Она подводила глаза черным, разбивала сердца и много курила. Она всегда добивалась того, чего хотела. Ее боялись слабые люди, ненавидели женщины и хотели мужчины. Она научилась пользоваться ими, оставлять и выбрасывать, как вчерашний остывший ужин. Это не месть, это образ жизни.
Все думают, что у нее было очень, очень много мужчин. Но никто не знает этого наверняка. Все думают, что она никогда не плачет и никогда не спит. Но никто не знает этого наверняка.
Она почти никого не любила, но если это случалось, она была искренна, и отдавалась вся, без остатка. Как дура. Как женщина. Но если эти самые близкие люди делали ей больно, она безжалостно стирала их с лица земли, вычеркивала из своей жизни, но никогда - из памяти: такие моменты надо помнить. Они помогают становиться сильнее, заставляют курить все больше и верить людям все меньше.
Раньше за этой маской скрывалась нежная, мягкая и пушистая, но жизнь поменяла белое начерное. Теперь она такая до мозга костей...Она сидела на подоконнике и смотрела в окно. Она уверенно сделала затяжку, и, откинув голову назад, с придыханием выпустила дым. По щеке - впервые за три года - проскользнула слеза. Нервно вытерла ее двумя пальцами, и с силой потушила сигарету о подоконник. Она больше никогда не заплачет. Снова затянулась. Она может все. Все к чертям!!! Онаможет не подводить глаза черным и может даже не курить. Но она - сильнее. Слухов, предателей, обстоятельств. Она идет по улице с гордо поднятой головой. Ей в след шепнут: "Сука!". А она необернется. Она просто ухмыльнется, и ускорит шаг, не замечая тех, кто попадает к ней под каблук. Может быть, когда-нибудь кому-нибудь удастся ее приручить: она бросит курить, начнет смотреть под ноги и ударится в готовку... В этом месте Сука ухмыльнулась, с силой потушила сигарету о подоконник и закрыла форточку.
Однажды люди придумали черный ветер, им интересен был облик смерти,
Линии, вибрации струн, все изящное стало грубым,
Проснись! Минуты кино канули, и все торопят друг друга, поджигая ладан,
Прах... а кто-то пишет историю, резус и номер группы крови,
Скулы отцов играли будто волны, дети вспоминали солнце, матери годы,
Страхи бежали куда-то - спаси! Но, мы всего лишь можем рассказать вам про мир,
Друзья звонили - как ты мог? А что такое любовь и где ты видел Бога, друг?
Молчание, мимика, знаешь, мы стали другими как разные снимки,
Я не люблю тех, кто прячет обиды в себе, и тех, кто сделан из папье-маше,
Но ветер продолжал путь сквозь нас, черной пылью марша,
Кто перевернул мир? Но мы уже бежали, аптеки, темные арки спальных,
Я не чураюсь больше слез своих, после той пыли брат их вдохни.
П:
Мы не достанем до неба, и черный ветер внутри,
Через высокие стены, брат, вовремя нас останови,
Мы не достанем до неба, и черный ветер внутри,
Через высокие стены, брат, вовремя нас останови.
Где-то на квартирах, а вот и май, царапали стены: "no woman no cry",
Когда они сводили скулы холодом губ, я думал это сон на пару минут,
Мой клен пускал смолу, а я был просто болен, той надуманной болью,
И больше нет ничего, время просто течет, и это стало моим,
Бог слез, лей соль, косым дождем, я превратился в пепел,
Связки, под кожей, произнеси слова те, что пленят дрожью,
Эй, ты что? Дыши глубже! Кровь по венам, воздух в легкие - здравствуй!
Впереди немного легче, поменьше мыслей, весна подарит нам стимулы жить.
П:
Мы не достанем до неба, и черный ветер внутри,
Через высокие стены, брат, вовремя нас останови,
Мы не достанем до неба, и черный ветер внутри,
Через высокие стены, брат, вовремя нас останови,
Мы не достанем до неба, и черный ветер внутри,
Через высокие стены, брат, вовремя нас останови,
Мы не достанем до неба, и черный ветер внутри,
Через высокие стены, брат, вовремя нас останови.
У музыки и поэзии нет срока давности...©