Мы приехали на Балатон. Гуляли весь день по берегу, кормили лебедей. Вечером пришли домой, а поселились мы на вилле в окружении сосен. Рядом железная дорога, поезда шумят.
Женя спрашивает вдруг:
- А можно принести домой Балатона?
Я:
- Да, можно.
Женя:
- Ура, у нас будет жить Балатон! А что это такое?
Я:
- Это озеро.
Женя задумалась. Я думаю, Балатоном можно назвать огромного меланхоличного кота. Олег говорит, что кот при этом должен быть рыжим, но тогда мы назовём его Паприкаш.

В чатике написали, что в подъезде ошивается британский кот грязнющий, вот бы его спасти. Договорилась, что можно его у нас помыть и отвезти к врачу. Поехала, словили. Ехал и молчал. Во время мытья молчал, махал лапами несурово. Сошло сто слоёв грязи, оказался белым с тёмными лапками и хвостом. Во рту что-то сгнило, текло по шёрстке, пахло бомжом - из этого сделали вывод, что во время скорого наступления жары сгниёт окончательно. Договорились с вететринаром, поехали вечером с Женей. По дороге не сдержался, испачкался, смотрел исподлобья. Ветеринар расписал план лечения на тыщу шекелей. Согласилась, оставила лечиться. Женя запомнила, что прошлый раз, когда мы возили другого кота к врачу, ходили в магазин. Пошли в магазин, купили питы, шоколадку и пакет апельсинов. На вершине горы, где находится ветклиника, жуткая холодища, облака зацепляются прямо за крыши домов, ветер дует над горой Кармель. Через полтора часа забрали спящего кота. В местном чатике за вечер собрали больше половины оплаченного. Кот спал - и мы спали. Утром всех отправила в школу и сад, собрала кота и отвезла его обратно к женщине, у которой поймали - она решила его пока приютить. Из вонючего бомжа кот превратился в меланхоличного мордатого негодяя, разлёгся, видно, что мы его бесим все. Вышла на жаркую солнечную улицу. Раз уж оказалась рядом, пошла на рынок. Купила апельсинов, бананов, клубники и яблок. На рынке ор, толкотня, песчаное марево над домами - пришёл шарав, горячий ветер, который дует из пустыни. Поехала домой вдоль порта. Где я, кто я... Радио играет, солнце светит, ракеты не летят! Как хорошо!

В нашей компании тех, кто возится с темой ополчения, был один человек, поисковик-одиночка. Частенько брал с собой металлоискатель и лопату и уезжал один бродить по "нашим" местам под Вязьмой. Ну, не совсем прям по моим, мои-то под Ельней, но это всё равно одна и та же история осени сорок первого года. После возвращения писал подробнейшие отчёты и публиковал их: сегодня я решил проверить такую-то версию, нашёл в немецком документе такую-то строчку, привязал к карте, прошёл, тут сигнал, нашёл кружку, гильзы... Иногда находил бойцов - но очень редко. А перекапывал земли - много. И вот выехал первый раз в этом сезоне в "поле", припарковал машину, отошёл немного, начал искать... И через пару дней там его нашли, когда забеспокоились, что не возвращается, на звонки не отвечает.
У него старенькая мама, дочка - а он раз - и ушёл в "наш" сорок первый год. Теперь знает ответы на все загадки - или эти ответы уже больше не важны для него.
Куда хочешь меня отвези - а я тоже хотела бы умереть именно так и именно там.
Но, если вдруг какая балалайка, то на этот случай я тоже подготовилась.