватит уже, засиделся-засобирался, ничего кроме опостылевшых шести стен не видав, красных девок недохватав, устали-то лапищи, опустились понуро по бокам, куда-куда, за кудыкину гору, в вологду-гду, пора и честь знать, и уважать себя заставить. Справадили хосспадя.

– Харин-Харин, умер-умер, – отплясывая да помахивая платочком, да приподымая кепочкой, манкируя-фальсифицируя, весело спровадили, египетским надписям подобно танцуя да поплясывая на фоне жёлтой стены по гулкому деревянному полу да по мостовой, да по трамвайным путям, сталкиваясь лбами, лязгая зубами, повиливая хвостами, делая вид и на самом деле не замечая друг друга, и будучи в мыслях уже далеко, желая приятного дня, но имея ввиду совсем не это, меж летающих островов и луж в дырах на асфальте, похожих на следы лап гигантских многопалых, – Совсем! Совсем! До свидания! Прощаемся с вами! – Лишь по допущению какому попущению Господа нашего Санта-Клауса руки-крюки и пальцы-ветви, губы-тучи и щёки-брыли, мусор-мусор в каждой/ из каждой щели – как ни напрасны были старания, как ни пытались избегнуть старения, как ни старались глушить завывания, но не смогли удержать устремления для нашего общего увеселения, хоть и обвинены были в разжигании, но лишь на недолгое заключение, благодаря своевременным дензнаков вливаниям, претендовали органы обвинения, и-э-эх, пропадай как звали, поминайте психом, тер-психом, тер-психорой, ибо грузин есть царствие небесное, хоть и с роду не танцевал человек, тут уж скорее греки постарались, но не будем углубляться, да что там, не захотел бы – не стал, и стали они жить-помирать да зло забывать, в общественных местах курить да трамвай сзади обходить – Финнеган, Бротиган, Юрихарн – успокоились, упокоились, быстро спать я кому сказал – но долго ох долго ещё бились бутылки и лились напитки – нет, не оставили поминки камня на камне могильном, как хотела того старая мама, начали заупокой кончили воздравие, наряды милиции и парады полиции отчехвостили в полной прострации их дислокацию, устроив фелляцию своей аммуниции, над живыми пока ещё памятниками на прошлогодней траве, монументальными кучами хлама, впрочем, довольно быстро превращающимися в ничто и пение птиц...

Харин умер, Кармапа женился, Линч третий сезон Твин-Пикса снял. Как ни старайся, мой драгоценный читатель, майн кляне кампф и ма ви перду, но и ты тоже, признайся, о признайся же наконец, и тебя ведь тоже не миновала чаша сия полная дождя, и ты - о осознайся и зазнайся - немножко умер, чуть-чуть женился и слегка Келтик Хруст, Кантик Пруст и Кёрстин Данст, грешен ведь, грешен. Молчи, не говори - всё в глазах

Читать далее...

Это цитата сообщения checkoff Оригинальное сообщение

балаклава ("гнездо рыбы"). свана, 1996
 

Бледное лицо Луны ухмыльнулось и, захохотав, спряталось в синеве высокого неба. Где то в кустах закричала птица Койко-Место.

Старая Скво Голая Пятка остановилась перевести дух,окинуть орлиным оком местность и прочитать несколько охренительных заклинаний от домогательств здешних духов. Вот уже как 3-ю Луну она продолжала свой путь сквозь густые леса бухты под названием Гнездо Рыбы. Несмотря на свою ветхость, она довольно ловко, с проворностью молодого крота карабкалась по склонам, корням и буеракам.

Далеко внизу шумело Великое Море, над отвесными скалами кружили стервятники.

Голая Пятка остановилась на одной из самых белых скал подставить свой орлиный профиль бархатному бризу. Солнце утопало в сонной воде, уходя в Заповедные Земли Праотцов. Темный индейский загар, зоркий глаз и гибкое тело Голой Пятки совсем не говорило о том, что полмесяца назад она потеряла своего мужа, индейца Белая Голова.

Нет ничего прекрасней одинокой скво на скале в лучах умирающего Солнца ! Теперь она отправлялась на поиски нового мужа.

Шаман из ее родной деревни сказал, что найти себе индейца можно в Гнезде Рыбы, если повезет миновать Злую Бухту. Голая Пятка была как раз той женщиной, которых выплавляют из огнеупорной стали гиганты Черных Пещер Попол-Вука.

Помолившись и прикинув оставшееся расстояние, скво Голая Пятка продолжила свой путь. Он намеревалась пройти злополучную бухту, кишащую духами и привидениями к сегодняшней ночи и к утру в выйти в деревню.

Но вот досада ! Тысяча пьяных волков ! Да ослепнуть тебе, Синий Вол, покровитель странствующих ! Порвалась любимая старая мокасина! Ругаясь,посылая проклятья и грозя кулаком северу, где дома остался ее доисторический дядюшка, индеец Большая Сява, починитель мокасин и мозгов. Именно он последним ремонтировал мокасину.

Присев на камушек, Голая Пятка развязала свой холщевый мешок, запихнула туда мокасины достала сухарик и стала грызть. И сломала зуб.

Наверняка духи были против ее вторжения. Залепив дырку смолой, она спустилась к роднику и напилась. Потом, вынув из замшевого "ксивника" кусочки пейотля, она закинула их в рот, чтобы хоть как то себя утешить.

Горная тропка убегала куда то вверх и терялась в можжевельниках. Вдруг Голая Пятка узрела вторую тропу, которой раньше здесь не было. На ней сидел зеленый человечек и звал к себе, махая скрюченными ручками. На дороге висел указатель - "РАЙ". Где то вдалеке блистали огоньки.

Но старую скво Голая Пятка не проведешь! Она быстро смекнула, что лучше сразу подняться,чтоб потом не спускаться и полезла.

Избежав тем самым смерти. На небосклоне зажглась звезда. Голая Пятка подняла глаза. три метеорита один за другим промелькнули в черной бесконечности неба. Голая Пятка ухмыльнулась: "Хе хе, -подумала она - Теперь мне точно удастся заарканить нового мужа. Три падающих звезды - хороший знак!"

Она продолжала карабкаться ввысь. Птица Койко-Место снесла яйцо и оповестила об этой новости весь лес душераздирающим криком.

Я выхожу из дома, в котором никогда не был. Мои стены, мои лестницы, подъезды. В моей квартире, в которой я никогда не был, Квон собирает вещи, ложится на полусобранные чемоданы и мастурбирует, думая обо мне. Ему пора уезжать. Дом находится рядом с вокзалом, и Квону надо везде успеть, от этого в буквальном смысле зависит его жизнь. Я — легкодоступная плоть, и Квон навсегда в моём сердце, его хуй, единожды коснувшись моих губ, упал с липкого неба в гнездо и запел, расправив крылья. Внутри наушников целые стаи членов пролетают из уха в ухо сквозь парообразный розово-серый мозг. Я люблю тебя, Кан, и никогда тебя не забуду, алло, алло, ты не слышишь, наверное; мы видимся время от времени, мы выдуманы, на улице здороваемся и улыбаемся. Нам так повезло однажды оказаться вместе на одной кровати, это же чудо на самом деле: алкоголь, долгая прогулка, и я наконец достаю свой окаменевший и буквально стучу им по столу, призывая к порядку красивые миндалевидные глаза Кана, мы должны идти с ними в постель немедленно.

Конечно, за то, что мы оказались с ним вместе благодарить надо, прежде всего, нашу общую знакомую, это она шла с нами, это она поддерживала диалог мелодичным смехом, если бы не она, вряд ли мы стали бы целоваться осенним вечером, созданным для поцелуев. Если бы не Конни, с её неразрешимыми вопросами и игрой со словами, оказавшись в постели между нами самым естественным продолжением диалога. Явно ожидая от нас большего, чем просто прикосновений, — проникновений. Верно она была разочарована, когда, попытавшись и так, и этак, я оставил их с Квоном вдвоём расхлёбывать кашу, которую сам же и заварил, заснув в соседней комнате дома, в котором никогда не был. Утром надо было на работу, и моя легкодоступная плоть, испугавшись большего, предпочла ретироваться, оставив рычащие картинки с фиолетовыми зверьми и дальше взбивать пену простыней...

За неимением лучшего слова, про себя я зову этих двоих своими друзьями.

Полупустым мешком — Машук над Пятигорском
Бесполезно притворяться, каждая дыра — глаз
Под деревьями свалены в кучу прошлогодние лица
Поднимайся наверх сквозь каждый день
Сделай это своей ежедневной рутиной
Делай это в одиночестве — и пусть тебя видят с кем-то
Ты никогда не бываешь один. Никуда не уходишь

С лиру тоже будем заканчивать, с вами было очень интересно, мои воображаемые друзья, мои любимые мёртвые имейлы.

Марилка респект, в Питере увидимся.

Я черную ленточку на лапу повязал
Фанат перерезал себе горло перед концертом
Открыт на тот свет вокзал

Работать с нейросетями - ёбаный ад. Потому как это не работа, а дроч. Тебе не дают реальных инструментов, которые можно было бы дать технически, для того, чтобы выкачать из тебя побольше бабла. И нейросеть, использует внутри себя ещё одну нейросеть, чтобы та решала, где и как запороть песню, чтобы ты остался не доволен результатом, и делал ещё и ещё, расходуя баблос.

Я думаю что я закончил в общем-то с ними. Все знают, что мне всегда было интересно как могут звучать мои стихи - а когда ты слышишь, как их кто-то спел или озвучил, это высший кайф, который я когда либо испытывал в жизни. В юности это были Док Алешин и Марилка. Из людей.

С нейросетями такого нет. Просто поигрался.

Нейросеть не обладает субъектностью. Поэтому она заёбывает, поэтому она не стоит ничего, в сравнении даже с моей читкой, потому как даже моя читка, без слуха, голоса, артистизма и прочего, в 1000 раз лучше, интереснее и живее.

Нейросеть показала, просто как пример, как могут звучать мои стихи - и звучать они могут охуительно.

Большинство людей, точно так же как нейросеть, не обладают субъектностью. И это также заебывает. Однажды я провёл эксперимент, который длился где-то год, с перерывом на пол года. Исследовал, где прячется субъектность у бессубьектника, как это происходит и почему. Научный доклад будет представлен на алкосеминарах в режиме андеграунд, то есть тет-а-тет. Но если просто, то причина - это ложь себе, из-за страха, и механизм этот никак нельзя нарушить. То есть человек просто боится перестать лгать себе и другим. Всё очень просто и банально. Я исследовал всё это на практике, живых примерах, в ситуациях, и наблюдал как и почему и какие принимаются решения.

Был такой цикл небольшой даже стихов того времени (пару лет назад). Надо будет их как-нибудь объединить и назвать.

Я беспонтовый, как нож в спине.

И вообще, с Сирожей, я не хотел изначально делать такие серьезные стихи, всегда старался добавить стёба, но так как все с серьезными ебальниками сидят и поугорать абсолютно не с кем, я подумал, ну а хули, раз вы блядь все такие серьезные, давайте добавим серьезности, тем более что потенциал то оказался неисчерпаемым.

Я уже писал, в одном из множества ТГ каналов, заведенных и удаленных в последнее время, что цикл Сирожа очень сложен, морально и психически. Быть Юрием Stereo намного проще, комфортней и безопасней.

Но Сирожа - это квантовый переход в 5D реальность.

Вот я смайлик не поставил, а вы поняли что я пошутил? Сметаиронизоровал, сука. То то.

Я, как творческая единица, представляю собой образец метаиронии и метамодерна.

Ультрасовременный - это про меня. Хотя, казалось бы, где Есенин и где современность. Самые модные рэперы - устарели ещё до того, как стали популярны.

Ультрасовременность - это то, что могут понять очень не многие. Это те герои, те самые ебучие нонеймы, что генерируют энергию из запределья. Помимо себя, могу назвать Селиванова. Из тех, кого уже нет, конечно Летов, Высоцкий.

Слышу как вы отрыгнули, дескать опять ты со своими идолами. Для кого идолы, а для кого такие же люди, быть может даже прошлые воплощения. Вот сидит ебучим нонеймом Владимир Высоцкий, а вы ему про Моргена, Басту, Окси там, я не знаю Нойза. Ну блядь смех же, пиздец.

Или сидит такой Достоевский, нахуй никому не нужный, грузчиком работает, а вы ему, дескать, вот, смотри, Пелевин - талант какой. И бабки есть, и зарабатывает, и популярный.

Кароч, чё я хотел сказать то я уже забыл пока писал, вобщем вы поняли всё.

Никто, кстати, не оценил мой стих Сирожа 6. Война. Оно и понятно, что люди не понимают. Хотя, это чистая и глубокая поэзия, которая и должна быть магической. Речь идёт о Бениславской, но и не только, и времени - том и этом. Я вообще редко погружаюсь на такую глубину, хотя стих Сирожа 1 и задал этот уровень.

Надо постоянно выплывать, чтобы не поехать кукухой. Но, как бы не хотелось, как я уже писал в посте "Правда" - от правды не уйдёшь.

https://www.youtube.com/watch?v=FGOZ_a5Xcc4

Нейронка немного закосячила качество, получилась такая перезапись с кассеты, но лучше не сделать, тот аккаунт, на котором она создавалась, заблочен и эта версия единственная, что сохранилась. О нейросетях поговорим ещё позже.

Мелкий госслужащий. Я приветствую всех. Если говорить только факты, события, как они есть, мы сможем полностью избегнуть правды, с одной стороны, и, собственно, исполнить предназначение дневника — с другой. Мы говорим про погоду, про цены на еду, обеденное меню. Во что бы то ни стало избегать читательских глаз — мой дорогой, мой ненаглядный.

Я притворялся писателем, сколько себя помню, и даже ещё немножко дольше, сами понимаете, вы живёте ровно столько, сколько пишете, и, кажется, это решает все проблемы. Кроме молчания. Так затекает ртуть в заготовленные формы, и ты понимаешь по пустым местам, о каких именно вещах тебе не говорят. Такова природа слов, дорогой: сколько ни говори — не скажешь.

Сначала бросаешь курить, потом жену, потом любовницу, потом другую, потом пить, потом опять курить, потом писать, ну, с этим у меня проблем никогда не было, я не написал столько, сколько мне в жизнь не написать, что не может не успокаивать, да, кстати, и не собираюсь возобновлять это вредное занятие. Не думаю, что есть прекрасней.

Давай без максим и метафор, скромные чёрные буквы на белом фоне, а то этак мы так никогда. Что там у нас, март, дождь, улицы, удары плёткой. Ветви ивы. Почти пришедший в негодность автомобиль, барахлящий и кашляющий. Истончающийся до изящества, он весь — тряска и шум, этот фаэтон. Мы едем и раскачиваемся невысоко над дорогой, читаем прозрачные письмена дождя. Дворники, как и печка, не работают. Из одного разбитого момента времени в другой, мы даже не заметим, когда машина вывернет на встречку.

Иногда мне дают машину покататься, иногда нет, но я, в любом случае, предпочитаю не замечать ни себя, ни проходящего времени. С людьми сложней, особенно, когда им лет под двадцать, как моему водителю. Не хочется прерывать этот сон. Прыщи, серьёзность, красота. Жизнь, собственно говоря. Вещи, которые меня не могут заинтересовать, потому что ещё ничего не случилось. Двадцать лет — это сколько я в своей конторе работаю; а поступил я на работу, кажется, вчера. Кроме "кажется" ничего нет: кажется, казать, показывать, проявляться. Мне кажется, что любим, кажется, что люблю. Кажется, что я — блондинка под два метра с романом на стороне.

Дневник, дневник, давай, куда тебя всё время уносит? Встаю рано, ложусь поздно. Мне пятьдесят, как и большинству настоящих людей вокруг меня. Пиджак, галстук, обожаю это всё, чистить обувь, бриться. Маскировка тщательная и, из-за тщательности, ка-жет-ся, лишённая всякой сути. Каждое утро внутри — музыка Говарда Шора из Обеда нагишом. Я встаю под насекомый стрёкот в синей темноте, я пью и захлёбываюсь, гигантский язык вываливается из окна, кувыркаясь и скользя, ударяясь не слишком сильно, выталкивает тельце на остановку. Заправляю слизистые под одежду, сдвигаю невидимую шляпу на затылок.

Кому тридцать семь?
Мне тридцать семь!
Кому здесь тридцать семь?
Мне тридцать семь!

Кто здесь весь мир на хую вертел?
Русской смерти в глаза смотрел?
Кто здесь вертушкой Ван Дамма
В одиночной камере стены ломал?
Кто здесь от пули, петли и наркоты
Бесконечно воскресал?

Кому тридцать семь?
Мне тридцать семь!
Кому здесь тридцать семь?
Мне тридцать семь!

А снег всё тот же
Грязный в какахах
Весна ебучая
И небо как пепел

Любовь проёбана
Как косарь в автоматы
Жизнь облёвана
Как шлюхой сиденье

Червяком Джимми
Исследуя чернозём
Падшим ангелом
Прыгая в небо

Хочешь я расскажу
Зачем мы живём
Сквозь дыру в голове
Дымком пистолета

Кому тридцать семь?
Мне тридцать семь!
Кому здесь тридцать семь?
Мне тридцать семь!

Кто здесь весь мир на хую вертел?
Русской смерти в глаза смотрел?
Кто здесь вертушкой Ван Дамма
В одиночной камере стены ломал?
Кто здесь от пули, петли и наркоты
Бесконечно воскресал?

Кому тридцать семь?
Мне тридцать семь!
Кому здесь тридцать семь?
Мне тридцать семь!

Развею туман
Ядерным ветром
Градом освежу
Удушливое лето

Облив бензином сожгу
Наше детство
Школу, двор
И все воспоминания

Не останется ничего
Кроме чистого сознания

Я - таблетка Хаоса
Что доктор прописал
Я прочитал заклинание
Словно ничего не сказал

Кому тридцать семь?
Мне тридцать семь!
Кому здесь тридцать семь?
Мне тридцать семь!

Кто здесь весь мир на хую вертел?
Русской смерти в глаза смотрел?
Кто здесь вертушкой Ван Дамма
В одиночной камере стены ломал?
Кто здесь от пули, петли и наркоты
Бесконечно воскресал?

Кому тридцать семь?
Мне тридцать семь!
Кому здесь тридцать семь?
Мне тридцать семь!

© Юрий Stereo

Ссыкуха - гёрл, уровня 3+, 4-, собирает подписчиков с сайтов знакомств.

Не обладая субьектностью,

Пластикой и макияжем доводит своё лицо до усреднённого образа губастой брюнетки (например), чтобы соответствовать ГОСТУ.

Ментально плавает в озере спермы своих воздыхателей. Пахнет сотней хуёв.

Подпишись, если хочешь постоять в очереди, потолкаться.

Если находит своего с бородкой и часиками грузина-турка, то убухивается каждый день "счастьем" и "успехом".

Тут даже нет ничего смешного, просто, как говорит Селиванов - скукота ебаная.

Чаще всего работает в салоне красоты - ботокс, брови, ресницы, всякие процедуры.

Также может быть "творческой личностью", не такой как все, любить Кар-Вая и Кастанеду, при этом подрабатывать в эскорте или веб-каме. Такие особенно любят Пелевина. При этом творчество её на уровне школы, и те же желания, что и у нормисок.

А какие желания? - Халявы! А халявы не будет! У меня был стих "За что вас любить". Только раз я любил и был честен, меня попытались наебать и всё быстро закончилось.

"Только раз вор уходит из дома, как пропавший без вести солдат".

Если с тебя нечего взять материально, то давай эмоции! Отсыпь эмоций, сука!

- Я тебя люблю, будь честен, но я поеду в другой город, в другую страну поебаться там потусить, буду писать как я скучаю и плакать в ду́ше, ладно?

Какая нахуй любовь!? Эскортницы, - сосите!
No fate, no sex, no many, no life блядь!

Все хотят клоуна, клоун это заебись, это весело! А если он ещё и трагичный, то вдвойне веселей. Сразу так интересно жить становится, захватывающий сюжет какой-то. Но клоуны хуево кончают, а ради чего?

Такое счастье жить в России
Пуля, наркота, петля.
Здесь тебя полюбят милый,
- лопата и мать сыра земля.

На этот раз, всё, конечно, может закончиться так же, в том же репертуаре, но я хотя бы, не буду сам к этому стремиться.

Правда у каждого своя и при этом всегда одна.

Смерть - самая главная правда, из неё вытекает всё остальное. Правда пробуждает, раз и навсегда. От неё невозможно уйти, она как судьба - её проебать невозможно. Она как любовь - в какую сторону не пойдёшь - любви не миновать.

Вся наша жизнь - путь к главной правде - смерти. Но от смерти до рождения тянется нить этой правды, и если ты её нащупал, ухватился, как за канат, никогда его не отпустить.

Правда как камень, к которому ты прикован цепью. Ты можешь делать вид, ты можешь лгать себе, не замечать, отвлекаться на что и кого угодно. Но правда всё равно накроет.

Правда всегда одна, не может быть двух правд. И только Человек способен посмотреть правде в глаза, а значит в глаза смерти. Только Человек, способен эту правду найти, свою, единственную, ведь для этого надо перестать лгать себе, на что человек-программа (NPC) не способен. Только Человек может по настоящему полюбить, потому что для этого надо быть честным, на что человек-программа (бот) не способен.

Правда всегда побуждает к действию. Ты можешь ничего не делать, только когда лжёшь себе и другим. Когда ты находишь правду - у тебя нет больше времени на то, что тебе не нужно.

Правда - единственный настоящий психо стимулятор. Кофеин, женьшень, или наркота - один и тот же пиздёж, ты можешь закидываться этим сколько угодно, но только правда торкает по настоящему, бодрит и заставляет что-то делать.

Единственное созидательное направление (винтовочное). И единственный путь (сердца). У каждого свой.

Мне не нужны никакие магические практики, чтобы узнать кем я был в прошлых жизнях.

Всё и так понятно.

Джим Джармуш в своём документальном фильме показал как примерно выглядят ебучие нонеймы.


- Ева, это же фантастика.
- ...она ливанка, и точно станет популярной.
- Боже, надеюсь нет. Она слишком хороша.

Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий! Я Владимир Высоцкий!

отболело отгремело
сто тысяч гроз
я снова с вами
и всё всерьёз

гитары нет, но я отвечаю
словом ебну так что ты закрепчаешь
эй дельфинчик, я винт для твоего живота
эй пацанчик, прикури и прыгни с моста

Порвали парус
Не грущу не каюсь
Порвали парус
Умираю и возвращаюсь

Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий! Я Владимир Высоцкий!

как с зарядкой дружок?
я твой выстрел в висок
ты не друг и не враг, а так
но я для тебя овраг (как?)

не видел не знал
а с ногой захворал
я та петля что скрипит в темноте
я причина
твоего крутого пике

Порвали парус
Не грущу не каюсь
Порвали парус
Умираю и возвращаюсь

Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий! Я Владимир Высоцкий!

ебучим нонеймом
Есениным, Пушкиным
нахуй никому не нужным
Юрием Stereo

передо́знусь герычем на чердаке
прямо в хуй вколю уйду налегке

я ебал ваши часики, ваших пёсиков
я ебал ваши ботокс и барбер стрижки
я ебал ваши тачки, я ебал ваши шмотки
я ебал ваши бензоносоглотки

я ебал ваши айтюнс и нетфликс подписки
я намылю петлю для каждого кто окажется на моей вписке

я ебал курс рубля, я ебал BBC
Эй Катюха, отсоси!

Порвали парус
Не грущу не каюсь
Порвали парус
Умираю и возвращаюсь

Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий У! Эй!
Я Владимир Высоцкий! Я Владимир Высоцкий!

© Юрий Stereo

Если посмотреть на их фото, можно заметить, что они всегда неслабо так напрягаются, чтобы сымитировать этот самый успех, и плюсуется к этому ещё напряг, чтобы скрыть напряг. Потому, что никакого успеха не существует, ещё напряг в том, чтобы убедить себя, в том что он существует, и что ты успешен и счастлив.

То есть это ложь, даже не в квадрате, а в примерно седьмой степени.