За окошком плачет март – оттепель,
Зайчик солнечный в ладошке – калачиком…
Тихо спросишь у него: ну и что теперь?
А потом подбросишь вверх жёлтым мячиком!
Вот и сердце бы подбросить до солнышка –
Пропади она, тоска, горьким пропадом!
Мёрзнешь в свитере любимом “под горлышко”,
И пощады у любви просишь шёпотом…
Закружило, да не в срок, по-весеннему,
Ведь подумалось ещё – осень странная…
Почему он позвонил, и зачем ему
Нужно было вдруг сказать: долгожданная?
И не слово обожгло, не дыхание,
(Стало слышно как вокруг листья падали)
А бездонное, как вечность, молчание
На вопрос и приговор твой: а надо ли?
Сколько было в тишине этой страшного,
Сколько жизней за мгновение прожили
От ненужного до самого важного –
Расстаются и любя… только сможем ли?
Снова осень за окном беспросветная,
Или март никак теплом не поделится?
… Есть любовь больнее, чем безответная –
Та, в которую обоим не верится.
Вот и мёрзнешь… и грустишь неприкаянно,
Его имя на губах вздохом пишется…
- Я люблю тебя, родной мой, отчаянно!
Без тебя, желанный мой, мне не дышится…
Ныряльщицы за жемчугом
[300x483]Рассыпав дождь,
Легко исчезла туча,
И по стеклу вагонного окна
Стекают капли наискось ползуче
И падают слезой в стакан вина.
Я совместил сегодня два пространства:
Мир за окном и небо над столом,
Я уезжаю от непостоянства,
Тебя оставив разбираться в нем.
Куда я мчусь? Очнуться бы! О чем я?
Фон музыкальный для меня затих,
А дымный зал, улыбкой освещенный,
Заблещет для поклонников твоих.
Сухим вином с дождем не обопьешься.
Когда остынет эта суета,
Ты, как змея, коварно обовьешься
В душе вокруг упрямого шеста.
Сойду на паперть мокрого перрона
И на обратный путь куплю билет.
Я возвращусь, уже приговоренный,
С твоим клеймом на сердце:
"Нет!"
Геннадий Семенченко
|
|