У меня определенно есть дудка.
И я, мягко говоря, умею с ней обращаться. В смысле, играю ничего так. То хорошо, а то и вовсе охуенно. Как пойдет.
Проблема такая: крысы мне на хрен не нужны, дети - тоже.
Дети, строго говоря, в первую очередь не.
То есть, нет, пускай себе будут, я имею в виду, что никого никуда не хочу водить. Не было такой цели, задачи такой не было. Они сами пошли зачем-то. С тех пор я все хожу себе и хожу, где вздумается, а они - следом. Иногда еще спрашивают, когда привал, и хватит ли бутербродов. Я, понятно, могу отдать два своих, мне не жалко, я как-нибудь потерплю, но на всех явно не хватит, а запасов у меня нет, потому что я ж говорю, никто никого никуда уводить не собирался. Сами пошли, так хоть не ныли бы, что ли. Теперь-то.

Но я не о том вовсе, я о счастье.
Счастье, если кто не знает, это когда вдруг подходит к тебе ребенок, с виду - один из многих, только рукава ваши соприкасаясь искрят от статического электричества. Подходит, и говорит: "Слушай, у меня тут тоже есть дудка, давай теперь я тебе сыграю", - и играет ничего так. То хорошо, а то и вовсе охуенно. Ну, как пойдет.

Я конечно на край света не побегу ни за кем, я же знаю: у всякого свой свет и свои края,
Но формула счастья такова: "Давай теперь я тебе сыграю".

(с) chingizid

Сон такой дурацкий,
несколько дней отделаться от него не могу,
значит надо записать (записать = выкинуть и забыть, если кто не знает).

Место действия было немного похоже на салон старого трамвая и больше, кажется, ни на что. Там собралась группа людей, человек двадцать - тридцать. Большинство - девушки и молодые женщины, несколько теток в возрасте, несколько невнятных мужчин. Все незнакомые. В смысле, я их не знаю, ни наяву, ни во сне.
Лектор, сильно смахивающий на Датчанина из фильма "Ва-банк", и в таком же дурацком костюме типа "акваланг для ассенизатора", вещал. Мне пришлось сидеть рядом с лектором в качестве наглядного пособия.
"Перед вами, - говорил лектор, тыча в меня перстом, - человек, которого вы ненавидите. Имейте в виду, после смерти, когда человек начинает падать в Пропасть Небытия (пишу с большой буквы, чтобы хоть как-то передать пафос оратора), он может уцелеть только ухватившись за руку человека, которого ненавидел при жизни. Когда вы умрете, на другом краю пропасти вас будет ждать эта рука", - тут он взял мою руку и потряс ею в воздухе. Для наглядности, надо понимать.
Потом он велел присутствующим по очереди подойти к нам и подержаться за мою руку. Преодолеть себя, так сказать. Чтобы в следующий раз было проще. Моего согласия на участие в этой затее, как мы понимаем, никто не спрашивал. Впрочем, мне было все равно. А незнакомых людей действительно аж скручивало от ненависти. Но они честно старались, держались за мою руку, терпели как-то.

Потом тренинг закончился, ненавистники мои ушли.
- А мне что ж, придется стоять, их вытаскивать? - спрашиваю дядечку.
- Ну да, - говорит. - Тебя же предупреждали. Не помнишь? Ну, все равно...

(Надо, что ли, в спортзал походить, руки подкачать, чтобы не уронить никого потом. Христианского милосердия во мне ни на грош, но непрофессиональный подход к делу мне глубоко противен.)

(с) chingizid

Жить в городе другом — как бы не жить.
При жизни смерть дана, зовется — расстоянье.
Не торопи меня. Мне некуда спешить.
Летит вагон во тьму. О, смерти нарастанье!
Какое мне письмо докажет: ты жива?
Мне кажется, что ты во мраке таешь, таешь.
Беспомощен привет, бессмысленны слова.
Тебя в разлуке нет, при встрече — оживаешь.
Гремят в промозглой мгле бетонные мосты.
О ком я так томлюсь, в тоске ломая спички?
Теперь любой пустяк действительней, чем ты:
На столике стакан, на летчике петлички.
На свете, где и так всё держится едва,
На ниточке висит, цепляется, вот рухнет,
Кто сделал, чтобы ты жива и нежива
Была, как тот огонь: то вспыхнет, то потухнет?

(с) Александр Кушнер

На протяженьи многих зим
Я помню дни солнцеворота,
И каждый был неповторим
И повторялся вновь без счета.

И целая их череда
Составилась мало-помалу
Тех дней единственных, когда
Нам кажется, что время стало.

Я помню их наперечет:
Зима подходит к середине,
Дороги мокнут, с крыш течет
И солнце греется на льдине.

И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла скворешни.

И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день
И не кончается объятье.

(с) Борис Пастернак

Сегодня, дети, мы с вами поговорим о метафизическом ужасе.
А вы, доктор, кончайте скалиться, слушайте внимательно: вас это тоже касается. Вас, собственно, в первую очередь.

В первый раз это было так.
Весна. Теплый, сладкий апрель. Мне 13 лет, я иду из школы домой, впереди у меня дивный, дивный день. Во-первых, никого нет дома. И не будет до вечера, а, возможно, и до утра: я живу с папой, а папа любит и умеет загулять, мне с ним повезло. Значит, можно вылить суп в унитаз, пообедать яичницей и чаем с лимоном - благодать! Во-вторых, у меня со вчерашнего дня припасена толстая стопка библиотечных книжек: глядишь, отыщется что-то интересное. В-третьих, я, конечно, не буду делать уроки: я их вот уже год не делаю, и ничего. В четвертых, мы с Сережкой, Димкой и Светкой Ивановой договорились вечером пойти в кино, на французскую комедию "Четыре мушкетера". Мои "в-пятых", "в-шестых" и "в-седьмых" не менее прекрасны, но немного чересчур интимны для текущей исповеди, и уведут нас в сторону. Ах, доктор...
Читать далее...

Когда я посмотрел фильм "Город грехов", то... сразу побежал искать что-то подобное. Но нет, нет. Я пересматривал фильм по многу разу. И каждый раз он оставался всё таким же яростным, безумным, искренним и чувственным. Дал посмотреть диск другу (да, тогда мы ещё писали фильмы на диски) - тот плевался страшно, и сказал, что смог вынести лишь несколько минут. Я пожал плечам и ничего не ответил.
А сейчас я, наконец-то, нашёл перевод оригинальных комиксов Френка Миллера - на русский. Все части.
Наслаждаемся. Комиксы можно читать онлайн.

Син-Сити

О нравах, царящих в «порочном городе» Бэйсин-Сити (BaSin City), куда в своё время свозились лучшие шлюхи со всего света. После ознакомления с нелицеприятной и беспощадной атмосферой вымышленного населённого пункта, многим покажется, что уж в реальности-то всё гораздо милее и справедливее. Но это и вправду – только так кажется. [показать]   [показать]   Тип | Цикл В оригинале | Sin City Частей | 3   [показать]   [показать]

Читать далее...

Х.

и когда щёлкнет последний замок, закрывая тугую броню,
когда ты забудешь на вкус отчаянье, боль и чужую ложь,
когда ничто не может согреть, даже если руки подносишь к огню -
тебе напишет тот, кого ты уже не ждёшь.

время станет тикать в ушах посекундно, от начала и до начала,
и ты сходу забудешь всё, что раньше не смела проговорить -
нескольких слов вдруг окажется много, а ночи - отчаянно мало,
ты уснёшь на его плече - словно и раньше так засыпала -
пообещав больше никого никогда не любить...

а после промозглое утро будет смотреть на вас с укоризной
сквозь туман, разошедшийся полосами вдоль стекла...
ты так и не поняла, что ты только что сделала со своей жизнью -
то ли погубила,
то ли спасла.

(с)

Ваше стихотворение - Ночь, улица… Александр Блок

Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Все будет так. Исхода нет. Умрешь - начнешь опять сначала И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь [показать]

Пройти тест

а просто - берёшь и стираешь из памяти всё, что поизносилось, утратило смысл и вкус
вынимаешь закладки, развязываешь узелки, выравниваешь учащённый пульс
разглаживаешь каждую складку, морщинку, пересобираешь каждую нитку бус

вот минус год, нет можжевелово-пьяной ночи, и минус сорок два дня зимы
вот минус день накануне у новой эры, и минус, конечно, мы
вот ты не зарёкся ещё от проб и ошибок, сумы и своей тюрьмы

вот минус два дорогих, и один - бесценный, минус - один безответный бой
вот вытерлись карты маршрутов между моим метро и уставшим родным тобой
вот минус друг, что предал
минус с-заглавной-буквы-любовь

вот минус город, который воспитывал и лечил, убивал, поднимал с колен
и минус ангел-хранитель, что уводил от опасных дорог, тёмных улиц, кривых колей
вот минус детство, общажный шум и старый бабушкин гобелен

вот от воспоминаний останутся только обрывки - без боли, без громких слов и простых лексем
и между тобой и мной лишь один маршрут по прямой для каждой из транспортных схем
и когда, наконец, я сотру твою остановку - меня не станет совсем

(с)

Поздравляем!!! Вы - Афина Паллада.

Амбициозная и успешная папенькина дочка. Вы очень хорошо понимаете, что такое логика, эффективность, здравомыслие и рационализм, но мало разбираетесь в природе человеческих переживаний.

Пройти тест

Хи-хи )

Холодный мост, под мостом пути, железом гремят вагоны. И ветер мокрые щёки жжёт, ресницы слепляя в лёд. Я не люблю его, но сейчас я помню тепло ладони, бумажный шорох и запах снов, в которые он придёт. Вчера асфальт затянуло льдом, ночь вымерзла до кристальной звенящей тоненько пустоты. Я пела в ней "рыжий блюз". Мне никогда не бывало так тоскливо и так печально - я даже думала под конец, что всё же в него влюблюсь. Дурацкий приторный шоколад, фальшивая ёлка в холле. Начальства нет, можно в ус не дуть - да только вот мне зачем? Я не люблю его, но сейчас - ах, только бы он позволил закрыть глаза и, забыв про всех, уснуть на его плече. А он - пронзительно однолюб, смешлив, на слова богатый - и, в общем, как я не посмотрю, всё ближе да всё теплей. Он чуть медлителен, но всегда - как будто на низком старте; я словно знаю его сто лет, хоть встретила в октябре. Мы слышим мир на одной волне, молчим об одном и том же, и каждый раз за минуту до - не хочется уходить. Я даже чувствую, как порой, касаясь горячей кожи, его серебряный талисман лежит на его груди.

Среда, ещё за окном темно, кофейный бодрящий запах. Я выпью чашку, прочту письмо - и выключат фонари.
Я не люблю его, но сейчас меня пробивает на смех - катаю имя на языке и греюсь им изнутри.

(с)

это будет такая зима, боже господи мой,
как живая вода - не вода: не посмеешь напиться.
подойдут, зачерпнут - и украдкой уносят домой
из седого котла, из колодца, корытца, копытца...

там в тепле заливается добрый уютный сверчок,
отогревшийся рано, ещё не дождавшийся ночи.
приходи, расскажи, что ты хочешь, мой брат-дурачок,
или лучше ответь мне навеки: чего ты не хочешь?

вот - бери и неси, испугаешься - вздрогни и брось,
и пускай безнадёжно, хороший, пускай некрасиво.
пусть приходят снега - так рождает земля серебро,
из которого скоро и страшно родится крапива.

и когда обрывается с крыш замороженный сон,
рассыпается в прах, разбивается о подоконник -
станет твой, только руки подставь. отпусти и прости.

это я, твоя бедная лиза с холодным лицом,
с жестяными крючками, застрявшими в мягких ладонях,
с зеленеющим солнцем, что пальцы прожгло до кости.

(с)

Нарисуй... ну, пускай не Руанский собор, так хотя бы барашка –
А потом подари
Мне, которой вся живопись эта была никогда не потребна,
Непонятна, чужда,
Мне, которой довольно гвоздя, на котором шинель и фуражка,
И не надо зари,
Мне, которой прожить без любви и стыда, без греха и молебна,
Не составит труда.

Мне, которую ты пожелал вопреки всем возможным канонам
И всему вопреки,
Мне, холодной, расчётливой, точной и знающей верные цены
Предложеньям руки,
Мне, которой ты был невлюблённым смешон, и стократно – влюблённым,
Что за лесть ни реки
И с какого моста ни бросайся в объятья заплёванной Сены
Или прочей реки,

Мне, с которой ты вместе не будешь вовек ни сегодня, ни позже –
Разве только во сне,
Непокорной, недоброй, негибкой, всегда неподвластной как ветер
Никакому рулю,
Нарисуй, как умеешь, хотя бы барашка, пускай непохоже,
Только именно мне.
На последнем суде, может статься, когда я предстану в ответе,
Я его предъявлю.

(с)

Давай хотя бы раз в году забудем про испуг.
Давай проспим свою беду, приснясь друг другу вдруг.
Хоть цвет моих усталых глаз не блещет новизной...
Давай ещё хотя бы раз – как будто ты со мной.

Нас не разбудят никогда ни Нот и ни Борей.
Нам не приснятся холода, не будет январей.
Нам не приснятся хруст и наст - лишь тёплые моря.
Давай ещё хотя бы раз – как будто ты моя.

Давай ещё хотя бы раз – как будто я живу.
Пусть это сон, но он сейчас. А завтра наяву
Река, что разделяет нас, и мы, как острова...
Давай ещё хотя бы раз – как будто ты жива.

(с)

Вот ведь как получается.
Красиво грустить, страдать и ругать процесс бытия почему-то умеют многие.
Так, бывает, печалятся, что хоть слезы по морде мажь. Несказанно прекрасно.

Красиво ругать прочих человеков мудаками тоже многие умеют. Ну, это, очевидно, потруднее, чем просто грустить и страдать, но тоже ничего. У многих лихо получается. Вроде бы, понимаешь, что вот, сволочь, за чужой счет красуется, а читаешь с удовольствием: эк зажигает!
Читать далее...

Вечер субботы –
апогей одиночества и беды;
Черти из табакерки предлагают мне новый мир –
"Вот он, возьми
и послушай, что в нём гремит:
Море, ракушки, снежинки, сухие льды;
Где ты и кто ты –
Подумай, поверь, пойми,
Сколько в нём света и сколько в тебе воды,

Вода зелёная или синяя
и холодная, не живая,
А мёртвая, меняй же её, меняй".

А я молчу, я же сильная,
Я молчу, но переживаю –
Что же в том мире будет, кроме меня.

Может, будут любимые, чтоб душу мне рвать на нити,
завязывать на запястье
фенечки и бинты?
Может, будут враги и пасти,
чтобы кричала я "помогите"?
может, будешь там ты?

Вечер субботы, апогей одиночества и беды,
Я сижу и кутаюсь в старенький тёплый свитер.

А они продолжают, дёргая за рукав:
"Ну, давай поменяемся, этим ли дорожить?
В твоём мире, испортив, искомкав и изругав,
Даже близкие в спину тихо вонзят ножи.
Горько плачешь, скучаешь, ломаешь карандаши,
Никому
Ничего
Ни разу
Не проиграв,

А издали – семижильная,
успешная, боевая,
но с каждым "сама" грохочет внутри снаряд".

А я молчу, я же сильная,
Я молчу, но переживаю –
А вдруг правда всё это, что говорят.

А они продолжают и мир в чёрных пальцах вертят,
Он поёт моим морем, он холоден и красив.

Я молчу, я большая,
но не знаю, что им ответить.
Апогей одиночества – когда не у кого спросить.

(с)

текст полностью