Хочется машину времени, хочется на машине времени прокатиться назад, в семидесятые. Ненадолго, на пару часов. Разыскать там себя, печального лупоглазого детеныша в купленных ебанутыми родственниками на вырост, на два размера больше, фирменных джинсах, которые сидят мешком, уродуют и без того несовершенное подростковое тельце, сказать: все будет хорошо. Вырастешь, никуда не денешься, джинсовых шмоток будет у тебя - жопой жри, даже шарфик джинсовый смастерит тебе однажды красивая девушка Танечка из тертых широких штанин, а в заокеанском городе Нью-Йорке купишь ты на последние 10 баксов джинсовый рюкзак, а уж штанов, курток, жилетов будет у тебя и вовсе немеряно.

Сказать: все будет хорошо. С этим вот носом, с этим бодучим лбом, с этим подбородком злоебучим, с лохмами проволочными, а ведь будет у тебя пара-тройка таких неземных любовей, что зашибись, никто не уйдет живым. Ну и еще кое-что, по мелочам, отдохновения для - будет, все будет, не бзди.
Читать далее...

Сижу ем воблу и запиваю её крепчайшим зелёным чаем. И мне вкусно-вкусно. Хотя не беременная абсолютно ничем, и оно всего прочего радостней.
Прочитала за вечер много прекрасного, но конкретно этим не могу не поделиться. Потому что данная концепция помогла мне окончательно понять, как именно нужно организовать свое бытие, чтобы в конце-финале не было обидно.

"Был у меня когда-то приятель Мишка. Большой, добродушный человек, распиздяй, каких свет не видывал.
Жизнь человечья, - говорил Мишка, - бывает или просранная, или проебанная.
И пояснял: просранная - это когда скучно было жить. А проебанная, соответственно - если было весело".

(с) chingizid

Ну вот нравится мне очень. А попроси объяснить что именно мне так нравится -- не смогу ведь.
И фиг-то с ним.

Читать далее...

мой зеленоглазый демон, перелётная птица, случайный гость
Казань-Петербург, и дело не в цене на билет
в кармане нежность глоточками аккуратными кровь мою пьёт
вытачивая узор на сердце, которого давно нет

мой голубоглазый демон, воин света, лучезарный мальчишка
Москва-Петербург, и дело не в ночи без сна
в кармане любовь измерена возрастом, объёмом, весом и местом
дело не в цене ожидания, дело в кошмарных снах

мой кареглазый демон, упрямый горец, до боли любимый образ
Джорджия-Петербург, самолёт высоту набирает
мы были первыми, последними, ранними, поздними, несерьёзными
последний ряд кинозала вуоксой память теперь смывает

маленький шар земной вокруг солнца полусонным маршем
ты не со мной, не со мной, но ещё немного заметен
нечаянное похожее имя и жест делает меня на год старше
проигрывая демоническим отражениям тени и света

(с)

абонент не в сети, invisible, вне зоны доступа
не хватает внезапно силы духа и воздуха
останется неопознанным на его совести
недоступное, непозволительное, несерьёзное

абонент не в сети, не оставляйте ему сообщений
аргументов, доказательств, фактов, улик
абонент сливается с окружающим интерьером
проще говоря – упирается лбом в тупик

абонент не в сети, абоненту заштопали рот
ампутировали сердце, дали пачку снотворного
автоответчик на репите за високосный год
усыпляет чьим-то голосом наигранно бодрым

абонент не в сети, оппонент недоступен для связи
абонент не может ответить или перезвонить
абонент не в сети, абоненту глаза завязали
и повели на расстрел испитой до дна любви

(с)

 1. 2. 3.

 

тырк=)

Приятель вспомнил вдруг Воланда.
Говорит:
Я - часть той силы, что вечно идет на хуй и оказывается в жопе.
Ну чем не определение интеллигенции?

(с) chingizid

Ну вот, в доме все не прочитанные мною бумажные книжки закончились. Блог Воденникова я тоже дочитала и соберусь перелистывать не раньше весны. А свежей Серьезной литературы для Приличных людей не хочется категорически. Потому что ведь и так за окном осень, гадость и жуть, и по утрам самым уместным поступком кажется самоубийство -- а Серьезная литература вполне может спровоцировать на что-нибудь деструктивное, в диапазоне от алкоголизма до прыжков с крыши.
Меня с полчаса назад осенило и я пошла читать блог chingizid. С самого начала, аж с 2002-го года.
Теперь сижу и радуюсь.
К примеру, вот этому:

"Надо бы все же дооценивать недооцененные возможности грамматических ошибок.
Контролируемая безграмотность - ма-а-ахонький довесочек к контролируемой глупости.
Ясно ведь, что "хочется" и "хочецца" - два принципиально разных способа желать.
И ясно ведь (уж это ясно всем), что "счастье" и "щастье" - абсолютно разные состояния кармы.
И ясно ведь што...
Што".

Чудо ведь что такое.

В юности мне страшно хотелось убедиться, что хоть где-нибудь на этой земле есть еще такие, как я, только еще лучше. Это как если бы довелось родиться жирафом и жить с рождения, скажем, среди антилоп. Антилопы — они не «плохие», ясен пень. Просто принципиально другие. Совсем иначе устроены. И молодому жирафу среди них, мягко говоря, стремно — это во-первых. И одиноко — это во-вторых. И черт побери, непонятно даже, как продолжить свой род в столь невыносимых природных условиях. И так далее.

И вдруг в один прекрасный день жираф наш видит, что на дальнем холме, у самого горизонта пасутся другие жирафы — такие как он, и даже лучше. У них и шеи длиннее — ага, значит, и у меня такая вырастет! — и движения более грациозные — ура, и я так, выходит, когда-нибудь научусь! Это серьезная моральная поддержка, всем бы такую вовремя получать, но на самом деле мало кому так везет.

Я это все к чему. Человек, конечно, может обойтись без кого и чего угодно, кроме воздуха, воды, тепла и пищи (должен мочь). Но юный жираф — совсем другое дело. Надо бы не забывать нам, прекрасным и удивительным взрослым жирафам, что чьи-то глаза всегда следят за нами из зарослей. Это, разумеется, не налагает на нас обязанности опекать и заботиться; даже демонстрировать себя во всей красе вовсе не требуется. Единственное, что нужно, — не оказаться неумело раскрашенными фанерными макетами. Вот это действительно важно. Важнее всего на свете, может быть.

(с) "Одна и та же книга", Макс Фрай

Известно же, если не спать больше суток, переполниться впечатлениями и ощущениями, довести себя до полного изнеможения, дождаться второго дыхания и третьего (а четвертому не бывать), две основные составляющие — ловкая, изворотливая, но глупая, по большому счету, обезьяна и молчаливый мудрец, не имеющий почти никакого отношения к человеческим делам, — садятся на краях пропасти, которая их разделяет, болтают ногами и с тупым интересом глядят друг на друга. Оба в этот момент почти равны в своей неспособности вести себя привычным образом. Им некомфортно, но интересно.

И вот тогда-то становится очевидным присутствие третьего, который тащится, как обкуренный подросток, наблюдая за первыми двумя. Этот третий и есть «я», он — бессмертен. Но почти не умеет жить (как все бессмертные). Надо бы научить деточку ходить, что ли, для начала.

Нет ничего труднее некоторых элементарных вещей. Но оно того стоит.

(с) "Одна и та же книга", Макс Фрай

Это цитата сообщения Слава_Волков Оригинальное сообщение

Петербург.

Неприличное. view

Нет, ну правда, каждому -- свое.
Кто-то антидепрессанты глотает, кто-то водку пьет, а кто-то Фрая читает.
Поэтому вот:

"— Понимаешь, — говорит она, — я же их всех не очень-то люблю. Ну как — люблю, не люблю… Просто думаю, что они все дураки. Я, конечно, тоже, но… в какую-то другую сторону. Вот, точно, мы все дураки, но глупости у нас разные, поэтому между нами пропасть. Та самая, куда вечно норовит свалиться Шут из колоды Таро. И только оказавшись на дне, мы найдем общий язык. Да и то не факт. А пока ходим по краю, точно ничего не получится, можно и не стараться. Но и без общего языка иногда получается как-то радовать друг друга. По крайней мере, надо пробовать. Это еще не любовь, конечно. Но шаг в правильном направлении".

(с) "Одна и та же книга", Макс Фрай

1. 2. 3.
 

тырк =)

Люди, которые парятся по поводу чужой сексуальной ориентации или отстаивают собственную, как политическую позицию, или просто, к примеру, обсуждают чужих возлюбленных в духе: «боже, что за жаба», просто не знают, что такое любовь. Не знают, что она обрушивается на голову пострадавшего, ломая и круша на своем пути всё, а уж все теоретические представления о себе, о своих склонностях и предпочтениях — в первую очередь.Читать далее...

Многие авторы внезапно скисают, становятся косноязычны и неубедительны, когда берутся писать о любви. И проблемы тут не с языком, а с персональным опытом. Ну вот если я сейчас начну о работе на токарном станке повествовать — это же ужас что такое будет, максимум, что я напишу: «Токарь подошел к станку и начал работать», а потом растерянно закончу; «Токарь закончил работу и отошел от станка». Всё. И никакой словарный запас не поможет мне.
Читать далее...

I

Мало радости ждать трамвая в одиночестве на кольце. Всё, что медленно забываешь - отпечаталось на лице. Связь пропала - смени тарифы, абонентам иным под стать. Наплевать на стихи и рифмы. И на прочее наплевать. Дни туманны, и воздух горек. Нет бы всё по-другому, но - перед взором всё тот же город, с той же улицей, где темно. И когда б соблюдать обычай, то, чем жил, в дневнике храня, вряд ли много б нашлось отличий одного от другого дня. И уже не понять, где правда невзначай переходит в ложь, и от жизни в режиме "авто" до смертельного устаёшь.

II

Мало радости быть заплатой на отрепье дурных времён. Не труби о беде, глашатай, - будешь проклят и заклеймён. Век суров: мы живём и дышим, а другие, презрев табу, променадом по скользким крышам искушают свою судьбу. Но покуда на дне колодца видно небо, что над тобой - сердце бьётся, как прежде, бьётся, а, верней, продолжает бой. Это значит, что я не сгину, как бы ни был резон высок - оттого ли, что выстрел в спину предпочтительней, чем в висок; оттого ли, что жизнь прекрасной предстаёт ещё вопреки прозорливцам, которым ясно, что случится в конце строки.

(с)

Вечно одно и то же. У каждой девочки непременно есть свой бездонный колодец, во тьме которого таится какой-нибудь очередной «он», который не звонит, не приходит, не понимает или еще что-нибудь «не», мучает девочку, болван. Если в колодце никого нет, значит, был совсем недавно и скоро, вот буквально на днях, заведется новый, это, я так понимаю, закон природы: всякая замечательная девочка должна целыми днями пялиться в этот проклятый колодец и мучительно размышлять о поведении его обитателя, забыв, что вокруг вообще-то огромный удивительный мир, все чудеса которого, теоретически, к ее услугам. Вернее, были бы к ее услугам, если бы она не воротила нос, бормоча: «Спасибо, не надо», — лишь бы отпустили поскорее обратно к колодцу, смотреть в темноту.

"Одна и та же книга", Макс Фрай