Какие кусали нас бури в порту Санта-Крус,
У Мыса Далекой Надежды всё скрыто во мгле.
Надежду ищу, только всё натыкаюсь на грусть,
Проснуться хочу, да увяз в зачарованном сне.

Но что тебе шторм? Отвернись, он бессовестно лжёт!
«Голландец» не скрылся во мраке и в толще воды.
Мы вырвались из урагана и мчимся вперёд,
И нас не поймает предчувствие новой беды.

Что чайки кричат? Паруса превратились в тряпьё?
И мачты расколоты в щепы, и корпус пробит?
Поверь, эти чайки слепы, как и всё вороньё,
А шёлк парусов - как огонь поцелуев твоих.

Что, жёны матросов рыдают, и море кляня,
Невеста старпома шагнула в него со скалы?
Мне жаль их, родная, но ты - ты же веришь в меня.
Глаза твои сухи, а руки - как прежде, теплы.

Конечно, я жив, и конечно, к тебе тороплюсь.
Накинь эту шаль, что тебе я прислал из Бали,
Вот только куплю ящик рому в порту Санта-Крус,
Да пару сапфиров на рыжие косы твои.

Не любишь сапфиров? Ах да, я забыл, не сердись:
Мы всё забываем, когда нас зовёт океан.
Но взор твой сапфировый в памяти - светом звезды,
Ведущей сквозь ночь и сквозь шторм, исцеляя от ран.

И не говори мне, что я не успел и не смог
Поймать лунный луч и коснуться дыханьем зари.
Дождись - и мы выйдем из тьмы на лазурный песок
И двери захлопнем, и ключ позабудем внутри.



[700x501]

фото taurus13

И не спрашивайте, почему луг с маками прилагается к морскому стихотворению.
Единственное, что я могу сказать, - соответствует по духу.

    Существует множество нюансов, входящих в понятие «хорошая книга». Разумеется,
для кого-то интересны лишь «пост-толкиеновские» поделки в стиле условно-фэнтези-
эльфятник, а для кого-то не надо для счастья ничего, кроме дамского «романа»
в мягкой обложке.

    Я же говорю о Хорошей Книге. В качестве примера можно привести «Трудно быть богом» и «Улитка на склоне» Стругацких, «Заповедник гоблинов» Саймака, цикл Барраярских романов Буджолд, бессмертный «Амбер» Роджера Желязны и тэ дэ, и тэ пэ, список - отдельным постом.

    Итак. Чем Хорошая Книга отличается от книги? Или даже так: что необходимо книге для того, чтобы пополнить собою гордые ряды Хороших?
читать далее

Это просто - Послание.
Листок в бутылке, пущенной в воду с необитаемого острова.

Человек - это остров... и всегда - необитаемый. Всегда - замкнутый надежно
в прозрачной изнутри и непроницаемой снаружи сфере своего одиночества.
Я спорю с Джоном Донном, невзирая на то, кто был он, и кто - я ))

«Нет человека, который был бы как остров, сам по себе, каждый человек есть часть материка, часть суши; и если волной снесет в море береговой утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край мыса или разрушит замок твой или друга твоего. Смерть каждого человека умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит колокол: он звонит по тебе».     (с) Джон Донн, «Медитация XVII»

Спорю... и соглашаюсь. Ничего - определённого Абсолютно.
Прав был Донн, прав я... и оба - неправы.
Человек - остров... но временами земная кора сдвигается. И острова
становятся ближе.
А иногда два острова даже соединяются в крохотный - безграничный - материк.

Но я думаю, Абсолют иногда приходит... появляется... вспышкой Сверхновой. Или - свечи.
Или проснувшиеся на краткий миг дети Истинных Небес говорят нашими устами... вот так:

«Наши создания – это наши мысли, они родились великанами: они простерлись с Востока до Запада, от земли до неба, они не только вмещают в себя океан и все земли, они охватывают Солнце и Небесную твердь; нет ничего, что не вместила бы моя мысль, нет ничего, что не могла бы она в себя вобрать. Неизъяснимая тайна; я, их создатель, томлюсь в плену, я прикован к одру болезни, тогда как любое из моих созданий, из мыслей моих, пребывает рядом с Солнцем, воспаряет превыше Солнца, обгоняет Светило и пересекает путь Солнечный, и шага одного им на то достаточно»    (с) Джон Донн, «Медитация XVII»


А я не хочу сказать ничего - ни Абсолютного, ни сомнительного...
я просто зову того, кто Слышит.
Того, Кто...

[699x536]

ДАЛЕЕ