***
Ветер в изодранном платье
Замер в горящей пыли
На сотворенье хватит
Праха у этой земли.
Щедрый простор дороги
Бьет как прибой в порог
Множество троп у Бога
Мало у Бога дорог
Здесь в поднебесной сини
Грома слышней тишина
И остается пустыня
Как человек,- одна....

Перед рассветом
Ветер в серых холмах верит только векам и мгновеньям
А не суткам с часами,- они кирпичи для эпох
И не ведают призрачно- утренний флер полутени,-
Заостренные грани грядущих и прошлых дорог.
В мире четком и ясном, порою контрастном до рези
Черно-белое небо чеканит столетняя ночь
Принимая концепцию Дьявола как антитезу
Если дальше терпеть многоцветие жизни невмочь.
Как легко перепутать дороги, тревоги и лики
Слезы горя и радости общий сплетают узор
Золотые Тельцы расплескали слепящие блики
Ложной нотой вплетаясь в рассветов и звезд разговор.
День сгорает в огне, ночь в холодном сиянии стынет
И полярность Творенья желая познать до конца
Человек от себя уходил по просторам пустыни
В странном странствии к Демону, или к порогу Творца.

Когда я был мальчишкой у нас во дворе жил самый настоящий пират. Он, конечно, притворялся простым пенсионером, никогда не позволял себе выйти во двор с большими пистолетами за поясом, да и гимн всех пиратов: "Йо-хо-хо! И бутылка рома" тоже пел, тихонько, чтобы никто не слышал; но достаточно было посмотреть на его красную, как закат над Тортугой рожу, как сразу становилось ясно,- место этого пузатого старика не на лавочке под акациями, а в портовой таверне, или на палубе брига какого-нибудь Флинта или Дрейка. Не случайно же его любимое присловье было: "Эс, Дрейк!".
Кроме меня о его пиратской сущности догадывалась баба Роза. Услышав его боевой клич, она всегда морщилась:
-Шимон, прекрати ругаться! Дети во дворе.
Старик тут же сникал, как стаксель в штиль – даже целый фрегат не рискнул бы взбунтоваться против дворовой владычицы.
Из окна пиратского кубрика можно было попасть на крышу сарая. В древности, еще до моего рождения, в этой серой развалюхе хранили уголь, но когда котельную перевели на газовое отопление, сарай превратился в трюм пиратского корабля. На крыше были укреплены две мачты, между ними натянуты веревки, и по пятницам дворовый пират старательно разворачивал белоснежные паруса из простыней, наволочек и пододеяльников. Тогда его толстая как причальная тумба жена, высовывалась из совсем не похожего на иллюминатор окна и кричала:
-Осторожней! Не свались вместе с бельем!
На что дворовый пират браво отвечал:
-Эс Дрейк!
Хотя его Зойка совсем была не похожа на славного капитана "Золотой Лани". Скорее на солидную купеческую барку.
Я очень любил сидеть на этой крыше-палубе. Паруса за спиной хлопали на ветру, белые голуби Гришки-птичника как-то незаметно превращались в чаек и альбатросов и дом, медленно-медленно отплывал в далекую страну, где не бывает гололедов, а цветы круглый год не только на подоконниках, но и на деревьях.
Так продолжалось много лет, пока не пошел дождь. Обычная для октября бесконечная слякоть, которая не успокоится, пока не промочит насквозь все на свете. Он бы наверное добрался и до красной крышки гроба, которую выгрузили из поцарапанного автобуса, но ее занесли в подъезд.
Во дворе сразу деловито закопошились старушки. Они сползались со всех окрестных дворов, некоторые даже приходили со стороны трамвайной остановки. Потоки воды превращали стекла в кривые зеркала, а я смотрел сквозь них на разноцветные зонты и думал:
"Почему старухи со всего света собрались на похороны нашего пирата? Может быть, они хотят убедится, что он умер, и теперь нечего бояться за сокровища в сундуках да кладовках? Или они пришли простится с тем, кого ждали всю жизнь в старых тавернах? Ждали, но теперь уже не встретят никогда?".
На следующий день, когда дождь кончился, я услышал, как толстая Зойка кому-то жалуется:
-Полная яма воды. Закопали, словно утопили.
Она, похоже, так и не поняла, что вчерашний дождь был совсем не случайным. Пиратов не хоронят в земле! В крайнем случае Море само придет, чтобы забрать, то, что ему причитается.
По мокрому дереву я вскарабкался на крышу сарая. Мачты были пусты и серые осколки осенних листьев акации липли к мокрой жести как простая грязь. Даже тупатые Гришки-птичника не хотели взлетать и превращаться в чаек.
И тогда я понял: настала пора брать штурвал в свои руки. Иначе наш дом навсегда застрянет в этом болоте полном гнилых листьев, мокрых простыней и жирных, сонных голубей.

Левый берег Днепра, от Нового до Железнодорожного Моста был поделен между двумя великими сборщиками стеклотары. Той частью, что простиралась от захламленной кучи тополей, до восточного берега Ржавого Ручья владела Горбатая Зойка, а дальше, до зарослей краснотала, царствовал старик с доисторическим именем Дормидонт. Так повелось с незапамятных времен, но Ржавый Ручей отличался на редкость прихотливым нравом. Вытекал-то он всегда из одной древней пробоины в сточной трубе металлургического завода, но вот место его впадения в Днепр постоянно менялось. Поскольку в любом случае, пограничное русло пересекало весьма перспективные с точки зрения бутылочного промысла земли возле пивбара и летнего павильона «Соки-воды», эти мелкие географические пертурбации служили источником непрекращающегося конфликта вооруженного парой увесистых самодельных тростей.
В довершение всех несчастий, недругам выпало жить в соседних квартирах, так что линия фронта Великой Бутылочной Войны, пересекала лестничную клетку нашего подъезда. Стоило Старику Дормидонту отважиться на марш-бросок с мусорным ведром, как Горбатая Зойка немедленно высовывала свой востренький носик в щелочку двери и начинала верещать:
-Ах ты, окаянный! Чтоб тебя вверх ногами в мусоропровод опрокинуло! Ты зачем на моей территории посуду собираешь, старый хрен?
Но и Старик Дормидонт тоже был не лыком шит. Он пользовался тем преимуществом, что мимо его окон проходила важная стратегическая дорога в булочную, и подстерегал конкурентку во время фуражирных рейдов:
-Что, сука, за хлебом ходила? И кефирчик купила, зараза? Чтоб ты подавилась, гадина, этим хлебушком, а кефиром захлебнулась, жаба ненасытная!
Временами судьба сталкивала противоборствующие стороны у входной двери в подъезд. Тогда соседи становились свидетелем настоящего встречного боя. Старуха вполоборота давала залп из главного калибра:
-Гад! Прорва! Убью, сволочь!
На что Дормидонт, подпрыгивая по-петушиному, отвечал лихой кавалерийской атакой:
- Не запугаешь! Я с самим Буденным воевал, корова горбатая!
Помню, мы, мальчишки все гадали, на чьей именно стороне воевал с усатым героем наш ратоборец. Спросить, однако, не решались.
Однажды Зойка даже нарушила Женевскую конвенцию, применив против старика биологическое оружие, правда безуспешно:
-Эта дура думала, что если она загадит бутылки, я их не возьму?- делился боевым опытом возмущенный экс-кавалерист,- Как бы не так! Речка-то рядом! Я их отмыл, аккуратненько и вот, полюбуйтесь: сорок копеечек как с куста! Нас этим не возмешь!
Старухе оставалось только злиться, и добавить к списку ругательств еще пару эпитетов, связанных с человеческими фекалиями, на что старик резонно отвечал:
-Но я хоть стеклотару от унитаза отличить могу!
Однажды, в мае, когда трава уже вовсю зеленела, но цветы на акациях еще и не думали распускаться, Дормидонт перехватил меня у входа в подъезд:
-Сынок, сделай одолжение, позвони в дверь этой горбатой заразы…
-Зачем?
Буденновец засмущался как первоклашка:
-Да видишь, тут такое дело… Что-то сегодня я ее на берегу не видел. Как бы чего худого не вышло… Старая, она…
-А сами отчего не позвоните?
-Ну так это… Не отвечает, стерва. Может в глазок видит, что это я, и специально…
Я вздохнул и надавил на пупырку звонка.
-Пусто. Может в магазин вышла?
Старик покачал лысиной:
-Да нет. Я сам только из гастронома. Ох, чует мое сердце… Сынок, сбегай в домоуправление, пусть слесарь придет. Ломать замок надо…
В домоуправлении меня встретила только запертая дверь. Пришлось возвращаться ни с чем:
-Там никого нет.
-Вот горе то… А что как помрет, холера? Вот, что, сынок, я подглядел, там у нее на кухне окно открыто… Давай я подсажу малость, залезешь.
-Куда? В квартиру?
-Ну да. Отопрешь изнутри.
Мне стало неловко. Окно-то на первом этаже, и акация рядом, так, что даже без помощи вскарабкаться пара пустяков, но все-таки, забраться в чужой дом, без разрешения, да еще через окно…
-Да ты не бойся,- успокоил меня сосед,- В случае чего, вместе сядем.
На кухне не было никого, кроме старого куста алоэ в ржавой консервной банке и счастливой колхозницы на прошлогоднем календаре. Я вздохнул, и поплелся в коридор. Дверь в комнату была приоткрыта, но заглянуть туда было выше сил. Лучше уж отпереть дверь…
Дормидонт ворвался словно вся первая конная, во главе с лихим командармом:
-Ну где она? Жива?- и не слушая моего лепета рванулся вглубь квартиры.
Только когда профессиональный оптимист со «Скорой» наконец ушел, я рискнул заглянуть в комнату. Желтая старуха, полулежа в ворохе стеганных одеял повернула ко мне голову и виновато прошептала:.
-Ну вот, наделала шуму…- а потом выпростав костлявый кукиш, ткнула его прямо в глупую улыбку Дормидонта,- Что, старый хрыч, думал я подохла? Накось, выкуси! Я еще после твоих поминок бутылки сдам!
Через несколько дней мне пришлось стать свидетелем совсем уж необыкновенного явления: Горбатая Зойка звонила в дверь своего извечного врага, стыдливо прижимая к животу авоську, в которой виднелась большая бутылка Читать далее...

Бегемот
Иногда мне снится, что над городом, словно большой воздушный шар плывет гиппопотам. Выше заводских труб, электроопор и даже телебашни. Медленно и уверенно. На юг.
***
-В озере – бегемот!
Господи, опять Колька! Жизнерадостный тинеджер с "семейного" этажа общаги как то сразу выбрал меня на роль старшего брата. Я, в принципе, не возражал, но после ночной смены это уже перебор:
-Отстань. Спать хочу.
-Ты что не понял? Там бегемот!
-Кто?
-Бегемот! На пустыре возле озера остановился зверинец!
Я зевнул:
-Ладно... Вот высплюсь и сходим.
-Пока ты выспишься, его уже поймают!
-Кого? Зверинец?
-Нет! Бегемота! Он сбежал, и сейчас плавает в озере!
Мои уши, наверное, стали торчком, как у лиса, почуявшего затаившегося зайца:
-Правда?
Вопрос еще не успел долететь до ушей вестника, а брюки с футболкой уже заняли положенные позиции на теле.
-А когда я тебя обманывал? Бежим!
-Ну гляди, если соврал,- сам отправишься в воду, вместо бегемота!
Это я прокричал уже перепрыгивая через ступеньки.
В мелком, заваленном всем мыслимым мусором озерке на городском пустыре можно было представить что угодно: полузатопленный остов автобуса, парочку шин, десяток мальчишек, готовых плескаться в любой луже, но только не бегемота. Бред! Легче вообразить Гамлета собирающего окурки на тротуаре или мамонта в парикмахерской.
И все таки бегемот был там. Большой, серо-розовый, живой гиппопотам лежал посередине озера, как заблудившийся остров.
-Товарищи! Разойдитесь! Вы, что, бегемота не видели!- разорялся пузатый миллиционер, в сине-желтый рупор,- Граждане из зверица, немедленно уберите дикое имущество из неположенного места!
Какой-то дядька в спецовке, должно быть главный по бегемотам, размахивал руками и тоже кричал. Ему не нужен был никакой громкоговоритель:
-Не ори! Так он никогда не выйдет! Ты что не видишь, животное волнуется!
На самом деле от движений огромной туши волновалась вода, сам бегемотчик и миллиционер. Гиппопотам, по моему, оставался невозмутимым. С ленивым величием он подергивал ушками, приветливо фыркал, и поворачивался во все стороны, стараясь получше рассмотреть захламленные берега.
Со стороны выстроившихся гуляй-городом фур показалось еще несколько человек с корзинами полными капусты, свеклы и буханок хлеба.
-В воду не бросайте! Только на берег!- командовал тот, в спецовке.
-Как ты думаешь, выманят?- Колька даже покраснел от напряжения,- Я бы не вышел...
Я был старше на целых две пятилетки и несколтко сот комсомольских и профсоюзных собраний, и поэтому только вздохнул:
-Не знаю.
Мне тоже очень хотелось, чтобы гиппопотам не купился на дешевую подачку. Понятно, что от этого озерко бы не стало чище, и пальмы бы на его берегах не выросли. Люди хитры, они бы все равно придумали, как загнать балегца в клетку, но было что-то нехорошее в том, что мощный зверь может прельстится простым кочаном капусты.
Но он вышел. Вышел и пошел туда, куда было нужно этим людишкам. Пошел, подбирая с земли овощи и подергивая хвостиком. Словно он не бегемот, а свинья.
Я не выдержал и отвернулся. Колька зло прикусил губу, но не плакал.

Квадратный корень - это прием карате. От него хорошо зеленеет и густо выпадает снежными рядами.

Берем место-где-ничего-нет, подставляем под него пушистых полярных лис, накрываем небом, ну и пусть оно там себе облетает красными листьями, а в руки торжественно дадим учебник про романтическую науку о рангах, минорах, окаймлениях и прочих кососиметрических штуковинах: voila, наглядный эквивалент прошедшему отрезку времени.

...Обращаюсь к воздуху, спустя некоторое время получаю ответ, к сожалению, от другого воздушьего собеседника. Так и живем...

Смотреть это видео

Объявляю конкурс на лучшую трактовку происходящего ^^

Слушать этот музыкальный файл

Первый эндинг к Наруто. Но не в этом суть...

В колонках играет - Sakura - Вспышки

люблю свое утро.

сигареты и кофе.

[286x305]

оно кончилось...так грустно...

уже чувствуется осень.

позавчера утром начала чувствоваться.

мы ходили к юле, она занимается бодиартом, расписала меня и крис.

а потом оказалось что нет горячей воды, и вся эта радость смывалась под ледяным душем.

теперь у меня болит горло.

вчера сидели на крыше, с нами были 5 штук мальборо, 12 честера и пол бутылки вина.

было холодно но хорошо.

сегодня опять на крыше.

ягуар, сигареты, два шоколадных пломбира и дождь.

лето кончилось.

осень...посмотрим что она принесет.
[700x525]

я пришла к ней домой.
кофе.
сигареты.
sakura.
sakura - это сигареты и группа.
сырники со сметаной.
карандаш, бумага.
прикосновенье руки. нежный поцелуй.
сидя на окне.
эти глаза не могут врать.
мы вышли на улицу.
я вела ее на цепи.
в прямом смысле этого слова.
не больше чем на два шага от меня.
колекташи.
густые заросли, дорожку потеряли через две минуты.
шелест. шепот.
скрип деревьев.
она впереди. на поводке. как верная собака.
минут пятнадцать мы бродили. перелезали через забор.
хлипкий плетеный забор.
чей-то крик.
в глубине.
мы бродили еще минут десять.
вышли в город.
неизвестно зачем.
- искупайся в фонтане.
- хорошо.
она залезла по колено.
- окунись полностью.
- ёж, может не надо?
- хорошо. вылезай.
- блять, у меня ноги мокрые.
- ты хотела чего-то большего?
сигареты. sakura.
sakura. музыка.
*если на двоих все вредные привычки*

она со мной. рядом. на цепи.
я люблю ее.
она любит меня.


у знакомого.
- положи покрывало на колени. я хочу спать.
- хорошо. тебе удобно?
- нет.
- сама виновата. тузик.
- ну не называй меня так...
- и не надейся.
- ты же не продашь меня в рабыни?
- нет. ты мне еще пригодишься.
вкусные были карамельки.
[700x525]
[700x525]

ураа!


мы ходили на крышу.


была приятная но настораживающая вещь - на крышу есть две двери, одна заваренная, другая сплошная с замком. так вот, с замком была открыта.


в итоге мы сидели не очень долго, юла осталась скорее всего на всю ночь.


пара фоток здесь, остальные ждите в альбоме.


зы. в этом йопнутом городе нигде не было синей краски для волос. в тоге и рыжий.
[700x525]
[700x525]
[700x525]
[700x525]

В колонках играет - Веня Д'ркин - Нибелунг

оно все таки есть. его просто надо уметь чувствовать.

и за ним не надо гонятся.


я всегда за ним гонялась. даже не знаю зачем. и оно не приходило.


а потом я начала отвлекаться на другие вещи.


и вчера я его ощутила.


под холодному дождю. домой. без музыки.

я просто тихо брела.


и я его почувствовала....оно теплое.


теплое и чуть солоноватое.

наполняет до краев.


я уже не жалею что мы с крисс больше не вместе. нам было когда-то хорошо - спасибо за то время!


счастье...оно же как бабочка!


гонишься, прыгаешь, взлетаешь - а оно между пальцев, чуть коснувшись крыльями...


а потом переключаешься на что-то другое - и оно тихонько садится на плечо...



вы хотите кусочек моего счастья? берите!


его много...мне не жалко!


та пустота, что осталась после крисс наполнилась заново.


правда теперь чуть-чуть болит голова - дождь был холодным)

Итька: *ставит почти не ломаный софт к Телефону на Компьютер, подсоединяет usb*
Компьютер: Добрый вечер! А теперь воткните в меня телефон нашей самой лучшей в мире фирмы!
Итька: *выдирает шнур-вставляет шнур*
Компьютер: Хей! Я же говорю: воткните в меня телефон!
Итька: А это - что?
Компьютер: Понятия не имею. Так, наверное, фигня какая-то.
Итька: Телефон-телефон, а ты у нас вообще кто?
Телефон: А, так, фигня какая-то. Точняк, я - карта памяти. Кстати, а где она? Немедленно вставьте, напрочь разворотив держатель симкарты попутно из-за моей совершенной конструкции, а то работать не буду!
Итька: *грустно ругаясь, находит ему карту памяти* теперь лучше?
Телефон: Какая карта памяти? Да вы что?! Я приличный телефон, нету у меня ваших аморальных разъемов!
Компьютер: Вы собирались подсоединить телефон самой лучшей на свете фирмы?
Телефон: Ладно, нет у меня разъема для карт памяти, но зато есть дивная функция "отформатить карту нафиг". Не обольщайтесь, нет во мне никакой карты памяти.
Итька: *форматирует карту нафиг*
Телефон: Ой! А я нашел карту памяти!
Компьютер: Так и быть. Признаюсь, эта странная хрень - телефон. Но мы такого не делали!

*занавес*

Смотреть это видео

Ой, кажется война с ли.ру почти закончилась)

Смешная фня, да)

У путницы был паспорт, который на Востоке считался западным, а на Западе восточным. Так что он вызывал подозрения и там, и там, а она сама бросала две тени - одну направо, другую налево. В глубине леса, изрезанного тропинками, она искала известную школу, находившуюся в конце длинной дороги, где ей нужно было сдать свой самый главный экзамен. Ее пупок был похож на пупок пресного хлеба, а путь так длинен, что съел целые годы.
Оказавшись наконец перед лесом, она встретила двух людей и спросила их, как пройти, Они смотрели на нее, опираясь на свое оружие, и, сказав только, что знают, где школа, замолчали. Ну да, много буковок. На мой взгляд, того стоит....

Нет, я определенно чего-то не понимаю в этой жизни, и это даже помимо комплексных чисел.
Влюбиться в группу с одной, невесть откуда взятой песни - пожалуйста, это у нас, собственно, привычное. Года полтора-два искать в сети и по магазинам хоть один альбом - тоже, вполне себе.
Но когда вся радость ненавязчиво сама собой прилетает под нос, на блюдечке и полным собранием сочинений качается с приличной скоростью (!) с mp3real'а... Мне уже страшно, что будет дальше.
Вдруг - все не так здорово, как думалось?

Если ты сегодня пьян -
Значит, ты сегодня пьян.

А что не так? Весь мир - бардак...

Не хочу взрослеть. Не желаю быть рассудительной, принимать ответстенные решения, думать логически, etc,etc.
Точнее - хотелось бы прийти к этому желанию самостоятельно. В последние недели ни дня не проходит без напоминания того примечательного факта, что пребывать в школе мне осталось около двух месяцев, и шанс исправиться у меня пока еще есть, в отличие от выбора.
Впрочем, в глобальных масштабах выбора никогда нет.
А за возможность самой решать, что думать и чувствовать - покусаю всех.

Смотреть это видео

Это чудо было на диске в одном из осенних номеров "Мира Фантастики".

Огромное спасибо автору ^_^

– Долгая будет история?
- Еще на пять фломастеров.

Что у нас сегодня в карманной реальности? Говоришь, опять книжки показывают? Современный сентиментальный "реализм". Докатилась Итька.
Ведь давно уже решено: если чудеса и бывают, то не раньше следующей жизни. Верить в них - пожалуйста, но только не ждать - слишком уж гиблое дело.
А как вам возможность полноправно заявить: "Ах, как верно подмечено! Я прямо узнаю свою маму-знакомую-воон ту прохожую! Гротескный, конечно, образ, но точно схвачена та самая особенность, подобно рисункам главной героини, которые..." Бедный-бедный автор, он же совсем не про это думал...
В этом отношении презренная фентези во много раз честнее - все-таки в правильной книге все должно быть придумано как минимум дважды - при написании и прочтении.
Вот так. Читаем.
И самое страшное - мне почти нравится все это счастье.


...Тут-то она и поняла, что ей следовало ответить [...], когда та с ноткой раздражения в голосе спросила, на что похожа ее нынешняя жизнь.
"...02-12-03...00.34...-4С..."
Вот.
Именно на это.

Одна феечка один раз пришла в себя.
После этого случая она решила вообще на глаза себе не попадаться.

Опираюсь об упругий холодный воздух в надежде не упасть. Бегу куда-то не опаздывая, от того, что просто хорошо. Хорошо тоже не от чего-то особенного, а так, без высшей цели и смысла.
Снова хожу на цыпочках, запрокинув голову. То ли слишком много о себе возомнила, то ли смотрю на мраморно-белое небо в лазоревую клеточку.
Светло и ждется весны, легендарно-сказочной, не той, что давно уже тут - в грязной жиже, всплывающем бытовом и не очень мусоре, покосившихся от сырости железных конструкциях, бодром черном дыме соседней ТЭС, чахлом кислотном дождичке и прочих прелестях оттаивающего города.