Сижу за компом, она рядом, вытягивает ногу, будто любуясь отсветом на коже.
- Вик.
- М.
- А люди вообще совпадают?
Закрыл видео про LoRa, развернулся к ней, поймал ногу.
- Никогда, - отвечаю. - А как бы ты хотела?
- Я не знаю... - покачивает в моей руке. - Они же всякую дичь творят постоянно. Почему нам похую?
От того, что она сказала "нам", мне почему-то теплее.
- Я перестал задавать себе этот вопрос, когда понял, что не человек.
Тянет ногу на себя, и я <не>вольно подъезжаю ближе в кресле. Бля, её запах надо просто запретить., хотя и найти его нереально.
- Вот и я думаю, почему мы вместе. Ты мне нравишься вполне конкретными вещами, но этого мало. Будто что-то ещё, независимо теперь от того, вместе мы или нет.  И люди - они ж не все дураки, они тоже это чувствуют к кому-то. Никто не объясняет. Ну.... пустые разговоры, за уши притянули, что ли, подогнали под вещи, им понятные. При этом чувствуют себя умными. Вот я точно не такая, и спрашиваю тебя, потому что ты дольше и ёбже. Хоть и другой. Чёрт, я одним вопросом сразу пять задала, - улыбается. Я люблю с ней говорить, это редкость, но она спрашивает порой такое, что остальное неважно. Это единственное её доминирование надо мной. Умная девочка.
- Если начнёшь разбирать чувства, то, поняв их, убьёшь их сущность, знаешь же.
Знаю, - наклоняется ко мне, говорит прямо губами в губы. - Я что-то упускаю. Ты это тоже чувствуешь. Что это такое? Это у всех так?
- Хел... у нас точно. Я не знаю, как у других.  Ты, говоря об этом, многое мне объясняешь такого, чего я не смог найти нигде, кроме себя.  Я тоже не знаю, как это называется. Ты мне нравишься так, что уже не хватает здравого смысла, как и объяснить то, что ты до сих пор рядом.
Она смеётся и нежно смотрит.
- Я твоя выдумка, - сжимает пальцами ног мои руки. - Как и ты моя. Но я бы такое не смогла выдумать; так откуда вообще эта ситуация? Бля! Я даже не задумывалась до тебя настолько об этом, всё было проще. Ты причина, и, соответственно, знаешь свою природу. Расскажи, почему с нами вот так.
Тянусь за сигаретой, она вынимает её из моих пальцев, подкуривает и дает мне курить из своих рук, внимательно наблюдая за губами. Мне приятно и непривычно. А можно так всегда?
- Какое объяснение тебя устроит? Есть же множество.
- Я заебалась, - улыбается. 
- Ладно. Смотри, - разминаю пальцами её ступню, она тут же кладёт другую мне в ладони, всё так же смотря на меня с интересом. Мне, должно быть, сложно, потому что это чертовски отвлекает. Стараюсь быть нежным. - Нас отличает от других то, что нам нет нужды думать, на какой волне говорить. И говорить ли вообще.
- Да, разрешённая частота 868, - выёбывается Хел. - Но скажи, почему, с каких пор эта ассимиляция, я же другой была. Какого чёрта ты меня... <пыхтит> ну... не изменил, но.... да твою мать, ты же понимаешь меня! - сжимает пальцы. Глажу ладонями её красивые ноги. Мне сложно на такое отвечать, я понимаю, но таких слов не готовил никогда. Просто знаешь об этом, ощущаешь типа, но - объяснить вот так?
- Помнишь квантовую?
- Угу. Ну... так, в целом, ты ж у нас умник.
- Хуюмник. Вот взаимосвязанность - когда одно из бесконечности влияет на другое. Да? Нельзя же объяснить полностью, что не думай.
- ...Ну да. Но разве мы физика? Вот я, смотри, я же живая и смотрю на тебя.
- И я на тебя. И все мириады мыслей, что внутри бесятся, не могут объяснить того, что ты для меня особенная.
- Зануда ты особенная. Я не могу ни с тобой, ни без тебя. Хотя... Без тебя больше не могу, - ухмыляется и гладит руками, сжимая, мои плечи, будто впервые видит. - Надо просто принять этот факт и не ебать тебе мозг?
- Еби меня как угодно, но прими себя в этом. Ведь хорошо же?
- Хееех, хорошо!
- Зачем вопросы?
- Понять.
- Хел, я не знаю больше твоего, если честно.
- Вик. - Наклоняется прямо в ухо, и такая тёплая. Млею безудержно. - Я, с одной стороны, счастлива с тобой. Со многих сторон, мне неважно, в общем-то, многое. Но вот это...Мне, как женщине, любопытно, я не могу это объяснить или понять. Спросить, кроме как у тебя, тоже не у кого. Со мной пиздец. Это неестественно. Ну чё ты такой?
- Какой же? - смеюсь, придвигаясь ближе. Она дышит мне в шею.
- Другой.
- Почему?
Замирает. Думает секунду, как бы соглашаясь сама с собой.
- Потому что я не представляю этот мир без тебя. Даже если меня не будет. Это.... - поднимает глаза на меня. - Это глупо же?
Мы долго смотрим друг на друга, замерев в этом кадре. Как ей объяснить, что ради такого стоит вообще быть? Боже, какие у неё глаза ночью... Боюсь даже дышать. Она, как бы вторя, совершенно застыла во взгляде.
- Что это? - тихо, одними губами спрашивает меня. А это ТЫ, это фейерверк,

Читать далее...

моя рыжая осень, с цветными глазами своими, со жгучим на солнце дыханием, с яростно-тихой прохладой, дрожа, забираешься в тёплые вены, чтоб вечером мне показать одиночества космос, целуя мне пальцы немою мольбой - ты держи меня, милый - и я в твоём бархате кожи не чувствую смерть, что таится за каждым, кто кроме, прекрасная, в пепельно-снежные капли исходишь, что пальцами я по губам твоим так осторожно касаясь, рисую, бескрайнее звёздное падает с каждым дыханием глубже в бездонные наши зрачки, где зеркал череда, бесконечность животно-

Жены некоторых членов Политбюро и других видных революционеров были еврейками:

жена Андреева — Дора Моисеевна Хазан;
жена Молотова — Полина Семёновна Жемчужина (Перл Семёновна Карповская);
жена Ворошилова — Екатерина (Голда) Давидовна Горбман — еврейка (крестившаяся перед свадьбой);
жена Кирова — Мария Львовна Маркус;
жена Куйбышева — Евгения Соломоновна Коган;
жена Ежова — Евгения Соломоновна Хаютина;
жена Щорса — Фрума Ефимовна Ростова;
жены Бухарина — Эсфирь Исаевна Гурвич и Анна Михайловна Ларина («некоторые источники утверждают, что перед самым расстрелом у неуемного Бухарина случается роман и со второй 14-летней дочерью Лурье»);
жена Дзержинского — Софья Сигизмундовна Дзержинская;
жена Луначарского — Наталья Александровна Розенель;
жена Рыкова — Нина Семёновна Маршак (Рыкова);
жена Поскрёбышева — Бронислава Соломоновна Металликова-Поскрёбышева;
жена М. Г. Первухина — Амалия Израилевна Мальц-Первухина;
жена Якова Джугашвили — Юдифь Исааковна Мельцер;
жена наркома финансов Николая Александровича Милютина — Дина Матвеевна (Матусовна) Майберг;
жена наркома финансов Николая Николаевича Крестинского — Вера Моисеевна Югенбург;
жена замнаркома Леонида Петровича Серебрякова — Галина Иосифовна Серебрякова;
жена наркома земледелия РСФСР Василия Григорьевича Яковенко — Раиса Абрамовна Яковенко (Залесина);
жена наркома здравоохранения РСФСР Николая Александровича Семашко — Мария Соломоновна Гольдина;
жёны заведующего агитационно-инструкторским отделом ВЦИК В. А. Карпинского — Сарра Наумовна Равич и сёстры Берта и Ирина Брук;
жена председателя Казанского горисполкома Павла Васильевича Аксёнова — Евгения Соломоновна Гинзбург;
жена комкора Александра Ивановича Тодорского — Рузя Иосифовна Черняк;
жёны комкора Виталия Марковича Примакова — Мария Ароновна Довжик и Лиля Брик;
жена комкора Ильи Ивановича Гарькавого — Эмилия Лазаревна Ортенберг;
жена комкора Валентина Михайловича Мулина — Анна Исаевна Рейнгольд;
жена командующего ВВС РККА Петра Ионовича Баранова — Бела Моисеевна Баранова (Беркович);
жена дипломата Вацлава Вацлавовича Воровского — Дора Моисеевна Воровская;
жена члена Московского ВРК Г. А. Усиевича — Елена Феликсовна Усиевич;
жена секретаря ЦК Узбекистана А. И. Икрамова — Евгения Львовна Зелькина;
жена секретаря ЦК Киргизии Максима Кировича Аммосова — Рая Израилевна Цугель;
жена секретаря ЦК Армении Георгия Сергеевича Алиханяна — Руфь Григорьевна Боннэр;
жена секретаря ЦК Азербайджана Мир Джафар Багирова — Евгения Михайловна Гельман;
жена наркома почт Ивана Никитича Смирнова — Роза Михайловна Смирнова;
жена комиссара ГБ 3 ранга Глеба Ивановича Бокия — Софья Александровна Доллер (еврейка по матери);
жена члена ВЦИК Александра Константиновича Воронского — Сима Соломоновна Воронская (Песина);
жена наркома лёгкой промышленности Константина Константиновича Стриевского — София Иосифовна Стриевская;
жена председателя Всеукраинского ЦИК Владимира Петровича Затонского — Раскина, Елена Самойловна;
жена наркома внутренних дел, наркома юстиции и генпрокурора УССР Николая Алексеевича Скрипника — Раиса Леонидовна Хавина;
жена наркома авиационной промышленности Алексея Ивановича Шахурина — Софья Мироновна Лурье;
жена председателя Военной коллегии Верховного суда СССР Валентина Андреевича Трифонова — Евгения Абрамовна Лурье;
жена председателя Совета народных комиссаров РСФСР Даниила Егоровича Сулимова — Елена Николаевна Богораз;
жена революционера и дипломата Владимира Александровича Антонова-Овсеенко — Розалия Борисовна Кацнельсон;
жена заведующего Организационно-распределительным отделом ЦК ВКП(б) Ивана Михайловича Москвина — Софья Александровна Доллер;
жена видного дипломата Павла Николаевича Мостовенко — Ревекка Менасьевна Гальперина;
жена генерального прокурора СССР Ивана Алексеевича Акулова — Шапиро Надежда Исааковна;
жена председателя Финансового комитета ЦК РКП(б) Евгения Алексеевича Преображенского — Роза Абрамовна Невельсон;
жена партработника Юрия Николаевича Кутьина — Ольга Григорьевна Шатуновская;
жена (любовница) чекиста Михаила Сергеевича Кедрова — Ревекка Акибовна Майзель;
жена председателя Малого Совнаркома Тимофея Владимировича Сапронова — Наталья Алексеевна Мойш;
жена деятеля Коминтерна Виктора Львовича Кибальчича — Блюма Иоселевич (Любовь Александровна Русакова);
жена председателя бюро РКСМ Приморья Константина Владимировича Антонова — Софья Ароновна Левина;
жена Кропоткина — Софья Григорьевна Ананьева-Рабинович;
жена Бориса Савинкова — Евгения Ивановна Зильберберг;
жена Плеханова — Розалия Марковна Боград;
жена Судоплатова — Эмма Карловна Каганова;
жена 1-го секретаря КП Украины Эммануила Ионовича Квиринга — Серафима Ильинична Гопнер;
жена генерала армии, наркома путей сообщения, заманаркома обороны Андрея Васильевича Хрулёва — Эсфирь Самсоновна

Хрулева (Горелик).

так бывает.., что воспоминания о стране говорят о многом
[600x610]

Ни умереть, ни существовать мне,
Ни рассказать себя, кроме как никому.
Подберёшь ракушку, будто море в ней,
А она отплакалась и молчит теперь.
Что ни утро - то нежной пыткой ты,
Сам себе ни угла, ни ноты выпытать.
Солнце всем лучей вдоволь даст, но ты
Тень свою лелеешь, эхо пустоты.
Каждый раз встаёшь - и целуешь, да?
Утро ведь такое, что "не плачь, пройдёт".
Если нет меня - это навсегда.
Если тебя нет - значит, не любовь.

- Привет! Ты дома?
- ... Привет; в ахуе, но дома.
- Открывай.
Сердце выдаёт экстрасистолу.
- Звони уже.
...
Я хотел бы раздеть её в дверях, но с неё нечего снять такого, кроме обуви. Преклоняю колено и -
- А можно помыть в ведре? У тебя есть ведро?
- У меня... с щёткой если. - ответил, сделав паузу, взглянув в неё. Совсем будто и не было времени. Хэл вытянула носок:
- Будьте так любезны.
Мы оба улыбаемся. Я - чуть меньше, она же - до ушей. Кажется, что до моих, иначе почему они горят, словно её волосы.
...
Сидим в кухне, кофе чуть дышит в турке.
- Я по теб...
- Трахался. Ты точно трахался.
- Хэл!
- Хуехэл. И как оно? Не понравилось?
- Я безумно рад, что ты пришла.
- Ты не мог потерпеть? А?
- Да с чего ты...
- Вик! Зачем. Заметь - не с кем, а зачем.
Врать не хочу. Ей - вообще себе дороже.
- Так получилось.
Она облокачивается на холодильник и кладёт ноги на стол. Ну, такие кеды почти до колен, ёптваюмать. Я честно их мыл, не страшно, но она сама..
- Я тоже хотела. Думала о тебе. Неужели ты считаешь, что у меня не было возможности? Желания? Почему. Ты. Трахался. Не со мной.
Молчу и смотрю в неё. Чувствую гвоздичную горечь, но и вкупе интерес, и вот это "ну скажи, чтобы я поняла". Набираю вдох. Пошутить не получится.
- Я не думал, что ты придёшь. Не думал, что у тебя вот так. Мне это...
- Блять, да ты совсем чокнулся! - скидывает ноги со стола. - Мне бы тебя целовать с разбегу, а ты - ооо, ну ты будто уже трахал кого-то! Я что, куколдиха?
- Нет такого сл...
- Да есть уже, блять! Вик! Какого хрена!
- Хэл, подожди. Я даже не сказал ничего.
- О нет, ты всё сказал. Дурак ты. Мудак и дурак. И кобель. И... сука, не знаю, кто ещё...
Хэл уткнулась в собственные колени. Кофе шумит так, что пора за ним уже смотреть, но я не хочу поворачиваться к ней спиной. Сажусь на столешницу.
- Можно задать?
- ... Попробуй.
- Ты уехала молча. Я всё понимаю, но даже не сказала. Не попрощалась. Мне казалось, что это навсегда.
- Да? - поднимает на меня влажные глаза с колен. - Навсегда? А тебе не казалось, что "навсегда" было со мной? Как и, блять, мне с тобой, нет?
Она почти кричит и почти плачет, но зла на меня. Хочется обнять, но понимаю, что она убьёт меня иглами на месте.
- Вик! Ты дурак совсем, что ли! Ты же говорил мне такое, что нельзя говорить! Мы оба, сука, это понимали, я же в тебя просто ёбнулась и... и, блять... вик... - она затихла и там слёзы, которые текут, но давишь в себе всхлипы. Кофе совсем готов, я отставляю турку. Безумно хочется содрать с себя кожу и обнять Хэл, но она не примет меня сейчас. Я не знаю, как мне быть.
- Ты ушла. Понимаешь, для меня это было как... как будто я фантик от конфеты.
- ... от хуеты.. - сдавленно говорит она в локти. Я любуюсь на мышцы ног, лежащие на столе, но полсекунды.
- Можно было просто попросить меня ждать тебя, Оль.
- Ненавижу Олю.
- Ну и я Илью.
- Илюша-хуюша... - всхлипывает.
- Моё обещание будет иметь вес?
- Какое? Что ты ни с кем не будешь трахаться?
- Если только ты.
Поднимает глаза. Курносая, злой и надеющийся взгляд, какая-то внутренняя дрожь, говорящая будто "заставь меня", и так хочется всё отдать своё... Обожаю чуть потёкшую тушь. Боже, она даже не знает, насколько красива бывает.
- Ты всё равно будешь. - и нотки каприза с обречённостью.
- Хэл. Я хочу с тобой. Просто не уходи. Может, у тебя были свои каки...
<бросается в меня, впиваясь когтями в спину, и скороговоркой>
- Обещай, больше никогда-никогда, прошу тебя, я не хочу такого чувствовать больше, я сама дурная, но только будь моим, прошу, умоляю, Вик, пожалуйста, я ебанутая, знаю, но не делай так никогда, это как торт надкусанный, как это вынести, как это вообще, я понимаю, мы все люююдииии, но бляяяя....
Она плачет и царапает меня. Прижимаю крепче, сам почти плачу. Я так не хотел. Никто из нас не хотел. Но мы договорились сейчас, после такого - да. Она тоже понимала, что, не узнав горечи, не узнаешь и...
- Мне без сахара.
- Давай в одну чашку.
<отпускает когти и нежно гладит, уткнувшись в плечо>
- В твою. Со скелетиком.

Привет. Мне в последнее время не по себе. То погода, то люди, то, кажется, нУтро. Говорят, что объятий количество всех бесконечно, но хочется тратить их мудро. Мне в последние дни не до сна и, поверь, я безумствую ночью не чтобы свихнуться, а затем, чтоб мои километры потерь не услышал никто, кто посмел прикоснуться.

https://www.calendrier-des-religions.ch/fetes.php

https://days.pravoslavie.ru/
https://www.drikpanchang.com/calendars/hindu/hinducalendar.html


https://www.interfaith-calendar.org/

замок Пьерфонд около 80 км от Пприжа , построили в 12 веке , хотя периодически его переделовали , и как обычно его часто разрушали , в эпоху Наполеона Первого , он кулил его , чтоб потом рестарировать , но его свергли , потом опять воевали и только Наполеон решил снова забрать его и восстановить , и восстановил и создал сезон бальных танцев для аристократии , но его свергли .. и потом замок забрали себе.. с конца 19 века он имеет статус исторического Мериала..
[700x466]

Как говорил Руди - они пахнут яблочками в карамели. Я её спрашиваю - почему ты такая сладкая? Она отвечает, что ест много конфет, а улыбается так, что не поймешь, правда ли это. Да мне и неважно в такие моменты, я их обнимаю, эти колени, и они меня обнимают. Тогда была весна, почти как сейчас. Было ещё много всего, что описывать хватит на софткор-роман, но это прошлое. Я хочу настоящее. Хочу музыку эту и ощущение, как я держу тебя. Знаешь, в детстве все наверняка хотели поймать струю воды, и всё никак не получалось. Но пока текла - чувствовали в руке; так вот и с этим - это жажда Тантала, это проклятие. Научиться с этим жить вполне можно, но когда есть возможность, хоть призрачная - ещё раз - я не знаю, что сможет остановить. Ни деньги, ни километры, только здравый смысл, с которым ты попрощался в тот самый момент, когда услышал запах. Пиздец очень сладок. Ад - не такой, как нам говорят, но адом он быть не перестаёт. Молчать о себе - бессмысленно. Говорить как есть - тоже дурак.
Хочу тебя, не знаю, что делать. Наверное, все ебанутые сходят с ума по весне, да? Ну... я их вполне понимаю.

Я не знаю, что такое любовь. Может, и не узнаю в полной мере. Всё, чем я являюсь, это, как я думал, целая вселенная, но я ошибался. Всё разбилось в момент, когда я отошёл включить чайник как-то утром. Я не вселенная. Не бог своего сознания. Не пишу судьбу, ни я, ни кто-либо ещё.
Я почувствовал себя песчинкой у огромного солнца. Так странно; исходя из моего опыта - так не должно быть, это против законов! - но...
... я представляю порой безлюдный пляж, который ещё не знает человек. Море, что ласкает хищные морские звёзды, тупые острые ракушки и - твою кожу. Я не знаю ни кто ты, ни существую ли я, ничего из этого - но каким-то образом чувствую тебя, будто бы находясь в твоём теле. Не полностью, нет, но ощущения - это... так странно. Я не хотел, не стремился ни к тебе, ни к кому-то ещё, но я знаю, что такое Ты. Ты дала мне себя, сама того не зная, и никто бы не смог, потому что это не поддаётся никаким правилам и мотивам. И ты не хотела. Первые полминуты, пытаясь докурить.

Я не люблю много слов, проще показать. Так вот - никто не знает, что будет, когда две чёрных дыры сольются в одно. Те, в которых вся галактика сжалась до невозможности, даже света выпустить - и то по краю. Меня тянет к тебе так, что порой страшно, что меня не станет. Lost in another, да, потеряться в другом.
Но нет такой силы, что разорвёт эту связь, какой бы она ни оказалась.
Я отдам тебе всё.

Хочу тебя.

СПИСОК ВЛАДЕЛЬЦЕВ ПЕЧАТИ

1. «С.П.Б. Ведомости» Гессен Арон Ильич.
2. «Русь» Абилевич Шльома Менделевич и Стембо Авраам Лазаревич.
3. «Товарищ» Бланк Рубин Маркович.
4. «Петербургский Листок» Черкасский Арон Мовшевич
5. «Сегодня» Кричмер Авраам Янкелевич.
6. «Речь» Неманов Лейба Мовшевич.
7. «Русское Слово» Руманов Абрам Бенжемин и Стембо Авраам Лазар.
8. «Русский Голос» Столкинд Абрам Янкелевич.
9. «Слово» Лифшиц Яков Борисович.
10. «Одесский Листок» Цитрон Авраам Лейбович
11. «Одесские Новости» Эрманс Соломон.
12. «Киевская Мысль» Кугель Натан и Неманов Лейба Мовшевич.
13. «Киевские Новости» Балабанов Соломон.
14. «Южный Край» Цитрон Авраам Соломонович (он же «А. Львович»).
15. «Саратовский Листок» Лифшиц Янкель.
16. «Тифлисский Листок» Стембо Авраам Лазаревич.
17. «Современное Слово» Неманов Лейба.
18. «Биржевые ведомости» Кречмер.
19. «Вечерняя Газета» Зайкин.
20. «Час» Ароновский Самсон Самсонович.
21. «Виленский Вестник» Богораз (Тан).
22. «Бессарабская Жизнь» Волькенштейн.
23. «Астраханский Листок» Бернштейн.
24. «Голос Москвы» Этингер.
Директор-распорядитель частного бюро печати (при Гос. Думе) – Бернштейн.
[700x530]

[558x700]

Земля и Нептун
[700x700]

[700x636]

Плёночное зерно на вкус как манка. В густом холодном воздухе, во влажных людских коконах, давящее звуки. Желание работает. Оказывается, мне есть, что отдать, как бы ни казалось иначе временами. Глажу тебя, засыпающую, а внутри чувство, будто панихида по самому себе, и потом уходишь ночью; и снег будто остановился. Зерно плёнки. Знаешь, я вроде лечу в глубокий космос, делая по пути открытия, такие важные тут, на Земле, но я никогда не смогу вернуться. Всё дальше и дальше, и связь теряется всё чаще. Я потом стану не нужен, знаю, ведь сам выбрал так, чтобы в один конец. Может быть, моим именем назовут сигарету или камень, брошенный в воду. Я никогда не просил и не попрошу обнять меня, так нельзя, просто допью и уйду. Я умею делать так, будто меня нет, ты в курсе. А впереди ещё столько открытий, что думать страшно.

просто витрина музея природы в городе Ла Рошэлль

Этот метод датирования основан на распаде радиоактивного калия-40 до радиоактивного аргона-40 в минералах и горных породах ; калий-40 также распадается до кальция-40. Таким образом, соотношение аргона-40 и калия-40 и радиогенного кальция-40 к калию-40 в минерале или горной породе является мерой возраста образца.

Калий-аргоновый метод датирования позволяет точно определить возраст от 4,3 млрд лет (возраст Земли) до примерно 100 000 лет до настоящего времени .
Кто изобрел калий-аргоновый метод датирования?
В начале 1970-х годов Макдугалл при технической поддержке Жарко Роксандича разработал метод Ar/Ar датирования горных пород, используя MS10, а затем VG1200 для изотопного анализа извлеченного аргона после облучения в ядерном реакторе HIFAR в Лукас-Хайт
Brief History of the Potassium-Argon Dating Laboratory in the ANU
1960 to 2000
The laboratory was initiated by Professor J C Jaeger, head of the Department of
Geophysics, Research School of Physical Sciences (RSPhysS)

Радиоуглеродное датирование


[700x466]