В своей известной статье «Царство Божие и Царство кесаря» в эмигрантском журнале «Путь» за 1925 год (№1, сентябрь) Н. А. Бердяев пытается соотнести феномены Церкви Христа как Царства Божьего и государства как царства «мира сего» на основании небезызвестной Евангельской максимы. Здесь он опирается на «бергсоновскую» концептуальную оппозицию динамичного и статичного. Под «царством Божьим» Бердяев понимает Церковь Христову, имеющую свою собственную основу, независимую от «мира сего», и живущую по законам духовного бытия. «Царством Кесаря» есть обозначение царства этого мира, олицетворяющее его греховный порядок. Христианство – динамично и имеет свою историческую судьбу, но всегда существует великий соблазн в идентификации христианства с конкретным «царством Кесаря». Христианство – не революционно ни в социальном, ни в политическом смыслах. Не имеет оно и каких-либо внутренних связей с империализмом. Ведь эти явления связаны с миром «посюстороннего». Имперская власть не имеет самостоятельного христианского, новозаветного происхождения и получена по наследству миром христианским от мира древнего – языческого, так как христианство не анархично и «признает миссию власти в греховном человечестве». Ведь некогда во времена первых мучеников христианство было эсхатологично и не существовало идеала христианского государства. Царство «века сего» считалось преходящим, а лица первохристиан были устремлены на близкое пришествие («парусия») Христа, Который и установит «Царство Божье» в грядущем. Но когда надежда на близкий приход Спасителя стала угасать, христианству пришлось жить и действовать в истории. В первые три века собственного существования христианство было враждебным «стихиям мира сего». Оно действовало как сила внутренне преображающая их. Но со времен Константина Великого мы сталкиваемся с первой идеей «христианского государства», с зарождением модели христианской теократии. Это было неизбежным моментом в исторической судьбе христианства. Стал господствующим взгляд относительно вечности и сакральности христианской теократии; теперь Царство Божье и Царство Кесаря тесно переплелись в истории. Но никакое самодержавие не живет голым насилием; оно всегда держалось за свое существование через веру народа в священность данной власти. Без священной легитимации монархия превращается в жестокую тиранию и, в конечном счете, сама собой разрушается. Историческая плоть государства символизирует духовную жизнь народов. Но в силу своей условности и относительности эта символика часто меняется, выражая трансформации в духовной жизни народа. Секуляризация Нового Времени – правдивое внешнее выражение духовных изменений человечества.
Секуляризация – лишь показатель исторической неудачи всех теократий. Все теократии носили условный, следовательно, преходящий характер. Они были построены на принципе ограниченного насилия, не центрируясь на главном принципе свободы личности. Христианское государство оставалось природным, языческим, не преображенным, хотя и облеченным в символы «священного», артикулирующим типично религиозные идеи.Место христианства в современном Бердяеву мире определится духовным содержанием жизни, а не внешними политическими формами. Русское Православие на грани катастрофы и присутствует при ликвидации постконстантиновского периода христианской истории. Эпоха христианской легитимации государственной власти, связанная с некоторой неискренностью, закончилась. Теперь христианство проигрывает в количестве, но может выиграть в качестве. Постулируется окончание эпохи смешанного состояния и кажущегося нейтралитета. В последний час истории христиане должны отказаться от символического осуществления христианства в жизни и перейти к реальному его осуществлению. Условными знаками уже невозможно довольствоваться. «Онтологическая искренность и правдивость должны быть нашим пафосом». В христианстве всегда присутствует, пусть ныне и подспудно, эсхатологическое упование, «в нем не может прейти искание Царства Божьего». Бердяев сравнивает события 20 века с первыми веками христианства и находит здесь формальные сходства, хотя и видит внутреннюю усложненность нашей эпохи. Для него Царство Божье не реализуемо в нашей исторической плоти и не имеет внешне зримых признаков, не может быть создано посредством исторической эволюции или быть укрепленной неким охранением. К Царству Божьему неприменимы никакие категории, взятые из царства Кесаря. Для Бердяева третий период христианства будет стоять под знаком религиозной борьбы. Христианство должно окончательно отказаться от внешней государственной помощи, но накапливать и развивать собственную творческую энергию. Третий период христианской истории может принести окончательное освобождение христианства от соблазнов языческого империализма, от утопической мечты о вселенской власти папы или царя, от идеи количественного универсализма.
При всей социальной ориентированности философской мысли и симпатии к социал-демократическим взглядам Бердяев окончательно развенчал идею христианского государства.
Крестьянин шёл по дороге со своим сыном. Сын рассказывал что-то отцу и сказал ему неправду. Крестьянин догадался, что сын обманывает его. Тогда он сказал: «Сейчас, сынок, мы подходим к мосту. Этот мост не простой, а волшебный — он проваливается под теми, кто говорит неправду». Когда сын услышал это, он испугался и признался отцу, что обманул его.
Хотите узнать, что было дальше? А дальше крестьянин со своим сыном вступили на мост, и мост провалился под крестьянином — ведь никаких волшебных мостов на самом деле не бывает.
Это цитата сообщения lusiie Оригинальное сообщение
цитаты паоло коэльо (часть 1)
— Нет, не спрашивал.
— Так знай: человек рядом с тобой — существует. Думай о нем. Думай, не предложить ли ему виски, джину или кофе. Спроси.»
[481x588]
* * *
Мысль-творчество — это единственное счастье людей.
Кто вносит творчество в свой простой день, — тот помогает жить всем людям.
Побеждай любя — и ты победишь все.
[481x588]
* * *
Мысль-творчество — это единственное счастье людей.
Кто вносит творчество в свой простой день, — тот помогает жить всем людям.
Побеждай любя — и ты победишь все.
Что будет, если в осознанном сновидении пройти сквозь землю вниз? Ответьте, пожалуйста! Поиндульгировать очень уж хочется))
Жил в прошлом веке в Эстонии один мистик. Он общался с другими мистиками, издавал в до войны в Германии мистический журнал. Когда Советы захватили Эстонию, ему не удалось свалить за рубеж. Но паспорт английский он на советский не поменял, а в Сибирь его почему-то не сослали. Жил он в глубине Эстонии на хуторе, из языков знал только эстонский и немецкий. В 70-е годы в Таллинне возник интерес интеллигенции к мистике, этого мистика "открыли" и стали к нему наведываться, в том числе и молодёжь. Один из этой молодёжи, перебравшись в 90-е в США, написал про свою мистическую молодость книгу, одним из героев которой был этот старый дед-мистик. Может, он его выдумал, как Карлос Кастанеда Дона Хуана, а может и нет.
Дед запомнился мне по книге своей нуль-гипотезой. Я по ходу расскажу её в том виде, в котором запомнил. Ну, а начну я с безмыслия.
Для телепата-биоэнергетика важно уметь отличать свои мысли и чувства от тех, которые принадлежат чужим сознаниям, хотя он наблюдает их среди своих мыслей и в своём теле. Для этого биоэнергетик должен потренировать способность безмыслия. Она заключается в том, что человек не думает, свободно наблюдает окружающую обстановку, всё подмечая, но ни на чём не останавливаясь. Это будет важная привычка. Когда человек уже умеет всё примечать во внешнем мире, оставаясь при этом холоден к замеченному (а это помогает ему всё видеть, переходить вниманием на новое, например от одного громкого звука к яркому предмету, а затем — к двинувшейся машине) — тогда он может проделывать то же и по отношению к мыслям, посещающим его голову. Человек в состоянии безмыслия свободно наблюдает свои мысли, которые возникают, перетекают одна в одну и тают за новыми мыслями. При этом он отчуждён от мыслей. Это помогает ему отметить те мысли, которые возникают ниоткуда, мысли чужого сознания. Так он начинает слышать других в своём сознании. Как правило, эти другие — отнюдь не люди вокруг него, а другие биоэнергетики, тоже пробующие читать мысли. Это своего рода чат.
Очень важно не увлекаться своими и даже чужими мыслями, тихо выслушивать их. Поэтому нуль-гипотеза гласит: ты должен понимать себя нулём, ты не важен для других людей, они не имеют целью сказать тебе что-то. Твои мысли — нуль, и твоя личность — нуль для них. Понявший это человек способен не быть увлечённым потоком мыслей, своих или чужих — и от этого потерявшим способность слышать, перешедшую в размышления уже самого человека.
Опыт безмыслия очень важен для занятий биоэнергетикой. Поэтому биоэнергетик должен натренировать его настолько, насколько у него получится. Если получится не очень хорошо — не важно. Главное то, что он приобретёт привычки (как например, мы привычно ступаем при ходьбе), которые будут использованы им при дальнейшем освоении биоэнергетики. Основное применение таких привычек замирания собственной психики в присутствии чужой — передача через своё внимание этой чужой психики третьему лицу. А здесь-то уже открывается простор для всевозможных приёмов биоэнергетической практики.
Николай Фоменко среди прочих метких замечаний выдал однажды такое: "Даже если вас съели, то у вас есть 2 выхода."
Есть впасть в музыкально-поэтическое настроение, то всякие фразы начинают переливаться разными смыслами. Давайте-ка применим эту фразу к вашей личной жизни:
1. А меня разве съели?
2. Да, меня все-таки съели...
3. Аж 2 выхода? Это уже хорошо!
4. Ну что это за выходы? :( По любому в дерьме!
5. Точно! Если барахтаться, то выкинет обратно. Как лягушка не потонула в сметане, а взбила из нее масло!
6. Угу, причем один из них требует громадных усилий - барахтаться, возмущаться, чтобы меня выплюнули обратно... Но я там уже был. А второй выход усилий не требует, и там что-то новенькое.
Одну фразу разные люди могут понять по-разному, в силу своего настроения, положения дел, мировоззрения, характера.
Какой вариант ваш? Вы хотели бы его подменить на другой? На какой? Так подмените, нет ничего проще. :) Стало легче?
Был приглашён и участвовал в очередном семинаре Русской христианской гуманитарной академии. Обсуждался вопрос о том, возможна ли русская философия сегодня, и есть ли будущее у русской философии. С докладом выступил доктор философских наук, профессор Валерий Николаевич Сагатовский, а также Александр Владимирович Усачёв.
[700x524]В своём докладе В.Н.Сагатовский, в частности, сказал, что вопрос о том, есть ли будущее у русской философии надо ставить вместе с вопросом, а есть ли будущее у человечества вообще. У современного человечества нет такого мировоззрение, которое бы уничтожило военные противоречия и конфликты. Доминирующие черты русской философии следующие:
Реклама всегда оставалась дуальной «хреновиной». Она по-фрейдистски вызывала к себе амбивалентные: искреннюю ненависть и странную младенческую привязанность, была завлекающим знанием «мира» о вещах и сама собой представляла товар, ассоциирующийся даже с культурной ценностью. И сейчас она все более стремится стать единственно «семейной реликвией», «отеческим наследством», то есть первоначальное назначение рекламы, скрытно вынуждающее нас разродиться покупкой с метой определенного бренда, здесь, как не удивительно, нейтрализуется. Да, некогда однозначные ощущения симпатии и неприязни скрадываются в «божественности рекламного универсума»: вся маркетинговая стратегия эмансипирована до критической сентенции «все позволено, что работает» (кстати, весьма адекватный современности парафраз слов ап. Павла о «дозволенности» и «пользе»). Поэтому реклама, расслабившись, изощряется по возможности: развоплощает, разубеждает, вызывает приступы отвращения, короче, созидает тошнотворную обстановку, да и противодействовать ей – нет сил. Искреннее сопротивление ведет только к еще более уязвляющему порабощению. Ее сказочная мощь, интенсификация мифотворчества, вовлекает людские души в новейшую, свежее сфабрикованную легенду, в которую мы по причине взросления натуры не верим, но любуемся, лелеем, дорожим ей. Да и как можно относиться к той предельно эстетской заботливости, эманирующей с поверхностей экранов, мониторов, баннеров. Здесь красиво, правильно, разумно, идеально, без изъяна; какие к черту вещи! Нет, от последних, конечно, отказываться не стали. Но посудите сами насколько градус «индивидуальности товаров» повысился при мутировании рекламы. Вещь – теперь не тот очеловеченный инструмент для сугубого применения; такое определение чересчур отдает грубой архаикой. Зачем нужен предмет, который не способен заинтересовать, завлечь, заинтриговать. Необходим товар как мифологический персонаж, нацеленный на вас, любящий вас, заботящийся о вас, в конечном счете, вступающий с вами в коммуникацию. Только в окружении этой «фэнтезийной» заботы в эпоху распоясавшегося «качества» вы почувствуете себя человеком, фигурой, личностью. Реклама и весь сегмент «Public relations» своей откровенной и показной заботливостью как бы вбирают в себя наши горести и тревоги, а мы, как благодарные пациенты, в ответ включаемся общество ценников и прилавков. К тому рекламный дискурс становится общественным благом, самым демократичным продуктом, получаемым «в дар» и доступным для всех. Еще недавно европейцы дохли с голоду, а теперь каждый мещанин способен «разделить» услады «красивой» жизни – эдакая издевательская интерпретация старого милосердия, наш теперешний ответ на ваши «хлеба и рыбу на 5000». Мифотворческое знание о товаре проникло в пористую структуру социума, поэтому нелепо обжаться на то, коммерческие отношения постепенно превращаются в замену личностных. Реклама – симптом возможной покупательской способности. Я могу обладать или нет данной вещью, но я «живу и дышу» этой «потенцией». Предыдущие горько-игривые значения «импотент» нужно отмести как не столь глобальный в сравнении с «неспособностью приобрести, купить». Реклама как верный отражатель общества, конформна в своей глубине. Каждый ее кадр, тщательно маскируя реальные процессы, наушничает нам: «Общество всецело приспосабливается к вам, включайтесь же и сами в него», – но эта взаимность, конечно, с подвохом, как речи президентов. «Продать душу за бесплодные обещания», - об этом не мечтал даже князь тьмы. К вам приспосабливается чистейший предмет воображения, вы же взамен приспосабливаетесь ко вполне реальному неприглядному общественному строю. Здесь открывается огромная политическая роль распространения рекламы: они, по сути, приходит на смену старинным моральным идеологиям. О безболезненном контроле, мягких технологиях прессования много говорили франкфуртцы: потребитель включается в социум и воспринимает его нормы уже посредством жеста потребления, с помощью покупки и продажи. Имеешь амбиции прослыть нонконформистом – вперед в леса (да, конечно, можно и главные финансовые здания подорвать, но выглядит это чрезмерно по-книжному). В чащобах анти-цивилизации занятно и полезно подискутировать о свободе воли и необходимости, потому как «в миру» community предъявляет возможность одной-единственной свободы, ни капельки ни завязанной с дорогими сердцу проблемами. «Свободой быть самим собой» становится произвольный выбор и обладание промышленными изделиями. «Свобода проецирования желаний на вещи», - здесь на хрен совершенно не важно, кто (или что) свободу мотивирует или энергетически подкрепляет, главное – вещи. Здесь и заключается мораль эпохи, нравственность цивилизации, ответственность порядочного индивида. Потребительская свобода в принципе безобидна, правда, она невольно истребляет в человеке творческие способности в отношении построения нового общества, делает закрепощенным в своей приспособленности. В то же время реклама подавляет, изображая мир, расположенный, дескать, у ног индивида;
Настя и Дима, Москва
Это цитата сообщения lusiie Оригинальное сообщение
Богатый или бедный?
Богатый или бедный?
Однажды отец богатой семьи решил взять своего маленького сына в деревню, на ферму чтобы показать сыну насколько бедными могут быть люди. Они провели день и ночь на ферме у очень бедной семьи. Когда они вернулись домой, отец спросил своего сына:
- Как тебе понравилось путешествие?
- Это было замечательно, папа!
- Ты увидел насколько бедными могут быть люди? – спросил отец.
- Да.
- И чему ты научился из этого?
Сын ответил:
- Я увидел, что у нас есть собака в доме, а у них четыре пса. У нас есть бассейн посреди сада, а у них – бухта, которой не видно края. Мы освещаем свой сад лампами, а им светят звёзды. У нас патио на заднем дворе, а у них - целый горизонт.
Отец лишился дара речи после этого ответа сына.
А сын добавил:
- Спасибо, папа, что показал мне насколько богаты эти люди.
Не правда ли, что всё это зависит от того с какой точки зрения смотреть на мир? Имея любовь, друзей, семью, здоровье, хорошее настроение и позитивное отношение к жизни, вы получите всё!
Но вот купить что-либо из вышеперечисленных вещей невозможно. Можно приобрести любые воображаемые материальные блага, даже запастись ими на будущее, но если ваша душа не наполнена, у вас нет ничего!
источник- притчи.нет
притча опубликована в катологе : МУДРОЕ МЕНЮ
Все что я знаю об этом здании, так это то, что оно 1907 года постройки, и продается..почему оно стоит бесхозное в самом центре города я не знаю.
Это цитата сообщения lusiie Оригинальное сообщение
Рей Бредбери для цитатника- ссылки
|
Безумие относительно. Все зависит от того, кто кого запер в какой клетке. |
Insanity is relative. It depends on who has who locked in what cage. |
|
Никогда не подвергай сомнению чудеса, когда они происходят. |
Never question the miraculous when it happens. |
|
Чудом является то, что мы вообще что-то сделали, а не то, что мы столько всего сделали с нашим миром. |
The miracle is not that we have done so much with our world, but that we ever did anything. |
|
Мы — невозможность в невозможной вселенной. |
We are an impossibility in an impossible universe. |
|
Мы сумасшедшие. Но хорошо быть сумасшедшими всем вместе. |
We are crazy. But being crazy together is fine |
|
Я не могу назвать писателя, чья жизнь была бы лучше моей. Мои книги все изданы, мои книги есть во всех школьных библиотеках и, когда я выступаю перед публикой, мне аплодируют еще до того, как я начну говорить. |
I Can't name a writer who's had a more perfect life. My books are all in print, I'm in all the school libraries, and when I go places I get the applause at the start of my speech. |
|
Фантастика — это архитектура наших мечтаний, и наши книги будут вдохновлять наши следующие поколения мечтателей. |
SF remains the architecture of our dreams, and science fiction illustration will continue to inspire our next generation of dreamers. |
|
Научная фантастика всегда была и будет сказкой, которая учит морали. |
Science Fiction has always been and will always be a fable teacher of morality. |
|
Оптимизм для меня означает только одно — шанс вести себя оптимально. |
Optimism has only meant one thing for me — the chance to behave optimaly. |
|
Люди просят меня предсказывать будущее, а я хочу всего лишь предотвратить его. |
People ask me to predict the Future, when all I want to do is prevent it. |
|
Если бы мы слушались нашего разума, у нас бы никогда не было любовных отношений. У нас бы никогда не было дружбы. Мы бы никогда не пошли на это, потому что были бы циничны: «Что-то не то происходит» или «Она меня бросит» или «У меня уже раз обжёгся, а потому…». Глупость это. Так можно упустить всю жизнь. Каждый раз нужно прыгать со скалы и отращивать крылья по пути вниз. |
If we listened to our intellect we'd never have a love affair. We'd never have a friendship. We'd never go in business because we'd be cynical: "It's gonna go wrong." Or "She's going to hurt me." Or,"I've had a couple of bad love affairs, so therefore . . ." Well, that's nonsense. You're going to miss life. You've got to jump off the cliff all the time and build your wings on the way down. |
|
Моя работа — это помочь вам влюбиться. |
My job is to help you fall in love. (Speech at Brown University, 1995) |
Это цитата сообщения lusiie Оригинальное сообщение
Мысли — это крылья души. Афоризмы умнейших о мыслях и уме
Вырази ложную мысль ясно, и она сама себя опровергнет.
Л. Вовенарг
Глупые мысли бывают у всякого, только умный их не высказывает.
В. Буш
Когда не могут воспарить мыслями, прибегают к высокопарному слогу.
П. Буаст
Ничто так не заразительно, как заблуждение, поддерживаемое громким именем.
(Основное внимание уделено русской языковой картине мира)
Концепт «смерть» наряду с концептом «жизнь» является одним из основных (универсальных) концептов в языковой картине мира многих народов. Концепт «смерть» включает в себя несколько значений:
1) Биологическое явление, т.е. необратимое прекращение жизнедеятельности организма.
2) Философское понимание смерти
3) Религиозное осмысление смерти
В концепте «смерть» отразился, с одной стороны, страх перед ней, что выразилось в различных персонификациях образа смерти: это или костлявая старуха, укутанная в темную одежду, с косой, с впалыми глазницами и острыми когтями, или скелет-всадник, или девушка в белом, манящая в могилу. Встречаются и другие персонификации смерти(бьющая в барабан или танцующая фигура, ангел смерти (в мусульманстве – Исрафил), призрак или существо из иного мира, перевозящее на лодке (корабле) души умерших и др.). С другой стороны, жизнь на земле – временна, и только после смерти душа человека соприкасается с вечностью. Философия и религия также неоднозначно трактует понятие «смерть». Так С.Н.Булгаков говорил о том, что смерть представляет собой некий мост, соединяющий мир человеческий и божественный, а его современник Н.Ф.Федоров понимает смерть как безусловное зло и препятствие на пути человека к вечности. В восточной культуре представления о смерти отличается от европейского, нет страха перед смертью, так как смерть означает не абсолютный конец жизни, но переход в иное состояние, перерождение в другом пространстве и времени. Друиды полагали, что бог смерти создал жизнь. В английском языке понятие «смерть» имеет отрицательную коннотацию, иногда представляясь как существо, имеющие отношение к высшим силам зла.
|
"Люди племени верят, что человек может изменить что-то в самом себе только при условии, если он сам так решит; и они верят, что у каждого есть способность изменить в себе все что угодно. Мы можем с чем угодно расстаться, что угодно приобрести – у человека в этом нет никаких ограничений. Кроме того, они верят, что по-настоящему повлиять на кого бы то ни было можно лишь в одном случае: изменив собственную жизнь; тут важно, как ты себя ведешь, какие поступки совершаешь. Поэтому все в племени изо дня в день стараются стать лучше". |
|
"Люди племени верят, что человек может изменить что-то в самом себе только при условии, если он сам так решит; и они верят, что у каждого есть способность изменить в себе все что угодно. Мы можем с чем угодно расстаться, что угодно приобрести – у человека в этом нет никаких ограничений. Кроме того, они верят, что по-настоящему повлиять на кого бы то ни было можно лишь в одном случае: изменив собственную жизнь; тут важно, как ты себя ведешь, какие поступки совершаешь. Поэтому все в племени изо дня в день стараются стать лучше". |