Настроение сейчас - Поубивала бы

А вы не ждали меня, а я приперлася. и приперлася с окончанием своего шедевра под названием "Я лечу в дурдом 2". Сразу говорю писалось с одного раза, автор белеберду своего производства не перечитывал, так как самой страшно , что я там понаписала. Если посмотрите на мое настроение, то поймете в каком состоянии писалось окончание. Такое неизгладимое впечатление произвела на меня вчерашняя дорога домой. Три часа в тесном, душном атобусе, на сломанном кресле, которое подо мной подолжадо доламываться окончательно и бесповоротно, превращаясь в раскладушку. Но кроме этих прелестей нашей транспортной системы, в этом автобусе ехал мужчина, нормальность которого была под большим вопросом. Мало того, что он взялся курить прямо в салоне, так еще во всю глотку орал вещи из разряда детям до 16. В общем у меня был один вывод: либо того, либо пьяный... Извините занесло, у меня с тормозами плохо. Вернусь к этой последней части. Получилась она как-то не очень. Длинная, неинтересная и банальная. Наверное, я обманула ваши ожидания, но похоже начался творческий кризис, лучше ничего не придумалось. Во всяком случае, прошу потратить вас свое драгоценное время, чтобы прочитать это и оставить автору в комментариях пожелание как можно быстрее дойти до психиатра. Филюрина мне! Срочно!

Лера выскочила из подъезда. Девушке сейчас было очень хорошо. Так хорошо, что, наверное, встреться ей Степанюга, то даже его она бы расцеловала. Правда, только подумав об этом, Чехова со страхом осмотрелась, словно пытаясь понять, не слышал ли кто ее мыслей. А то мало ли что…
Как ни странно на улице не оказалось ни одного прохожего. Все как будто вымерли. Даже машины проезжали слишком редко. Все же Валерии удалось поймать такси.
- Куда едем? – спросил молодой бритоголовый водитель.
- Домой. – последовал самый распространенный ответ всех счастливых, влюбленных и просто мечтательных людей. Видимо таковые парню встречались в последнее время слишком часто потому, что, прогнав с лица выражение «как же вы все меня задолбали», появившееся после ответа девушки, он с ехидной улыбочкой спросил:
- К Вам или сразу ко мне?
- К моему мужу, иначе он будет волноваться, нервничать. А ему никак нельзя.– студентка не оценила его веселого нрава и добавила, - Он у меня знаете ли хирург. Очень хороший хирург. Но, когда нервный, может случайно прооперировать здорового и даже, естественно совершенно случайно, забыть про наркоз. – она «по-доброму» улыбнулась.
- Да ну вас всех. – видимо такая перспектива не очень обрадовала водителя, - Шутники, блин. Адрес давайте…

Чехова захлопнула за собой дверцу такси, и посмотрела на противоположную сторону дороги. Обычная многоэтажка с десятками одинаковых окон, за которыми скрывались сотни людей. Но она взглядом отыскала одно единственное окошко. Его, их окошко. Сердце учащенно забилось, когда она заметила едва промелькнувший, но до дрожи знакомый силуэт. Этого стало достаточно, чтобы Лера, забыв обо всем на свете, бросилась туда…
Но, к сожалению, существует такое элементарное понятие, как правила дорожного движения. Она их нарушила и поплатилась за это. Поплатилась тем, что уже во второй раз ей было не суждено оказаться по ту сторону окошка…

Валерия открыла глаза и почувствовала себя героиней какого-то американского фильма. Что-то из разряда «Брюс всемогущий». Еще секунду назад она была под колесами машины, а сейчас стояла в просторной белой зале.
- Я что умерла уже? – девушка боялась повернуться, и только ее глаза бегали по комнате с сумасшедшей скоростью и даже, казалось, пытались перемахнуть на затылок, чтобы посмотреть, что происходит сзади.
- Ну почему вы все спрашиваете одно и то же. У вас, что ли в школах есть предмет «как достать ангела, задавая ему одни и те же тупые вопросы»? А? – услышала девушка голос оттуда, куда ее глаза тщетно пытались посмотреть, то есть сзади, а голос продолжил, - Живы Вы, живы. Кстати, может, обернетесь? Я все-таки с Вами разговариваю.
Чехова послушно сделала разворот на сто восемьдесят градусов. Перед ней стоял мужчина лет тридцати с ангельской внешностью и огромной царапиной на щеке. Растерянная девушка не нашла ничего лучше, чем спросить, откуда это у него. На что получила ответ:
- Одна сумасшедшая дамочка. Ну, ошиблись мы, только зачем сразу царапаться. Кстати, надеюсь, Вы не буйная? – добавил он обеспокоено. Было видно, что мужчина не хочет получить второе такое же «украшение» для симметрии.
- Я? Н-нет. А что вообще происходит? Где я? Кто Вы? – Лера наконец-то адаптировалась и начала задавать крайне интересующие ее вопросы.
- Не, ну у вас точно чему-то такому учат в школе. Хоть бы кто спросил, как дела, все ли в порядке, о погоде, в конце концов, поговорил. Они же все сразу: «Кто я? Кто Вы? Где я? В чем дело? Я буду жаловаться!». Кстати, надеюсь, что до последнего у нас с вами не дойдет, а то тогда мне отпуска точно не видать. А так хочется на Юпитер. Там сейчас все. Как раз пляжный сезон…
Увидев, что незнакомца Читать далее...

Смотреть это видео

Сегодня мы выкладываем в наш блог первое видео. Правда, это не видеоклип, и даже не концерт. Это саундчек, на котором мы с нашим другом, вокалистом группы Todsucht, Егором Stimmer'ом исполняем песню Asche zu Asche группы Rammstein. Огромное спасибо Олегу Красину за съемку и монтаж =)

Это небольшая часть последняя перед теми эпизодами, что нам уже известны.Просьба ничем не отличается от уже озвученных ранее, прокомментировать))

Это был ужин с друзьями Филиппа, обычно Нина была в центре внимания. Но сегодня всё было иначе, и мужчина это отметил. Мужчина как-то остро чувствовал перемены в её настроение, и порой мог угадать причину. Сейчас он не знал, что происходит с его «девочкой», но от этого менее виноватым себя не чувствовал. Сначала Филипп, конечно же, искреннее верил, что делает её счастливой, но чем больше её узнавал, тем больше убеждался в том, что с ним она теряет свое драгоценное время.
Нина молода и красива, у неё вся жизнь впереди, но чем больше он так думал, тем меньше ему хотелось её отпускать. Филипп давно знал ответ на вопрос «чего хочет женщина», и к своему сожалению дать ей этого в полной мере не мог. Конечно, они могли бы завести ребенка, но не такой жизни он желал этой женщине. Он слишком её любил, чтобы предоставить ей роль «второй жены». Нина была не похожа на его постоянных спутниц.
Всё это время он наблюдал, как она смотрит в окно и улыбается своим мыслям, держа в руке бокал вина.
- «Ты прекрасна», - он прошептал как можно тише ей на ухо. Нина вздрогнула, а, повернувшись, посмотрела ему в глаза и улыбнулась.
- «Давай сбежим отсюда», - это прозвучало немного странно, но ему понравилось.
Уважительная причина раскланяться придумалась сама собой. Они одни, в темноте, даже свет фонарей не находит их, он прижимает её к себе. И тихо шепчет всё то, что она хочет услышать. Филипп был потрясающим любовником, опытным, чувственным, внимательным, нежным. Нина никогда не испытывала ничего подобного, это было выше, чем седьмое небо. Вершины блаженства, она ещё не успела подумать, а он уже всё сделал.
Женщина получала всё, что хотела - страсть, нежность, игривость, податливость, жесткость, всё – но не любовь. Нина не любила. Это стало так очевидно для неё, что она перестала надевать розовые очки и придумывать себе оправдание. Как бы удобно и хорошо ей сейчас не было, она знала наверняка, что Филипп не может ей дать то, о чем она мечтает с самого детства. Ей нужна полноценная семья, счастливая пара родителей, любящих друг друга и не менее счастливые их чада. Эти 4 года были потрясающими, безусловно, незабываемыми, Филипп многому её научил. Нина ценила этот опыт и была безумно благодарна ему. Он сделал своё дело, она стала «немного счастливее», чем пару лет назад. Признаться честно, она стала другой, Нина превратилась в женщину. Роскошную, уверенную, самодостаточную.

Слегка стуча каблучками и неся за собой легкий шлейф французских духов, она направлялась к лестнице, когда в кармане её медицинского халата зазвонил телефон.
- «Филипп», - он старался не звонить ей днем. Но сейчас мужчина был в отъезде, поэтому решил поинтересоваться, как она проводит время. Нина спускалась по лестнице и вела милый разговор со своим мужчиной. На ступеньках она нечаянно обронила папку с бумагами, их падение оказалось неудачным, мало того, что они разлетелись по пролёту, часть из них стремительно пикировала этажом ниже. Нине пришлось спешно попрощаться с Филиппом и начать собирать бумаги, она присела, когда на уровне её глаз показались чьи-то ноги.
- «Оригинальный способ наводить порядок на рабочем месте», - на неё смотрел незнакомый мужчина в белом халате. По голубому костюму не трудно было догадаться, что перед ней стоял представитель хирургического отделения. Он протянул ей бумаги, которые успели приземлиться этажом ниже.
- «Это случайность, спасибо», - женщина забрала бумаги и оценивающе пробежалась по незнакомцу.
- «Случайности в нашем деле дорого обходятся, будьте внимательны», - серьезно ответил он, слегка прищурив глаза. Интонация, с которой мужчина ей это сообщил, больше подходила для известной фразы «Честь имею». Нина хотела что-то ещё сказать, но он скрылся из виду. Странный фрукт.
Собрав все бумаги, она спустилась в хирургическое отделение, куда её попросила зайти Ирина Васильевна Ковалец.
- «Ирина Васильевна», - Нина зашла в ординаторскую к своей коллеге. Интересная женщина, не сказать, что у них сложились теплые отношения, но уважение, безусловно, присутствовало.
- «Нина Алексеевна, здравствуйте», - они обменялись приветственными речами, и перешли к делу.
- «Я бы хотела, чтобы вы посмотрели одного больного, состояние по нашей части стабильное, но..», - Ирина Васильевна посмотрела на женщину, которая поняла её с полуслова. Что ещё может связывать терапевта с хирургом, как не общий больной.
Так Нина думала до тех пор, пока в дверь не вломился незнакомец с

Читать далее...

Несмотря на то, что пишу про Глеба, я все еще преданная ЧеГошница. В подтверждение новый фанфик. Надеюсь, придется по вкусу.
Получите, распишитесь.
Forever yours, Тера Алва.
P.S. Как всегда с нетерпением жду комментариев.

Возвращение к истокам. Часть 1.

Широко распахнув дверь, Гордеев быстро прошел в кабинет главврача. Оперся на край стола и решительно заговорил:
- Спасибо, Олег Викторович, что нашли время лично сказать мне то, что я прекрасно о себе знаю: я поступил безответственно и непрофессионально. Я плохой врач и…
- Одну минуту, Александр Николаевич, - с легкой улыбкой перебил Гордеева Лобов.
- Что? – Гордеева, как разогнавшийся паровоз, остановить было довольно сложно.
- Дело в том, что я, вот только что, рассказывал нашему коллеге, какой Вы замечательный хирург. – Усмехнулся Лобов.
Александр наконец соизволил взглянуть в сторону стола. Прямо на него с мягкой улыбкой смотрела симпатичная женщина. Овальное лицо в обрамлении черных волос, про такие обычно говорят, «цвета воронова крыла». Аккуратный, слегка вздернутый носик, глаза цвета янтаря, полные алые губы. Внешность довольно необычная, сделал вывод Гордеев и автоматически ответил на ее улыбку.
- Джой, познакомьтесь, это вот тот самый Александр Гордеев. – Вновь заговорил Лобов. В этот момент женина поднялась со стула плавным движением, продемонстрировав стройную, гибкую фигуру. А главврач продолжил: « Познакомьтесь, это доктор Джой Уитсон из Чикагского медицинского центра. Мы с ней познакомились на конференции. Вот прошу любить и жаловать».
Джой Уитсон сначала протянула руку Гордееву, затем все с той же улыбкой кивнула Олегу Викторовичу.
- А… Александр. – Представился Гордеев. – Хау ду ю ду?
- Спасибо, помаленьку, – пошутила она в ответ. В голосе женщины слышался отчетливый акцент. Несмотря на внешнюю неприступность, в голосе ее звучала удивительная теплота.
- Джой училась в Москве, правда недолго, - продолжил рассказ Олег Викторович.
- Семейные обстоятельства, - пожала точеными плечами женщина. – Пришлось вернуться. А потом училась в Америке…
- Понятно, - сделал вывод Гордеев. – И там Вы стали хирургом. –Женщина кивнула. – Полагаю, это достаточно сложно, если не ошибаюсь?
- Ошибаетесь, - произнесла Джой с лукавой улыбкой. – Это ооочень сложно. Но я… как это вы говорите? Упорная…
- Да-да, упорная. – Подтвердил Лобов. – Александр Николаевич, значит дело обстоит таким образом, доктор Уитсон высказала пожелание познакомиться с нашей клиникой. Я правильно понимаю, Джой?
- Да-да. – Слегка нахмурившись, женщина поинтересовалась. – Доктор Лобов сказал, что Вы здесь оперировали панкреонекроз?
- Да, буквально три недели назад. Надеюсь, Вы не забыли? – Обратился Лобов к Александру.
- О, что Вы, Олег Викторович! Я не забыл. Я даже помню, что Вы были против… - не удержался от шпильки Гордеев.
Олег Викторович выразительно хмыкнул, напоминая своему подчиненному о том, что не дело – ввязывать во внутренние дела посторонних.
- Меня очень интересует опыт операций на поджелудочной железе, - удачно разрядила обстановку Джой.
- Александр Николаевич, - ухватился за соломинку Лобов, - давайте поступим следующим образом. Доктор Джой зайдет к Вам в отделение и Вы с ней… обо всем детально поговорите и обсудите интересующие ее вопросы. Я надеюсь, у вас нет возражений?
- Боже упаси, - продолжал ехидничать Гордеев. – В смысле, я не против. – Он вовремя изменил тон.
- Ну тогда, как говорится, милости просим. И… не смею Вас задерживать. – Лобов с радостью избавлялся от своего лучшего хирурга, потому что говорить с ним всегда было сущим мучением.
- Ну да…Спасибо, - и Гордеев быстро вышел из кабинета, не забыв аккуратно придержать перед выходящей вслед за ним Джой дверь.
…
Вечером, сидя в ординаторской с очередным медицинским журналом в руке, Александр невидяще смотрел на мелкие строчки. Он думал. Весь день Джой строила ему глазки, смеялась и флиртовала. Он вроде отвечал на ее улыбки, поддерживал смехом шутки, но чего-то в этих едва зарождающихся отношениях ему не хватало. Перед его глазами проплывали женщины. Женщины из его прошлого, настоящего и, чем черт не шутит, будущего. В данный момент все они собрались вокруг него, торопя и понукая. Все они ждали только одного выбора. Его выбора.
Из прошлого вернулась Женя, да и Нину, пожалуй, уже можно отнести туда же. Обе красивые, холеные женщины, которые прекрасно знают, чего они хотят в этой жизни и как этого добиться… или вырвать цепкими пальцами, украшенными модным маникюром. Сейчас, глядя на Женю, Александр не испытывал никаких чувств, кроме светлой горечи. Сродни тем ощущениям, которые испытывает человек, видя дом, в котором жил много лет назад, или старую детскую игрушку. Рана, которую нанесла ему бывшая жена, заросла и не отзывалась даже тупой болью. Смотреть на жалкие потуги Евгении вызвать его раздражение и ревность забавляли. Как только забава приестся, последует жесткий разговор, и с ней можно будет попрощаться. Или нет…
Нина еще вызывала отчетливое Читать далее...

Эпилог.

Всё, последний выброс творчества в пустоту!

[показать]


Утро начиналось бурно, что против вашего спокойного, размеренного темпа жизни было несколько… непривычно.
Может, виной тому отец, который приехал с мамой вчера? Да, конечно, отец, в принципе, не может сохранять возле себя тишину, но когда он объединяется с Алиской…
В такие минуты ты понимаешь, как хорошо, что комната Алисы и гостевые на первом этаже.
Рядом заворочалась Лера, придерживая наушник радионяни у уха:
- Глеб…- слишком тихо.
- Привет,- ты наклоняешься над ней и нежно целуешь.
- Привет. Я думала ты спишь.
- Уже нет.
- Халат подай, пожалуйста.
- Сейчас.
Пока ты идёшь за её халатом, Лера быстро проводит рукой по циферблату, чтобы узнать время:
- Алиска спит?
В это время на кухне что-то с грохотом разбивается, и ты оборачиваешься к жене:
- Ответ ещё актуален?
Лера улыбается.
Ты достаёшь из шкафа халатик и возвращаешься.
Лера сидит на постели, делая хвостик. Она выглядит так… невинно, по-детски, что ты в который раз невольно залюбовался своей, вот почти полгода как, женой.
Всё та же, как и раньше, почти хрупкая, тоненькая фигурка, облачённая в атласную сорочку, изящные ручки, выверенные движения. И солнечный свет, льющийся из окна, словно обнимает её…
Она встала, и ты накинул ей на плечи халатик.
- Спасибо,- улыбнулась она, ласково поцеловала тебя в щёку и, взяв трость, вышла из комнаты.
А ты счастливо улыбнулся и начал собирать постель.
Потом принял холодный душ - сын, конечно, это огромное счастье, но то, что приходилось ночью вставать несчётное количество раз…
От этого страдали, конечно, твои ученики, т.к. ты и в выспавшемся состоянии был не подарок.
А уж сонный…
Душ лишь немного тебя взбодрил, и ты, уложив волосы, стал одеваться…
- Глеб?- дверь открылась, и в комнату заглянула Алиса.
- Что?- улыбнулся ты, подхватывая её на руки – слава Богу, джинсы успел одеть.
- А… папа приедет?- тихо спросила девочка, теребя шнурок, на котором висят твои крестик и образок.
- Куда он денется,- улыбнулся ты, осторожно обнимая девочку. А она вдруг сильно прижалась к твоему плечу и тяжело вздохнула.
- Ты чего, малыш?- ты попытался заглянуть ей в глаза.
В этот момент дверь в спальню приоткрылась, и заглянул отец:
- О! Лис, ты здесь?
- Дядя Олег!
Он взял у тебя девочку и, пощекотав её, добродушно пробурчал:
- Идём, а то тётя Алла ругается. Мы, кажется, разбили какую-то её любимую тарелку.
Алиса хихикнула, прикрыв ротик ладошкой. А Олег Викторович оглядел комнату:
- А Лерка-то где?
- В детской.
- Угу,- наигранно задумался Олег Викторович, а потом резко наклонил Алису и понёс её из комнаты. По дому разносился её переливчатый смех…
Ты снова раскрыл гардероб и наконец-то одел рубашку. И взгляд случайно упал на комбинезон, в котором была Лера, когда ты забирал её из роддома.
В памяти тут же всплыли самые тёплые воспоминания – как впервые увидел малыша. И Леру – впервые, после родов. Счастливую-счастливую. И словно ещё больше похорошевшую.
Как именно у роддома Вика обняла тебя и извиняющимся тоном сказала, что была не права, что ты, оказывается, действительно любишь Леру и что ты не такой уж и подонок.
Как радостно бегала возле вас с Лерой Алиса, а потом ты подхватил её на руки и дал посмотреть на братика…
- Глеб? – отвлёк тебя от воспоминаний женский голос.
- Да?- ты закрыл шкаф и обернулся к двери. На пороге стояла мама.
После той аварии, 5 лет назад, оправилась она не до конца и теперь ходила с тростью.
- Доброе утро.
- Привет, мам,- ты поцеловал её в щёку, а она ласково погладила тебя по плечу.- Ты как?
- Всё хорошо. Только папа с Алисой разбудили,- какой-то медленной улыбкой улыбнулась она.- К тебе там пришли. Говорят, что твои ученики.
- А время-то сколько,- нисколько не сомневаясь, что проспал, спросил ты.
- Десять тридцать две.
- Чудесно. Сейчас спущусь.
- А Лера где?
- Марка кормит.
- Пойду к ней. Помогу,- и, видя, что ты хочешь возразить, коснулась твоих губ пальцем, прося помолчать.- Никаких возражений. Иди, принимай своих учеников.
- Мам…
- Идиии!
Ты чмокнул мать в щёку и вышел.

- Здравствуйте,- хором поприветствовали тебя Йозеф, Визеслав, Альхен и Ида.
- Доброе утро,- снова пришлось перейти на чешский, но тебя это будто… радовало? Словно всё снова возвращается на круги своя: работа, дом, ученики… только к этому всему прибавилось ещё одно слово, которое затмевало все остальные.
Семья.
- Мы вот… От нас…- замялись молодые люди.
Ты, конечно, понял, что они прячут за спинами. И понял их смущение – в Европе не принято делать подарки учителям.
- И долго вы ещё тут мяться собираетесь?- ты скептически выгнул бровь.
- Пан Лобов…
- Глеб, прекрати над детьми издеваться,- с лестницы, на которой ты стоял, спустилась мама. Чешский она не знала – говорила по-русски.
- Над ними поиздеваешься, пожалуй,- пробурчал ты тоже по-русски и снова перешёл на чешский.- Рассаживайтесь…

Позже пришли Толик и Вика – сразу из аэропорта. Они шумно Читать далее...

2 часть.
-Ты чего позеленел? Совсем плохо стало? Может все - таки дать аспирин? - Лера внимательно осмотрела лицо брата - оно уже полчаса было зеленовато - землистого оттенка.-Или это от злости?
-Слушай, помолчала бы хоть минуту - а то как граммофон.
-Вот ты свинья, Глеб! Я хочу тебе помочь, а ты... Вот и стой тут один!-она уже развернулась, чтобы уйти.
-Если хочешь помочь, то помолчи хотя бы пару минут! Да стой ты, ну что там у нас в аптечке есть? Доставай!- он осторожно положил свою голову ей на плечо.
-Вот сам и доставай! - она резко встала и направилась в сторону комнаты неизвестного архитектора.
-Да больно же! вот ведь человек!...-он достал пару таблеток из упаковки и щедро залил их водой.
Спустя полчаса они уже сидели в самолете на своих местах....
-Сестренка, скажи, а моя болезнь случайно не передается воздушно - капельным путем?А? Или это ты такая злая?
-Заткнулся бы лучше!
-Тогда я все понял! Мы поменялись ролями. - он ехидно улыбнулся и затянул - “Я- это ты, ты- это я! и никого не надо нам.. Все, что сейчас есть у меня, я лишь тебе одной отдам”...Хотя ты знаешь, последняя строчка явно не про нас...
-Надо же! Какой талант погибает! Ты еще и петь умеешь? А может еще и играешь на чем нибудь?
-Конечно! На твоих нервах!- в это время стюардесса произносила свою речь про то, что они сделают все возможное, чтобы полет прошел приятно...
-Логично! - хмыкнула Лера. А самолет тем временем подьезжал непосредственно к взлетной полосе...
-А знаешь анекдот про логику? - и не дожидаясь ответа он начал свой рассказ - Идет как-то заяц по лесу и на шее у него висит табличка “ЛОГИКА”, тут подходит медведь и спрашивает... - в один момент произошло сразу несколько событий - двигатель самолета резко загудел, придав ему большую скорость, а Лера, округлив глаза, закрыла иллюминатор и схватилась за первое попавшееся ей под руку. И этим предметом оказалась рука Глеба. Он непонимающе посмотрел на это движение, потом на Леру и на него снизошло таки озарение...Он придвинулся поближе к ней...его губы,....Его губы коснулись ее волос....Они были слишком близко....Он не удержался...Не мог сдержать желания... Искушение взяло верх.... почти коснувшись уха Леры, губы зашептали:
-Боишься ли ты девица? Боишься ли ты красная?- она открыла глаза и тут Глеб не выдежал:
-Чехова! Твои глаза....Они....Они...-он снова приблизился к ней на минимальное расстояние - В общем, тебе не стоит так их выпучивать, а то ты становишься похожа на эльфа с глазами - блюдцами.
-Какой же ты дурак! Ну нельзя быть таким жестоким, Глеб. - она почти шептала это.
-Да ладно тебе, Я пытался отвлечь тебя от самолета... А теперь - посмотри в окно!- и он открыл иллюминатор.
Их взору предстала необычайно красивая картина – где-то далеко внизу еще виднелись поля и леса в форме зеленых прямоугольников, а крылья самолета постепенно погружались в дымку облаков...
-Красиво то как! А какие облака! Они похожи на сливки - Хоть открывай и ложкой ешь! Не хватае клубники...- впервые за сегодняшний день она искренне улыбнулась...
-Ну так в чем проблема? Я могу открыть!-и он протянул руки к окну.
- Я конечно в самолетах не особо разбиваюсь, но точно знаю, что от удара это стекло врятли разобьется... Тем более от твоего...- она вновь одарила братца своей незабываемой улыбкой.
-И что ты этим хочешь сказать? Что я - слабак ? Я вообще не понял, что за наезд, причем без доказательств.!
-Даже так? А ты не забыл тот случай, когда ты хотел всем продемонстрировать свою силу и попытался меня поднять на руки?
-Ну так я тебя и поднял!- он по-прежнему говорил с ноткой претензии, хотя уверенности в его голосе становилось все меньше и меньше.
-Поднял он....Ага, конечно...На 2 секунды, а потом я полетела бы с лестницы, если бы не схватилась за тебя..
-Своими ногтями мне всю шею исцарапала...
-И ты надеюсь помнишь свою коронную фразу?
-Какую? - его голос стал совсем шелковым.
-Ах забыл? Ну ладно, напомним! После того, как чуть меня не угробил, ты заявил родителям, что у тебя очень тонкие ножки!
- Нет, я не так сказал! Это звучало примерно так -”Да вы посмотрите на нее и на меня-она вот какая здоровая а у меня ножки вон какие тоненькие!
-Дурак ты, Глеб!
-Исправлюсь!
-Спешу тебя обрадовать- идиотизм не лечится!
-А я про другое! И скоро я тебе это докажу!
-Что вы предпочитаете? Сок, минеральную воду, шампанское, вино, водку?-спросил сладкий госок молоденькой стюардессы.
-Два вина пожулайста.- Глеба явно не интересовало, что хотела заказать Лера. Но он все же прибавил- И 2 кофе пожалуйста.
-Ты только очухался от вчерашней гулянки, как уже двойную порцию собираешься пить? Мы вообще- то летим в жаркую страну и твое вино стукнет тебе в голову, да так, что мало не покажется...
-Ой, без сопливых разберемся! И с чего ты взяла, что я буду пить двойную порцию - я по-братски - с тобой поделюсь.
-Да нет, спасибо, я не собираюсь ЭТО пить.
-А ты что, боишься?
-Да боюсь, за свое здоровье!
- Ну и глупо, лучше умереть больным, чем здоровым. А то всю Читать далее...

Настроение сейчас - Лирик медленно уступает место сатирику.

А вот и я с новой частью. Прошу прощения, что запорола предыдущую. Но чего вы от меня хотите? Мне шестнадцать лет и захотелось немного романтики. Видимо у меня такое специфическое представление о ней. К тому же моей целью было показать только то, что Гордеев действительно Любит леру, а остальное... Ну, так вот мне все представилось. надеюсь все же, что вы не очень жалели о потраченном времени. к тому же осталось совсем немного ждать до конца. Сейчас я выкладываю, по моему плану, предпоследнюю часть. Заключительная будет только через два-три дня, так как на это время мне придется уехать. надеюсь все же, что мой финал не очень обманет ваши ожидания. За сим затыкаюсь, "а то по морде получу и подвиг свой не совершу".

Наступил день выписки. Обычно для людей он означал праздник, долгожданное возвращение домой. Но туда-то Лере как раз и не хотелось. «Кстати, Я даже не знаю, где живу,» - девушка осознала, что понятия не имеет, куда ей идти. В той жизни ее домом была Сашина квартира, но сейчас ей явно было не туда… «Стоп! Здесь же должен быть мой паспорт, а в нем прописка. Надеюсь, что живу я по тому же адресу, что значиться в документе», - эта мысль слегка успокоила Чехову. Хотя у нее и не было жгучего желания идти к Смертину, но ночевать на улице как-то тоже не улыбалось…
После их разговора Гордеев больше не появлялся. «Возобновленная рана много хуже противу новой,» - вспомнилась Лере фраза из Козьмы Пруткова, и она мысленно с ней согласилась. Как же ей хотелось бросить все и снова стать счастливой! Но это дурацкое чувство вины перед всеми на свете…. Ну почему она не может жить просто для себя?!
- Здравствуйте, Галина Алексеевна. Мои вещи у Вас? – Чехова подошла к посту медсестры.
- Ой, Лерочка! Уже выписываешься? Наверное по мужу соскучилась?
- Соскучилась. – ответила девушка. Правда подумала не совсем о том муже, о котором спрашивала Тертель.
- Галина Алексеевна, мне нужно уйти. Не могли бы Вы передать… А, Смертина, Вы здесь. - к ним подлетел тот, о ком только что думала Валерия. Лицо у него было мрачнее тучи, - Что ж тогда отдам Вам лично в руки, - Гордеев протянул Лере какую-то бумажку. Она попыталась забрать ее, но Саша не разжимал ладонь, - Это ваша выписка, - пару секунд они оба держались за листок, как за соломинку. Наконец Александр Николаевич отдернул руку, будто его ударило током, - Прощайте, Смертина . Впредь будьте осторожнее, когда переходите дорогу… Привет мужу, - и он развернулся на сто восемьдесят градусов и умчался так же стремительно, как и подошел.
- Странный он сегодня какой-то, – сказала Тертель, провожая врача взглядом, - Хотя его можно понять. Все-таки не каждый день на развод подают, - добавила она.
- На развод? – задумчивость девушки как рукой сняло.
- Ну да. А ты не знала? Они с Валентиной вконец разругались. Говорят, - Галина Алексеевна понизила голос, - что она его с какой-то пациенткой застукала. Хотя, - продолжила она уже обычным тоном, - с самого начала было понятно, что из этого брака ничего путного не выйдет.
- Почему это? – любопытство Леры взяло верх.
- Да не любил он ее никогда. Так интрижка. Удивительно только одно. Зачем он на ней женился? До этого еще ни разу не доходило… Кстати, ты же у меня вещи свои просила. Держи.
- Что? Ах, да. – Чехова не сразу опомнилась.
- Лерка, - Тертель заулыбалась, - Ну чего это ты такая загруженная. Пусть Гордеевы сами разбираются. Тебе-то это зачем. У тебя вон свой муж, к нему бы лучше поспешила.
- Конечно, Галина Алексеевна. Спасибо.

Лера вышла за стены больницы. Весна! Так одним словом можно было охарактеризовать все, что она увидела. Во-первых, календари действительно были открыты на месяце мае, во-вторых, природа сама подтверждала, что сейчас именно это время года и никакое другое, в-третьих, все как нарочно ходили исключительно парочками. «Какие они счастливые», - с завистью подумала Валерия, глядя, как рыжеволосая девушка, которая тоже только что выскочила из здания хирургического центра, бросилась на шею к парню, и они начали целоваться, вызывая улыбки прохожих. А Леру никто не встречал. Нет, Толик не оказался приходить, просто она сама решила ему ничего не сообщать.
«Пора домой», - решила Чехова. Теперь она хотя бы знала, куда ей идти. В паспорте местом прописки значилась квартира ее родителей, и в кармане своих брюк она нашла ключ от нее. Так что все сходилось.

Валерия подошла к двери. «Как странно, - подумала она, - спустя столько лет снова возвращаться сюда, как домой». Она тихо вошла в квартиру. Из спальни доносились какие-то голоса. Она направилась туда. Дальнейшее напоминало ситуацию из анекдота: муж вернулся из командировки, а жена…. Только в данном случае вернулась как раз супруга. И не из командировки, а из больницы. Ее глазам предстали целующиеся Толик и Вика. Последняя сейчас отдаленно напоминала ту, другую Вику, которую и знала Лера. У Чеховой как будто камень с души упал. Ей стало так легко, и казалось, что еще Читать далее...

Настроение сейчас - так себе

Прошу прощения за долгое молчание. Часть получилась, на мой взгляд, сумбурной. Но никакое переделывание не сделало ее лучше. Я смирилась и жду метких тапок.
Прошу любить и жаловать.


Неглянцевая история. Часть 5.
Глеб быстрыми шагами преодолел расстояние от парковки до причудливо украшенного входа в ресторан. Едва пройдя в зал, он увидел ее. Девушка сильно выделялась на фоне одетых в классические костюмы и платья посетителей славного ресторана «Ретро». Хотя она явно переоделась перед встречей с ним. Черные, как уголь, джинсы сменили голубые. Комплект им составляла изящная черная же закрытая блузка, охватывающая нежную шейку блестящим воротничком. У таких фасонов обычно сильно открыта спина, - подумал Глеб. И словно, желая подтвердить его слова, Лера слегка развернулась в сторону сцены. Ее гибкую спину охватывали три широкие черные ленты. И все. У Глеба перехватило дыхание. Черт, насколько же она успела измениться. Он тряхнул головой и решительно направился к столику, за которым сидела новая Лера Чехова… Точнее, Гордеева. Едва он открыл рот, чтобы поприветствовать девушку, как на столе завибрировал пронзительно серебристый мобильник. Лера быстро прижала телефон к уху:
- Гордеева… Да, я поняла… Что???... Послушай, Рома, - ее голос был по-прежнему тих, но в нем звучала неприкрытая сталь. Даже у многоопытного Глеба по коже побежали мурашки. – Нет, ТЫ послушай! Мне. Нужны. Эти. Документы. Ты знаешь, ЧТО я могу сделать?... Вот и замечательно. Жду тебя завтра с бумагами. Разговор окончен. – Она ткнула наманикюренным пальчиком в невидимую Глебу кнопку и раздраженно бросила телефон на стол, покрытый белой, накрахмаленной до хруста скатертью.
- Здравствуй, Лера! – Глеб решил ограничиться нейтральным приветствием. После нечаянно подслушанного разговора попадать Чеховой…то есть Гордеевой под горячую руку совсем не хотелось.
Лера подняла на парня глаза. – Глеб? – по лицу скользнула рассеянная улыбка. Мыслями она еще была там. С неведомым Ромой.- Присаживайся.
- Спасибо за милостивое разрешение, Ваше Величество. – Улыбнулся Глеб.
- Пожалуйста, - не осталась в долгу Лера. – Мы, Валерия Гордеева, готовы разделить с вами трапезу.
- Пять баллов, Чехова. – расхохотался Глеб.
- Чехова? – Лера приподняла брови.
- Факт, что ты уже пять лет, как Гордеева, с завидной регулярностью ускользает из моей памяти,- патетически всплеснул руками Глеб. – Ума не приложу, что с этим поделать.
- Попробуй сляпать статейку. Авось запомнится.
В этот момент к столику подошел официант, и обмен колкостями автоматически сошел на нет. Они сделали заказ.
- Ну что, дорогая? Расскажи мне, чем живет провинция? – Издалека начал разговор Глеб.
Беззлобно усмехнувшись, Лера начала пересказывать новости, уже слышанные Глебом от болтливой Вики. Через некоторое время он мягко прервал девушку:
- Что это ты все о других? А о себе?
- Я счастлива с мужем. Очень. – На лице Леры застыла непроницаемая маска.
- Я рад за тебя. Очень. – улыбнулся Глеб. Повод был найден. – За твое счастье, милая, нужно выпить. Принесите, пожалуйста, вина. – Обратился он к проходившему мимо официанту. Глеб хорошо запомнил тот факт, что Лера быстро и очень «качественно» пьянела. Посмотрим, сохранилась ли за ней эта очаровательная черта? Привыкший к обильным возлияниям Глеб спокойно потягивал вино из бокала, а вот Лера быстро захмелела.
- Вот скажи мне, Глеб, тебе когда-нибудь хотелось отомстить кому-нибудь? – Она сама затронула животрепещущую тему.
«Конечно, хотелось,» - подумал Глеб. - « Твоего мужа».
- Ну было такое, а что?
- Да ладно тебе, - махнула рукой Лера. – Наверняка и Алла Евгеньевна, и Олег Викторович все тебе рассказали.
- Допустим. – Кивнул Глеб. – Но я, знаешь ли, хочу услышать твою версию, прежде чем составлять свое окончательное мнение.
- Правда? – В голосе Леры мелькнула теплая нотка. – Я расскажу. Только давай уйдем из этого места. Слишком много пафоса. Не терплю.
Глеб молча махнул рукой, подзывая официанта.
- Понимаешь, Глеб, - они неторопливо шли по темной пустынной улице. Хмель быстро выветривался из головы девушки, но остановить себя она уже не могла. – Твоя мать мне рассказала о многом. О своих махинациях, о том, как она запуталась, как боялась, что ее «черные» доходы выплывут в налоговой. Она была очень напугана. Предложение Емельянова поступило очень вовремя. Думаю, она, действительно, не подозревала, на что посылает мою семью. Она просила прощения… - Лера глубоко вздохнула и сунула руки в карманы все той же байкерской куртки. – Я простила. Она ответила за все. Но эта мразь… этот ублюдок. Я его ненавижу. Понимаешь… - слова наскакивали друг на друга. Казалось, Лера боится не успеть высказать все, что долгих пять лет копилось в ее душе. – Понимаешь, я хочу, чтобы он понес наказание. Нет… не за смерть моих родителей. Слишком поздно. Но за сегодняшние его делишки. Черт! Если бы ты знал, что он творит. Для него… для него ничего не стоит убить человека, который стоит у Читать далее...

Прямо обожаю эту мелодию. Все-таки Свиридов, действительно, - Гений. Простите уважаемые читатели, не смогла удержаться и вклинила его музыку в свой рассказ. И наверное под впечатлением от нее у меня сегодня получился какой-то любовный роман. Эх, пыталась я этого избежать, да видно от судьбы не уйдешь. Но я честно пыталась, чтобы вышло не совсем безвкусно и пошло.

Весь день Лера провела в твердой решимости поговорить с Сашей. Но сегодня ей такой возможности не представилось: Гордеев больше не заходил, а у Чеховой при попытке встать закружилась голова. «Лучше я подожду до завтра,» - решила она…
Утро пришло к ней в палату вместе с двумя солнечными зайчиками. Лера смотрела, как они танцуют по стене, а сама вспоминала, как вот так же они с Сашей кружились в своем свадебном вальсе. Ее лицо невольно расплылось в улыбке, когда она вспомнила огромный зал, божественную мелодию и их, ставших одним целым и повинующихся только музыке. «Пам. Пам-пададам-пададам-падам…» - напевало сердце, все дальше унося от действительности. Как же прекрасно это было!..
Скрип двери вернул ее к реальности. В палату зашел Гордеев. Для обхода было еще слишком рано, поэтому Валерия растерялась. Она-то надеялась, что у нее еще есть время, чтобы обдумать предстоящий разговор. Но Александр Николаевич не дал опомниться девушке.
- Валерия, мне нужно задать Вам один вопрос. – сказал он вместо приветствия. Его лицо выражало решимость. Это не укрылось от взгляда Леры. Внутри что-то екнуло.
- Какой? – с замиранием сердца спросила она. Похоже, разговор, к которому готовилась девушка, уже начался.
- Валерия, - Гордеев нервно провел кончиком языка по своим губам, - прошу, скажите честно, Вы любите своего мужа? - он выжидающе и со страхом посмотрел ей в глаза. Лера встала с кровати. Александр Николаевич не сделал попыток ей помешать, он ждал.
«Господи, оказывается, мы так похожи. Даже спрашиваем друг у друга одно и то же. Что тебе ответить? Что вопрос в корне неверный? Или спросить, какого мужа ты имеешь в виду?» - Чехова горько усмехнулась про себя.
- Я не люблю Смертина, - наконец-то она нашлась, что ответить и неизвестно зачем добавила, - Я тебя люблю.
Наступила секундная пауза, после которой Гордеев медленно и спокойно стал приближаться к девушке.
- Спасибо, - тихо сказал он, приблизившись, и уткнулся лбом в ее голову, - Спасибо.
- За что? – удивилась она.
- За правду. Я впервые счастлив за очень долгое время.
- Не понимаю.
- Я столько мучался, любя тебя, а теперь… Господи, вот уж не думал, что буду вести себя, как герой бульварного романа. – он усмехнулся.
- Но Валя..? – сейчас Чехова действительно не понимала ничего. В голове стучала лишь одна мысль: «Не ошиблась! Не показалось!»
- Что Валя? – Гордеев по-прежнему говорил тихо-тихо.
- Вы же с ней женаты.
- А..? Сам не понимаю, зачем это сделал. Наверное, от безысходности. Все надоедали: женись-женись. А я-то в тебя уже влюбился, как мальчишка. Но ты на меня внимания не обращала, всюду со Смертиным. Да, оно и верно, к чему тебе такой старик. Только зачем душу мне бередила? Постоянно подходила с просьбами, что-то спрашивала. А я терпел. Даже за Шостко приударил, а когда ваша практика кончилась, предложение ей сделал. Все, чтобы быть ближе к тебе…
Я ведь уже почти смирился с тем, что у тебя муж, почти забылся. Но эти последние дни все снова перевернули. Я не понимал, что происходит, но от твоих взглядов хотелось лезть на стену. Не в силах этого терпеть я решился на разговор.
- Я тоже хотела поговорить. – сказала она, продолжая стоять в том же положении. Так прошло минуть пять.
- И что мы теперь будем делать? – голос Саши.
- Не знаю. – нехотя ответила Лера. Ей так надоело думать.
- Послушай. – Гордеев посмотрел ей в глаза, - Может…
Он не стал договаривать. Зачем? Валерия и так поняла, что он хотел сказать. Первым порывом было желание согласиться… Но, уже открыв рот, она осеклась. Перед глазами всплыло лицо Смертина. Нет, она его не любила, но, сколько Толику пришлось пережить из-за нее. Он же стал совершенно другим человеком. Она не могла поступить с ним так. И Лера сказала Гордееву уже до боли знакомую фразу:
- Я не могу. Это было бы предательство по отношению к Толе.
Александр Николаевич отстранился. Несколько минут счастья закончились, и даже в воздухе не осталось их следа. Поборов в себе что-то он сказал:
- Я понял. Что ж извините, что потревожил и отнял у Вас время.
Уже в дверях, окончательно овладев собой, Гордеев обернулся и сообщил:
- Кстати, думаю, завтра мы Вас выпишем… Смертина. – последнее слово все же далось ему с трудом. Выполнив свою роль врача он вышел.

Как вы помните, закинула я как-то идейку создания топ-списков, из которых хотела вычислить лучшие работы сообщества, многие отписались, но – кто как. Кто-то указал только авторов, кто-то – наоборот только название произведения, и как теперь подводить итоги, учитывая, что в нашем сообществе около 200 произведений? Поэтому, в комменте к этому посту выкладываю ВСЕ мнения дословно. Если кто ещё хочет высказать своё мнение – отписывайтесь, а так – читайте, ищите себя в списках лауреатов. P.S. Искренне надеюсь, что у PNTR сегодня хорошее настроение и она не посчитает мой пост неполлиткорректным.

Мне кажется на это продолжение критики должны себя проявить.

Читать далее...

«Я тебя ненавижу-вижу, но ко мне ты все ближе-ближе. Ты меня ненавидишь, но-но-но, но ко мне ты все ближе все равно». Уже третий раз подряд слушаю эту песню И вот итог. Написала что-то, сама не пойму что. Как говорит моя знакомая, меня «не в ту степь понесло». Но, как конченый мазохист, зачем-то это не пойми что выкладываю здесь. Кидайтесь, чем хотите. И опять же, если совсем жутко, скажите. Я может переписать попробую. И почему меня постоянно на маразм тянет? Эх, жизнь моя жестянка…

Грань между сном и явью начала разрушаться. Лера открыла глаза и первым делом осмотрелась вокруг. Никаких изменений: все те же больничные стены. А она-то бедная надеялась, что это был только сон. «Со вторым днем новой жизни тебя,… Смертина, - с горькой усмешкой подумала она, - Кошмар продолжается».
Через час к ней в палату зашел Гордеев.
- Ну, как Вы себя сегодня чувствуете? – голос звучал как обычно, но он почему-то прятал глаза, - Голова не кружится?
- Нет. Я в полном порядке.
- А вот в порядке Вы или нет решать мне. Так, проверим пульс. – Александр Николаевич по-прежнему избегал смотреть в глаза девушке. Валерия не понимала поведения врача. «Может быть, это из-за вчерашнего, - в ее уже смирившуюся душу подло закралась надежда, - Бред! – тут же попыталась она отогнать от себя эти мысли, - Что такого собственно произошло? Я падала, а он меня поймал. Не смотреть же ему было в самом деле на мой полет. А то, что мне показалось… Как говорится, крестись, если кажется».
- Отлично. Сегодня пульс уже не такой слабый, как вчера. – Гордеев по-прежнему смотрел куда угодно, но только не на нее, - Поздравляю, идете на поправку.
- Александр Николаевич, - Лере надоело играть в кошки-мышки со взглядом врача, - я что на полу лежу?
- Что за странный вопрос, Валерия? – Гордеев понял, куда клонит девушка, но решил играть «дурачка» до конца.
- Почему тогда Вы смотрите не на меня, а вниз. Или в этой комнате есть еще кто-то, кого я не вижу?
- Нет. Мы здесь одни. – врач подтвердил то, что и так было очевидно, но Лера все равно подумала: «Слава богу. Значит, я еще не окончательно рехнулась», а вслух сказала:
- А раз мы одни, и Вы разговариваете со мной, то может быть, я заслуживаю, чтобы собеседник обратил внимание на меня. – девушка выжидающе посмотрела на него.
Что оставалось делать Гордееву? Он был вынужден повиноваться и, собравшись с духом, посмотрел прямо в глаза Чеховой. Боль, надежда, облегчение, сомнения… Сколько всего Лера увидела в этом взгляде! Может быть она и ошибалась, но ей так хотелось верить, что это правда! Это длилось мгновение. Гордеев быстро отвел глаза в сторону. Наступило неловкое молчание. Наконец Лера спросила первое, что пришло в голову:
- А как там Валя? Вам удалось ей все объяснить?
Гордеев махнул рукой:
- Поговоришь с ней, как же! Как в анекдоте: собрала вещи и к маме. А может оно и к лучшему. – обронил Александр Николаевич. И тут же на его лице отразилась досада на самого себя за то, что сболтнул лишнее.
- Александр Николаевич! Кардашуку стало плохо! – в палату влетела медсестра.
- Уже иду! Извините, Валерия. – Гордеев пулей умчался к больному, оставив Леру одну переваривать все, что произошло.
« Может оно и к лучшему», - эхом пронеслось в ее голове, - Что он имел в виду? Неужели?.. Нет нельзя позволять себе даже мечтать об этом, - она всеми силами пыталась бежать от таких мыслей, но подсознание заставляло возвращаться к ним снова и снова, - Когда он говорил эти слова, в его глазах было то самое облегчение, которое мне померещилось вначале. Может показалось? Два раза подряд? Нет, такого не бывает! Но что тогда все это значит? Неужели он меня…» - девушка даже боялась подумать об этом, хотя сердце учащенно забилось. «Но как же Валя?» - попыталась она воззвать к своему разуму. Но он не отвечал. Вместо него говорило сердце: «Ты же сама видела, что они друг друга не любят». «Но…» - Чехова по привычке пыталась найти новые аргументы, однако их не было. «Ты же прекрасно все сама понимаешь,» - сердце продолжало атаку. «Но я же не знаю, что он чувствует на самом деле. Может быть, мне все это только показалось!» - она наконец-то нашла, что возразить этому противно органу, который никак не хотел смириться с тем, что Саша чужой. «А что тебе мешает спросить?» - не вовремя спросил разум. И тут Лера сдалась. Не в силах больше бороться сама с собой она решила, что непременно поговорит с Гордеевым. Правда, как это будет происходить, она понятия не имела.

Настроение сейчас - Сама не знаю какое

Уже два дня меня достает эта идея. Да, нужно было меньше пушкина читать... Чтобы от нее отвязаться, решила написать это... даже не знаю что. Конечно недочетов вагон, но сейчас все силы направила на попытку написать один рассказ (очень хочется чтобы получилось прилично). Поэтому выкладываю и со смирением жду критики. морально готова ко всему.
P.S. Тысяча извинений, если такое уже было.

Тихий летний вечер. Легкий ветерок колышет листочки деревьев, заставляет шевелиться каждую травинку, кружит в вальсе лета тополиный пух. Нигде не видны, но слышны сверчки и кузнечики…
По направлению к кладбищу идет женщина лет семидесяти. Абсолютно седые волосы, лицо и руки, покрытые морщинами… И в полном контрасте со всей внешностью огромные карие глаза. Глаза не старухи, а двадцатилетней девушки, в которых, как в книге, читается вся жизнь их обладательницы. Жизнь, в которой было все: и горе, и счастье, и потеря близких, и любовь, и страшные дни, и полные счастья мгновения. А еще в этих глазах читалась благодарность за то, что все это было…
Женщина подошла к могилке, которой было не более десяти лет. Она была усыпана огромным количеством свежих цветов. «Помнят,» - сама себе улыбнулась женщина, добавила свой букет и взглянула на фотографию. Оттуда на нее смотрел мужчина лет сорока. Голубые глаза, извечная ухмылка. Как будто бы все было только вчера. «Господи! – подумала она, - Целых пятьдесят лет прошло. Из них восемь я одна. Что это я? Не одна, конечно. Вон уже и правнуки пошли. Да, у Светочки сын родился. Решили Марком назвать. А Денис завидует. Говорит: «Счастливая ты Лерка. Внуки выросли, теперь с правнуками нянчиться будешь. А мне похоже и дедом не быть. Мой-то Гришка никак не окольцуется, а ведь тридцать пять лет мужику». А я его успокаиваю, тебя в пример привожу. Ты же Сашенька тоже не двадцатилетним пацаном женился. Женю я в расчет не беру: детей-то у вас не было. Ой, да что это я о грустном! Когда это было-то.
Ты лучше скажи как ты там. Семена Аркадьевича не обижаешь? Ему и при жизни-то от тебя досталось, и после смерти вы вместе. Он же тебя не на долго пережил. Да…
А я недавно Нину встретила. Разговорились, тебя вспоминали. Она оказывается не знала, что ты… Что тебя уже с нами нет. Расстроилась. Она ведь так замуж и не вышла: тебя всю жизнь любила…
У меня же неделю назад День Рождения был! Собралась та же компания, что и тогда. Помнишь? Только тебя Маши не было. Бедная! Но что поделаешь? Поздние роды – это всегда опасность. Ты же знаешь, как Новиков переживал тогда. Хорошо хоть ребенка удалось спасти, иначе не знаю, что бы с ним было. А Ада на мать очень похожа. Такая же рыжая, добрая, заботливая и постоянно рассказывает о своих родственниках, которых у нее еще больше, чем у Машки было. Новиков в ней души не чает…
А мне Пинцет тут такое рассказал! Помнишь кольцо, которое я нашла в праздничном гусе Олега Викторовича? Так вот, оказалось, что оно его. Он мне тогда хотел предложение сделать и на гусе тренировался. Представляешь?! Вот только ты пришел и спутал ему все карты. Вижу, как улыбаешься. Что, доволен собой? Эх, Сашка, Сашка. Сколько ж времени прошло… Правда сейчас Вовка даже рад, что тогда все так вышло. Они с Валей живут душа в душу. Об одном только жалеют: что детей нет. Поэтому всю свою любовь Смертину отдавали, а потом и его детям. Да, знали Толик с Викой кого в крестные позвать к своему Фимке. Кстати у него ведь недавно еще и тройня родилась. Так что скоро его дом снова оккупируют и родители и Рудаковские.
Вроде бы про всех рассказала. Жалко, что не знаю ничего про Фролова. Он как тогда уехал, так и пропал. Был слух, что стал главврачом какой-то Московской больницы, но правда это или нет никто не знает.
Если что-то забыла, ты извини. Всего не упомнишь. Тогда при личной встрече расскажу…
А если честно соскучилась я без тебя. Дети, внуки, правнуки, друзья – это все хорошо. Только тебя все равно не хватает. Ты меня понимал как никто. Но мне еще пожить надо. Вот правнук подрастет, тогда…
Но ничего можно и потерпеть. Зато потом будем вместе уже навсегда. А пока я к тебе приходить буду…
Уж темнеет. Но я пока еще посижу. Ты же не возражаешь?»…
На землю опустилась ночь. Проснулись совы, стали появляться светлячки... Мир погружался в сон…
А в это время на кладбище, не нарушая тишины ночи, сидела старушка с глазами девочки. Сидела и думала о своей жизни полной всего: и горя, и счастья, и боли, и любви.

"Мавр сделал свое дело..." Я обещала продолжение, я его написала. Правда мне упорно кажется, что каждая следующая часть хуже предыдущей. Но если учесть, что мне крайне редко нравиться то, что я пишу... Короче, все в пределах нормы.

Несмотря на то, что голову Валерии успело посетить такое количество мыслей, с момента появления однокурсников прошла всего лишь пара секунд. Правда Чеховой казалось, что она смотрит на них как минимум минут десять, поэтому она вздрогнула, когда Шостко поприветствовала ее, и пожелала здоровья от лица всего коллектива.
- А-а. Спасибо, Валь. – отвлекаясь от своих размышлений ответила девушка.
- Лерка, ну ты как вообще? – задал вопрос Рудаковский.
- Все в порядке, Пин.. Вовка. – она хотела сказать «Пинцет», но взглянув на фигуру товарища, решила, что это будет неуместно.
На несколько минут воцарилось тягостное молчание. Казалось, что больше им не о чем поговорить. Ситуацию спас Фролов, ввалившийся в палату.
- Привет, Лерка. – он подмигнул однокурснице, что означало: «Подыграй мне».
Не смотря на то, что она была в полуобморочном состоянии, такое поведение Фролова развеселило Леру, и она с улыбкой, уже второй раз за день, поприветствовала его.
- Фролов, а Вас в детстве не учили, что нужно в помещение входить спокойно, а не вламываться, как будто за Вами гонится наряд милиции. – Гордеев поздоровался в своей манере.
- Извините, Александр Николаевич. – молодой человек стушевался перед, хотя и бывшим, но преподавателем. На мгновение Лере даже показалось, что он сейчас выйдет за дверь, «и постучится, как положено». Так или иначе, но с его появлением обстановка разрядилась.
- Лер, а правда, что у тебя отшибло память? – спросил кто-то.
- Это сегодня второй по популярности вопрос, после: «Как ты себя чувствуешь?». – девушке надоело весь день слушать и говорить одно и тоже.
- А все-таки, если конкретно? – подал голос Новиков.
- А конкретно скажет Филюрин, когда осмотрит Смертину. – в разговор вмешался Гордеев, - И вообще господа студенты. Посмотрели на больную и хватит. Я разрешил зайти вам только на одну минуту.
Вдруг Капустина выбежала из палаты.
- Куда это она? – удивилась пациентка.
Никто не успел ей ответить, так как Маша тут же вернулась обратно.
- Лерочка, я тебе тут пирожков принесла, - Капустина поставила на тумбочку пакет.
- Спасибо, Маш. Спасибо Вам всем за то, что проведали.
Ребята стали прощаться и выходить из палаты, а Лера молила бога, чтобы Саша был последним. И, о чудо! Ее молитвы были услышаны.
- Александр Николаевич! – Чехова окликнула, собиравшегося выйти последним врача, - Вы можете задержаться на минутку.
- Валя, иди, мне нужно не на долго остаться.. – Гордеев высунул голову за дверь, - Я слушаю Вас, Смертина.
- Александр Николаевич, я хотела спросить, что Вы решили насчет Дениса.

- Вы снова об этом. – в его голосе звучала досада, - Я же говорил Вам, что с моей стороны браться за эту операцию, будет просто безнравственно. Вот Вы сами легли бы под нож к врачу, который не практиковал уже несколько лет?
- К Вам бы, не задумываясь! – выпалила девушка и тут же покраснела. «Что же он обо мне подумает? Он ведь женат, и у меня есть муж,» - подумала она.
Гордеева ее откровенность тоже несколько смутила.
- Вы слишком мне доверяете. – уже спокойнее сказал он.
- Не слишком. – возразила Лера, - Я точно знаю, что у Вас все получиться. – повторила она свои недавние слова.
- Ну, хорошо! – наконец-то сдался врач. – Ваша взяла, я прооперирую Дениса. Но повторяю, что это чистой воды безумие. Последствия могут быть… Что Вы делаете?!
Лера встала, чтобы поблагодарить врача, но не смогла удержать равновесие. Хорошо, что Гордеев быстро среагировал и подхватил девушку раньше, чем пол принял ее в свои радостные объятья.
- Что с Вами? – откуда-то издалека до Валерии донесся Сашин голос.
- Ничего. – она вновь попыталась зафиксироваться в вертикальном положении без посторонней помощи, но на этот раз Александр Николаевич был на чеку.
- Давайте обойдемся без подвигов. – сказал он.
А память девушки услужливо подсунула другую фразу. «Давайте перейдем на «ты». Думаю, после того, что произошло, это будет логично,» - донеслось до нее из глубины сознания. «Как же давно это было… И было ли вообще? А как хорошо стоять, когда он держит тебя. Почти как тогда…,» - думала Лера, медленно теряя чувство реальности…
- Так вот зачем тебе нужно было остаться! – из мира грез ее вырвал крик Шостко.
- Валя, не кричи. Ты просто неправильно все поняла. Смертина падала… - казалось, что Гордееву тоже неприятно возвращаться к действительности.
- И упала прямо к тебе в объятья! – закончила за него жена, - А ты! – гневно посмотрела она на однокурсницу, - Еще подругой называлась. – с презрением бросила Валентина и ушла, со всей силы хлопнув дверью.
- Извините ее. – голос Гордеева был спокоен, - С Валей такое бывает. Пойду и попытаюсь вразумить ее. А Вы, пожалуйста, не делайте больше попыток встать.
Врач вышел из палаты, и Лера осталась одна, все еще физически ощущая тот вечер на Читать далее...

Настроение сейчас - Меня терзают смутные сомненья

Товарищи читатели! Я конечно понимаю, что у многих мало времени и в комментариях писать некогда и лень, но все же меня несколько удивила ваша пссивность по отношению к моему прошлому фику ("Выходите за меня замуж"). Просто там автором поставлен конкретный вопрос, а ответов на него практически нет. Если все очень плохо, то темболее нужно было написать. Не сочтите за недовольство капризного создателя фика. Но мне же нужно знать, как быть дальше. То ли лездь в гремучие дебри в поисках, кого бы еще переженить, то ли сворачиваться. Если кто-то внял призыву, отзовитесь. Заранее прошу прощения, если что-то не так.
P.S. Миледи78
, я не совсем поняла понравилось вам или нет. Если не сложно, то поясните мне непонятливой.

Атеперь новая часть уже этогофанфика.

Дверь отворилась, и в палату стали заходит люди. Это были ее однокурсники. Незнакомой была только одна женщина.
Лера пробежала по вошедшим взглядом. Первым делом она отыскала Рудаковскую… то есть Гордееву. В ее внешности не было ничего необычного. Как всегда, вся собранная, с неизменным пучком на голове. «Такой она была до того, как стала встречаться с Вовкой. А потом расцвела, прическу сменила, - Подумала Лера, вспоминая роскошную Валину косу. И тут же какая-то надежда закралась в ее сердце, - Значит, они с Сашкой не подходят друг другу. И не похоже, чтобы он сильно ее любил. Я же слышала их телефонный разговор. Со мной он вел себя иначе. А Валя? Что она? Нет, если девушка любит, это видно. А она… Как была Шостко, так ей и осталась. «…староста до мозга костей», - пронеслись в голове девушки слова Гордеева, и она мысленно согласилась с мужем... Вали, - Вот с Рудаковским она действительно была на своем месте. Кстати, а где Пинцет?» – Лера переключила свое внимание на друга детства. В его внешности как раз таки были небольшие изменения. Хотя как сказать небольшие… Если в памяти Валерии он был длинным и тощим, то сейчас… Первый пункт так и остался неизменным, но вот тощим его теперь мог назвать только человек со зрением минус десять. «Карлсон в очках» - это были те слова, которыми наиболее коротко и ясно характеризовался его внешний вид. «Он что ли живет на кондитерской фабрике? – глаза Чеховой невольно увеличились в размере, когда она увидела этот «дирижабль», - Хотя он же, кажется, женат на Маше. Тогда все понятно. Уж лучше бы фабрика. А вот и егосупруга. – Лера взглянула на однокурсницу. Маша всегда оставалась Машей. Добрая, заботливая. Но, взглянув на них вместе, Валерия сделала неутешительные выводы, - Пинцету просто нельзя иметь такую заботливую жену. Он для Капустиной ( Чехова решила называть про себя всех однокурсников по их историческим фамилиям), как маленький ребенок. Она его кормит, ухаживает за ним, а Вовка совершенно себя запускает, становится растением. Вот Новиков для Машки был идеальным мужем. Он практически гений, а гении, как дети. Кстати, как же он живет с Викой, и где они?» Новикова Лера обнаружила быстро. Он совершенно не изменился. Как и Валя остался прежним, каким был до Маши. А вот Викторию девушка искала долго.
Наконец она повнимательнее всмотрелась в женщину, которая сначала показалась ей незнакомой. Лера не могла поверить своим глазам, но это была ее подруга! Даже в страшном сне девушка смогла бы представить, что Вика может превратить в это. Она выглядела как самая плохая пародия на домохозяйку. У нее, совершенно запустившей себя, забывшей, что на свете есть что-то кроме кухни и мужа, как будто бы на лбу было написано: «Я учусь в меде, чтобы знать, как правильно разделывать курицу»… «Со Смертиным такого не было».
Тут Лера посмотрела на «своего мужа». Ничего общего с тем Толиком, которого она знала. Человек, знакомый ей был весельчаком, душой компании. А у этого был такой загруженный вид, словно на него свалились все мировые проблемы. Непонятно как, но Валерия поняла, что это из-за нее. Ее проблемы сделали Смертина таким. Эта ноша оказалась для него непосильной…
Чехова еще раз взглянула на них всех. Ее первые впечатления только подтвердились. Ни у кого из них в глазах она не заметила ни капли радости. «Как же так вышло?» - девушке было больно видеть столько несчастных людей. И при этом понимать, что судьба каждого из них совсем рядом, стоит только руку протянуть.

Часть вышла какая-то странная. Вдохновения почти не было. Так что критикуйте в свое удовольствие.

Теперь наша музыка есть на DIY - рейтинговом проекте при Первом Альтернативном (A1 TV).

Вот ссылка на наш профиль - http://diy.a1tv.ru/user/95197?c=5

Кстати, выложили новый трек)

начинаю выходить из ролей и может быть несоотвестсвие героев.


Полумрак подлестничного пространства привлекал многих курильщиков, кому совсем не улыбалось тащиться через полбольницы, чтобы выкурить сигарету в переполненной курилке.
В дальнем углу ты увидел мелькающий огонёк сигареты и, подойдя, сел рядом.
- Будешь?- Гордеев протянул тебе пачку сигарет.
- Свои,- ты закурил и уставился в темноту. Разговор первым начинать ты не собирался.
- Послушай,- наконец, выдавил из себя Гордеев. Ты не видел его лица – только силуэт, но по интонациям мог понять, что оно искривлено каким-то непонятным выражением: не то злобой, не то… неуверенностью?..
- Я этим занимаюсь уже полсигареты,- буркнул ты, стряхивая пепел.
- Да,- выдохнул он, собираясь с мыслями, и снова поднёс сигарету к губам. Обручальное кольцо на его пальце блеснуло в луче света, вызвав в тебе внезапный виток гнева.
И снова тишина.
Она нужна вам обоим. Тебе – чтобы упокоиться и не нахамить, а ему… не известно, зачем. Он всегда был сильнее, ему проще сдержаться.
Да, ты признавал, что он когда-то был сильнее тебя. А сейчас… Сильнее ли ТЫ его?
Ведь ты когда-то также, как и он, смог ударить Леру. Но он хотя бы не строил козни, а действовал всегда прямо. А ты…
Или сейчас ты изменился?
Изменился, это нельзя не признавать.
Но в целом, лучше ли ты его?
Не понятно…
- Так,- ты затушил сигарету и, вскочив, встал напротив Гордеева– видимо, так и придётся говорить самому, иначе, сидеть и ждать, пока он соберётся с мыслями, можно до скончания веков.- Раз ты молчишь, давай я скажу. Я, мы с Лерой, будем добиваться любой ценой вашего с ней развода. Не думай, что только у тебя имеется куча влиятельных друзей, пациентов и всего остального. Я тоже не один в мире. После того, что ты сделал ей, даже не думай о том, чтобы вернуть её. Лера – моя невеста. И у нас будет ребёнок.
Ты сделал небольшую паузу, чтобы снова подавить злость.
Стоп.
Не наделать глупостей.
Не нахамить.
Ты справишься.
- А Алиса?- он поднял на тебя взгляд, и ты… ты понял, что так ничего не понял… Ты так ничего и не смыслишь. Ни в людях, ни в ситуации.
Во взгляде Гордеева не было того охотничьего азарта, или ненависти, или протеста. Он просто… Просто спрашивал и надеялся.
И ты осознавал с какой-то странной благодарностью, что снова учишься у него. Да, этот тип, сколь угодно он тебе неприятен, учил тебя многому. И научил же!
Так неужели этот человек не заслуживает того, чтобы ты подавил все свои амбиции и поговорил с ним по-человечески?
- Алиса…- ты присел перед ним на корточки и посмотрел в его глаза.- Ты сам всё понимаешь … Суд, конечно, оставит её с матерью. Но суд… Я думаю, мы всё разрешим и так. Дочь, всё-таки, должна остаться с матерью. А ты… Я честно, да? Ты уже не молод, чтобы бегать за девчонкой, отваживать её ухажёров, нервничать из-за того, что она не пришла домой ночевать... И потом… Ты будешь, надеюсь, приезжать к нам. И мы…
- Вы уезжаете?- его безэмоциональный голос, бесцельный взгляд и постоянные затяжки сигаретным дымом вызывали непонятные чувства. Не озабоченность. Нет. Что-то другое.
- Да, ко мне домой. В Чехию. Алиска там.
- Алиса… А вот не боишься, что я сейчас рвану на самолёт и заберу дочку?- на его лице появилась такое знакомое насмешливое выражение.
- Нет,- ты просто покачал головой.- Ты – разумный человек. Я с тобой говорю не как с соперником, а как с человеком слабым. Ты раньше был сильным, прости за прямоту, но эта черта – заводить любовниц – ослабила тебя, а я, как не странно, продолжаю у тебя учиться. Всегда чему-то новому. И я совсем не хочу ограждать тебя от общения с дочерью. Я сам испытал, что такое разлука. Она у тебя - прекрасная девочка.
Твои последние слова больно ударили его – ты увидел это по тому, как искривились его губы, и как он затушил сигарету – его руки дрожали. Но сейчас ты понимал его эмоции – ребёнок – это больное для каждого отца. А если они в разлуке…
- Да… А как… она сейчас?
- Кто?- ты поднялся с корточек.
- Алиса и… Лера.
- Алиса отлично. Пошла в школу в Садове. На танцы ходит. Одарённая девочка.
- Да… А Лера?
- Лера,- ты вскинул голову и, опершись о лестницу спиной, произнёс.- И с Лерой всё хорошо. Повеселела. Только вот жара плохо действует…
- А я… могу посмотреть на неё?- ты немного напрягся, когда он почти вскочил с кушетки. Во всех его движениях скользила нервозность.
Молчание.
- Только посмотреть!- совсем уж умоляющие интонации.
- Ты подпишешь документы на развод?- холодный полуприщур карих глаз.
Гордеев чуть склонил голову, натужно усмехнувшись, и сказал:
- Ты изменился, Глеб. Я не ожидал.
Ты сложил руки на груди и, пожав плечами, улыбнулся.
Какой есть.
Гордеев быстро вытащил из кармана пачку сигарет, повертел её в руках, но всё же закуривать не стал – положил обратно. И совсем, как-то вдруг ссутулившись, опустил взгляд:
- Ну так... когда к юристу?
Победа…
До ужаса захотелось громко выдохнуть, улыбнуться и похлопать по плечу стоящего напротив Гордеева: так-то, Александр Николаевич!
Но вместо этого ты Читать далее...

Вот и обещанноя часть про глеба. писалось с потом и кровью. Можно сказать, выстрадана.

Свадебное торжество подходило к концу.
- Злата! Тебе же негде остановиться! – вспомнил Гордеев. – Поехали с нами.
- Эх, Санек. Плохо же ты знаешь меня, если думаешь, что я соглашусь потревожить счастье молодых в первый же день. Не боись! Без крыши не останусь. У меня ж тут в каждом доме забито койко-место. Веришь? – девушка со всего размаху положила руку на плечо брата. Тот даже пошатнулся.
- Конечно, верю! У тебя здесь столько друзей! Иногда кажется, что ты знакома со всем городом.
- Ну, это ты загнул. Как видишь не со всем. Здесь, например, никто меня не знает. Так что мне еще трудиться и трудиться.
- Но все-таки, где тебя в случае чего искать.
- Меня искать не нужно. Я сама, кого хочешь, найду.
- Звучит как угроза. – Гордеев ухмыльнулся.
- А так оно и есть. Подождите, молодожены, я вас еще успею достать. – шутливо грозным тоном сказала его сестра. – А пока, наслаждайтесь жизнью.
- Уговорила. Только обещай, что не скроешься снова в неизвестном направлении.
- Да когда это было!
- Когда, когда? А кто сразу после выпускного умотал и пропал на три года. Я что ли?
- Подумаешь. – фыркнула Злата. – ну захотелось девушке посмотреть мир. Что в этом такого?
- Мир посмотреть… А образование получить не захотелось?
- Так. Кончай строить из себя моего папашу. Вон, ты сегодня женился, теперь своих детей можешь завести. А на мне упражняться не надо. – девушка отвернулась от брата и обратилась к Лере, - Как у тебя хватило смелости выйти за него замуж. Я б такого еще до свадьбы убила.
- Сама удивляюсь. – с улыбкой сказала Валерия. Ей очень нравилось наблюдать за родственниками. Саша открывался с совершенно новой стороны.
- Так, господа обрачеванные! Я пошла. Уже поздно, а мне еще добираться.
- А как же ты одна пойдешь? – заволновалась Лера.
- Ну почему одна? Я подвезу. – словно ниоткуда возник Глеб.
- А у меня спросить не судьба? – Злата смерила его взглядом.
- Ну неужели же Вы откажетесь? Прошу, окажите мне эту честь. – Лобов шутливо отвесил поклон.
- Он всегда себя так ведет. – сестра Гордеева посмотрела на невесту.
- Почти.
- Ну что же, это интересно… Хорошо, сударь. Вы меня уговорили. Только одно условие. Мы пойдем пешком.
- Ладно. – Глеб удивился. Обычно девушки как раз таки хотят прокатиться. А эта отличалась от них. И сильно отличалась.

Они шли уже минут двадцать. Шли молча. Вдруг она остановилась.
- Мы что уже пришли? – Глеб удивленно посмотрел на девушку.
- Вы пришли, товарищ гид, а я еще нет.
- Но я же должен был Вас проводить!
- Считайте, что Вы это сделали.
- Но где Вы живете? – Лобов не хотел сдаваться.
- Этого я не скажу. Не хочу выдавать место своего политического убежища.
- Но… Глеб попытался что-то сказать.
- Никаких «но». – она не дала ему договорить, - Лучше скажите, как я могу с Вами рассчитаться за сопровождение?
Юноша на пару секунд задумался: «Пригласить ее в клуб?.. Нет, слишком необычная девушка. Еще решит, что мне просто скучно. А что тогда?.. А может поступить как Лерка? Тогда это будет признаком чего-то большего. Точно! Лишь бы не отказалась».
- В качестве платы, Вы должны, просто обязаны прийти через неделю на мой День Рождения. – сказал Глеб, а сам подумал: «И почему я не мог родиться на несколько дней пораньше!»
- На День рождения? – «Ура! Она наконец-то удивилась!» – интересный способ оплаты. Но не думаю, что прилично являться в дом к малознакомым людям. Меня же там никто не знает.
- Я знаю. – твердо сказал молодой человек.
- Что ж… Я подумаю. А теперь, до свиданья. – она развернулась и зашагала по темной улице.
«И ты так просто дашь ей уйти? Лобов, что с тобой! Раньше не одна девушка, то есть почти не одна, не могла вертеть тобой. А у этой это получается. Да еще как! Нужно хотя бы проследить, куда она пойдет,» - Глеб крадучись пошел за ней. Таким образом они двигались минут пять. Вдруг Злата остановилась. Молодой человек не видел что она делала, но через минуту ходьба возобновилась. Внезапно девушка скрылась в каком-то подъезде, Лобов, стараясь не шуметь, последовал ее примеру. Внутри горел яркий свет. Чуть привыкнув к нему, Глеб осмотрелся. Златы нигде не было. Откуда-то потянуло холодом. Оказалось подъезд сквозной. «Сбежала,» - с горечью подумал юноша, и уже развернулся, чтобы уйти, когда заметил листок, засунутый за ручку. Повинуясь шестому чувству, он схватил его. Это оказалась записка, и адресована она была явно ему. Там было написано:
«Уважаемый товарищ брат невесты! Возможно гид вы и хороший, но шпион из вас никакой. Повышайте квалификацию.
Златовласка.»


Прошла неделя. Сегодня у Глеба был праздник. Скоро должны были подойти гости, а он хотел видеть исключительно одного. Вернее одну…
- Глеб! Прими наши поздравления. Мы желаем тебе всего самого лучшего. И позволь вручить от нас всех этот скромный подарок. – Шостко, как всегда, была в роли «свадебного генерала». Предложение Пинцета совершенно не повлияло на ее характер. Валентина протянула сверток и Читать далее...

Настроение сейчас - Шоковое

Вот и новая поция маразма в моем исполнении. Чем дальше пишу, тем страшнее самой становится. Чувствую, что фик начинает жить по своим законам, и мне остается только повиноваться. Впрочем так всегда и бывает. во всяком случае у меня. Короче, читайте, переваривайте, коментируйте (если не понравится, особенно. Нужно же знать, где исправляться).

На пару минут в палате воцарилась полнейшая тишина. Первым молчание нарушил Гордеев.
- Откуда?.. – прохрипел он.
- Откуда я знаю? – Лера решила, что нельзя выпускать инициативу из своих рук, - Неважно. – она сочла за лучшее не вдаваться в подробности иначе Саша ее просто не станет слушать, а отправит в дом для душевнобольных, - Факт в том, что мне это известно. Вы должны помочь Денису. – с мольбой в глазах сказала она.
Врач, сам не понимая почему, не мог вынести этого взгляда, но все же попытался воззвать к рассудку девушки:
- Вы понимаете, что я не практиковал довольно долгое время. Осознаете, чем мое вмешательство грозит Вашему брату?
- Я совершенно точно знаю, что у Вас все получится. Вы замечательный врач.
- Но в последний раз, когда я делал подобную операцию, мой пациент…
- ….умер, - закончила за него Валерия, чем вызвала еще большее удивление собеседника, - Но в этот раз все будет по-другому. Поверьте мне.
- А Вы у нас ясновидящая что ли? Откуда такая уверенность?
- Считайте, что это шестое чувство человека, самое дорогое существо которого, сейчас между жизнью и смертью. – Лера, не мигая, смотрела ему в глаза.
- Я подумаю. – Александр Николаевич больше не мог терпеть ее молящего и открытого взгляда, в котором было безграничное доверие и что-то еще. Больше он не был способен этого вынести. – Я подумаю, повторил он и спешно скрылся за дверью, оставив Валерию наедине со своими мыслями.
«Он согласится. Он не может не согласится. Господи! Хоть бы он согласился! Денис, ты только держись. Мы тебе поможем… То есть Саша тебе поможет. Пора, Гордеева, отвыкать от мысли, что это твой муж. Ой! То есть Смертина… Блин! Короче, пока все окончательно не разъяснится, буду Чеховой.,» - Лера окончательно запуталась.
Тут дверь в палату приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Фролова.
- Лерка, можно?
- Конечно, Коль, заходи.
Через пару секунд Фролов во всей своей красе стоял перед больной.
- А я тут просочился к тебе раньше наших. Тонька пропустила. Да. – он явно не знал, что говорить. – А как ты себя вообще чувствуешь? Кстати! Это ж я тебя привез.
- Спасибо. Все нормально, Коль. – ответила она дежурной фразой, и тут же решила кое-что у него уточнить, - А кто ты говоришь тебя пропустил?
- Тонька, жена моя.
Чехова начала судорожно соображать. «Тоньку» она знала только одну. Да и имя не было слишком уж распространенным. «А моей полгода…,» - всплыла в памяти фраза. Похоже сомнений не оставалось, но Лера зачем-то спросила:
- Лебедева что ли?
- Когда это она еще Лебедевой была. Уж давно Фролова.
И тут как в поговорке. Вспомнили Тоню, она и пришла.
- Лера, извини, что врываюсь, но сюда идет Гордеев. И если он увидит, что я пустила к тебе посетителей, мне не жить. Поэтому, Коля, быстро уходи.
- Ладно, Лерка, я еще попозже со всеми ребятами зайду. – уже в который раз за день, дверь захлопнулась, и Валерия осталась в одиночестве. Правда, длилось оно недолго. В палату вошел виновник шума.
- Александр Николаевич! Вы… - Лера надеялась, что он скажет, будет ли оперировать Дениса.
- Валерия, - врач перебил ее, - к Вам пришли друзья. Лера сразу поникла. Мало того, что с ее братом так ничего и не ясно, так еще пришли однокурсники. А она очень боялась их увидеть, после всего, что услышала.

Села за комп в надежде, что что-нибудь получиться. Минуты три пялилась в монитор, а потом понесло...

- Здравствуй, Лерочка. – Марина вошла вслед за… мужем.
- Здравствуй, Марина. – единственное, что смогла выдавить из себя Лера. Она была буквально в шоке. На минуту образовалась полная тишина.
- Ну вот, милиционер родился. – Глебу надоело молчать, - Лер, нам тут Гордеев сказал, что у тебя частично начисто отшибло память. Правда что ли?
Девушка решила, что лучше всего придерживаться этой версии, дабы ее не отправили в желтый дом:
- Есть немножко. Это все из-за аварии. Надеюсь, что скоро все нормализуется. – и тут девушка не покривила душой. Она искренне надеялась, что скоро это сумасшествие кончится. К тому же таким способом она могла кое-что выяснить.
- Ребята, а вы мне не поможете восстановить память? – она вопрошающе посмотрела на них.
- А мы-то что можем? – искренне удивился Глеб.
- Ну, я, например, абсолютно не помню, как и где вы познакомились. Расскажите, возможно, это вызовет какие-то ассоциации.
- Ладно. – такая просьба удивила чету Лобовых, но они согласились.
- Хотя, что тут рассказывать? Все банально. Познакомились мы в ночном клубе. Смотрю девушка симпатичная, ни и подошел… А дальше как в сказке: через полгода они поженились и жили долго и счастливо. Ну что, помогло? – Глеб взглянул на сестру.
- Не очень. Но все равно спасибо. Теперь я хотя бы о вас что-то знаю. – Лера плохо скрывала разочарование. Она надеялась, что этот разговор прольет какой-то свет на происходящее. Если все это было правдой, то возможно она что-то вспомнит. Но этого не произошло, и у нее по-прежнему была гора вопросов и ни одного ответа на них. «Хотя нет! Теперь я точно знаю, что Глеб по-прежнему мой брат, значит, хоть что-то осталось по-старому,» - это послужило слабым утешением. Тут она вспомнила о чем-то:
- Глеб, а как там Денис?
Веселость Лобова как ветром сдуло:
- Лер, ты что думаешь, если бы он пришел в себя, то мы бы тебе не сказали.
- Как пришел в себя?!!!!! Что с ним?!– новый удар. На этот раз самый сильный.
- А ты не помнишь?! Денис уже два года лежит в коме, с того самого злополучного экватора, который мы все отмечали у Гордеева с Валькой. До сих пор себя виню. Зачем мы тогда его с собой поперли?!..
Глеб говорил что-то еще, но девушка его не слышала. Все в ее голове перепуталось окончательно и бесповоротно. «Дениска, бедный! Как же так? Ведь Саша тебя прооперировал, и ты выздоровел… Точно, Саша! Нужно срочно поговорить с ним, нужно во всем разобраться,» - она нашла самый простой выход. Собрав волю в кулак, Лера сказала родственникам:
- Я… Я все вспомнила… Это все из-за аварии… Из-за аварии – повторила она, и обессилев замолчала.
- Лера, что с тобой? – взволнованный голос Марины, - Глеб, - обратилась она к мужу, - может позвать врача?
- Все в порядке. – больная попыталась сесть.
- Эти байки ты родителям будешь рассказывать, - юноша не дал ей встать, - а меня не проведешь. Лежи, я сейчас позову Гордеева. Марин, проследи, чтобы она здесь подвигов не совершала.
- Конечно. – та успокоила, уходящего Лобова. Девушки остались в палате одни.
«Как же мне поговорить с Сашей с глазу на глаз?» - думала Лера. Совершенно неожиданно ее выручила Лебедева. Она заглянула в палату и, увидев там Марину, несказанно обрадовалась:
- Мариночка! Как я рада, что ты здесь! Мне очень нужна твоя помощь.
- В чем дело.
- Выручай! Ты же у нас опытная мать. Твоему Тимке уже полтора года, а моей-то только шесть месяцев. Может выйдешь, и поговорим?
Марина вопросительно посмотрела на Леру. Та кивнула, чтобы она шла. Когда дверь закрылась, Валерия попыталась осмыслить только что услышанное: «Твоему Тимке… Это получается, что я тетя? А откуда у Лебедевой ребенок? Господи, о чем я думаю! Дениска, бедный мой Дениска... Обязательно нужно поговорить с Сашей! Где же он?». Тут словно по заказу явился Гордеев.
- Смертина, Вам плохо?! – в его голосе ей послышалась забота. Но лишь на мгновение.
- Со мной все хорошо… Денис.
- Что Денис?
- Он в коме!
- А я здесь при чем? Я простой хирург.
- Саша… Простите. Александр Николаевич, не врите! Я же знаю, что Вы нейрохирург. – Лера решила атаковать врача прямо в лоб. Похоже, ее маневр удался: Гордеев оцепенел. А в глазах читался немой вопрос: «Откуда эта девочка знает?»

Сразу просьба: не спишите покупать винтовки с оптическим прицелом. Я же сказала, что конец уже готов в моей голове. и мне он не кажется плохим. Во всяком случае все живы. А то, что я здесь понаписала... так я вообще сначала дениса убить хотела, но потом опомнилась. Самой его жалко.