Пока ветер рвет волосы нам, мой чернобог, этому не закончиться. Старушки провожают меня взглядом. Это самое лучшее чувство во мне, бежать к тебе по пустынным улицам Галле, подметая подолом брусчатку, которая видела еще португальцев. Мое самое честное чувство. Я буду бегать к тебе в диких корсетах, насрать на климат, пока и сама не стану такой же старушкой. Зато мне охренеть сколько уже вспомнить. Этот каждый сука день невероятен, островитянский, поверженный, ласковый демон. Отдающийся без остатка
[569x700]
# в пространстве пикселей. Нулей и единиц.
Я скучаю по любовным страстям юности. По загадочным строкам, посвященным не ему. В них никогда не было имени и сейчас остается только смутно догадываться для кого они были написаны. Но, Боже, как красиво. Как чувственно они зависали в пространстве пикселей. Нулей и единиц. Так, как в реальности бы не смогли никогда. Мне всегда казалось, что реальность растопчет их и выплюнет на белый пошлый кафель жизни. Поэтому они и умрут там. Никому не сказанные, не отправленные и зависшие навеки в сети.
Моя душа наполнена потерявшимися котами. Там страшно, сыро и голодно. Они плачут в темноте, но никто не может их найти. Никто не может помочь. Я не могу помочь. Я тону в этом бессилии, в этом тумане. Я слышу их голос, но ничего не могу сделать.
Такая же промокшая насквозь, только под крышей. Теперь дождь меня мочит косой и теплый. Моя душа, как сито пропускает через себя песок. Не наполняется и не задерживается. Остается температуры тела, неощутима. Невидима для меня и бесплотна. Иногда мне кажется, что я могу потрогать воздух руками, настолько он плотный. Гораздо плотнее, чем я сама.
Я хочу это помнить и не забыть. Как бывает, когда оба любят на полную катушку без страха и правил.
Как мы мчимся по трассе под мм, как орет машина с непристегнутыми ремнями. Два пальца на руле, два в своей женщине. Как это безумно красиво все. Есть с рук. Спать вдвоем в одном саронге. Как я истошно это искала. Как мы мчимся от галле до хикки заполночь. Питер пен и венди. Как все совпадает до мелочек. Как ты в открытое окно кричишь fuck you hutto kerryo и потом босыми по парапетам мы шлепаем поперек озера с крокодилами. Мой волоокий мальчишка. Как странно это все.
[700x525]
А когда тебя спросят, как ты так быстро выучила сингальский. Лучше об этом и не начинать. Спонсор этого праздника жизни - совершенный ланкийский долбойоб.
[488x700]
Если бы мне кто-то сказал такое. Я бы плевала ему в лицо, пока не кончились все слюни этого мира. А пока я сижу, давясь бессильной злобой, поправляю швы, которые ланкийские пидарасы нашили как свинье на самой прекрасной коже, цвета горелого какао. Эмиль, ну еб твою мать. Mona huto de? Я все время путаю эти глаголы. Один значит какого хрена ты делаешь идиот. Другой - надо отодрать. В этом есть нечто волшебное - материться по-сингальски с выражением и не понимать простых вещей.
Например, почему тебе так идет фиолетовый, අමිල?
он кормит меня, как ребенка своим идиотским рисом и карри, самболем, бататом, с рук, рассказывая что блять, существует этикет поедания риса руками.
и он невероятно, до обморока буквально красив. я по пять часов в сутки сижу и смотрю. Я даже а океан не смотрела столько. Никогда не повзрослевший, но выживший островитянский Питер пен.
кто тебя высек из обсидиана.
Где живет этот паразит.
- когда ты собираешь мои волосы со спины, мои смарт часы, говорят- ксения, вызывай скорую.
- когда я соскребаю твой запах с ладоней, у нас тут нет никакой скорой для меня. Любая травма откроется аж к 9.
Во вторник, с утра мы едем зашиваться. Чертова хиккадува. Mage paripurna hikkaduwian oya, rattaran devinaæ. Mage husma tikka, mage hamadema.
Мое саднящее волшебство, ну как так, Эмиль, eti me magula, rattaran. Mage jivitaya.
А потом мы засыпаем как волчата клубком. И впервые в жизни, я не хочу тратить это время на что- то иное. Мы приехали, kalu ran mage. Mama oyage sæmavitama, kalu devinæ, අමිල.
мы совсем не вывозим, все в курсе. Sleep my golden god. Нам совсем не остается времени на сон.
[495x700]
Во мне столько вопросов, на которые некому отвечать.
кто это придумал, чтобы каждые пару часов без того, чтобы уткнуться в твой ворот становятся хиросимой
кто придумал эту бесконтрольную нежность к долговязому мальчишке, который не знает куда деть себя каждый раз, шаря руками в темноте.
и эти лиловые губы. Кто придумал их, чтобы раскроить меня наверняка.
кто придумал все бледные тени, которым никогда за нами не угнаться, пока мы шарашим на хиккадуву в пол четвертого утра.
Ты говоришь и крошится стекло, плавится, застывает внутри янтарем, я читаю эти мантры вслух, ты смеешься.
Что- то обязательно зазвучит на твоем языке самым пошлым образом.
Я зову тебя Rattaran, ты кричишь - mage pana.
Ничего не существует, кроме этой лиловой кромки губ, о которую можно вскрываться бесконечно.
Это слишком честное чувство, фольгой заворачивается внутри.
я целую пуговицы, потом пришиваю их, это такая игра, морских котиков или китят.
и золото на черном, эта совершенная кромка губ, о которую будет волшебно вскрыться в какой-то из дней. Сандал и мускус. Ладан, лайм и табак.
такое не бывает надолго, никто не вынесет этих взрывающихся лампочек по всему побережью. От галле до самой хиккадувы. Где твои земли, пальмы, бананы, пухнущие джекфруты, ящерицы, безумные от жары.
[452x700]
Невероятное волшебство мое, Эмиль.
Ты никогда не можешь немного заплыть за буйки. Вполсилы.
это всегда вне всякой меры. Всегда неистово всеобъемлюще.
Эта дикая дичь. Я люблю.
Мне плевать, если это кончится плохо. Будет плевать, когда потом я буду орать, сворачиваясь и бесформенный комок.
oya mage, mine.
И ты, лучшее, что случалось со мной.
мне никто не предлагал всего.
Когда ты взял чертов нож и открыл мне свое сердце, от красоты момента я просто перестала дышать.
когда я любила, это каждый раз было too much для принимающей стороны.
никто не оказывался способен вынести всего моего безумия.
я расплескиваю розовый джин по твоему животу и смеюсь.
я никогда в этом не улыбалась.
никогда я не делала это со счастливой улыбкой, которую не спрятать и не проглотить.
с твоим безумным оскалом, который сам по себе- самое совершенное, что видели мои глаза. Mage hamadema.
Когда я кричу, я кричу на твоем языке. Чтобы ты наблюдал. Чтобы тебе было слышно.
My perfect joker. Мой безумный бог, питер пэн, кай и каин.
Mage rattaran, kalu deviyan. My fucking two meters of revelation.
For the most of my life i was afraid of different things real and imagined. But most of all i feared to live and die without loving you. I am not afraid anymore. Because i know, nothing was in vain. Even if i have to cross that ocean of shit, blood and rape, that was my life before again, i will. Every your breath i take is worth of that.
[700x525]
Oya mage rattaran devinae. My golden god. Mine. Mage pana, husma tikka. Paripurna pirimi ḷamaya. Happy to find you. Happy to live in your shirts.
С тех пор, как я на бегу воткнулась в эти ключицы мир перестал существовать. Сквозь пол планеты и нашла тебя по запаху, мой золотой бог.
по вечерам я шью ему шелковые рубашки руками.
все что было до, просто дурной сон.
[678x700]