Стояла очередь за радостью...
Там продавались чудеса...

Там торговали даже жадностью,
Товар ушёл за пол часа.
Стояли женщины за нежностью.
Да что стояли?! Напролом!
Большая очередь за внешностью,
Намного меньше за умом.

Купить любовь могли влюблённые,
Коль деньги есть - любой каприз!
Свободу купят разведённые,
За лавры платит вокалист.

За славой бездари гоняются -
Талант сегодня ни по чём.
Там злые хищно улыбаются
За чьим-то преданным плечом.

Там продают высокомерие...
Мужчины тоже хороши -
Они за женское доверие
Платили жалкие гроши.

Там шум и гам...
Там покупаются
Права... дипломы... и авто.
За лицемерием толкаются
И лишь «за совестью»... никто...






(с) Таня Алексийчук
[700x546]

мы не стали, как видишь, птицами.
по земле, не по небу вертимся.
самолётами вдаль, границами,
не найдёмся теперь,
не встретимся.

завяжи мне глаза на паузу,
чтобы так не глядели острыми.
не по возрасту, нет, по статусу -
приказали проснуться взрослыми.

дом на дереве там, с каштанами -
ипотека...риэлтор...карточка...
"пылесборник" трюмо с романами,
где страницы - не мир, а галочка.

завяжи мне глаза, как водится
в этой старой игре, на выживших.
мне бежать к тебе, знаешь, хочется,
не касаясь подошвой выпавших.

только мы же не стали птицами -
улетаем на юг плацкартами,
самолётами вдаль, границами,
небеса занавесив картами.

нашу жизнь измеряя датами,
приказали взрослеть - доверимся.
если нам не бывать пернатыми,
может станем Людьми
и встретимся?




© Алина Савенко
[400x700]

В сценарии записано: стареть,
не рваться ввысь, питаться овощами,
покорно обустраивая клеть
безжизненными нужными вещами,

ходить в контору или на завод,
топить себя в простом рутинном вздоре,
дремотно избежав нейтральных вод
и сладостно манящих территорий.

Вся эта жизнь — простая штука. Ведь
не наш удел — турусы да торосы.
В сценарии записано: стереть,
как ластиком, сомненья и вопросы.

Не веря в шансы, жить наверняка,
закрыв свой мир иронией всегдашней,
и тихо ждать гонца из городка,
известного своей наклонной башней.

Точи металл, твори изящный стих
в кругу привычных маленьких событий.
Сценарий очертил от сих до сих
границы, за которые не выйти.

Не доиграв знакомую игру
и доведя строку до многоточья,
ты завтра вновь проснёшься поутру —
и в сотый раз порвёшь сценарий в клочья.







(с) А. Габриэль
[400x700]

Здравствуй, мам, я сегодня в шапке
И за дверью её не сниму.
Как ты там? Как дела у папки?
Скоро буду и вас обниму.

Вот приеду и будто в детстве
Прошмыгну под твоё крыло.
В мире полном несоответствий
Только дома всегда тепло.

Ты такая же как когда-то,
Тот же запах и тот же взгляд…
Приготовила два салата
Засадила цветами сад.

Пусть волос чуть коснулась проседь -
Ты не стала её скрывать.
Пусть тебе будет двадцать восемь,
Пусть на день мне вдруг станет пять.

Я скучала, я так скучала…
Наши встречи в душе храня,
Мне всегда тебя будет мало,
А тебе не хватать меня.

Мало взглядов и разговоров,
Мало встреч, чтоб тебя обнять,
Подожди, я приеду скоро,
Чтобы мне было снова пять...





(с) Юлия Олефир

[556x700]

УЗИ тогда неверно предсказало.
Как ждал отец мальца-богатыря!
И вот в июне, когда солнце встало
На свет явилось чудо… Только я…

Розовощекая, кудрявая девчонка,
С глазами цвета северной звезды,
«Носила» белые в горошину пеленки,
И синие (на улицу) банты.

Не часто батя подходил к кроватке,
Лишь только если был изрядно пьян,
И то и дело мне шептал украдкой:
«Эх.мне бы парня. чё ж ты не пацан…»

Бежало время, папkа стриг мне челку,
И баки по мальчишечьи крамсал,
Смеялся в бороду:"Даааа, все таки мальчонка»,
И на футбол с парнями отпускал.

Он уставал, но каждую субботу
Мы шли на поле, чтоб «копнуть червей»,
Он мне про север и медведей что-то
Рассказывал из юности своей.

А я в глаза его огромные смотрела,
Когда у «ламбины» встречали мы зарю,
И говорила тихо и не смело:
«Папулька, я люблю тебя, люблюююю»

Он улыбался и, метнув «удило»,
Подмигивал:"Тащи давай — клюет».
Я это рыбу лишь за то любила,
Что рядом папа был, да синий небосвод.

Он провожал меня частенько в школу,
Мы молча шли — он медленно курил,
Мне этот едкий запах по-приколу —
Родным и лучшим в мире тогда был.

Когда я поздно приходила с дискотеки,
Он у ворот меня встревоженный встречал.
Осунувшись, лишь никотина реки
В шальную ночь, измучившись, пускал…

И вот однажды я пришла и звонко
Сказала :"Пап, я замуж выхожу!
И не перечь, я взрослая девчонка!
И не держи!"Он тихо: «Не держу…»

Лишь побледнел и пачку красной «Примы»
Сжал в кулаке, да так, что в пыль табак.
И пожелал:"Люби и будь любима,
Так, чтоб семью «родили», а не брак».

Он обнимал меня на свадьбе крепко,
И мне казалось — это в-первый раз.
Oн всё ловил в толпе и взглядом цепким
Следил за мной, не отрывая глаз…

К полуночи в торжественном разгаре,
Он встал и тост шальной провозгласил:
«Пью за тебя, на всем огромном «шаре»
Я больше всех тебя, хорошая, любил!»






© Анна Тукина
[500x619]

Когда устанешь чувствовать, что жив
заученно, как будто по привычке,
давай с тобой куда-нибудь сбежим —
за правила, из скобок, за кавычки.

За тридевять земель. Туда, где всё
нелепо и дурацки, не по госту.
Где ничего от жизни не спасёт:
ни маски, ни приличия, ни воздух,

ни врать соблазн, что всё идёт как на-
да ладно!
Ну и что, что не как надо.
Давай сбежим туда, где будет нам,
неправильным, легко остаться рядом.

Когда устанешь говорить, что жив,
держать лицо, удар, осанку, слёзы —
давай друг в друга временно сбежим.
Чтоб быть собой. Естественно. Как воздух.





(с) Лина Сальникова
[700x484]

– Девки, я с ней с ума сойду, – Принцесса затянулась и потянулась за бутылкой, – пятнадцать в августе, самый возраст, всё ей не так, мать слова поперёк не скажи, чуть что – очередная сцена. Пожарные ругаются опять же. Вся в папочку.

– Это старшая-то?
– Ну да, она ж от бывшего, у них вся семья такая: чуть рот откроют, всё, туши пропало. И мамаша его девку подначивает, мол мы то, мы сё, мы древняя кровь Валирии. Стерва белобрысая.
– А то, что её сынок тебя похитил и в пещере без удобств, в дыму держал, это ничего? А у тебя астма, между прочим.

– Да какое там "похитил", молодая была, влюбилась: красивый, крутой, все королевства боялись. Про сокровища врал, конечно, но весело было, гостей полный дом: то гномы припрутся толпой, то хоббиты, то рыцари, ведьмак даже один. С тех пор все знакомства.

А дым... Ну накурили, первый курс же, с кем не бывало. Пещера, как пещера, по студенческим доходам. Конечно, ссорились, разбежались через год. Потом врала, мол Принц спас, победил, бла-бла. А чего я должна была людям сказать? И мужу приятнее. Он у меня хоть и пожилой, зато хороший, с ребёнком взял, замок старенький, небольшой, от бабушки остался, зато свой, работа стабильная, с перспективой, семейный бизнес, жить можно.

Коней разводим, всегда боялась летать. На земле как-то надёжнее. Вспоминается иногда, конечно. Но лучше принц в руках, чем дракон в небе. Опять же бабы эти вечно: говорит, пожрать принёс, но по глазам-то бесстыжим всё видно. Может, и к лучшему, что разошлись. Ладно, по последней, и по домам: вставать рано, коня отбеливать.

Мой-то сам в жизни нормально не сделает, не тем концом руки приставлены. Ну, за счастливые концы! Чего ржёте? И за эти – тоже.


© Зоя Атискова
[700x578]

Хорошие люди, как правило, скромные,
Обычные с виду, простые и тихие.
В тиши этой скрыты планеты огромные,
Вобравшие свет, закалённые вихрями.

Хорошие люди в глаза не бросаются,
Не лезут они в вашу душу непрошено.
Ведь если задуматься — так получается:
Всё броское часто безвкусно и дёшево.

Хорошие люди не заняты сплетнями,
Не ищут изъянов, не множат тревожное.
Есть в них что-то тёплое, светлое, летнее,
На ласковый шелест колосьев похожее.

Легонечко к сердцу они прикасаются,
Становятся жизнью, становятся воздухом.
И если вам люди такие встречаются,
То значит, вы были услышаны звёздами.






(с) Алеся Синеглазая
[700x700]

Одесский дворик. Пожилая мадам делает скандал соседскому мальчику:

- Веня! А ну бери ноги в руки и зови немедленно отца, паршивый мальчишка!

- Паршивый мальчишка?! Вот те здрасьте-нате!? Это в честь чего такой натюрморт?

Кофе — это не просто напиток, а маленький ритуал наслаждения моментом. Осенью и зимой так хочется уюта и тепла, и пряные специи способны подарить это ощущение как ничто другое. Гвоздика — одна из тех приправ, что превращают обычную чашку кофе в согревающий эликсир. Этот рецепт — не только про вкус, но и про атмосферу: мгновения, когда за окном прохладно, а в доме разливается аромат свежесваренного кофе и пряностей, навевая спокойствие и уют.

Декабрь стучит ладонью в покрытые инеем окна.
Он ждёт, чтоб его впустили, налили горячий пунш.
В такую погоду, ты знаешь, желательно сидеть дома,
И греть ладони друг друга пожаром влюблённых душ.

Пить чай с лимоном и мятой,
Закутаться в тёплый плед,
Не быть истеричной дамой,
Скрываться в любви от бед.

В такую погоду, ты знаешь, желательно быть любимым,
Согретым заботой и лаской, замерзшим быть ни к чему!
В декабрьские стужи, ты знаешь, так хочется быть счастливым,
Найти "своего человека" и тихо прижаться к нему,

Чтоб слушать его сопенье, укутывать в одеяло,
Когда он во все случайно вдруг скинет его с себя.

Декабрь - такое время, когда можно все сначала,
Когда нужно быть счастливым, себя и других любя!





(с)
[700x393]