Marylin Monroe, Jerry Strasberg (Actor's Studio), New York, Mars 1961
[показать]
Процент сумасшедших в нашей квартире увеличится, если ты не придешь. И весна - не весна, если ты позабыла свой город дождей, этот садик и дом. В коммунальной квартире - Содом и Гоморра: кошки рожают, дети орут и посудой гремят соседские монстры, курят, курят, и счастье куют. Весна, весна идет! Весне дорогу! Весна, весна идет! Весне дорогу! Но я понимаю, что все тебе это давно надоело и больше чем жить. Что нет пустоты, есть отсутствие веры, что нет нелюбви, есть присутствие лжи. А март своим безразборчивым бредом уложит в свой грунт тела молодых, да так, чтоб не смог реаниматор в искусстве своем сам себя превзойти. Любовь присуща всей природе, |
Не надо было слушать этого метросексуала Шурика…
Шурик – старинный друг нашей семьи. Человек, сексуально дезориентированный, но полезный. Шурик работает стилистом в одном модном доме. В нашей жизни он появляется два раза в год. В августе и в январе. Звонит моей жене и сообщает, где и какая началась распродажа. Потом они вместе отправляются по бутикам. Благодаря Шурику мы сберегли уйму денег. Моя жена уверяет, что у Шурика абсолютный вкус.
После шопинга жена везёт Шурика к нам домой. Мы вместе пьём чай, и Шурик рассказывает о последних тенденциях в мире моды. По своим стилистическим надобностям он много где побывал.
- Кавказские модели не умеют ходить от бедра, - рассказывает Шурик. – Но никто так не держит спину как кабардинки.
Вот и вчера утром позвонил Шурик, а вечером жена, обвешанная бумажными пакетами Кензо и Москино, притащила Шурика в дом на традиционное чаепитие. Шурик как раз вернулся откуда-то из Китая. Отбирал недорогих манекенщиц для новой коллекции своего босса.
- Китайские модели бывают под два метра ростом, - рассказывал Шурик. – И ходят от бедра с надменной физиономией, не хуже чем европейки. Но стоит их окликнуть, они останавливаются как вкопанные, начинают улыбаться и быстро-быстро кланяться, сложив ладошки…
И тут мне позвонил Главный.
- Завтра в девять утра ты должен стоять у Спасской башни, - приказал Главный. – Тебя будет награждать президент России. За освещение войны в Южной Осетии. Надеюсь, у тебя есть строгий костюм и галстук.
- Есть! – соврал я.