Наш Дом.

Льются сумерки.

От смертельно белых керамических плиток вело прохладой. Квадратная комната забросана чистыми листочками бумаги. Ультрамариновый свет наполнял тишину и обволакивал скрюченную фигурку, сидящую на полу. Она почти не двигалась, только тихонько, как будто боясь нарушить чей-то священный сон, перебирала ручками бумагу. Впиваясь взглядом в каждый сантиметр молочно-белого листа. Она вспоминала, видела и знала.

Где-то рядом периодически раздавался колющий звон разбитого стекла и плавно исчезал в атмосфере сумасшедшего дома.

Слышны шаги домашних тапочек, декларирование четкой, импульсивной, не очень громкой речи, призывающей никого к не к чему.

Фигура сидела посреди небольшой комнаты-палаты спиной к открытой двери и сливалась с мягким, прозрачным воздухом.

Записка №5

 

Меня режут без ножа. Помогите. Где мои портреты? Из потных, липких рук всё выскальзывает, падает, пьется. Не мой день сегодня.

Как мне плохо.

Операция "Микроцефал" это жестоко. Не надо мне было слушать последний доклад.

Кто-то вошел в дверь.

-О, Боже! Зачем Вы пришли! Я еще не успела разъединить софы. Опыт не удался.

- Давайте взвесим все суспензии, в которых частицы оседают и всплывают очень медленно из-за малой разницы в плотностях дисперсной фазы и дисперсионной среды, -  крикнули в окно.

-Давайте не будем.

 

Зачем я сижу в этой лаборатории… ? Я не как не могу понять себя.. Почему я не маленький микроб , не водородная связь химической связи типа А — Н...А'…?.  Почему я не вода в великой Венеции…? Не грунт в милом саду с дикими орхидеями…?

 

Я не хочу дышать, не хочу быть аортой, писать на листах, курит воздух…

Я в печали. Меня тошнит. Микроцефалы окружили меня и пьют свою азеотропную смесь. Такая гадость…. А я с ними не хочу сидеть на подоконниках и рисовать глаза мелом на их грязных колбах пропахшими везикулами….

 

Термодинамическая активность моих томных клеточек,  позволяют мне представлять в удобной для их практического использования форме концентрационную зависимость химических потенциалов компонентов реального раствора. С помощью этой активности я могу применять к реальному раствору термодинамические соотношения, относящиеся к идеальному раствору, если заменить в них концентрации активностями. А они меня зовут в супрамолекулярню химию. Зачем я им там? Там и так хватает своих клиентов…

Скоро конец рабочего дня. Я уйду к N.

Нет он мне не нужен. Я его брошу. Пойду в театр  им. Бьеррума и буду там смеяться одна. Да одна. Этот смех мне помогает не спать, когда идут опыты над жизнью. Я не должна ни чего пропустить. Если не будем меня, если я все пропущу, тогда не будет жизни в опытах. Мертвые опыты не получаться. Только живые. Я это поняла давно.

 

16.11.2007 © химическая дама

В колонках играет - Вивальди - Времена года: Весна
Настроение сейчас - возвышенно-апокаллиптическое

Герои - убицы. Глупые, глупые люди...

Война казалась им священным действом, а убийство - подвигом. Крики, флаги, гордыня, слезы и вино смешались в один цвет борьбы и разлились кипящим потоком по стонущей земле, сжигая остатки надежды на светлое небо и искреннее счастье. Убийцы - герои. Мородеры - кумиры. Злобная сталь жаждет крови, черный камень крепостных стен рвется заточить в себе само солнце. Никто не верит в Ад, потому что они уже в Аду.
Стройными рядами идут короли на плаху, бывшие рабы кидают в них камни, уподобившись своим хозевам. Звери рыскают вдоль стен, чуя скорую кровь. Мир уже горит, но люди продолжают танцевать. О, эти глупые, глупые люди! Боги наделили их разумом, но они превратили дар в проклятье. Несчастные! Они губят себя, хохоча и наливаясь вином, орошают землю кровью, на которой теперь ничего не взойдет...
Огонь лижет их ноги, пожирает дорогие шелка праздничных нарядов, его рев заглушает отчаянные крик тех, чей разум прояснился в свете армагедона и теперь сожалеет о бесполезной жизни. Время, казавшееся вечностью, прошло сквозь пальцы, оставив лишь горькие воспоминания и жалость к себе.
Они разрушили мир, пытаясь доказать свою правоту, а на деле оказавшись такими же глупцами, как и те, кого они свергли с престолов. Все повторяется. Глупые, глупые люди! А после останется лишь пепел и бестелесные, безголосые тени, блуждаюшие в вечных сумерках, не способные даже оплакивать потреянную жизнь...

В колонках играет - Blind Guardian - Dream A Little Dream Of Me

еще одна маленькая писулька-набросок. Не подумайте, что он автобиографичен...Иначе мне придется вас убить..

Я спрашиваю тебя: кто ты? Ты не знаешь ответа…ты молчишь, опустив глаза…

До восхода солнца осталось чуть больше двух часов. Дождь, поливавший этот серый, иссушенный город всю ночь, почти закончился и сейчас больше походил на простую водную взвесь в воздухе, нежели на струи…На некоторое время город наполнился свежим воздухом и мне хотелось вдохнуть этого воздуха как можно больше, так чтобы закружилась голова, и легкие закололо…Надо куда то деть окровавленную рубашку и смыть его кровь с рук и лица. Надеюсь я достаточно тщательно вытерла все следы вокруг него…хотя меня это мало волнует…рано или поздно им повезет и они меня поймают…Плевать, для меня жизнь уже закончилась, началось пустое и глупое существование…что он мне сделал? Что мне нужно было от этого бедняги? Ничего…мне просто захотелось увидеть его кровь, его глаза, видящие сквозь меня свою смерть, почувствовать контроль над божественным даром – над его жизнью…Я не понимаю, что со мной происходит? Я не могу остановиться, не могу заставить себя пройти мимо…Я не сошла с ума, потому что я прекрасно понимаю что делаю, и понимаю, что ненавижу это…Но почему черт возьми я не могу остановиться? Почему вот уже который раз я смотрю как с моих пальцев капает на землю его вязкая темно-красная жизнь? В этом нет никакого смысла…я бессмысленна…Нет! Смысл должен быть, иначе ничего этого бы не было, верно? Этот парень с хот-догами…какого черта он все время здесь вертится? Чертов мексиканец…как и тот, что лежит сейчас там, с перерезанным горлом в луже собственно крови и мочи…как же это паршиво, когда человек от страха делает всякие мерзкие вещи, вроде обмачивания собственных штанов или измазывания своими соплями всего лица в надежде разжалобить бесчувственный разум моего убийцы своей отвратительной трусостью…Первый был кажется испанцем…Может я ксенофоб? Нет…должно быть что то другое…к тому же третий был вполне похож на местного…Черт побери, кем я стала? Я была такой милой, такой доброжелательной маленькой девочкой…Да…Эта маленькая девочка и стала моей первой жертвой…Ее убить было труднее всего, но я это сделала. Я убила ее! И теперь я бреду по сырой загаженной улице этого огромного, безликого, вонючего и циничного города, не замечающего людей, и снова слышу их хрипы, вижу их стекленеющие, наполненные ужасом и непониманием глаза…И ничего не чувствую: ни жалости, ни страха, ни ликования…Ничего…Я не знаю зачем все это…Почему я до сих пор не сделала тот самый шаг, о котором так часто думаю, стоя на крыше старого дома, в котором я ночую? Не понимаю…это все чушь…вся жизнь не имеет никакого смысла! Не только моя, но и их жизнь…Она тоже бессмысленна…К черту их…К четру их? Ну конечно! Я стала той, кто отправляет людей к Дьяволу, кто творит бессмысленное зло без причины для того, чтобы они поняли его истинный смысл! Они умоляли меня сохранить им жизнь…они выискивали в моей душе сочувствие, не подозревая, что у человека, не относящегося ни к одной стороне нет души! Во мне нет ни добра, ни зла, я лишь сохраняю равновесие…я делала добро, чтобы люди видели зло…а теперь я творю зло, чтобы люди видели в жизни добро…Я простая смерть…Вот мой смысл! Чертов мексиканец…черт, опять придется испачкать руки…

[129x425]
отрывки из цикла "Она"

Она и ее темный офис. Каркающая ворона где-то за решетками, на улице,
разъяренно бьющаяся в лед, журчание всех этих процессоров, распылителей
и кондиционеров. Коридоры овалами и крестами, свитые в непостижимый,
но скучный рисунок... и она. В каждый день ее бросало с жаром, в каждом дне
виделась единственная картина - белоснежные холодильники, крепко скрученная
охрана и черный-черный коридор, в конце которого всегда появлялись тонкая
сигарета и глухое урчание автомобилей, урчание там, на той стороне, за решетками,
на улице. Она не была узницей и даже не считала себя несчастной, она так жила,
так привыкла.

Когда лавины многоэтажек принялись подминать под себя менее устойчивые
домишки прошлого и позапрошлого веков, все в городе как бы осатанело,
очень нехорошо преобразилось. Никто не искал воздуха среди нержавеющих
новостроек, люди выросли на голову, умудрились, поспешали в метро, где
с дикими силами, остервенело друг в друга как бильярдные шары бились, и
как воздушные же шары лопались, взрывались; подземелье города разбухало,
как пышный пирог, вставало на дыбы; и вот уже новое многотажье насквозь
пронзает полы и покрытия, люди бегут прочь из Помпеи.

Писать ежечасно, постоянно писать. Писать не в голове и не на бумаге, а как
бы в небе писать. Считать про себя: вот пятое письмо, вот восьмая глава, вот
десятый сонет. Не искать никого. Она всегда ухмылялась, думая об этом; она
изощренно подыскивала себе хорошие инструменты и материал. Главное процесс,
а не результат. Часто к стеклу, или к лиловому абажуру настольной лампы
лепилась дурная, взбаламошенная мошкара; вблизи они были почти как люди.
Дохлые валились на бумагу, дохлых приходилось давить страницами книг, и они
оставляли грязные пятна, Она была до удивления брезглива. Писание продолжалось,
а смысл его все не проклевывался; хотя Она все это время была довольна собой.
Чертовски довольна собой. И ничего от жизни не требовала.

пиво, коньяк, водка и кока-кола

все сливается в одно и завтра будет плохо снова

                  ресницы слипаются усталостью, изо рта льются разочарования, на ногтях исцарапался красный лак. хочется оторвать ноги, только бы не попасть снова в общественный транспорт. где со всех сторон налегают потные тетеньки с короткими ужасными стрижками и тройными подбородками, вонючие небритые мужики, пропитанные запахом дешевого алкоголя и сигарет, и бабули, переезжающие по ногам чертовыми тележками и сумками, ворчащие и вечно недовольные.

             эй, долгожданное вечное лето, куда ускользаешь так быстро? я слишком долго ждала изумрудный город, воздушную одежду и цветочные ароматы, чтобы вдруг обернуться и с горечью осознать, что скоро подойдешь к концу. а я так и не успела пропитаться солнечными лучами, получить массу удовольствия от интересного отдыха, загореть и наделать массу веселых сумасшедших  поступков, которые так интересно будет вспоминать зимой, укрывшись старым теплым пледом и отхлебывая из кружки горячий чай.

 два месяца абсолютного стресса, нервов, психических срывов, слез, алкоголя и сидения за учебниками. два месяца неожиданных обид, пустых разочарований, злых огорчений и неудач. я - тупое тело, разваливающееся, истощенное, изнеможенное. еле передвигающееся и блюющее агрессией и усталостью.

это лето прекрасно. это лето ослепляет полнотой красок и великолепием оттенков, поражает сочностью. только проскальзывает мимо, утекает. я не чувствую, не осязаю, не впитываю, не могу удержать. я уже почти на коленях и готова опустить руки, осталась последняя капля надежд, как раз для спасительного глотка. боже, я просто хочу все это скорее пережить. пожалуйста.

я танцую сочное лето. плачу от царящего кругом безразличия и все же танцую. заливаюсь алкоголем, пускаю по сосудам джаз, забиваю голову мальчиком с глазами цвета растаявшего шоколада. я чувствую запах подошв, гладящих по лицу. за искренность плачу пощечинами. смех мазохиста, обиды невинной девочки, рев раненого зверя и страх испуганного ребенка смешались под оболочкой кожи.

точно есть выход - головой об кирпич и бетон, размазаться, втереться в асфальт. и больше не стоять, наряжаясь у зеркала. чтобы потом, взбесившись, растрепать уложенные волосы, швырнуть в стену женственные туфельки и одним рывком размазать по лицу макияж. натянуть старые джинсы, напиться и после, завалившись в кедах на застеленную кровать, рыдать. и больше не глотать умные фразы учебников, надрываться и пытаться запомнить, чтобы потом идти, пряча под осколками очков отвращение к заранее купленным местам учебного заведения. и больше не открывать душу, не выкладывать на подносы истину, чтобы после не получать обвинений в неискренности. просто сказать «прощай» осточертевшим банальным сюжетам и продуманным сценариям. уйти.

сердце колотится и рвется в бешеном ритме хард кора. я - псевдо невменяемый герой, готовый разорвать и ослепить правдой. добиться, растоптать, бунтовать. прожевать и выплюнуть стереотипы. разрушить возведенную в степень бесконечности систему. на грани нервного срыва, пробуя на вкус кровь, накачиваясь слепым адреналином, готова сражаться. могу ненавидеть.

 сердце волнуется и тревожится под мелодию фортепиано. я - нежная девочка. с голубыми глазами, растрепанными русыми волосами, с венком полевых цветов на голове, в простом платье. валяюсь в траве, кончиками пальцев дотрагиваюсь до ванили облаков, ловлю на крышах заброшенных зданий искры восходов. хочу любить.

кто я? я не в порядке. я нуждаюсь в друге. здесь слишком много «я» для одного человека. это нужно выбить, вырвать, растоптать. вырвать эгоизмом на больнично стерильных людей  и протянуть руку, не поднимая ресниц. может быть вытащит друг. станет зеркальным отражением и покажет правду. и тогда я, наконец, пойму, кем являюсь.

здравствуй, я пришел к тебе

с небом на руках

вот, возьми, я дарю тебе

небо на руках

 

 вот и всё, я пришел к тебе

с небом на руках

вот и всё, я отдал тебе

небо на руках

 

[397x501]

Зачем петлю вы в шею вдели,

Свою любовь мне навязав?

Я не пойму,как вы посмели

Затмить мой разум,всю связав!

Я вырывалась,я пыталась...

Но тольео поздно было мне.

Карта последняя осталась -

Побыть с тобой наедине..

девочка с глазами цвета нежных васильков несет свежий хлеб в дом,  в котором уже многие годы не прекращаются мировые войны. несет с бушующих и кровопролитных  улиц, загроможденных баррикадами и разражающихся пушечными выстрелами. несет, обходя смертельно раненых, больных  и погибших в нестоящих и царапины сражениях. проходит мимо малолетних, растерзанных маньяками детишек, мимо отчаявшихся и  повесившихся на ремнях в канализациях и подвалах. вытирает кулачками слезы сочувствия и сострадания. сквозь боль в сердце переступает через трупы и задыхаясь в зловонном запахе, продолжает нести свежий хлеб в родной дом.

девочка поднимает глаза цвета нежных васильков. уставшие, изъеденные смогом и дымом. и видит разрушенные, догорающие здания. разбитые витрины, свергнутые памятники и монументы, распаханные вдоль и поперек переулки, перевернутые  автомобили и автобусы. слышит как над ухом свистят ошалевшие пули, знает - любой поворот грозит опасностью. дрожит и сжимает в руках теплый, ароматный хлеб. несет буханку в родной дом, в котором уже многие годы не прекращаются мировые войны и царит звериный голод.

девочка, перепачканная и одетая в лохмотья, переступает разбитыми в кровь ступнями, не замечает безумно колотящегося от страха не успеть сердца. неотступно верит, что свершится чудо, когда в родном доме на мгновение затихнут пальба и скрежетание, прекратятся крики, вопли и стоны, и люди вместе разделят теплый, свежеиспеченный хлеб. девочка с глазами цвета нежных васильков надеется, что Бог улыбнется одумавшимся и отказавшимся от озлобленности и совершит чудо, подарит новый шанс. и девочка спешит, спешит, торопится. не зная, что город уже предательски пуст.

15 долгих снов

о том, как мне будет плохо

без тебя

15 долгих лун

в доме с забитыми окнами

без тебя

[400x600]

горизонты заливаются алым, целуются с рыжим огнем. с разных точек на карте наблюдаем, как пылает рассвет. как волнуется сонный воздух. как шумит испугом разбуженный лист. особенный миг искрит и дарит в ладони тревожный небосвод. сжимаем в ладошке невесомость и чувствуем, как дрожащие пальцы щекочут крылышки беспокойных облаков.

горизонты заливаются рыжим, целуются с алым огнем. забываясь в мятых простынях, оставляя на последок фантики от карамельно липких конфет. засыпаем под бархат голоса, нашептывающего о любви и смерти. укрываемся колыбельной нежно коварного рассвета, видим друг друга во снах.

ошалев одновременно от еще не прошедшей эйфории миновавшего концерта и подстегивающей, свежеполученной доли злобы в университете, ехала в полупустой электричке, закинув ноги на противоположное сидение. заливалась ледяным алкоголем, слушала тупой панк рок и еле сдерживала истерический хохот от осознания обилия накрывшего дерьма.

 уйти бы навечно, оставив за спиной недопитые жестяные банки, кривые росчерки уродливых букв в смятых тетрадях и непонятые, загубленные порывы души. ведь я была среди людей, рыдающих безумным счастьем друг в друга. меняющих суставы безобразных конечностей на бархатные крылья. вырывающих в порыве экстаза  из груди сердца и бросающих на сцену. я была среди людей, выплевывающих колючие угловатые буквы, и наблюдала как знаки, ранее бывшие просто чернильными закорючками, стремительным потоком вырывались из ртов. мгновенно  воскресали,  начинали трепетать и опутывали толпу,  захватывая в плен безнадежного безумства.

я была среди людей, когда грохот ударных и рев гитар стучал в горле, бушевал в желудке, ударял по голове, заставляя неистовствовать и сходить с ума. когда до невозможности необходимый голос пробирал до костей и, кажется,  заливался в сосуды. и было так отчаянно славно браться за руки с совершенно незнакомыми мальчиками и  вместе разбиваться аккордами, разрываться тестами, мучающими и ноющими в центре одного огромного сердца. и было так невообразимо здорово замирать, затихать, вслушиваться. зажмуривать от удовольствия глаза и нежно падать в невесомость. после срываться на крик и падать в кипящую эмоциями и восторгом толпу. было так немыслимо откровенно. было так, как не высказать словами, не сложить из осколков радуги, не озвучить порывами вихрей. казалось, я впервые нахожусь среди истинных людей с пламенными сердцами и благородными порывами. казалось, я впервые полноценно настоящая.

и теперь так странно оказаться между сбывшимися грезами и бьющей по лицу, не исполнившейся реальностью. теперь так обидно наступать подошвой кед на твердый асфальт, когда недавно под ногами был воздушно зыбкий эфир. только я не испугаюсь, не заплачу, не отвернусь. наплюю на неудачи и пойду дальше, безумно и искренне любя джаз. я то ли бесконечно глупая, то ли бесконечно отчаянная девочка.

я не отвернусь от навязчивого желания, безумной мечты, от порочно невинных грез. хохоча страху в лицо, сойдя с ума и слетев с петель, я готова получить сладкие шесть шесть шесть после оправданной горечи ожиданий. и однобокое, шальное счастье будет длится вечно, если кровь не потеряет волнующий, солоновато приятный вкус и я не передумаю летать в безнравственно целомудренных высотах воображения.

Она жила на солнечных лучах. Вы представляете, как это здорово? Порхая меж ними, словно бабочка-лимонница, она изворачивалась от назойливых ухаживаний грубоватых и глупых майских жуков.

Та, Что Жила На Солнечных Лучах была одинока. Та, Что Жила На Солнечных Лучах любила ЕГО. А ОН любил солнце. Каждое утро, просыпаясь, он вглядывался в рассвет.

Та, Что Жила На Солнечных Лучах знала, что ОН не видит и не слышит её, но всё же нежно шептала ему: «Солнце обнимает меня, солнце обнимает тебя. И благодаря ему мы вместе. Мы далеко. Далеко. Далеко. Но если солнце обнимает нас обоих – значит, мы всё-таки рядом в его объятьях. Ты видишь меня? Ты слышишь меня? Мы ведь, оказывается, совсем рядом! Ты только…Ты только не закрывай глаза! Ты ведь любишь смотреть на солнце…Ты знаешь, что на самом деле оно не жёлтое, а серебряное – надо только подольше смотреть…не бойся смотреть дольше. Не бойся испортить глаза. Солнце сильное и …Оно никогда не причинит вреда тому, кто его любит. Ну же, распахни реснички!!! Серебряное солнце – Правда, здорово? Жаль, что ты не знал об этом раньше…»

ОН смотрел на серебряное солнце и, улыбаясь, говорил Той, Что Просыпалась На Его Плече: «Смотри, как прекрасен этот серебряный рассвет!»

Та, Что Просыпалась На Его Плече, смеялась, хватала зеркальце и осыпала Его лицо золотыми солнечными зайчиками.

И в этот момент Та, Что Жила На Солнечных Лучах была безмерно счастлива. Она сливалась с солнечными потоками, отраженными от зеркала и ласкала Его. В эти секунды она могла глядеть прямо в Его глаза, целовать Его щёки, шею, ворошить и согревать своим теплом Его волосы…

А Он…он улыбался и с нежностью смотрел на Ту, Что Просыпалась На Его Плече. Он не знал, почему Та, Что Просыпалась На Его Плече, по-прежнему рядом с ним. Он не любил Её. Но вот в такие моменты, когда она дарила ему утреннее солнце, Он терял голову.

Но однажды Та, Что Просыпалась На Его Плече, проснулась на плече другого мужчины. Она хотела подарить ему солнышко при помощи зеркала, на небо заволокли тучи.

В тот пасмурный день Он проснулся в одиночестве. Солнечные блики не играли на его лице. Выйдя на балкон, он вглядывался в бледно-жёлтое, прикрытое призрачными облаками, солнце.

Та, Что Жила На Солнечных Лучах видела всё это. Она знала, что он ждёт Её. Что любит он, на самом деле, только её. И он очень нуждается и в ней, и в её серебряном солнце.

Читать далее...

 можно стать достойной заменой. такой качественной, что невозможно было отличить от оригинала заменяемой девочки. превратиться в чертовски обворожительную подделку с рваной челочкой, проколотой губой и натянутой детскостью в поведении. или напротив, достойно сыграть роль жестокой рок звезды в невероятной узости штанишках, напущенной небрежности и высосанной из пальца крутости. можно попробовать заменить мальчику  любую другую подружку  с тонкостью профессионала, чтобы даже самый лучший ювелир не смог бы отличить от подлинника. и это потому, что подобных дам множество и не трудно быть в курсе немудреных замашек и пустяковых трюков, на которые ловятся неискушенные. можно запросто скопировать и вытеснить. и это грустная история о том, что незаменимых людей не существует. особенно если люди - просто люди, и вовсе не личности. меняешь одного на другого, иного на прочего и даже не становится грустно от невесомой потери, потому что подобных бесчисленное количество. избавишься нечаянно неосторожной фразой или неправильным поступком, так что же убиваться? стоит выйти на многолюдную улицу и схватить любого за рукав, вот и идентичный прежнему потерянному «другу» - те же пережеванные обществом размышления, те же невнятные черты характера, те же выплюнутые системой приоритеты. можно без разбора тасовать, заменять, вышвыривать. и это без адреналина, без драйва, без эйфории от общения и без страха потерять. а вот когда находишь незаменимых, необходимых. это добавляет смысл в существование.

можно попробовать стать на колени, покоряясь обстоятельствам и повинуясь заученным молитвам. отпустить судьбу по течению и ждать перемен не предпринимая попыток. повторять, что исход предрешен и любое действие бесполезно. можно выдумать Бога, который карает, хвалит и уже давно рассчитал ходы и пресек попытки. не Бога, который в душе горит светом и помогает прокладывать дорогу, а идола, играющего в марионеток. можно стать на колени, не прося помощи и благословения, а отрекаясь от судьбы и опуская руки. можно просто сдастся.

а можно стать раком и намного упростить собственное выживание. превратиться в тупое тело, меняющее позы в зависимости от выгоды, получать жалкие подачки и довольствоваться грязной работой. забывая о гордости и чувстве собственного достоинства. продаться за сомнительные блага, сверкающие камешки и полированные иномарки. стать ничтожеством и глядеть свысока на других ничтожеств, думая что количество денег возвышает и дает повод задирать подбородок перед прочими, нашедшими выгоду из менее прибыльного источника.

можно вообще стать кем угодно. изображать хамелеона, приспосабливающегося к любой среде, не имея собственного мнения. трансформироваться в паразита, устроившегося на чужом теле и сосущего кровь. превратиться в покорного раба, лижущего обувь  хозяину за скромное вознаграждение. стать животным и идти по головам, разрывая на куски любого неосторожно попавшегося на пути. можно стать буддийским монахом и мысленно уйти от проблем в космос, не замечая, как вокруг погибают близкие и нуждающиеся в помощи. вариантов множество! только суть одна. люди слишком часто пытаются «стать» кем-то другим и зачастую забывают, что значит просто «быть» самим собой. не понимая, что  немыслимые эксперименты над внешностью, наигранное заученное поведение, подражание кумирам или выдуманные напоказ образы  не скрасят убожество внутри.

Почему, когда идёт дождь, мир становится совсем прозрачным?...Нет, не таким прозрачным, как хрустальная ваза, а...как детская слезинка... Детские слёзы - они ведь такие понятные. В них нет ни лжи, ни притворства, ни лукавства, никакой фальши. В них есть только причина. И когда идёт дождь, мир становится очень похож на детские слёзы. В нём тоже не остаётся ничего, что хотелось бы скрыть. Остаётся только причина. Причина и надежда.

Почему люди так скупы? Почему боятся дарить любовь? Почему боятся дарить искренность? Почему боятся верить? Почему боятся быть привязанными друг к другу. Зачем нужна человеку его любовь и его искренность, если он наслаждается ими один? Это ли счастье? Кому нужна его доброта, если он по непонятным мотивам боится её подарить?

Почему люди не хотят быть счастливыми? Почему они, глядя на приближающееся к ним счастье, в страхе закрывают глаза и шепчут в яростном ступоре: "Нет...нет..Что вы!! Это ещё не счастье!! Оно не может быть сейчас...Оно будет потом, когда нибудь".
А нищее, простое, неприхотливое, замёрзшее Счастье стучится в дверь, закрытую на тысячу тяжёлых замков. *Зачем нужны эти замки, кто их придумал?* Нищее счастье постучит в двери, разобьёт в кровь кулачки - но всё зря.
Тогда оно через оконное стекло рыжим солнечным лучиком пытается осветить жизнь скупого на чувства созданья. Но созданье, словно вампир рассвета, боится, очень боится солнечного счастья и опускает на окно глухие чёрные шторы.
И тогда это ненужное счастье превращается в капельку дождя...

Какой сегодня сильный дождь! Он пеленой укрывает весь мир, делая его таким прозрачным. Много-много капелек дождя, много-много никому не нужных частичек счастья... Они делают последнюю попытку достучаться до человеческих сердец и разбиваются о равнодушные, такие прозрачные стёкла.

*...И остаётся только причина...Причина и надежда...*

[448x336]

в воздухе витает чувство эйфории и до сих пор не верится, что школа  закончилась. совсем закончилась. и больше не будет олимпийских соревнований по скупке учебников в сентябре, замечательных общих праздников и линеек, и даже недовольный возмущающийся визг директора уже не будет так часто веселить.

поблескивающая медаль в коробочке, стоящие в вазе цветы, множество врученных забавно бесполезных подарков и куча смешных фотографий на компьютере заставляют вновь и вновь мысленно переноситься в девятнадцатое июня, когда идеальностью момента заражало все кругом. начиная от стука каблучков по тротуару, шороха красивых платьев и заканчивая блеском влажных родительских глаз.

я получила именно то, что хотела, и налицо оправданные ожидания. словно принцесса в ожидании первого грандиозного бала порхаю с необыкновенным ощущением праздника. и кажется, что в груди бьется несколько сердец. и слева, и справа, и посередине. внутри вообще одно огромное набухшее восторгом сердце, которое ликует, сходит с ума и распирает грудную клепку. и в любое мгновение готово вырваться наружу, взорвав планету солнечными зайчиками. вспышки фотоаппаратов, объективы камер, лучезарные улыбки и повсюду твердят комплименты о красоте. я таю. волшебно.

необходимое было рядом, одновременно плачущие и смеющиеся учителя, признающиеся в любви и берущие обещание приходить в гости. почти сто человек, зараженных болезнью торжества и безрассудства. множество мальчиков и девочек, преобразившихся и поражающих красотой. таких родных и теплых, почти к каждому из которых можно прижаться и вспомнить пару добрых моментов. потоки светомузыки, летящие с потолка конфетти и блестки, залпы фейерверка, безумное количество воздушных шаров, я действительно была самая счастливая.

            самая счастливая, когда давала интервью каналу, когда шли по перекрытой от движения улице за парадом и представителями правительства под мелодии оркестра, когда влезала в каждый кадр и махала незнакомым людям руками, когда выходила на сцену получать аттестат и медаль, когда зажигала с ведущим, когда не чувствуя ног от шпилек танцевали так невероятно как никогда прежде, когда алкоголь лился рекой под аплодисменты и свист. и когда после рано утром ехали в абсолютной пустой электричке, пели под акустическую гитару песни и школе и встречали рассвет на поклонке под шум первых включающихся фонтанов, бегали босиком по влажным газонам и засыпали на лавочках. и с испачканными костюмами, в некоторых местах порванными платьями и перекосившимся прическами возвращались по просыпающемуся городу домой.
            я не забуду выпускной и множество чудесных моментов. такого действительно больше не будет. лучше и быть и не могло, я рада настолько, что не выразить словами.
            p.s. помимо праздничных желаний, сбылась и мечта идиота. видеть в толпе восхищенный взгляд, улыбку и аплодисменты определенного человека, когда в очередной раз, ухохатываясь, брежу в микрофон, развлекая людей. раньше ведь я не сводила глаз и была почти влюблена. а в тот вечер я была принцессой и получала максимум внимания, о котором мечтала год назад. прощай красивый мальчик вместе со школьными воспоминаниями, я выиграла. и это дополнило и без того изумительный день.
           p.p.s. <3 самая лучшая школа, самая любимая параллель, самые очаровательные учителя, самый волшебный бал, самый лучший выпуск <3

Читать далее...

в колонках играет: innocence [ avril lavigne ]

                                                                                                      I think about the little things that make life great

 

  так звенят и стрекочут натянутые провода троллейбусов и ухают рельсы с катящимися разноцветными вагончиками трамваев. так хохочут девушки в пестрых разлетающихся платьях, с переливающимся блеском на губах и оставляющие, проходя мимо, едва уловимые облачка цветочных духов. так влюбленные парочки измазываются мороженым и моют руки в фонтанах, растягиваются на газонах и не могут насмотреться друг на друга. прижимают ладонь к ладони. так спутываются ватные облака над головой, щекоча переливающиеся жестью крыши многоэтажек, и манят упасть в небосвод. так буйствует лето, отпечатываясь в свежеокрашенных изгородях, прячась в благоухающих клумбах и отражаясь в стеклах причудливых солнцезащитных очков. так начинается рай на грешной земле. чувствуешь?

 this innocence is brilliance

 i hope that it will stay

 this moment is perfect

Читать далее...