Да нет, я не смогу сейчас!)
ох, какая же я глупая и суетливая..

Мне не от чего отходить - может, поэтому.
Так что сначала я погружусь.
"Цветочки Франциска Ассизского" и "Бог дождя" - для начала.


И - Весна.


я иду я иду я иду к вам

__________________________________________________
перезагрузка. я больше не схожу с ума от бесконечности, в голове своей снова почти как дома, и готова спокойно идти вперёд.
вдох - выдох.
хорошо.

Страшно хотелось бы поговорить с кем-нибудь умным и давнознающим про Бергмана. Это потрясающе, но мне не хватает того, что я пока смогла понять.

и снова - всё вокруг говорит о.. нежности.
о том, что я знаю чуть ли не хуже всего.
уфф. попытаюсь сделать так, чтобы знаки не пропали.

 
"Хорошо, что ты спрашиваешь об этом! Конечно же, можно мыслить без образов! Мышление не имеет с образами ровным счётом ничего общего. Оно осуществляется не в образах, а в понятиях и формулах. Как раз там-то, где кончаются образы, начинается философия. Именно об этом мы и спорили когда-то так часто, ещё юношами: для тебя мир состоял из образов, для меня же из понятий. Я неустанно повторял тебе, что как мыслитель ты никуда не годишься, и повторял также вновь  и вновь, что это не изъян, поскольку взамен того ты - властелин в царстве образов. Вот послушай-ка, я поясню тебе это. Если бы ты не убежал в мирскую жизнь, а стал бы мыслителем, ты натворил бы немало бед. Ибо ты стал бы мистиком. Мистики, грубо говоря, - мыслители, которые не в силах расстаться с образами, иными словами, вообще не мыслители. Это тайные художники: поэты без стихов, живописцы без красок, певцы без песен. Среди них немало высокоодарённых и благородных людей, но все они, без изъятья, несчастливы. И одним из них мог бы стать и ты. Но ты, слава Богу, стал художником и завладел миром образов, где можешь быть творцом и господином..."

 

еще один вдох и взлёт вверх - новым предательством. каждый раз. и от этого взгляда я вряд ли когда-нибудь уйду. с ним можно справиться, это можно оправдать, но избавиться от него - нельзя. то есть - это сейчас производится выход на чужой пока мне, но такой близкий тебе уровень - избавляясь от него, попадаешь в ловушку, потому что избавление будет только доказательством принципа, новым предательством. плохое, громкое слово. вопрос в том, что "предаешь". пожалуй, что-то - "выбрасываешь". но что-то - точно - "предаешь". тут снова детское, но до сих пор не решенное - хорошо ли это, только если это неизбывно - при всей своей уродливости? да, можно возразить, что я просто выбрала громкое слово. но если назвать это иначе - суть остаётся. бесконечное прощение себя.
это путь не назад [к истоку], это путь вперёд.
я по-прежнему знаю, что это только две стороны и два пути. но вперёд представляется длиннее и уродливее. но я уже стою на нём.

теперь не "а чувствовали они это?", а "почему, почему, почему не все это чувствовали" - "почему не все помнят". почему свет не является чем-то не требующим доказательств [своего существования] для всех?
и здесь не сработает "у них другое". потому что то, что я имела в виду под светом, это основа чего-либо вообще. нет его - нет ничего, только кровь гнать по телу.

я не знаю, простится ли мне..
но это уже совсем не те категории.

я знаю, что нужно пройти этот путь - и, надеюсь, вернуться. другой. более дорогой, хоть и более далёкой.

и смех и грусть - прощаться совсем не больно.

перепрыгиваю с круга на круг
странно - я так привыкла верить.

наш семейный совет положил - ждать и греться на весеннем солнце, не гоняться за завершенностью. пока ещё это сработает. подойти к весне чистой и открытой ей.

а месяц сегодня был тонкий-тоненький.

пожалуйста, не бросайте меня.

пить вместе чай.

пыльная дорога
                                  вверх           вниз

Коробейник.

тихая мудрость из светящихся глаз - мягкими волнами на твой податливый песок.

тепло.

золотая голова
золотая голова
солнце упало в озеро
ты стоишь у дороги
и
вот так
улыбаешься

а я не могу устоять на месте.

Я - колокольчик в далёком восточном саду за рекой.
Если нужен покой - приходи на постой
к нам, за великую реку времён
и судеб -
в голубой и зелёный воды и травы,
в сад, где ждём тебя мы
и так тонко и больно звеним
ожиданьем.
К тишине и прозрачности
наших ветров,
под светлейший покров
восходящего нового Солнца.
 

а ведь Боно так давно ждал меня - двадцатипятилетний - с проводами и с ветром свободы. а мне понадобилось прийти к ним через других, чтобы вернуться и оценить -

а я хоть уже и любила в двенадцать One, и в четырнадцать -  Who´s Gonna Ride Your Wild Horses, целительную силу их восьмидесятых осознаю только сейчас.

- зато как лечит!)