Подразделения группировки войск «Север» нанесли поражение формированиям двух механизированных, десантно-штурмовой бригад, штурмового, десантно-штурмового полков ВСУ и бригады теробороны в районах населенных пунктов Алексеевка, Варачино, Могрица и Юнаковка Сумской области. 
ВСУ потеряли более 190 военнослужащих, танк, 12 автомобилей, четыре артиллерийских орудия и три склада материальных средств. 
Подразделения группировки войск «Запад» улучшили тактическое положение. Нанесли поражение живой силе и технике трех механизированных и штурмовой бригад ВСУ в районах населенных пунктов Купянск, Глушковка, Великая Шапковка, Изюмское Харьковской области, Кировск и Ямполь Донецкой Народной Республики. 
В 1928 году Совет народных комиссаров принял решение об организации экспорта произведений искусства из музеев СССР.
Сначала предполагалось, что из Эрмитажа будут выдавать для продажи только поступившие в музей произведения из национализированных частных коллекций. На практике всё происходило не совсем так. Или совсем не так.
Уже в середине 1928 года в нарушение всех декретов о сохранении культурного наследия советский торговый представитель в Париже Георгий Пятаков предложил главе компании «Ирак Петролиум» Галусту Саркису Гюльбенкяну купить ряд шедевров из Эрмитажа для урегулирования проблем, связанных с выходом СССР на европейский нефтяной рынок.
В связи с этим заведующему Картинной галереей Джемсу Шмидту было приказано представить список лучших полотен собрания с оценками.
Шмидт составил список из 20 полотен Рафаэля, Боттичелли, Джорджоне, Тьеполо, Рубенса, Ватто, Ван Эйка, Фрагонара и Рембрандта, подчеркнув, что продажа любого из них нанесёт непоправимый вред значению Эрмитажа как мирового собрания. Тем не менее на секретном совещании в «Антиквариате», конторе Госторга, которая непосредственно занималась реализацией произведений искусства за границей, для продажи Гюльбенкяну было намечено пять шедевров Картинной галереи, в том числе и Рембрандта. Хорошо понимая, какое разорение грозит гордости эрмитажной галереи — собранию великого голландца, Шмидт составил подробную записку на имя директора музея.
В ней он писал:
«В исполнение данного мне поручения представляю Вам свои соображения относительно возможных последствий для общего характера и мирового значения Картинной галереи Эрмитажа в случае изъятия из её состава некоторого количества картин Рембрандта и некоторых других великих мастеров…
