На лице снова похороны;
а в огонь (эпохальный!) льют и льют черную жидкость
протухших стихотворений,
в переизбытке ее черноты подвожу темно глаза,
чтобы красота
не ходила на убыль и в сторону
от моего лицевого щита.
На лице по-прежнему похороны.
Земноводные девушки прокаженно и безнаказанно
опорожняют газа литрами,
разрывают нехрупкие прутики в
клеткообразной и образной груди,
чтобы освободить
килограмовосотенный птицу-крик.
Им же больно!
Встань на цыпочки, эти крошечные чернявые точки
не видят за собой гроба.

Ночной горшок безотходного неба
опорожняется нам на головы,
а мы будем радостно спать
и смеяться,
не разжимая склеенной челюсти,
веря, что самые противные дожди
выгуливаются
именно по ночам.
Мы откровенно удивляемся,
поднимаем методично нарисованные брови,
у нас искренне сыпется черепица, а
нос, как канализация, забит;
искоса окна домов следят
за нашей походкой.
В агностичности стресса
рождается надкусанное и недожеванное "всёвпорядке".
Закрывайся ладошками!
Ветер упорствует,
невыносим до сих пор.
[450x286]

Мне гораздо спокойнее, когда я чувствую себя мишенью,
чем когда целюсь сама.
[515x698]

[525x700]
"Дворник работал всю ночь, оставив от веток деревьев окоченелые крысиные хвостики. Весь рыжий мех остался стаптываться под ногами, за месяц обувшимися в осень.
Люди ходят в клетку, решётку, линеечку, они похожи на музыкально-горбатые фигуры пения в нотной тетради...
Никогда раньше не обращала внимания на злободневность автобусных пробок по сиреневым утрам; спала.
В свои поздние семь утра так и не дождалась дикого рева рассвета..."

Кому посвящалась черника, дожившая до идеального цвета?..
Ягоды высыпались из твоих волос, virgo...
Ягоды испускали последний вздох-треск под твоими безоружными стопами, virgo...
Ты прекраснее лета, ты теплее радуги, я пишу тебе невпопад, я не посвящаю тебя, virgo, никому...
Сдержаннее.
В подполье моего слуха застрянет и задохнется этот голос, трубы не пропускают кислородосодержащие молекулы...
+++
Ставка максимум - последние свои двадцать плюсов выставил нам помещик Октябрь.

Замыкаем глаза –
током, молниями,
эти чувства замурованы
сейфами.
Ты останься…
Гоним ли?
Луком-стрелами обменялись с эльфами…
Подожди,
не целься,
помолчим ещё…
Без касаний сердец и рук
можно ведь жить?..
ты задел меня своим синим плащом,
с пальцев краску
каким образом смыть?!

Про себя ведь милым зову –
стыдно-то как…
под тебя ведь дверцами, кольцами
мерилась.
Паразит охоту словил на азарт,
совесть на шнурке в форточку свесилась.
Как квартиру на отпуск –
замыкаем глаза,
эти чувства падают
исполинскими грозами,
в тишине этой дикой стрекоза,
как соседи сверху заерзала.
Ты поймешь…
перед глазами круги
вырисовывались в мишень…
Я стреляю, стрел не лови.
Черт возьми, да какая из тебя цель?..

3.09.2008.
[525x700]

Смотреть это видео

[328x230]

Я, кажется, вам вчера в карман плакалась.
Так вот, верните мне мои ресницы.

Когда Звезда целовала меня, у неё был герпес.
Когда Она обнимала меня, Она была в абсолютности ноля голой.
Когда Она расстёгивала ворот моей рубашки, у неё синели ногти.
Когда она снимала с меня чёрные туфли, её руки пошло дрожали, её Голос отказывался нервничать.
Когда наступило утро...
...Звезда ушла из Атмосферы, прихватив мою одежду.

Не верьте Звёздам, они любят других, я хочу отпилить запястья её лучей.
[530x699]

Ущелье в ущербе - стаи летучих мышей вывели свои легионы из логова...
Стихи пишутся и пишутся, возвращаюсь к бумажечкам и блокнотикам.
Мухи ретировались с зубочистками-пулями в крыльях, со вкусом трепья одетые, толкались на задний план. Махала на них рукой.
Любовь тоже муха, надоедает. Поэтому о любви не пишем.

В заключение.

Он рассыпался, словно снег, выброшенный на подаяние ветру, словно зерно из разворованных хранилищ, разрывались в прах все четыре крыла, растрепались перьями, размазавшимися по иссиня-черной пустоте. Небо забирало свой свет из каждого оторванного перышка, поглощая жадными звёздными ртами, испепеляя до исчезновения каждое.
« - Ты мне когда-нибудь лгал? – прошептала почти безразлично она, царапнув отпущенным ногтём его по спине.
Да, сейчас они стояли всё также в бесцветной ночной квартире, прижавшись друг к другу, чувствуя миллиметрально площади соприкосновения собственных тел.
- Лгал?.. – думал Он. – Могу ли я?.. Тебе?..
- Все люди лгут…
- Я как все?
- Как те, которых я знаю. Люди лгут. Ты мне лгал?..
- Да, сейчас. Потому что опять не знаю…»

Он упал у неба промеж глаз, мешался, но оставался незамеченным. У неба в эту ночь как раз карнавал, оно облачилось во сверхъестественные лилово-железные ткани из остатков цвета, блёсток мигающих охотниц-звёзд… как вульгарно… Небо ничего не заметило, только радовалось, обтянутое и почти нагое, без присутствия стесняющих дымных юбок и бесконечно громоздких кофт облаков, оно было свежо и вульгарно.

Он так странно ощутил холод, пробирающий каменными щупальцами асфальта, где-то на затылке, где волосы прилипли к чему-то мокрому. Он раскрыл глаза, небо сияло своим праздным великолепием и смешило. «Алло? Алло? Вы меня слышите? Мы не знакомы… Нет-нет, не бросайте трубку, не бросайте же…» Вдребезги! Он всё бросил, Смерть его не предупредила. «Милая, милая моя подруга, где же ты? Я только из-за тебя потерял крылья, я только с тобой получу новые… Боже, боже мой, я же люблю тебя, люблю…» - губы еле двигались, слёзы еле текли… А он плакал когда-нибудь? Нет, за него плакало Небо, так много раз плакало. Холод змеёй полз по позвоночнику, вонзал клыки в каждый диск, стало очень много яда внутри, некому выкачать…
Небо многократно и сиесекундно потемнело. Он с трудом напряг зрение, чтобы разобраться, почему такое возможно. О нет, только не это, снова, но как? Как живой и человеческий он способен её видеть?
Смерть нагнулась к нему, дотронулась костлявой рукой до подрагивающей щеки.
- Что? Что Вы здесь делаете? Зачем Вы пришли? - взывал сипло Ангел.
- Я? – Смерть опустила глаза. – А я за тобой…

Тоска развенчала небо, свела супругов, подснежные облака. Тогда листья слишком безропотно повиновались ветру, срываемые, разлучаемые с домом, с тем, с чем могли быть хотя бы связаны. Ниточки рвутся. Ты бываешь сильно соединён, сшит с каким-то человеком, но потом проходит время, и ты понимаешь, что он не представляет для тебя интереса, можно сказать даже пользы… Вам это кажется циничным? Нисколько. Мы удаляем, по крайней мере, обязаны для самосовершенствования удалять из жизни ненужные, «отмершие» элементы, способные загубить за огромное, по сравнению с нашей жизнью, время собранную систему. Мы просто-напросто не имеем право за этот срок совершить подобную ошибку, всё-таки по великому замыслу Вселенной у человека созидательная функция…
И вот смылась с остуженными дыханием зимы, наступившей, как ни странно осенью, ливнями, то моросящим дымом, то обрушивающимися полногрудыми тяжёлыми каплями, с маршрутами полётов среднеокислённых осенней ржавчиной разноцветных листьев. Моя белокурая девушка ушла в какое-то небытие, помнится, даже плакала, опёршись о стену и сидя на полу, жаль, что мне уже не удастся вспомнить ни её слёз на раскрасневшихся щеках, ни вообще чётких очертаний, наверняка, миловидного лица. Но непременно со мной осталась моя давняя подруга, никак не общавшаяся с пережитком моих юношеских сердцебиений.
- Ну здравствуй, негодяй… - кинулась на меня громким шёпотом фраза, изобличившая голос спутницы моих разговоров.
- Почему негодяй? - абсолютно зная, каков будет ответ, спрашивал я.
- Не хорошо забывать лучших друзей… - оборвала. Продолжила: «Слышал бы ты какие стихи я стала писать...»
- Прочтёшь? - услужливо перебивал я.
- Зачем?
- А зачем сказала? – поражаясь, тихо восклицал я.
- Чтобы знал. – Отворачивалась.

Однажды она на уроке прислала мне записку с такими словами: «Что есть Мечта? Материальная сильная энергия, прямо посылаемая во Вселенную? Но что ей делать среди звёзд и галактик? Разве так совершается, в недосягаемости, какое-то таинство по её воплощению? Но на Земле, в виде жизненного сгустка мыслей, что Она? Разве есть какое-то бессловесно-правильное определение этого понятия? Разве? Жизнь без мечты бессмысленна и неоправданна... Человек живёт, пока ему есть о чём мечтать... Я вот, мечтаю о мечте... мечтаю полюбить...» Ниже, как и всегда я начеркал ответ: «Красиво». Она же, чему я был удивлён, обиделась и ничего больше не писала.
Мы ставим многоточие, то есть много-много пятен вовсе не оправдывающих нетвёрдость, нечёткость, вечное сомнение, она всегда оставляла многоточие и не только, когда писала, но и, произнося свои мысли вслух.
- Не оценивай то, что я пишу тебе с точки зрения обывательского критика… мне просто хотелось поделиться с тобой идеей, возьми её и ответь тем же, - сказала она после того, как я напрямик спросил её.
Не знаю, но мне вдруг вспомнилось, как мы были вместе на её квартире, уже ночь. Я бреду в темноте, света специально не включали, случайно нахожу её, руками, боясь дотронуться и продолжая ощупывать находку.
- Кто ты? – спросил её я.
- А ты? – парировала она.
- Ответь! – громче сказал я.
- Не знаю… - шептал голос.
- Как твоё имя?.. – не уставал я от начатой игры.
- Я хочу его забыть… - снова отрывала отчуждённостью тёплых слов, обнимая меня.
Ангел зажмурился.

На велосипедах ранним утром мы выехали в этот импровизированный поход. Было настолько чудесно в это несозревшее время, солнце пело как-то необычно, веселясь и разбрасывая бесконечные лучи по миру, зелень зеленее и свежее, чем когда-либо, чем вообще может быть… «Счастье, счастье…» - шептал нежно ветер не людям, нет, кому-то более возвышенному, способному летать, но никак не похожему на человека; мы не слышали слов, произнесённых не людскими связками, выдуманных не людским сознанием, но казалось, прекрасно его понимали. Милая моя подруга звонко засмеялась, скинула косынку и, растрепав её по ветру и выпустив на волю свои тяжёлые пышные волосы, увеличила скорость, обгоняя меня. Всё это настроение сливалось в какое-то самостоятельное весёлое изгнание из порочности и святости, изо всех мирских предрассудков, это были просто отдельные, не совместимые ни с чем мгновения, они были созданы только для нас. Вдруг она начала петь на ходу, звуки срывались с губ, таяли в воздухе, оторванные, уносимые настроенным на игривую волну ветром. Они были грубоваты и низки, падали, сшибая с пути лёгкие потоки несерьезной стихии, а та только дико хохотала в ответ. Песня плыла наперекор течению, суетливости, отдельные слова её возвышались, потом с каким-то тупым грохотом падали и становились уже забытыми. А она продолжала упёрто петь, хотя и задыхалась и фальшивила, что вместе выходило забавно и поднимало выше, до немыслимой планки весёлости хорошее настроение, убивало безжалостно, но не жестоко нудную тишину, не оставляя ни малейшего шанса ей хоть на какую-то мелкую победку.
Свернув с главной дороги, об асфальт которой мы только что обтирали свои велосипедные шины, на довольно узкую дорожку в зону леса, откуда бесподобно пахло травой и сыростью, мы наконец практически напрямую поехали в то место, которое ласково моя спутница звала «на природу». «Вот! Здесь мне нравится, - вскликнула она и, сделав поворот, остановилась. – Восхитительная полянка!"
Да, перед нами расстилалось море зелёной сочной травы с вкраплением полевых скромно раскрашенных цветов. Тут, откуда ни возмись, появилось бледно-мятного цвета покрывало, вздёрнулось вверх, на миг поднявшись куполом, наподобие парашюта, и легло, как будто поддерживаемое тоненькими страпильцами. Опять же откуда-то на нём оказался приличный свёрток с аккуратными, но слегка помятыми бутербродами и холодной, ещё не оправившейся от перенесённой ранее мёрзлоты в хранительном электрическом ящике, ещё со следами остужённого дыхания на своей искусственной глянцевитой поверхности, бутылка домашнего компота. А рядом, видимо купленная перед отъездом, не открытая шипучая магазинная вода. Я мысленно посетовал на свою неосмотрительность, она поняла это и засмеялась так, что не засмеяться в ответ, казалось совершенно невозможным. Мы сели, приминая траву под этой «скатертью-самобранкой», о чём-то разговаривали, и она решила прочитать своё стихотворение. Просила не смеяться, с серьёзной небрежностью кинула, что оно одно из первых и может прозвучать наивно и по-детски.
- «Ангел» называется… - тихо объявила она.

Мой Ангел, где ты?
Я кричу, не выношу разлуки,
Завяли в комнате цветы,
И опустились руки.

Твоё отсутствие, пойми,
Заметила я поздно,
Мне нет прощенья, но прости,
Жить без защиты сложно.

Вернись, избавь меня от «гнева»,
Я слишком многого прошу,
Как согрешившая не Ева,
С «небес» на «землю» попаду.

Прими меня, о мой хранитель,
Души оберегатель мой,
Избавь меня от «гнева», о целитель:
Молитвой и святой водой.


- Ну что? Ты способен это оценить?.. – странно пробормотала она после продолжительной паузы, дававшей мне одуматься.
- Читала так, словно стихи мне посвящены…
- Быть может, - глаза её округлись как-то неестественно, и она отвернула голову в сторону, - я не знаю… но, кажется, именно тебе. Чтобы меня спасли, спас… ты.
Она замолчала. Я не мог ничего просто-напросто сказать.
- Знаешь, о чём я жалею?.. – резко посмотрев мне в глаза, спросила она, интонацией голоса дав понять, что для неё это серьёзно, - что даже самые искренние слова звучат фальшиво, произнесённые человеческим голосом. Так страшно услышать от очень дорогого тебе человека: «Я тебя люблю…» и не поверить.
- Страшно, когда ты сам не веришь своим чувствам, когда боишься, чтоб тебя полюбили.
- Нет… Ты просто не любишь и не можешь, конечно, понять этого человека, которому лучший друг признаётся в любви. Это страшно. Потому что он уже никогда не сможет стать тебе тем самым другом, потому что он уже сумел наступить на ступень переходности от дружбы к любовному увлечению на лестнице чувств, ведущую или к двери, за которой лишь пустота, либо всё выше к пику страстей к совершенной любви, совершенной – взаимной, бесконечно счастливой в своём неведении и беспамятстве. Когда на вопрос после: «А любишь ли ты меня?..», Последует ответ: «Всегда любил…» или «Бесконечно…». Есть смысл говорить такие слова, а так…
- Ты не об этом сейчас говорила, не о любви, а ложности, которую мы подразумеваем под важными Читать далее...

А небо тошнило от кровопотери, а Небо хлестало желудочным соком проснувшиеся крики людей-ворон... "А мы как всегда не попали под ураган". - Точно бы сказала она. Небу сделали операцию по вырезанию матки, оно страдало, он рыдало, оно выло и выглядело смешным, как мим. Оно, как и все не смотрело мне в глаза...
Ему больше не родить ни одной Звезды, я казалась себе последней...
А люди по-прежнему не смотрели мне в глаза, из взгляд, будто сшибленный автомобилем падал на мои ноги... на мои уродливые накаченные ноги, как у атлетки, а я всего-то ходила в походы... Они тихо и полоумно удивлялись, что Звёзды носят обувь, забыв, что сами называют их космическими телами. На тело лиловый. Всем нравится.

Он был в розовой рубашке с расстёгнутым воротом, он сказал мне прямо и слишком приторно:
- Ты такая сладкая-сладкая, - на десять шагов вперед, моих. - Как тебя зовут?
- Эва! - я сразу призналась.
- Эй! Как? - он не услышал сразу.
- ЭВА! - эхом в бетонной арке. пошла по себе сама. Но догнал.
Спросил про имя, попросил номер, уважал. А я сразу сказала ему, что он слишком взрослый... Мутация ассирийцев со смешением генов кавказских аулов. Нет, небритый, не мой в абсолюте.
Но номера оказались верными. А его друг претерпел аварию автомобильную...
Он потянул меня как только человек умеет упрямо, жарко и нежно, супротив еле касаясь локтя, сказал, чтобы не ходила по лужам, что обрадовала его своей походкой, самой собой, чтобы счастлива была и поцеловал в шею... я не успела ошпариться, не успела рефлекы заправить пшеничным маслом... к чёрту, мне страшно, я не хочу этого звонка.
Геля призналась, что Эва искусственное, что Эволюция будет полным.
Посмотрите на пятки этой дуре, кто так ходит?!
[498x699]

Мы так нравимся друг другу.
Мы бы могли быть вместе.
Но у нас уже есть другие любимые, мы же их действиетельно любим...
Мы же честные.
- Правда ведь?
- Правда. Да?
- Да.
- Врёшь.
[438x699]

Это так глупо, наверное, искать по фотографии, просто зная, где это вероятнее может быть... Два. Остановились. Я - пас. Реплика совести. Серый силуэт. Я точно пас. Реплика страха.
А в сером маленький мальчик лет десяти и он ничего не имеет общего с тем серо-белым балахоном...
То самое место. Но пусто. Вот именно для нас пусто. Всего лишь две девушки-"футболистки" в декольтированных топах и с распущенными по-вечернему волосами, всего-то пару-тройку мальчишек на детской площадке и ещё в комплект силуэта три-четыре одинаковых дядек с походкой, "стилем", причёской - в модель одного покроя...
А их нет. И смеха пассии нет. Интуиция-надежда напутствовала у самого выхода метро, предупреждая о тщетности поисков, обозначившихся как "прогулка по своему бывшему району в поиске знакомых лиц"... А лиц не было, ни одного.
А потом она билась о раздвигающиеся двери ТЦ местного значения головой и не дохла, проклятая и обреченная...
Мы, может быть, сглупили страшно, но мне до сих пор кажется, что объекты наших поисков сегодня же посетили тот дворик...
[700x483]

Смотреть это видео

дрочите активнее дефатьги

Нереальный ржач.

К Наруто не относится, но это касается всех любителей как писать, так и читать фанфики. Это полюбому стоит прочесть, просто полный ппц Х)

Пишет EmO_LoVeR_90: я искал в интернете материал для сайта и наткнулся на ебанутых фанаток эмо-группы "Гоп-отель" (Токио Хотел). У них есть такое сообщество "Извращенки". Там шизоидные 10-летние девочки мечтают о жестком сексе с обезьянами из группы "Гоп-отель". И вот что я нашел. Корчился под стулом минут 20.

Я собрал несколько восхитительных по своей красоте выражений из замечательного сообщества "Извращенки лиру".
Собрано из разных рассказов сообщества ))))

"Он спал...лежа на животе, его дреды блестели на солнце...."
Он их тоже вазелином мажет чтоли?) Не музыкант а просто порноактер!

"он тебя поцеловал...ты поняла, что в момент поцелуя Том кончил...."
От поцелуя с Привлекательная_Юли я бы не кончил а обосрался... Но видать Том - извращенец)

"для тебя это был первый раз(всмысле впервый раз ты сосала)"
Ничо, привыкнешь %)

"когда ты закончила закончила... ты села сверху и он снова вошел в тебя..."
Девочка аж заикается от возбуждения. И куда было девацо бедному мальчику кроме как войти в нее. Ведь такой здоровенной туше сала невозможно отказать

"...будто бы она была хрупкой как цветок. Он лег на нее ..."
Прально! На хрупких девушек надо всем весом ложится, а лучше с разбегу прыгать. (хотя автор больше похожа на баобаб чем на цветочег)

"....затем она нежно поцеловала его и спросила: Дорогой а ты теперь возьмешь меня в группу?"
Прямо фабрика звезд!)

"Когда он снял с неё джинсы, а она с него ЕГО джинсы, "
Интересно зачем было уточнять ЧЬИ джинсы она с него стянула?)

"я снял джигсы и трусы(с нпадписью билл) его челен вошёл меня"
Грузинские джигиты тоже мечтают о сексе с Биллом %)

"На утро Билл проснулся одетый, в джинсы и майку на диване. Рядом не было не Толы, не её одежды, ни его шузов."
Вот ее истинная сущность! Все таки спиздила шузы!))

"ты идёшь по тёмной улице.....и навстречу тебе идёт пацан твоей мечты...это оказывается Билл из ТХ...."
Потцан Интересно что он делал среди ночи в ее родном Бутово? %))

"потом он снимает с тебя трусики и входит в тебя....он вошёл в тебя так сильно что ты вся изогнулась....потом ты расстегнула с него ширинку начла лизать его член!"
Внатуре риальный потсан! Трахнул ее, не успев расстегнуть ширинку %)) Причем заметьте "расстегнула С него ширинку" %)

"Ты посылаешь свою фотографию ..и с нетерпением ждешь ответа…
-…-пишет он
-ты безумно красивая-пишет он следом"
Это нам Привлекательная Юли пишет )) Многоточие читать как "Бля, вот ужас то!"

"Секси...мальчик в твоем вкусе…Ты просто влюбляешься в него…да и он тоже…"
в себя влюбляется. Нарцисс епта)

"ребята решили приехать в ваш город и сделать совместный концерт группы Драйверы (вашей группы) и гуппы Tokio Hotel"
А в следующей серии Голдфингер выступали вместе с группой Вытри Анус %))

"На глазах его член увеличивался "
У него ЧЛЕН на ГЛАЗАХ!?!?!?

"он раздевает тебя..не прошло и пол минуты а ты уже лежишь в трусиках"
Его возьмут в пожарники %) Такой скоростной поцанчег)

"Это тебя ещё больше заводит!! Он кладёт тебя на камень... "
Готишно %)) Хочу секс на стройке! Положить девушку на кирпичи и овладеть ею!))

"Потом он поднимает твою голову.. Вытирает сперму и целует воще за сосик!!"
Это еще что за орган???))))) Мы с Цитрусом долго гадали, но так и не поняли)

"-Ты действительно этого хочешь?
-…да,- смущенно и опустив глаза ,ответила ты.
Не успела ты договорить, как том вошел в тебя нежно и быстро…"
Девочка даун, так долго выговаривала слово "дааааа" что он уже успел в нее войти)))

"Билл посадил тебя на бортик , раздвинул тебе ноги....и....начал...ЛИЗАТЬ!!!!"
Ужас какой %) Падонок, как он мог? Надо было сразу ВСТАВЛЯТЬ!

"потом я достала из его широких станин его широкий и длинный член.. "
Маяковский нервно курит после таких строчек %)) Только вот откуда у субтильного немецкова тинейджера, с рахитной головой, широкий и длинный член - непонятно %))

"у него оказалось даже очень милое тело.. в каких то местах накаченое.."
Знаем мы про эти места, из ваших рассказиков %)

"Идёшь по улице и... видишь: тебе на встречу идут 4 симпотных пацанчика... "
Идут они значет, грызут семачки, кЭпки поправляют, дреды чешут..))

"Так как стена была кафельная(выложена плиткой), а ты была у стены… то вся твоя стена была покрыта ссадинами, так как ты царапалась о стыки плитки…."
Ну просто сценарий к фильму Пила 3! Вся ее СТЕНА покрылась ссадинами, бедняга!)

"он меня раздел и уложил на кровать кароче он начал мне лизать пизду ..(вообще я не когда не пробовала сама себе так делать но во сне это было очень приятно) "
Как??? Ты до сих пор не попробовала лизнуть себе пизду? )))

Просто без комментариев:
"Ваши языки сплелись во едино в страстном поцелуе…"
"Он взял твою руку и засунул себе в трубы."
"потом он начал тихонько мацать меня..."

P.S. Все фразы просто скопированы без дополнений %)

Смотреть это видео

[308x423]
Натираем окна до блеска.
Поправляем до ровности рамы.
Прочищаем упорно трещины.
Вытираем все цвета, кроме белого.
Кисти, кисти малярные.
Заштриховать, где краска облетела.
До блеска.

Просто чистим зубы.
Предстоит "улыбаться" много. Во сне.

Радость жадно обгладывает мою испещренную язвами неудач душу, я с кошачьим удовольствием подставляю жмурящееся лицо "флюоресцентному эйфорическому" свету, пусть подёргает за рыжесть волос, поглядит теплом по щеке. Я влюблена в это Солнце!.. И пусть сейчас это парта и пусть сейчас нудит алгебра, мы-то живые.
Хочу. Целовать. Целовать прохладные белые пальчики, набухающие чуть треснувшие почки, свет, задержавшийся в стекле моих пятикамерных окон - несколькочасовая тюрьма.
По-стрекозиному зеленеют глаза, по-стрекозиному шумно летит сердце, трещит. Сегодня я радостная, улыбаюсь хрустальному воздуху.
А на севере был ванильный пожар, как Она говорила, сладкий, сладкий бунт...

Взгляни, а небо-то голубое...
[700x525]