Дата публикации – 1.10.2008 г.

О Владимире Высоцком вспоминает
Роман Андреевич КАРЦЕВ

[224x] М.Ц. – Михаил Михайлович Жванецкий сказал мне, что Вы и Виктор Ильченко выступали вместе с Высоцким. Где и когда это было?
Р.К. – Это было в Ташкенте за два месяца до смерти Высоцкого, в мае 1980-го. Была жуткая жара. Мы работали по отделениям, работали по три концерта в день. Потом он улетал на съёмки, оттуда летел в Москву на спектакли. Возвращался в Ташкент и снова работал с нами. Так что график был очень напряжённый.
Иногда мы с ним ночами болтали. Мы жили в одной гостинице, Володя ночами плохо спал, так что говорили обо всём на свете.
С Высоцким мы были знакомы давно, мы часто выступали на "Таганке". После премьерных спектаклей у них бывали посиделки, куда нас приглашали. Я у них как-то играл свой моноспектакль. В других театрах его запретили, а Любимов сказал: "Будешь играть". Володя этот спектакль видел, и потом мне говорили, что он очень хорошо отзывался.

М.Ц. – А когда Вы познакомились с Высоцким?
Р.К. – Очень давно. Сейчас подумаю... Мы начали в Москве бывать где-то с 1962-1963 года. Кажется, Высоцкий на "Таганке" появился не с самого начала, там тогда буйствовал Губенко, был главный на всех ролях. Потом появился Высоцкий, начал играть Хлопушу, другие роли...
М.Ц. – Высоцкий в Театр на Таганке пришёл в сентябре 1964 года...
Р.К. – Ну я не помню точно по годам... Думаю, что мы познакомились, примерно, году в 1965-м. Часто мы встречались в гостях у капитана Анатолия Гарагули.
М.Ц. – В Одессе?
Р.К. – Нет, в Москве. Когда Гарагуля приезжал в Москву, то часто устраивал встречи в гостинице "Москва" в "люксе" на двенадцатом этаже. Приходили туда поэты, писатели, вечера проходили при свечах. И мы там выступали, и Володя приходил. Встречи наши были всегда очень тёплые, но нечастые. А вот за два месяца до его смерти мы работали в концертах. Потом я приехал в отпуск в Одессу и по "Голосу Америки" услышал о смерти Высоцкого.

М.Ц. – Об этих ваших совместных концертах до сих пор я никогда не слышал. Значит, дату их – май 1980-го года – Вы помните абсолютно точно?
Р.К. – Да, абсолютно точно.
М.Ц. – Расскажите, пожалуйста, побольше о тех выступлениях: кто их организовывал, в каких залах выступали?
Р.К. – Кто организовывал, я не помню. У Володи были свои администраторы. Может быть, они нас с Ильченко пригласили? Не помню... Но это были выступления не от Росконцерта и не от Москонцерта. Наверное, было всё организовано частным порядком. Где мы выступали, я тоже не помню.
М.Ц. – Может быть, во Дворце спорта?
Р.К. – Нет, были какие-то другие залы. Я вот эти вещи никогда не помню.

М.Ц. – В каких ещё городах Вы встречались с Высоцким?
Р.К. – Мы встречались в Ростове, там "Таганка" была на гастролях и мы тоже выступали. Мы жили вместе в одной гостинице. Встречи были всегда очень душевные. Володя очень уважал нас, а мы его. По вечерам после их спектаклей и наших концертов все встречались – и Володя был, и другие актёры. Мы "Таганку" очень любили тогда, этот театр был близок нам по духу.

М.Ц. – Каким Вам запомнился Владимир Высоцкий?
Р.К. – Мне запомнилось его очень интеллигентное, тактичное поведение. Казалось бы, в его положении можно было бы и выпендриваться, но ничего такого не было. Он больше нас расспрашивал, чем говорил о себе. Особенно много расспрашивал в Ташкенте. Там мы могли общаться спокойно, без спешки, без шума и гама.
Физически он был очень крепкий человек. Видимо, он всё-таки "подкачивался", когда время было.

М.Ц. – Театральные роли Высоцкого Вам запомнились?
Р.К. –

Дата публикации – 15.09.2008 г.

О Владимире Высоцком вспоминает
Михаил Михайлович ЖВАНЕЦКИЙ

[220x] М.Ц. – Не помните, когда Вы познакомились с Высоцким?
М.Ж. – Не знаю, совершенно не помню.
М.Ц. – А что если нам оттолкнуться от конкретного события? Существует подписанный Вами документ, я Вам его прочитаю:
"Московский государственный Мюзик-холл. 1 июня 1972 года.
Уважаемый Володя! 25-го мая мы с гл. режиссёром нашего театра Роланом Быковым были у Александрова Г.П. и получили официальное разрешение на Ваши выступления в спектакле Московского Мюзик-холла вместе с Мариной.
Нам кажется, что творческая ситуация сейчас будет значительно интереснее, чем раньше.
Приходите в 15 часов в Росконцерт 5 июня 1972 года на худ. Совет".
Этот документ подписан Л.Звягиной и Вами. О каком спектакле идёт речь?
М.Ж. – Я уже не помню, кто такой Александров... Была идея спектакля "Москва – Париж". Задумка была в том, чтобы на русском языке вёл спектакль Володя Высоцкий, а на французском – Марина Влади, и чтобы этот спектакль шёл в Москве и в Париже. Звягина была художественным руководителем Мюзик-Холла, а я был режиссёр.
Значит, говорите, это было в 1972 году? Ну мы с Володей были знакомы раньше. Наверное, года с 1968-го. Я помню, мы встречались в Болшево, там был семинар авторов "Фитиля". Туда приехал Володя Высоцкий с Ваней Дыховичным, который был тогда женат на дочери члена Политбюро Полянского.
Вы знаете, я как-то всегда вспоминаю события по тому, что я тогда ел. В тот раз Володя с Ваней привезли корзинку цэковских продуктов – папайя, потом какие-то пятиконечные фрукты, киви…

М.Ц. – А чем же кончилась задумка с участием Высоцкого в спектакле Мюзик-Холла? Как я понимаю, спектакль не пошёл.
М.Ж. – Да, он не пошёл. Вы понимаете, Марина была твёрдым и надёжным партнёром для советских органов, а Володя был совершенно нетвёрдый партнёр. То ли он в Париже встретился с кем-то нежелательным – это вполне возможно... И таким образом, идея спектакля повисела в воздухе, а потом её окончательно зарубили. Просто затихло – и всё.

публикуется впервые - 3.09.2008 г.

Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2008)

Двадцать четыре часа
из жизни Владимира Высоцкого
(Высоцкий в Мадриде)

        "Где ты предлагаешь отмечать в этом году годовщину нашей свадьбы?" – недавно поинтересовалась моя жена. – "А где бы ты хотела?" – спросил я.

        Супруга, как выяснилось, хотела на Карибское море. Признаюсь честно, энтузиазма эта идея у меня не вызвала – там десятки островов, и все они выглядят одинаково. Антигуа похож на Доминикану, как Санта Лючия на Ямайку. Повидав дюжину из них, я получил достаточное представление о предмете. Для отпуска хотелось бы большего разнообразия...

        Опуская ненужные подробности, скажу, что, в конце концов, удалось уговорить жену отправиться в Испанию. Почему именно туда? Ну, во-первых, потому что там галерея Прадо, древние церкви в Толедо, Авиле, Сеговии, усыпальница королей в Эскориале и многое другое, а во-вторых... Ну да, конечно, – потому что в Мадриде однажды в 1975 году проездом был Владимир Высоцкий.

        Информация о пребывании Высоцкого в Мадриде содержится всего в двух источниках – одна строка в книге А.Демидовой*1 и одна страница в книге М.Влади.*2 Негусто, но воспользуемся тем, что есть.

        М.Влади вкратце излагает обстоятельства того, как Высоцкий оказался за пределами мадридского аэропорта. По её словам, в Мадриде у них была пересадка на самолёт, летевший в Южную Америку. Вышло, однако, так, что вылететь вовремя самолёт не мог из-за технической неисправности. Починка продолжалась так долго, что супруги не рискнули лететь в этот вечер и предпочли отложить полёт до следующего дня.

        Высоцкому повезло – усталый полицейский не заметил, что в его паспорте отсутствует виза на въезд в страну, и выпустил его в город, где он провёл почти сутки – вечер, ночь и почти весь следующий день до отлёта. Я поставил себе задачу выяснить, что же успел увидеть Высоцкий в эти двадцать четыре часа.

        С воздуха на Мадрид и его пригороды смотреть неинтересно – выжженная глинистая почва, и лишь кое-где видно немного зелени. Аэропорт, как заметила в своей книге М.Влади, похож на все остальные. Начало визита в Испанию не предвещало ничего интересного...  

        По словам М.Влади, в аэропорту они ждали шесть часов и покинули его, когда было уже очень поздно. С большой долей вероятности можно предположить, что они уехали ближе к полуночи, отправившись в город на такси.

        Смотреть по дороге тоже особенно нечего, за исключением, пожалуй, одного. До центра города соблюдающий правила движения средний водитель доедет минут за сорок, но мадридские таксисты проезжают это расстояние меньше, чем за полчаса. На знаки ограничения скорости внимания здесь никто не обращает. На такие "мелочи", как включение поворотника при перестроении из линии в линию, или оценку своих манёвров при помощи зеркал – тоже. Полагаю, что любившему быструю и бесшабашную езду Высоцкому, посмотреть на трюкачества мадридских водителей было интересно, но лично я предпочёл пристегнуться ремнём безопасности.

        "Всё тебе нравится: старый город, где мы ужинаем, гуляющие люди, вышедшие подышать после жаркого дня, ресторан "Фламенко", где мы сидим до самого утра и слушаем песни", – пишет М.Влади.*3 Эта фраза для нас ключевая. Проанализируем её буквально по слову.

Дата публикации – 18.06.2008 г.

О Владимире Высоцком вспоминает
Лев Константинович ДУРОВ

[180x] М.Ц. – В интервью журналу "Театр",*1 которое Вы дали в 1986 году, Вы говорили, что встретили Высоцкого в Новокузнецке в 1973 г. после спектакля "Трибунал".
Л.Д. – Да, было такое. Я гастролировал там. Не со своим театром, а один. В их спектакле я играл главную роль. А Володя там параллельно выступал с концертами. У нас даже была общая афиша: "Концерты Владимира Высоцкого. Гастроли Льва Дурова". Где-то она у меня лежит...

М.Ц. – То есть, Вы выступали в одном помещении – в Драматическом театре?
Л.Д. – Там и ещё в Междуреченске. Мы туда съездили на совместный концерт.
Там была забавная ситуация. Был там начальник отдела культуры по фамилии Курочкин. Замечательный мужик, чудо просто. Добрейший, интеллигентнейший человек. И вот после Володиных гастролей его вызвали в Москву на ковёр. Вы же знаете, конечно, что после Володиных гастролей в Новокузнецке был скандал.*2
Вызвали его и говорят: дескать, покайтесь по поводу организации концертов Высоцкого, иначе Ваши дела очень плохи. Он говорит: "Понимаете... Ну как я могу покаяться, когда начальник Госбезопасности области на вертолёте прилетел специально, чтобы послушать Высоцкого, и просил меня оставить билеты. Первый секретарь обкома тоже прилетел на вертолёте..." И назвал он таким образом начальников десять, которые на вертолётах слетелись на Высоцкого. – "Ну как мне каяться?" Тогда ему сказали: "Вот что, Курочкин... Вали отсюда!"

М.Ц. – До встречи в Новокузнецке Вы с Высоцким были знакомы?
Л.Д. – Ну как... Кивались, конечно. Бывали всякие забавные сцены. Помню, я был на премьере "Вишнёвого сада" и поздравлял его с ролью Лопахина. Мы стоим за кулисами, я говорю: "Володя, ты замечательно играешь!" Вдруг он прыгнул от меня в свою гримуборную и дверь захлопнул. Вижу – идёт Любимов. Я ему говорю: "Юрий Петрович, я Вас поздравляю с замечательным спектаклем". Любимов на меня долго молча смотрел... Потом удалился.
Володя выглядывает: "Ушёл?" – "Ушёл, – говорю. – А что такое?" – "Да если бы он услыхал, что ты меня хвалишь, мне не жить!"

М.Ц. – Когда я работал над статьёй о фильме "Вооружён и очень опасен", то разговаривал с Людмилой Сенчиной. Она говорила мне, что Высоцкий часто появлялся на съёмочной площадке. Вы его видели там?
Л.Д. – Нет, ни разу.

М.Ц. – А на картине "Ветер "Надежды"", в которую Высоцкий написал несколько песен, а Вы сыграли роль поляка-мореплавателя, встречались?
Л.Д. – Нет-нет. Это же всё кино. Я сам там снимался один день. Или полтора дня, максимум. Там тоже у меня была замечательная история. Я сам придумал себе эпизод, что я купаюсь в море, держась за фал.
Говорухину это понравилось, мы снимаем... Говорухин сидит в лодке, с трубкой в зубах, в панаме – и с гаремом. Такие вокруг него красавицы-манекенщицы. А море довольно прохладное...
Я уже синий, а Говорухин мне кричит: "Дуров! Приготовься! Сейчас мы будем снимать твой самый длинный проплыв". Я ему говорю: "Слава! А пошёл ты на... Хочешь снимать – плавай сам! Вместе со своим гаремом!" А когда я вылез на берег, народ, который толпился вокруг, встретил меня овациями. Потому что звук был отлажен хорошо, и вся Ялта слышала мой дивный монолог. Говорухин не разговаривал со мной потом года три... И песня Высоцкого "Мореплаватель-одиночка" в фильм тоже не вошла.

25.11.2007 г.
Беседу вёл Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2008)
_______________________________________________

1. "Два взгляда на одну проблему" // Беседу вела Н.Шехтер.

Дата публикации – 04.06.2008 г.

О Владимире Высоцком вспоминает
Виталий Петрович БЫВШЕВ

[360x] М.Ц. – На одной из фотографий, сделанных в 1947-1948 гг. в Германии, Вы запечатлены рядом с маленьким Володей Высоцким, а на другой – Высоцкий и Вы с братом.
В.Б. – Эти фотографии сделаны в городе Эберсвальде. Мы учились в одной школе, Вова был на класс старше меня. Мы оба 1938 года рождения, но он был январский, а я – октябрьский. Мой старший брат Геннадий, который, к сожалению, умер, учился с Вовой в одном классе, но дружил с ним больше я.
Мы жили вместе в Эберсвальде года три. Дома наши были соседними. У моего отца был особняк и рядышком стоял дом Высоцких. Фотография, где мы с Вовой возле велосипеда, сделана как раз между нашими домами. Названия улицы уже не помню. Там жило всё городское немецкое начальство, включая бургомистра. Улица была тупиковая, она в лес упиралась. По правой стороне жили немецкие начальники, а по левой – семьи советских офицеров.

М.Ц. – В школе, где Вы учились, было много учеников?
В.Б. – Много. Мне сейчас уже трудно всё припомнить, но в основном, это были ученики начальных классов. Я там пошёл в первый класс и учился до третьего.

М.Ц. – Существует фотография, снятая возле школы в Эберсвальде осенью 1947 года. На ней несколько десятков учеников сфотографированы вместе с учителем А.Кутюхиным. Создаётся впечатление, что дети там разного возраста. В этой школе с одним учителем занимались несколько классов или у каждого класса был свой преподаватель?
В.Б. – Нет, занимались мы не все вместе. У нас, вот я помню, была женщина-учительница, имени, конечно, не вспомню. Если все сфотографированы вместе, так, может быть, собрание какое-то было или праздник.

М.Ц. – В Эберсвальде дети советских офицеров общались только между собой или с немецкими сверстниками тоже играли?
В.Б. – Нет, с немецкими детьми мы практически не общались. Иногда с ними дрались, но они боялись очень нас. Так что никаких контактов с немцами не было. Во всяком случае, у нашей компании.

М.Ц. – В какие игры вы играли?
В.Б. – Самая любимая игра была такая: ходили по лесу и собирали оружие. Автоматы, гранаты, пистолеты. Однажды мой отец обнаружил в нашем подвале двадцать четыре немецких "шмайсера", которые наша компания – Вова, мой брат Геннадий и я – туда притащили. Естественно, отец нас с братом за это выпорол. Но игры такого рода продолжались – оружие и патроны интересовали мальчишек больше всего.

М.Ц. – Вам запомнился товарищ детских игр Володя Высоцкий?
В.Б. – Как Вам сказать... Запомнил я его голос. И вот в середине шестидесятых годов я начал слушать на магнитофоне какие-то песни. Слушаю и чувствую – это Вова. Спрашиваю: "Кто это?" Мне говорят: "Владимир Высоцкий". Вроде, тот самый. А может, и нет... Мы же связь с ним потеряли после того, как наши семьи вернулись из Германии, потому что он жил в Москве, а я в Ленинграде.
И вот однажды пошёл я на концерт Театра на Таганке. Это был 1967 год, они тогда гастролировали в Ленинграде, а концерт давали в ДК имени Ленсовета на Театральной площади. Я тогда учился в кораблестроительном институте, рассказал однокурснику, что дружил в детстве с одним Вовой Высоцким. Он меня и подговорил: "Пойдём на концерт. Может, это как раз тот самый?"
Подъехали мы. Я встал у входа, – и он идёт. Я ему говорю: "Вова, привет!" Он на меня взглянул – "Виля! (меня так в детстве звали) – пошли со мной!" Потом говорит: "Тебе контрамарки?" Я ему: "Да, дай две штуки". Он мне дал контрамарки и сказал: "Ты после концерта не уходи никуда, подожди меня у служебного входа".
Потом мы встретились, обменялись телефонами и с тех пор начали видеться иногда, когда он в Ленинград приезжал. Я потом несколько раз устраивал ему концерты. В общем, поддерживали отношения.

М.Ц. – Так что же было после концерта в ДК имени Ленсовета?
В.Б. – Я его повёл к нам домой. Жил я тогда вместе с родителями возле Таврического сада.
М.Ц. – Адрес назовите, пожалуйста.
В.Б. – Точный адрес – улица Парадная, дом 4, квартира 1. Это четырёхэтажный дом, он построен для преподавателей Академии связи, в которой работал мой отец.