[300x423]
Надоело защищаться. Удар, ещё один. Измождённое пытками тело падает на пол. Пытаюсь тихо отползти в сторону, но чьи-то цепкие пальцы хватают за щиколотку и тащат назад. Ноги свело судорогой, и нет сил подняться. Чувствую, как толкают в спину. Нет, лучше убейте… Растрескавшиеся губы растягиваются в горькой усмешке: вряд ли мне позволят так легко отделаться. Встаю на четвереньки. Дрожащими руками отталкиваюсь от пола и поднимаюсь на колени… Резкий удар в грудь, разрывающий лёгкие. Натыкаюсь на стену и невольно сплёвываю кровь, наполнившую горло. Волосы лезут в глаза, почерневшие от слёз…

Тишина. Ничего не слышу. Только гул в голове, разбитой и опухшей от воспалившихся ран. В нерешительности сажусь на пол. Никого. Рискнуть? С трудом, опираясь на злополучную стену и пытаясь не потерять сознания, встаю на непослушные ноги. Вздох… Нет ответа. Ещё один, глубокий до хрипоты. Пытка кончилась? Благодаря за передышку, делаю пару неверных движений, то ли шагов, то ли судорог. Уже ползком добираюсь до ступенек. Молча, лишь изредка постанывая от боли в растянутых сухожилиях и вывихнутых суставах, поднимаюсь наверх, оставляя за собой кровавый след. Не оборачиваясь, чувствую, как он, бледнея, медленно обращается в пепел, дабы быть разнесённым ветром памяти по лабиринтам путей. Как и всегда.

Тяжело дыша, переваливаюсь на спину, пытаясь почувствовать онемевшие колени и локти, на которых я карабкался по последним ступеням в следующий зал. Краем глаза заметил тени, скользящие по колонам. Уже? Перерывы на отдых становятся в ё короче. Всё, устал. Проваливаясь в пустоту, понимаю, что мои палачи будут терпеливо ждать, пока я очнусь. Но пока можно отдохнуть. До рассвета…

[300x297]
Каждый обитатель квартиры, в которой жил и я, знал, насколько Уродливый был уродлив. Местный Кот. Уродливый любил три вещи в этом мире: борьба, поедание отбросов и, скажем так, любовь. Комбинация этих вещей плюс проживание без крыши оставила на теле Уродливого неизгладимые следы. Для начала, он имел только один глаз, а на месте другого зияло отверстие. С той же самой стороны отсутствовало и ухо, а левая нога была когда-то сломана и срослась под каким-то невероятным углом, благодаря чему создавалось впечатление, что кот все время собирается повернуть за угол. Его хвост давно отсутствовал. Остался только маленький огрызок, который постоянно дергался.. Если бы не множество болячек и желтых струпьев, покрывающих голову и даже плечи Уродливого, его можно было бы назвать темно-серым полосатым котом. У любого, хоть раз посмотревшего на него, возникала одна и та же реакция: до чего же УРОДЛИВЫЙ кот. Всем детям было категорически запрещено касаться его. Взрослые бросали в него камни. Поливали из шланга, когда он пытался войти в дом, или защемляли его лапу дверью, чтобы он не мог выйти. Уродливый всегда проявлял одну и ту же реакцию. Если его поливали из шланга - он покорно мок, пока мучителям не надоедала эта забава. Если в него бросали вещи - он терся о ноги, как бы прося прощения. Если он видел детей, он бежал к ним и терся головой о руки и громко мяукал, выпрашивая ласку. Если кто-нибудь все-таки брал его на руки, он тут же начинал сосать уголок рубашки или что-нибудь другое, до чего мог дотянуться.
Однажды Уродливый попытался подружиться с соседскими собаками. В ответ на это он был ужасно искусан. Из своего окна я услышал его крики и тут же бросился на помощь. Когда я добежал до него, Уродливый был почти что мертв. Он лежал, свернувшись в клубок. Его спина, ноги, задняя часть тела совершенно потеряли свою первоначальную форму. Грустная жизнь подходила к концу. След от слезы пересекал его лоб. Пока я нес его домой, он хрипел и задыхался. Я нес его домой и больше всего боялся повредить ему еще больше. А он тем временем пытался сосать мое ухо. Я прижал его к себе. Он коснулся головой ладони моей руки, его золотой глаз повернулся в мою сторону, и я услышал мурлыкание. Даже испытывая такую страшную боль, кот просил об одном - о капельке привязанности! Возможно, о капельке сострадания. И в тот момент я думал, что имею дело с самым любящим существом из всех, кого я встречал в жизни. Самым любящим и самым красивым. Никогда он даже не попробует укусить или оцарапать меня, или просто покинуть. Он только смотрел на меня, уверенный, что я сумею смягчить его боль. Уродливый умер на моих руках прежде, чем я успел добраться до дома, и я долго сидел, держа его на коленях. Впоследствии я много размышлял о том, как один несчастный калека смог изменить мои представления о том, что такое истинная чистота духа, верная и беспредельная любовь. Так оно и было на самом деле. Уродливый сообщил мне о сострадании больше, чем тысяча книг, лекций или разговоров. И я всегда буду ему благодарен. У него было искалечено тело, а у меня была травмирована душа. Настало и для меня время учиться любить верно и глубоко. Большинство хочет быть богаче, успешнее, быть любимыми и красивыми. А я буду всегда стремиться к одному - быть Уродливым...

Смотреть это видео

хах))
Просто супер)

[500x307]
На дворе задождило. Зима, однако.
Белки попрятались, поджали мокрые крысиные хвосты в опушке. На полянке перед домом копошатся мелкие серые птички.
Птичек много, копошатся резво, отчего полянка шевелится, как живая.

В доме пахнет мандаринами, на столе баночка икры и шпрот.
2010 год собирается уходить. Пакует чемоданы.
- Не забудь всякую херню, - подсказываю я, и слежу зорко за тем, что он пихает в полосатые рыночные сумки.
- Сам знаю, где херня, а где сокровища, - огрызается старый плешивый год.
- Болезни не забудь, самое главное, - не обращаю я внимание на легкое хамство.
- Болезнь – сиречь борьба иммунитета, - не без основания замечает старик.
- Сомнения забери, - не унимаюсь я. – Сомнения – они вредны для психики.
- Сомнения – есть движение мысли и гимнастика ума, - бубнит он.
- Для гимнастики оставь шарады и кроссворды.
- Это примитивно.
- Забери дурные сны, кошмары.
- Если влезут, видишь, места почти нет.
- А что ты там напихал? – интересуюсь я тревожно, - Не забрал ли чего нужного? Деньги там или шпроты в масле?
И наклоняюсь вперед, пытаясь достать до сумки, чтоб заглянуть, что он там нагреб на вынос.
- Лапы убери! – дергает старик сумку на себя. – Я сам знаю, что забрать, а что оставить.
- Ага, ты знаешь... Такие, блин, знатоки, придут, обдерут дом до нитки и свалят. А потом, как хош, так и живы еще целый год.
- Харе базарить! – старик застегивает молнию на сумке, чешет репу и поправляет штаны.
Потом озабоченно смотрит в сторону клозета и добавляет:
- Сча. Пять секунд.
И скрывается за дверью.
Пока из туалета слышится деловитое журчание, я на цыпочках скачу к полосатым тюкам и шманаю содержимое. Так и есть! Старая козлина поперла умиротворение и покой, беспочвенные надежды и неосознанную легкость бытия.
Хрен тебе, паразит, не на того напал!
В туалете шумит вода, заработал слив.
- Руки не забудь помыть, аккуратист! – кричу я сердито.
- Без сопливых помню! – отвечает старик из-за двери.
Пока он моет холодной водой свои холодные лапы, я успеваю выхватить из сумки маленькую вертлявую удачу за хвост и охапку легкого как вата пофигизма.
Саму же сумку я пинаю к входной двери, и когда дед, потирая руки, выходит из туалета, указываю ему строго на дверь:
- Все, вали.
- А что так неласково? – скалится старый год.
- А я вообще – не ласковый. При твоей работе, поди, и не таких противных встречал, так что не строй из себя оскорбленную невинность. Вали, давай.
- Ладно, бывай! – делает «пока-пока» старик и хихикает. – Жди молодого. Думаешь, он будет лучше? Старый конь, понимаешь, он не попортит...
- Вали уже, не наговаривайся!
Мне надо, чтоб он ушел, чтоб не стал проверять сумку. А то черт его знает, что будет, если обнаружит пропажу. Все-таки, называя вещи своими именами, это воровство.... А что за санкции у них там предусмотрены на этот счет, не известно, может быть гиена огненная навечно.

И он уходит, криво улыбнувшись напоследок.

Я облегченно вздыхаю. Охапка пофигизма прикрыта грязным бельем и спрятана в стиралке. Немного жаль неосознанную легкость бытия.
- Дима, - кричит из комнаты братишка, - а я нашел пластилин!
- Где? Только умоляю, не лепи на ковролине!
Я поднимаюсь наверх.
О, нет!
Из мягкой маленькой вертлявой удачи ребенок слепил три синих кошки. Одну без глаз, вторую без ноги, а третью – сидячую, без хвоста.
Интересно, она в таком виде будет действовать?

[420x621]
Я бежал по «пьяной дороге» в сторону вокзала, в район «опытных» прудов. Нет, я не был напуган там, иль заинтригован. Я просто понял что-то. Не спрашивайте что. Не отвечу, потому что сам не знаю.
По лицу стегали плети вишен, и лай собак сопровождал меня словно 2-я Соната Шопена (третья часть). В темноте мелькали блики Луны, пивных крышек и рябь на воде.
Наконец я остановился и сел на берег пруда прямо в мокрый песок и гниющие ветки. Я прислушался к миру и понял, что он изменился. Изменился как-то кривобоко и с неприятным запахом. Блядь! Не надо так, Господи, останови процесс! Люди не виноваты в том, что тебя нет. Они виноваты лишь в том, что существуют сами, без тебя…

— Эй, ты! Все нормально? — услышал я сиплый спокойный голос.
Я всмотрелся во тьму и увидел возле облезлой ивы какое-то существо, похожее на павиана. Оно неторопливо приблизилось ко мне и шмыгнуло носом.
— Ты пугаешь меня, незнакомец — ответил я, шаря по песку в надежде найти кусок кирпича.
— А ты не бойся. Тебя самого можно испугаться, — ответило существо. — Я тут уж много лет живу, и, честно говоря, насмотрелся и на утопленников, и на изнасилования, и на еще черт знает что.
— А кто ты? — настороженно спросил я.
— Дух этого пруда. Прудовой, так сказать, — ответил он.
— Я понял Я верю в такие вещи…
— Я знаю, потому и появился.
— Время не совсем удачное, — с досадой прошептал я.
— Как раз то время! Если бы не я, ты был бы уже аду, — ответил Прудовой.
— Значит, это правда?
— Да, правда. И рассвета не будет, пока ты не спрячешься в пруду…
— Как, то есть, в пруду?
— Ныряй, блядь, пока они не взяли след! — вдруг заорал дух, вскинув когтистые лапы.
Я не понимая, и не анализируя, вскочил и бросился в воду. За мной кинулся хозяин пруда и волосатыми, мощными руками потянул ко дну. Я сучил ногами и царапал воду, я пытался отыскать воздух, но его не было. В последний момент я вспомнил, что не уплатил за коммунальные услуги, и сознание уплыло, как медуза, куда-то вверх…

Их было две. И они были красивы как советские актрисы. Я бы назвал их русалками, но в книжках пишут, что у русалок должен быть хвост. А тут никаких хвостов не было. Просто одна женщина, облаченная в пушистую шаль, уронила мне на грудь волны фантастических, серебристых волос в которых запутались звезды, а вторая держала меня за руку тонкими восковыми пальцами и смотрела в глаза как ртутная лампа.
— Познакомься, это Азия, а это Европа, — услышал я голос Прудового.
Первая девушка чуть наклонила голову, и электричество пронзило воду. Вторая улыбнулась как весна, и отпустила мою руку.
Я приподнялся на сколько мог, и понял, что нахожусь на дне водоема в окружении битых бутылок, коряг и булькающего ила.
Прудовой сидел на ржавой раме от мотоцикла «Урал» и, улыбаясь, смотрел в мою сторону.
— Ты утопил меня. Зачем? — спросил я без надежды.
— Ты сам себя утопил, — ответил он.
— Ты держал меня за ноги, сволочь! — попытался вскочить я, но тут же увяз в теплом иле.
— Спокойно, Bespyatkin! Ноги — это ерунда. А как тебе мои помощницы?
— Красивые… — улыбнулся я дамам.
Те так же ответили мне приятным оскалом.
— Хочешь остаться с нами? — мелодично спросила Азия, стиснув бирюзовыми коготками мое запястье.
— Здесь очень хорошо, здесь нет вопросов и налоговой инспекции, — вторила ей Европа, играя своими волшебными волосами.
— А как тут с водкой? — спросил я о главном.
— Водки нет, есть свобода и наслаждение, — встрял в разговор Прудовой.
— А разве это не одно и тоже?
— Конечно, одно и то же! Я шучу, но водки все равно нет.
— Ты говорил, что меня ищут. Кто? — вспомнил я.
— Твои вторые и третьи «Я», они продали тебя еще вчера…
— Кому?
— Ты сам знаешь кому.
— А за сколько?
— За два литра, как Никиту Михалкова, — почти зевнул Прудовой.
Я задумался.
Веселенькое дело, мои «Я» продают меня как барана, а я в неведении. Как же так? Ведь в человеке все прекрасно — и мозги, и печень. Так почему какие-то метафизические твари распоряжаются венцом творения как ширпотребом? Стоп! Если дьявол таки приобрел свой договор, то ведь его можно и оспорить. Наверняка в тот момент я был невменяем и находился в контрах с рассудком. Но я не верю в Бога, почему ж тогда я должен верить в Сатану? Нет демона — нет проблем.
— Вы меня разводите, граждане? — выпалил я заветное предположение.
О, как они смеялись! Европа зажигала вокруг нереальные огоньки, от которых шарахались уродливые ротаны. Азия, скрестив руки на пышной груди, откинулась, словно в оргазме, на листья какого-то водяного фикуса. Прудовой ухал как птица филин. Водная толщь сама по себе смеялась, вибрируя потоками.
— И чего тут смешного? — возмутился я.
— Уф, уморил, Bespyatkin, просто до коликов! — кудахтал дух пруда.
В конце концов, вся компания успокоилась, и лица их стали серьезными как Уголовный кодекс.
— Послушай сюда, глупый человек, — наклонился Читать далее...

[699x583]
-Ой, смотри – ящерка! Только что вылупилась. Видишь скорлупу?
-Ага! Прикольная какая!
-Слушай, а давай ее поймаем? Говорят, на этих островах суп из ящерицы самый большой деликатес.
Они кинулись вдоль дикого пляжа за ящеркой, увязая по щиколотку в золотистом песке и хохоча во
все горло. Девушка отставала, а парень почти настигал ящерку. Та сделала немыслимый поворот и в
последнем рывке забралась на одиноко стоящий обломок скалы.
Парень обошел обломок вокруг.
-Не забраться – сказал он расстроенным голосом. – Тут метра два с половиной.
-Надо сбить ее палкой или камнем. А потом ты ее накроешь футболкой и все дела.
Парень стянул с себя футболку и стал завязывать рукава узлами. Девушка приволокла выброшенный
океаном на берег обломок дерева.
Ящерка внимательно наблюдала за их действиями сверху, а потом вдруг открыла рот и пронзительно
закричала. В голосе слышалось совсем человеческое отчаяние и страх.
-Надо же, как орет! – удивился парень…
Какой-то хлопающий звук послышался сзади, перекрывая шум прибоя. Взметнулся песок. Тень накрыла
всех троих и еще половину пляжа – будто облако набежало на июльское солнце.
Двое одновременно обернулись на звук. Огромный дракон нависал над ними. Перепончатые крылья еще
не полностью сложились за спиной и сквозь их серую кожу просвечивали кровеносные сосуды. Костяной
гребень на загривке топорщился, пасть была полуоткрыта - виднелись зубы и раздвоенный на конце
язык.
-Мама..- полушепотом сказал парень. Девушка молчала, не в силах не двинуться, не убежать, не
вымолвить хоть слово.
-Упс, да? – неожиданно сказал дракон хриплым, низким голосом.
-Аааааа – тихонечко завела девушка на одной ноте.
- Охотимся помаленьку, да? – сказал дракон и по-собачьи чуть повернул голову набок.
- Ммы гу-гугуля…- парень начал заикаться. – М-мы…
-Вижу. Гули вы, ага. Гульки. Голуби. Голубки. Тока хищные, да?
- М-мы – парень окончательно зациклился на первом слове.
Дракон потерял к ним интерес и повернул голову к обломку скалы.
- Иди к папе, доча.
Ящерка проворно соскочила на песок и подбежала к огромной ноге, покрытой зеленовато-серой
чешуей. На спине у нее неожиданно расправились маленькие кожистые крылышки. Задрожали и снова
сложились.
-Папа. – тоненьким голоском сказала ящерка, впервые в жизни пробуя голосовые связки. – Папочка.
Потом повернулась к замершей паре, поглядела на них блестящими глазенками и спросила дракона:
-Папа, а ты их убьешь?
-Нет, доча. Мы не обижаем маленьких. Мы ведь не люди….

Смотреть это видео

[364x500]
- Куда наносить духи?
- А куда ты хочешь, чтобы тебя целовали?

Бывает такой момент, когда допроизведения искусства не стоит больше дотрагиваться - этокогда нельзя сделать ещё хуже.

Быть все времяинновационным невозможно. Я хочу создавать классику!

- Вдвадцать лет у вас лицо, которое дала вам природа;
- Втридцать лет у вас лицо, которое вылепила вам жизнь;
- А впятьдесят у вас лицо, которого вы заслуживаете.

Ваше лицов двадцать лет дано вам природой; каким оно будет впятьдесят, зависит от вас.

Все в наших руках, поэтому ихнельзя опускать.

Говорят, что женщины одеваются радиженщин, что их вздохновляет дух соперничества. Это правда.Но если бы на свете больше не осталось мужчин, они пересталибы одеваться.

Днем будьте гусеницей, а вечером - бабочкой.Нет ничего удобнее, чем облик гусеницы, и ничей облик неподходит для любви больше, чем облик бабочки. Женщине нужныплатья ползучие и платья летающие. Бабочка не ходит нарынок, а гусеница не ездит на бал.

Драгоценности - этоцелая наука! Красота - это грозное оружие! Скромность - этоверх элегантности!

Если вас поразила красотой какая-нибудьженщина, но вы не можете вспомнить, во что она была одета, -значит, она была одета идеально.


Если вы родились безкрыльев, не старайтесь помешать им вырасти.

Если женщинаизменяет, не надо искать тут разумных причин: все дело не вразуме, а в чувствах.

Есть время работать, и есть времялюбить. Никакого другого времени не остается.

Есть люди укоторых есть деньги, и есть богатые люди.

Женщины, какправило, гораздо тщательнее выбирают для себя ночнуюрубашку, чем мужа.

Живое не может быть уродливым.

Залюбовь платишь в рассрочку, и большей частью, увы, когдалюбовь уже кончилась.

К безобразию ещё можно привыкнуть, кнеряшеству - никогда!

Каждая женщина имеет тот возраст, какого заслуживает.

Как правильно сказано... Невозможноносить много настоящих драгоценностей, если вокруг неоказывается женщин, увешанных поддельными.

Красивое платьеможет красиво выглядеть на вешалке, но это ничего не значит.О платье надо судить, когда оно на женщине, когда женщинадвигает руками, ногами, изгибает талию.

Красота нужна нам, чтобы нас любили мужчины; а глупость - чтобы мы любилимужчин.

Мне наплевать что вы думаете обо мне. Вот я о васвообще не думаю.

Мода - всегда отражение эпохи, но еслиэто глупая мода, о ней забывают.

Мода, которую можноувидеть только в гостиных, это не мода, а костюмированныйбал.

Моду нальзя называть модой, если ее не носят наулице.

Настоящее великодушие - это когда прощаютнеблагодарность.

Наши дома - это наши тюрьмы; но мыобретем в них свободу, если сумеем украсить их по нашемуусмотрению.

Не знаю, почему женщины требуют всего того, что есть у мужчин. Ведь у женщин, среди прочего, естьмужчины.

Ничто так не старит женщину, как слишком богатыйкостюм.

Однажды я сделала эскизы украшений. Сем увидел ихи сказал: Теперь у нас стали делать имитациюподделки.

Однажды я слышала, как старая портнихаговорила молоденькой швее: Не может быть пуговицы безпетлицы. Эта чудесная и сжатая формула может статьдевизом кутюрье, но также и архитектора, и композитора, иживописца.

Остерегайтесь оригинальности; в женской модеоригинальность может привести к маскараду.

Старость незащищает от любви, но любовь защищает от старости.

УСен-Лорана изумительный вкус. Чем больше он подражает мне, тем лучший вкус он обнаруживает.

Удобство принимаетопределенные формы. Любовь обретает определенные цвета. Юбкасоздана для того, чтобы можно было класть ногу на ногу, апройма - для того, чтобы можно было скрестить руки на груди.

Элегантная женщина должна ходить на рынок, чтобы над нейне смеялись домохозяйки. Те, кто в подобных случаях смеется, всегда правы

Я люблю, когда мода выходит на улицу, но не допускаю, чтобы она приходила оттуда.

Коко Шанель(с)

Смотреть это видео

Гениально))

Смотреть это видео

я уржался! ахах))

Смотреть это видео

Я конечно понимал, что России пиздец. Но что бы так скоро.....

Смотреть это видео

Бедный Паша))))))

Смотреть это видео

Хэх.
Видео nice)))

Смотреть это видео

Ничего так. Мне понравилось.

[604x402]
Мы все привыкли к Осени, как привыкают к чему-то обыденному. Она приходит каждый год после Лета и незаметно исчезает, растворяясь в Зиме. За суетой жизни мы перестаем обращать на нее внимание: осень и есть осень.

Но ведь она – ЖИВАЯ! Как заботливая мать, она ухаживает за своими детьми. Кого-то ободрит, кого-то поощрит, а кого-то и отшлепает, отругает. И она разная. С мокрым снегом, с золотым листопадом, с ярким солнцем, пронизывающим ветром и шумным дождем. Нельзя сказать, плоха она или хороша. Она такая, какая есть. И она любит нас, пусть по-своему, но любит.

Мне очень хотелось взглянуть на нее другими глазами, поговорить с ней. И вот что однажды она рассказала:

– Родилась я очень давно, уже точно и не помню, когда. Нет, дело вовсе не в том, что я скрываю свой возраст. Хотя, – тут она кокетливо улыбнулась, бросив в меня целый ворох желтых, с красными прожилками, узорчатых листьев, подхваченных налетевшим ветерком и закружившихся в медленном танце, – как у любой женщины, и у меня есть свои тайны. Родителей я не помню, а воспитывалась старшей сестрой. Да вы ее знаете! Ее многие ждут и любят, несмотря на ее суровость и обжигающее ледяное дыхание. О ней даже написано много сказок. Снежной Королевой назвал ее кто-то из ваших писателей. А кроме старшей, у меня есть еще две сестры, средняя – красавица Лето, и младшая – вечно юная Весна. Весна совсем еще девочка, но и у нее уж завелось множество поклонников… Но не будем о них, – она печально вздохнула, обдав меня мелким холодным дождиком. – Ах, как бы мне хотелось, чтобы и меня все любили… – Она мечтательно прикрыла глаза. На какой-то миг небо прояснилось и выглянуло яркое солнце. – Быть королевой Земли! Ну, пусть не всей, хотя бы половины... А пока такой чести удостоились лишь Лето и Зима. Они – полновластные хозяйки своих владений, а нам с Весной остается только ждать своего часа. Но когда-нибудь придет и мое время!

Осень грозно сдвинула брови на своем прекрасном лице. С неба тут же хлынул сильный ливень, и я постарался быстрей укрыться под ближайшим деревом. Ее Величество заметила мое бегство, и, как бы извиняясь за мимолетную вспышку гнева, сказала:

– Ну вот, вы, наверное, решили, что я злая и завистливая. Поверьте, это не так! Я люблю жизнь, радуюсь каждому ее проявлению. И никто, кроме меня, не знает, сколько мне приходится вкладывать труда, чтобы подготовить всех и все к периоду зимнего покоя. Надо же проверить, все ли запасы сделаны. У всех ли есть теплый дом, и надежно ли он укрыт от постороннего глаза? Я всех тороплю, даже лентяям приходится пошевеливаться. Ведь когда придет моя старшая сестра – времени на это уже не будет…

Она снова улыбнулась, и я вдруг увидел, что она совсем не злая, не холодная. Она – просто разная! Где-то теплая и ласковая, где-то требовательная и суровая, а где-то – веселая и стремительная.

[595x455]
Прочитайте и подумайте над этим.
Мой друг открыл ящик комода своей жены
и достал пакетик, завернутый в шелковую бумагу. Это был не просто
какой-то пакетик, а пакетик с бельем. Он выбросил пакетик и взглянул на
шелк и кружева. "Это я купил ей, когда мы были в первый раз в
Нью-Йорке. Это было 8 или 9 лет назад. Она никогда его не носила. Она
хотела сохранить его для особого случая.
И сейчас, я думаю, пришел тот
момент". Он подошел к кровати и положил белье к другим вещам, взятым из
похоронного бюро. Его жена умерла. Когда он повернулся ко мне, он
сказал: Ничего не сохраняй для особенного случая; каждый день, который
ты проживаешь, это особенный случай. Я все еще думаю над этими
словами... они изменили мою жизнь. Сегодня я больше читаю и меньше
навожу порядки.
Я усаживаюсь на веранде и наслаждаюсь видом, не обращая
внимания на сорняк в саду. Я провожу больше времени со своей семьей и
друзьями, и меньше на работе. Я понял, что жизнь - собрание опыта,
которое стоит ценить... И сейчас я больше ничего не сохраняю: я каждый
день пользуюсь своими хрустальными бокалами. Если надо, я надеваю свой
новый пиджак, чтобы пойти в супермаркет. Также мои любимые духи я
использую, когда хочу, вместо того, чтобы наносить их только по
праздникам.Предложения, например: "Однажды" или "В один из дней",
изгнаны из моего словаря. Если это того стоит, я хочу видеть, слышать и
делать вещи сейчас и здесь. Я не совсем уверен, что сделала бы жена
моего друга, если бы она знала, что ее не будет завтра (завтра, часто
так легко воспринимается). Я думаю, что она позвонила бы семье и
близким друзьям. Может, она позвонила бы паре старых друзей, чтобы
помириться или извиниться за старые ссоры.
Мне очень нравится мысль,
что она пошла бы в китайский ресторан (ее любимая кухня). Это мелкие
несовершенные дела, которые мешали бы мне, если бы я знал, что мои дни
сочтены. Меня бы раздражало, если бы я не увидел друзей, с которыми я в
один из таких дней должен был связаться. Раздражало бы, если бы я не
написал письма, которые хотел написать в один из этих дней. Раздражало,
если бы я не так часто говорил своим близким, как я их сильно люблю.
Сейчас я не упускаю, не откладываю, не сохраняю ничего того, что могло
бы принести в нашу жизнь радость и улыбку. Я говорю себе, что день,
каждый, как и каждая минута - что-то особенное. Когда ты получишь это
сообщение, передай его тому, кому ты желаешь добра, и кто дорог тебе.
Если ты слишком занят, чтобы потратить пару минут, чтобы передать ее
другим, и ты скажешь: в один из дней... завтра... может, ты и не
сделаешь этого совсем..

[500x375]
У одной девочки был любящий отец, которого она тоже сильно любила. К сожалению, у него был ненормированный рабочий день – его могли вызвать на работу в любое время суток. Одним теплым днем отец собрался повести дочку в детский парк развлечений. Девочка была безумно счастлива и просто наслаждалась, предвкушая время с любимым папой. Но вдруг отца вызвали на работу, и он ушел, пообещав повести ее в парк завтра. Девочка осталась ждать. Его не было день, два, неделю... Прошел год и девочка подумала, что она не нужна отцу, и что он никогда не вернется. «Если я не нужна своему родному отцу, значит, я никому никогда не буду нужна», - решила дочь. Проходили годы, полные обиды, горечи и разочарования, из-за которых жизнь не складывалась. И вот однажды, когда ей уже было за 30, раздался звонок в дверь, а на пороге – поседевший отец с огромным пакетом писем. Оказалось, что его таинственной работой была служба в КГБ, которое же его и приговорило к 25 годам заключения. Чтобы душевно не умереть, он на протяжении этих долгих лет каждый день писал письма. Писал о своей дочери, о том, какая она добрая девочка, как она выросла, как хорошо у нее сложилась жизнь, какую счастливую семью она создала. Дочь всю ночь читала письма отца и горько рыдала, думая о том, что ведь она могла и должна была стать той, о ком он мечтал. О если бы не ЭТО маленькое РЕШЕНИЕ, КОТОРОЕ ОНА ПРИНЯЛА 25 лет назад ...

[480x480]
Теплое небо спустилось ступенями крыш,
Мягко коснулось изломанной линии плеч:
«Милая девочка, что ты сегодня не спишь? –
Вечер просил разрешения у ног твоих лечь.
Стены укутанных негой усталых домов
В ночь выдыхают чужие волшебные сны,
В чаши фонтанов разлив валерьяновый смог,
Лечит Луна поцелуями приступ весны…
Милая девочка, что ж ты сегодня не спишь…
Греешь мечту в перламутровой звездной пыли?..
Хочешь, мы вместе заглянем за краешек, лишь
Шелковой ниткой алеющий где-то вдали? –
Там с бесшабашностью нового яркого дня
Время бросает в подножье бетонную гладь
И наблюдает за птицей, перила отняв…
Спи, моя девочка. Завтра мы будем летать».

[650x488]
На асфальте надпись, как загадка,
Не перешагнуть, не обойти -
Ночью кто-то написал украдкой
Слово наболевшее "Прости".
Боль вины так в ком-то накипела,
Жить с ней больше не хватает сил,
У обиженного, словом или делом
Человек прощенья попросил.
Написал в надежде, чтоб заметил,
Слово стороной не обходил
И пускай словами не ответил,
Только бы поверил и простил!
На асфальте броско, ярко светит
Слово-покаяние "Прости",
Чтобы всем обиженным на свете
Груз обиды в сердце не нести.

[300x388]
Однажды отец богатой семьи решил взять своего маленького сына в деревню, на
ферму чтобы показать сыну насколько бедными могут быть люди. Они
провели день и ночь на ферме у очень бедной семьи. Когда они вернулись
домой, отец спросил своего сына:
- Как тебе понравилось путешествие?
- Это было замечательно, папа!
- Ты увидел насколько бедными могут быть люди? - спросил отец.
- Да.
- И чему ты научился из этого?
Сын ответил:
-Я увидел, что у нас есть собака в доме, а у них четыре пса. У нас есть
бассейн посреди сада, а у них - бухта, которой не видно края. Мы
освещаем свой сад лампами, а им светят звёзды. У нас сад на заднем
дворе, а у них - целый горизонт.
Отец лишился дара речи после этого ответа сына.
А сын добавил:
- Спасибо, папа, что показал мне насколько богаты эти люди!!!