Не секрет, что вОроны тесно связаны с готикой. Многие хотят завести себе ворона, чтобы выглядеть готично, круто, пафосно... А многим просто нравятся эти величественные птицы. Каюсь, сама хотела завести ворона. До вчерашнего вечера очень хотела. Все, кто собирается завести "милую пташку", пожалуйста, прочитайте статью под катом, чтобы не совершать эту непоправимую ошибку.
А чтобы мой пост не выглядел бессовестным флудом, прикрепляю понравившуюся мне картинку, хоть на ней и нет воронов.
После возвращения Константинополя в 1261 г., воссоздание имперского флота поставило перед Михаилом VIII проблему набора кадров. Первые византийские экипажи были сформированы из гасмулов, происходивших от смешанных браков латинян (чаще всего, итальянцев) и гречанок, а также из цаконцев (лаконцев). Византийский историк Пахимер сообщает, что «на кораблях его [Алексея Филанторопина] для сражения назначено было мужественное племя гасмуликийское, называемое же проселонами, употреблялись для гонки судов, и, к тому же, имел у себя Лаконцев, которых державный выселил из Пелопоннеса, опустошил с ними острова и привез царю много неприятельского богатства». Никифор Григора, характеризует гасмулов следующим образом: «Они усвоили себе характер и Римлян, и Латинян; так что от Римлян приобрели хладнокровие в битвах, а от Латинян – отвагу».
Большая часть гасмулов считалась греками. Однако, если этого требовали их интересы, они легко забывали о своем греческом происхождении и становились венецианскими или генуэзскими гражданами. Если же они не находили себе подходящего дела в качестве наемных воинов или моряков, то так же легко превращались в пиратов. В Венецианских претензиях 1278 г., например, среди пиратов фигурирует некий Якоб Гасмул, среди разбойников – Федор Насмул.
Что касается «лаконцев, недавно прибывших к царю из Пелопоннеса, которых на простом, испорченном языке называют цаконцами», то этот термин не совсем ясен. Их отождествляли с лаконцами, македонцами, славянами, греками из Южной Италии и даже павликианами.
Численность византийского флота быстро возрастала. Если в 1262 г. он насчитывал 50-60 судов с экипажем 3000-3500 человек, то в 1275 г. – не менее 80 кораблей с экипажем 16000 человек. Вероятно, цифра 16000 все же является завышенной.
Основным источником сведений о византийском пиратстве времени правления Михаила VIII Палеолога (1261-1282) является документ Judicum Venetorum in causis piraticis contra Graecos decisiones (сокращенно – Decisiones piraticae), – список претензий Венецианской республики к византийскому императору с требованием выплаты компенсации за причиненный ущерб. Документ включает 170 случаев пиратства, большая часть из которых относится к акватории Эгеиды, за период с 1268 по 1278 г. И это не считая разбойных нападений на суше.
Судя по приведенным в источнике именам, в своем большинстве морские разбойники не были греками. Андреа Гафоро, Казальдо, Альберто происходили из Генуи, Роландо – из Пизы, Никола – из Салерно, Прандо – из Пизы, некий Иоанн носил прозвище Ломбардец. Неизвестно, имел ли что-либо общее Булгарино с Болгарией, и откуда происходил пират Саладин.
Наиболее часто в этом документе упоминаются Роландо (6 нападений), Андреа Гафоро (Гаффоро) (7 нападений), Иоанно Делькаво (де ло Каво) (17 нападений), Иоанн (Джованни) Сензараксон или его родственники (28 нападений).
Византийцы, впрочем, тоже встречаются, и нередко. Вероятно, греками были дука Патр Калогиан, Никита Лео с Родоса, Гиракис, Барнабас, Хартополос. Иногда в документе приводятся расплывчатые формулировки: «люди из Самофракии», «люди с Фасоса», «судно с Кеоса», «два императорских корабля», «корабли императора». Среди пиратов фигурируют и три знатных греческих фамилии из Монемвасии: Демонояннис, Мамонас и Софианос.