Настроение сейчас - Сколько в человеке ума, ровно столько же и глупости.

В зоомагазине человеческая глупость выпирает на поверхность как нигде. Видать, в присутствии «меньших братьев» срабатывает какой-то механизм, и человек возвращается «назад к истокам».
Большая застекленная витрина, за которой клетки с животными. На витрине целый ряд приклеенных объявлений огромными буквами: «Животные не сдохли, они спят», «Пальцы в клетку не пихать, штраф – один палец», «Не стучите по стеклу, зверюшки и так вас видят». Прямо рядом с последним объявлением толстая тетка учит своего ребенка «ты ей постучи, постучи, чтоб она тебя заметила» - и начинает сама барабанить по витрине своими сардельками с кровавым маникюром. Шиншилла за стеклом в ответ вздыхает и поворачивается задом. Продавщица за стойкой, которая как раз продавала мне антиблошинный ошейник, тоже вздыхает и стискивает зубы. Я участливо спрашиваю: «Наверно, много у вас таких, неграмотных?». Продавщица в ответ только застонала, а тетка начала бурчать под нос об охамевшей молодежи, но стучать перестала. Теперь у Федота кроме ошейника еще и пакетик с витаминками от благодарной продавщицы.

***
Религиозность – тоже штука любопытная, часто радующая невероятными контрастами. Возвращаясь домой с работы, имела удовольствие наблюдать за двумя молоденькими девушками, судя по внешнему виду, «доїжджєючими» (так во Львове называют жителей окрестных сел, приезжающих в город на работу или учебу)
- Ну и что, куда теперь пойдем?
- Та мне пох..й, бл..ть, давай в церковь, сегодня ведь праздник.
Последняя фраза говорится веселым тоном, без тени неудовольствия или раздражения, которые могли бы частично оправдать столь мощные обороты. Верующие девушки радостно устремляются к церкви, начиная истово креститься еще на полпути.
Аминь, бл..ть.

***
Оказывается, что в парке возле Высокого Замка в будний день после обеда людей нет совсем. Вообще нет, даже собачников, даже туристов, даже мам с детьми, даже школьников, прогуливающих уроки. И если взять внизу у парка кофе «с собой» (т.е. в стаканчике с крышкой) и быстро подниматься, то он не успевает остыть. Можно в полном одиночестве бродить осенним парком, любоваться городом внизу и пить горячий кофе. Прям артхаузный фильм какой-то. Или дняфка романтично-унылой ДБД с подоконником, пледами и зеленым чаем

Настроение сейчас - жестокости прошлого были всего лишь прологом к ужасам будущего

У меня дома ремонт.
Люди опытные сразу оценили масштаб катастрофы. Для счастливчиков, никогда не испытывавших радости ремонта, когда из квартиры выехать некуда и приходится делить жизненное пространство с краской, дрелью и мастерами, поясню – это ужас и дурдом, адЪ и Сотона, это воссоздание политической атмосферы украинского парламента в отдельно взятой квартире.
Кстати о парламенте – у меня в первый же день закончились парламентские выражения, и осталась только обсценная лексика. Я-то думала, в тщеславии своем, что моего воспитания и прочего снобизма хватит хотя бы недели на две… но увы мне.
И это не единственное открытие, которое заставил сделать ремонт. Например, я всегда считала, что у меня маловато книг. И всегда пыталась исправить это упущение при первой же возможности. Наверное, слишком хорошо старалась. Когда все книги были вынуты из шкафов и свалены в кучу аккуратно сложены в углу, оказалось, что этот самый «угол» занял полкомнаты. Небольшой районной библиотеке вполне бы хватило этих запасов, даже если бы эти книги не читали, а растапливали ими печи. Ситуация усугублялась тем, что в процессе я часто зависала над какой-то забытой и вновь обретенной книгой и начинала ее читать. Это, как вы понимаете, не способствует ускорению дела.
Другая проблема – это мое «нечего носить», которое упорно отказывалось влезать в подготовленные коробки. Не понимаю, почему одежда – это легкая промышленность? Попробовали бы вы поднять мешок с моими майками…
Самое грустное – это то, что мне вряд ли удастся сделать выводы на будущее из сложившейся ситуации. Я в любом случае не стану покупать меньше книг или маек.
Но я уже решила – следующий ремонт будет проводиться только, если у меня будет 2 квартиры, и я смогу съехать куда-то на время этого кошмара.
А теперь – дожить бы до окончания…

Настроение сейчас - Вопиющая правда так же неестественна, как немая ложь.

Почему люди врут – известно почти досконально. Этому есть невероятное количество объяснений, причин, мотивов. На грозный вопрос: «Зачем соврал?» каждый из нас способен выдать свою личную версию.
Но есть вопрос более интересный – почему люди говорят правду? Не поднимая глаз, бормоча под нос, заикаясь – но все же говорят. И что такое правда? Убитый беквокал глухой и безголосой совести? Да у тебя же сроду не было никакой совести, и вообще, ты всегда считал, что «Правда» - это газета!
А вот, оказывается, и нет. Вот, говорят, правду можно измерить. Как уровень алкоголя в крови. Существуют детекторы лжи (обрати внимание, именно лжи, измерить можно только вранье, и лишь относительно – правду, на самом деле правда не измеряется, как не измеряется тьма или небытие), приборы, которые реагируют на физические изменения в организме человека и записывают их в виде сейсмограммы. И в некоторых системах права показания этого детектора признаются такими же действительными, как и свидетельства очевидца. Ну и действительно, какая, в конце концов, разница, чье вранье будет фиксировать протокол – человека или машины? Ведь проверить сам детектор некому…
А я скажу так:
Говорить правду (т.е. уметь говорить правду) – значит владеть самым сложным инструментом манипуляции.
Нет лучшего способа поработить человека, чем быть с ним откровенным.
Нет бремени тяжелее, чем чья-то искренность.
Если будишь правду – этого спящего пса – не жалуйся на укусы. Ты знаешь, на что идешь.

Настроение сейчас - Любовь без уважения недолговечна и непостоянна, уважение без любви - холодно и немощн

Ты можешь быть потрясающе красивой. Или невероятно умной. Или секс-мастерицей - до самозабвения. Ты можешь быть кулинаром от бога. Или художницей. Деньги могут сами плыть тебе в руки - или убегать из рук. Ты можешь быть какой угодно – но все это бессмысленно, если в детстве тебя не научили одной маленькой, но неимоверно важной вещи…
О чем я?

Это цитата сообщения Natriy_mur Оригинальное сообщение

cherez_dorogu,

Бывает часто я не рад
когда с экрана смотрит зад
Но вот бывает, смотришь - опа!
как креативно - авик-попа :)

ее дневник читать - услада
и мысль, раздумье и отрада
и может я скажу с порогу
признанье - в масть, cherez_dorogu

Не даром слава на миру,
что золотой сей блог в Лиру
и очень хочется без слов
смотаться в Лемберг или Львов

И поболтать с тобой немного,
философ-док - cherez_dorogu

Настроение сейчас - Иногда дьявол искушает меня поверить в бога.

Человек в исступлении молился и просил у бога смысл жизни. Бог хмуро курил в форточку и отмалчивался: не хотелось признаваться, что смысла жизни нет и у него самого.
Дьявол удовлетворенно хихикал и вписывал в словарик еще одно придуманное им словечко: «справедливость».

Настроение сейчас - В правду верят только мошенники, потому что верить можно в то, чего не понимаешь

Чем можно заняться в чужом городе в 7 часов утра? Никто еще тебя нигде не ждет, до первой деловой встречи еще полтора часа… Я иду пешком и на предложения привокзальный таксистов «Подвезти дешево» умело притворяюсь глухим. Ну, не совсем глухим – а просто сломанным телевизором. Лампочка мигает, антенна торчит, а экран не показывает.
Вокруг лужи и слякоть, а сверху с крыш падает снег и сосульки. Великолепное время для утренней прогулки, не правда ли? Как вдруг вижу – посреди этих луж и грязи стоит женщина, худая как смерть, не старая еще. В руках у нее табличка с надписью: «Люди, помогите! Я очень больна.» И в скобочках «терапия». Ну, думаю, помочь-то надо!
И помог…

Настроение сейчас - Даже самая прочная семья - не прочнее карточного домика.

Я не виделась с Леной и Вадимом целых пять лет. Нет, мы не ругались, не расходились во взглядах, просто так сложились обстоятельства. Все это время они жили в моей памяти – чудесные люди, прекрасная семья. Они поженились на 4-м курсе и по общему признанию были прекрасной парой - высокие, спортивные, подтянутые, собранные и легкие на подъем.
И вот недавно я встретила ее на улице
- Лена! Привет! Неужели не узнаешь?
- Узнаю, вас трудно не узнать. Добрый день.
- Эээ… а почему на «вы»?
- Я из суда иду. С бракоразводного процесса. Вы – его друг. Чему мне радоваться?
-Кажись, ты с ума сошла, Ленка. Учились-то мы в месте с тобой, а не с ним. Да и разводишься ты не со мной. И Вадим не ко мне уходит. И вообще, я про историю эту впервые слышу!
Ленка оттаяла. Мы пошли на кофе, и она рассказала мне все, как было, «абсолютно объективно».
Так вот ребята…

Настроение сейчас - ожидательное



- Да-да, обычный проход в Другой мир. – Эммануил Григорьевич пожал плечами. – Что тут странного?
- Эээ… в Другой мир? В смысле, жизнь после жизни? – я был немного озадачен. Нет, конечно, я уже привык к разным чудесам и фокусам Лаборатории,… но чтоб настолько?
Эммануилу Григорьевичу явно нравилось ввергать меня в изумление. Что ж, у таких гениев могут быть свои причуды. А я уже горд и счастлив тем, что имею возможность иногда общаться со столь выдающимся человеком. Никаких Нобелевских премий не хватит, чтобы измерить его вклад в науку – но за лаврами он никогда не гонялся, нет, Эммануил Григорьевич не таков.
- Да причем тут это! Проход в Другой мир и путевка на Тот свет – разные вещи, милый друг, разные, – академик был доволен своим неуклюжим каламбуром.
- Другое измерение, наверное? – озарило меня.
-Хм, однако….. Как бы вам….Скажите, вы читали Блеза Паскаля?
- Нууу…
- И не читайте. Его теория про то, что все люди – это один вечно живущий человек, совершенно несостоятельна. И Другой мир – тому доказательство. Все мы живем на одной планете. Но каждый из нас обитает в своем мире. Наша планета, как соцветье одуванчика, буквально утыкана Другими мирами. Чем больше людей – тем больше Других миров. Идея не нова, но вот выразить это языком формул еще не удавалось никому, голубчик. Если наш мир частично совпадает с миром другого человека – мы называем это «пониманием». Слышали, иногда в популярных психологических передачах супруги жалуются: «Ах, мы перестали понимать друг друга, ах, мы совсем чужие»?. А все дело в том, что их личные миры, развиваясь по своим определенным законам, просто отклонились друг от друга. И все. Все противоречия, непонимания, недоразумения – родом именно отсюда, из разности первичного мира человека. Физика, любезный, просто физика, а не всякие там социологии, психологии и прочие псевдонауки. Так, извините, мне еще к профессору заглянуть надо…
Эммануил Григорьевич размашисто развернулся и исчез за дверью с красноречивой табличкой «Хода нет». Стихли его шаги за дверью, и в Лаборатории воцарилась звенящая тишина. Солнечный луч сверкал на чистейших мензурках. Я осторожно приблизился к странному объекту, который Эммануил Григорьевич назвал Проходом. В нем бесшумно шевелилось серое вещество – словно озеро ртути, поставленное вертикально. По поверхности пробегали неясные тени - расплывчатые силуэты людей, домов, машин, которые были где-то там. В Другом мире. Мозг отказывался верить в возможность подобного – и тем не менее, Другой мир был здесь. Рядом. Всего лишь в одном шаге. Я решился. Протянул руку к странной субстанции, потом зажмурился и сделал этот шаг.

а дальше?

             Точка критическая    
 Точка зрения                .




   Точка отсчета 



                 Точка зрения - 2     
 Точка опоры                 

Настроение сейчас - Человека узнают по взлету, ценят по полету, а обсуждают по падению.

Точка опоры
Пришла пора поставить последнюю точку. Точку опоры. Без нее ни землю не перевернешь, не выстоишь, не устоишь. Поэтому, стоят, как правило, на двух. Устоять, вообще, тяжелей всего. Даже просто стоять на месте – а ведь человеку, как правило, не стоится. Он всегда пытается захапать как можно больше места. На будущее, или как говориться, про запас. Отсюда происходят танцы, точнее их идея. И не происХОДЯТ, а «появляются», ибо ходить, прохаживаться, происходить – прерогатива человека. Человек охотно ходит, летает, ползает. Но очень неохотно стоит. Поэтому и нащупывает землю под ногами. Step by step. Вот из такой практики и возникли танцы. А также слова «стоп» «стоптать» и «степ».
Кстати, степь - самое обширное место для стояния. Поэтому степняки спокойнее и увереннее чем горцы, пораженные врожденным страхом оступиться, потерять точку опоры. И танцы у горцев скорее напоминают топтание на месте, кружение и прыжки через огонь позволяют себе только степняки.
Хотя на самом деле, все хореография, независимо от ландшафта, вытанцевалась из невозможности стоять на месте. Несмотря ни на что. Несмотря на страх упасть. Несмотря на риск потерять равновесие. Несмотря на то, что шаг вправо, шаг влево традиционно считается побегом, а по движущимся целям стреляют без предупреждения. А человек все равно идет. Хоть куда-нибудь.
А выбор направления движения – это привилегия избранных. Поэтому не важно – «вверх» или «вниз», важно сойти с месте, тронуться в путь. Ведь для этого нужно поменять точку опоры, т.е., по сути, найти ее заново. Движение состоит из непрерывного поиска и смены точек опоры. Потому двигаться так трудно. «Дайте мне точку опоры – и я переверну землю» - сказал Архимед, но даже не пошевелился. Ибо перевернуть землю значительно легче, чем повернуться самому. Пока движения глаз достаточно, чтобы видеть интересующие нас предметы – мы недвижимы. Но когда яблоко вдруг упадет с ветки у нас за спиной – тут уже приходится двигать ногами, дабы развернутся. Яблоко, как известно – искушение. А что, кроме искушения, может заставить нас сменить точку опоры?
Вот так и двигаемся по жизни – от искушения к искушению. Ритм усыпляет осторожность, убаюкивает этику, уменьшает страх. Надкусив первое яблоко, увеличиваешь темп. И вот уже рассматриваешь линию горизонта, намечаешь путь к нему. Самое большое искушение – не яблоко, а именно горизонт. Предел. Граница видимого мира. Ради него ты готов не только упасть, но и умереть. Готов понять, что не нужна тебе никакая точка опоры. Тогда рождается движение. Рождается отсчет. Начинается Жизнь.
Шаги сложатся в ходьбу, ходьба перерастет в бег, бег – в полет. Лететь, в принципе, лучше всего к свету… но не обязательно. Ибо полет прекрасен сам по себе…

Настроение сейчас - Нет на свете существа более неприкаянного, чем вышедший из моды кумир

Когда бурная личная жизнь переплетается с насыщенной рабочей, времени на Лиру практически не остается. Но как известно, флешмобный долг – дело чести. Итак, спешл фор Муля_Куролесова, эссе на тему:
Как сложно жить в стране, где премьер-министр - крашеное бландинко.

- Нет, говорить про женский интеллект – он насмешливо хмыкнул – это приблизительно то же, что рассуждать о красоте тумана над склонами Фудзи-ямы. Много слов про ничего.
- Ты не справедлив, - возмутилась она
- Я? Я абсолютно справедлив и объективен. Вся глубина женской души и ума – это всего лишь примитивная завлекалочка для самцов. Второй уровень после длинных ног и пышных сисек. Пока женщина все еще в поиске – она, возможно, будет рассуждать про литературу и музыку, про высокие душевные порывы, даже изображать некую бытовую философию. Заметь, я не говорю о пустышках и блондинках. Я сейчас говорю именно о тех, кого принято считать «интересными» или даже «умными» женщинами. Но! Стоит ей захомутать мужика – вся эта шелуха тут же становится ненужной. И что остается? Разговоры о прическе, о платье, о рецептах салатиков и супчиков, и, возможно, о детях. Ну, еще и жалобы на тяжкую женскую долю. Я не признаю интеллектом то, что отмирает после брака – даже не обязательно официального.
- Сексист, - пожала она плечом. – Если тебе проще считать женщин не-людьми – пожалуйста.
Она презрительно отвернулась и подумала: «Дождешься ты теперь от меня обеда, как же…»

Настроение сейчас - Контрасты провоцируют полутона.

Ей немного за 40, она родом из славного города Молодогвардейск Луганской области. И сама она такая молодо-гвардейская, бойкая и энергичная, какими бывают упитанные self-made women из провинции на пороге зрелости. Где-то между арбузными грудями у нее болтается мобильный, пиликающий каждые 15 минут. Она хватает его и орет зычным голосом – на редакторов, корректоров, сына и внуков. Орет одинаково громко и безобидно, изредка вставляя маты – но не по злости, а от широты души. Прелестная женщина, с такой можно и в разведку (если мобильный отобрать).
Она пишет «модные» статьи для глянца, которые сама называет «мочалковскими». Пишет, как правило, за хорошие деньги от производителя соответствующей одежды/косметики/духов и проч. Начитавшись этих статей, юные красавицы морят себя голодом, раскрашивают волосы и лицо, ковыляют на шпильках в гололед, отклячивают ненатурально попы и сиськи, дабы соответствовать высоким эталонам красоты. И мечтают при этом встретить хорошего самца, соответствующего тому же глянцевому идеалу, выскочить за него замуж и сидеть в «полной чаше».
А тетя Глаша тем временем, отчаянно жестикулируя свободной рукой, унизанной безвкуснейшими кольцами, орет в телефон: «Мусик, твою мать, я не поеду к словакам, там плохо кормят! В моем возрасте нельзя смотреть на лыжников, не подкрепившись. Схуяли я им буду такие деньги платить?»

Настроение сейчас - Не сходите с ума до полной его остановки во избежание травм окружающих.

Точка зрения-2

У меня нет точки зрения. У меня есть глаза, веки, зрачки и остальные офтальмологические детали – а точки зрения нет. Я вижу буквы на стенде окулиста (хоть и не все, увы), я умею складывать их в слова и предложения, у меня есть даже некоторые литературные воззрения. А точки зрения нет. Мне не удается выбрать позицию, с которой можно бы было видеть весь мир, как говорится, объективно.
И это притом, что на своем дао я не раз останавливалась, оглядывалась назад, пытаясь зафиксировать взглядом Содом и Гоморру прошедшего. Соляные столпы моих Йа теперь могут использоваться как отличные штативы для фотоаппаратов и видеокамер. Но основой для точки зрения они так и не стали. Чем дальше я двигаюсь – тем больше теряю фокус, вырывая из течения бытия то силуэт, то песчинку. Но ни одного мгновения не смогла я назвать столь прекрасным, чтобы сказать ему «Остановись». Пейзажи заключаются в рамки и вешаются на стену. От интерьеров остается в памяти вешалка для одежды, фрагмент чужого паркета и противно теплые тапочки. Лица расплываются в словесных портретах. Города вмещаются в пентаграммы схем общественного транспорта. От стран – визы в паспорте. Все.
Итак, соляные столпы – не лучшая основа для устойчивой точки зрения. Кое-кто, во имя счастья и стабильности, запасается при жизни монументами. Но... что можно увидеть, даже взобравшись на голову собственному памятнику? Какого-то сопливого поклонника, каких-то странного вида друзей, несколько визиток, тысячи смсок, пару гиг фотографий. Что еще? Пылится бесполезный телескоп и стыренный в театре бинокль, смотреть-то, собственно, нечего.
Возможно, дело в том, что никому не удается по-настоящему остановиться в этой жизни, чтобы навести фокус. Пусть даже от усталости, скуки, от нечего делать. Пусть даже от внезапного прозрения и осознания абсурдности движения, как такового. Идиотичности постоянного течения времени, мест, автобусов и кулинарии. Остановиться, протереть глаза, вспомнить все. И только тогда, из неподвижной позиции окинуть взглядом горизонт – и получить ту самую пресловутую точку.
Но все зря. Не дают остановиться даже на остановках, дышат в спину транспортные конкуренты. Даже на паркингах остановка платная, кратковременная, нежелательная. Даже знаки STOP обещают не остановку, а контролируемый въезд-выезд. Даже реклама «Последнего пристанища» гарантирует – нет, не конечную остановку, а только качественную упаковку для переселения на тот свет. И горы поминальных венков, которые подтверждают легальность миграции покойника, как штамп в паспорте в зоне ЕС. Движение – это жизнь, и стать статичным не получится.
А если разобраться, то каждый глаз – и правый, и левый – обладает своей собственной точкой зрения. И в то же время, у глаза нет ни малейшей причины эту самую точку обнародовать, а потому человек, обладатель двух глаз, от рождения дезориентирован стереоскопией собственного зрения – а значит, ни соляные столпы, ни монументы, ни оптика тут не помогут.
Если сама природа отказала мне в единственно верной точке зрения, значит, она и не нужна мне вовсе. Мне нужно много точек – и несколько тире. И тогда из меня получится отличная штука – «Сименс и Гальске» №1332. Какого-то там 1910 или 1915 года выпуска. Водонепроницаемое издание. Термостойкий. Взрыво- и экологически безопасный.
Передатчик азбуки Морзе.

Настроение сейчас - спортивно-ориентированное

а) каток;
б) лыжи;
в) рождественский турнир по теннису.

И пусть весь мир подождет!


Я вообще в этом году закончу праздновать или нет?

Настроение сейчас - Смотреть в будущее лучше, чем мечтать о прошлом

Вот тут я в прошлом году гадать изволила .
И что ж вы думаете? Сбылось! :)) Составить, чтоль, прогноз на следующий год?

Настроение сейчас - неприлично довольное

Сейчас время такое, что принято хоть пару строк черкнуть о годе уходящем и поприветствовать год новый.
И не зря - ведь старый год заслуживает пару добрых слов - по крайней мере от меня. Но катастрофически, катастрофически не хватает времени, чтобы расписать все по пунктам, чтобы вспомнить все светлые моменты и сказать спасибо всем, кому хочется.
А обойти молчанием тоже не могу, не имею права.
Ведь этот год подарил столько радости, столько тепла и неожиданностей, что отмахнуться от него, повернуться спиной и забыть было бы по меньшей мере неблагодарно. И что интересней всего - хотя осталось всего 2 дня, а невероятные сюрпризы и долгожданные радости все еще не заканчиваются, сыпятся как из мешка, как будто год не хочет меня отпускать. :)
Эти несколько строк, собственно, и должны зафиксировать мое состояние в вечности - я счаст-ли-ва.... :) Чего и вам всем желаю. Оказывается, для этого нужно так мало!
И лично я считаю, что следующий год будет просто восхитительным. Так должно быть. Так надо.

Настроение сейчас - И сменою радостей жизнь хороша

Дорогие друзья, извините, что я к вам обращаюсь :)
Но я очень люблю Новый год, да. Это немодно и не правильно, ибо, судя по общим излияниям, после 20-ти лет Новый год волшебным образом превращается в тыкву «праздник со слезами на глазах». Шампанское выдыхается, оливье прокисает, елка обсыпается, посему надо грустить и философствовать. А тем более сейчас, когда отовсюду грозно глядит пиздец, и под его ледяным дыханием отсырели все хлопушки и поблекло конфетти.
Но я, к счастью, принадлежу к племени блаженных идиотов, которые могут из обрывка серпантина соорудить себе праздник. И пока я изо всех сил торможу время, чтоб растянуть самые приятные – предпраздничные - дни «на подольше». А в среду уже будут звонить колокола, призывающие в костёл на мессу… Нет ничего приятнее, чем гулять под праздничный колокольный звон по нашим кривым средневековым улочкам.
А потом – проще простого. Вообразить снег, намастерить подарки, вытащить откуда-то докризисные запасы радости и удовольствия – и сильно пораздражать унылых реалистов, которые трезво глядят на мир. Они-то понимают, что я – всего лишь умалишенная, раз способна что-либо вещать про «счастливый новый год». В итоге мне весело, а им приятно, потому что они умные.
Ну и слава тебе господи.

Настроение сейчас - Смотреть на жизнь с точки зрения вечности – значит дорожить каждым ее мгновением.

Точка отсчета
Точкой отсчета может быть что угодно. Ибо сказано – тот, кому суждено быть повешенным, должен молиться на веревку и причащаться мылом. Ведь если б пришло ему в голову броситься с моста в реку, тонуть он будет весьма фигово.
Итак, точкой отсчета может быть любая произвольно заданная точка. Чаще всего ею считают дату рождения. («Дата» - какое ужасное обозначение момента появления на свет… Хуже может быть только дата круглая….). Но тут следует заметить, что точка отсчета предусматривает того, кто по крайней мене знает цифры и понимает, что такое «отсчет», не так ли? Только что рожденное существо, естественно, не только цифрами не оперирует - оно и памяти своей не властитель. И ничего не помнит про момент своего появления, а потому день рождения воспринимается как начало биографии только под давлением общественных конвенций.
Итак, можно выбрать точкой отсчета первое осознание собственного Я, первое детское воспоминание. Но вот психиатры заявляют, что детские воспоминания – зачастую фантомы, сконструированные в сознании ребенка взрослыми. Когда я смотрю на откормленного, ретушированного поросенка в колясочке (мое первое фото), разум отказывается признавать себя правопреемником этого бездумного аж до бессмысленности существа. В лучшем случае – это всего лишь куколка скарабея Йа, чей шарик моё Я вынуждено катить вместе с другими своими пожитками до конца своих дней. Ни написанное на обороте имя, ни достоверная дата, ни название города не кажутся мне достаточно убедительными, чтобы идентифицировать себя с этим незнакомым малышом, с которым мне не суждено встретиться. И только штамп фотоателье вызывает всплеск мутных вод памяти – портреты первоклассницы, а со временем и обладательницы альбома выпускников делались именно там. Полумрак, тяжелые шторы на окнах, механический Голем – аппарат на треноге, и мордатая тетенька с замашками прапорщика: голову выше! Сядь ровно! Не смотри в объектив!. Вот это уже все настоящее, ужасающее и кошмарное, как первая учительница. Но только никакого отношения к точке отсчета это не имеет. Не стоит первый попавшийся абсурд или нонсенс считать Точкой.
Люди истово верующие говорят, что настоящей точкой отсчета должна быть сама Смерть. Ибо лишь тогда начинается существование вечное, безо страхов и опасностей, без выездов на картошку и задержанной зарплаты, и – самое главное – без смерти. И уже не будет иметь значения, молился ли ты на веревку, или из упрямства полез топиться, и сколько усилий это у тебя отняло, или все-таки дождался естественного конца и родственники отправили тебя плыть в вечность в сосновом гробу. Лишь момент биологической смерти обладает всеми признаками абсолюта, необратимости и окончательности, что дает основание признать ее Точкой Отсчета, хотя на самом деле за ней никаких отсчетов уже не будет, ибо нафига вечности арифметика?
Но мы-то все еще здесь, мы ведь упрямые и умирать прямо сейчас не собираемся :). И вот именно из-за нашего великолепного упрямства, еще при жизни для кого-то, для немногих, в лучшем случае – для 2-3 безумцев, Точка найдется-таки среди знаков пунктуации этого поста, а Отсчет начнется сразу после окончания этой фразы
.