В.А. Антонов (все статьи автора)http://www.en.srednieveka.ru/author/id28

При нескольких документах, датированных декабрем 1375 – ноябрем 1376 г., сохранилась первая печать будущей правительницы скандинавских стран Маргреты (Маргариты) Датской (1353-1412) . На ней изображена восседающая на троне королева в окружении четырех щитов с гербами королей Норвегии (лев с топором), Дании (три льва) и Швеции (лев и скошенные балки) эпохи династии Фолькунгов (1275-1364), а также герцога Ютландского, или Шлезвига, (два льва) (ил. 1-2) . В надписи, которая окружает эту художественную композицию, Маргрета представлена титулом «Божией милостью королева Норвегии и Швеции» .

Иконография и легенда данной печати неоднократно привлекали внимание историков. И, по обыкновению, присутствие на ней гербов объяснялось желанием Маргреты не только проиллюстрировать титулы «королевы Норвегии и Швеции», которые она носила как жена короля Норвегии (с 1355 г.) и Швеции (с 1362) Хокона Магнуссона (1338-1380), но также символически обозначить притязания на власть в Датском королевстве и герцогстве Ютландском. Четыре герба, которыми представлялась Маргрета, истолковывались как наглядное выражение ее политических устремлений и даже рассматривались как свидетельство якобы уже тогда намечавшейся унии скандинавских государств .

Действительно, политические обстоятельства в трех скандинавских королевствах и в герцогстве Ютландском, при которых первая печать королевы Маргреты употреблялась, создавали почву для подобных толкований.

Так, в 1375-1376 гг. супруг Маргреты, король Норвегии Хокон VI по-прежнему претендовал на престол Швеции, который он занимал в 1362-1364 гг., но которого лишился по воле шведских вельмож, пожелавших иметь королем герцога Альбрехта III Мекленбургского (1364-1389) . По этой причине Хокон носил титул «короля Швеции» и, помимо норвежского герба, герб своих предков – шведских королей из династии Фолькунгов . Следуя старинному обычаю, титулами и гербами мужа обозначалась и Маргрета.

В начале 1375 г. умер герцог Ютландский Хенрик (1364-1375), не отставив потомства. Ближайшей его родственницей и, как следствие, наследницей являлась королева Маргрета, поскольку ее мать, датская королева Хельвиг (ум. 1374), происходила из рода герцогов Ютландских и была родной теткой герцога Хенрика. Но в 1375 г. обнаружились и другие претенденты на герцогскую власть в Шлезвиге, а именно графы Гольштейна и Стурмарна (с 1340 г.) родные братья Генрих II (ум. 1386) и Клаус (ум. 1397), также состоявшие в родстве с угасшей династией герцогов Ютландских .

Вскоре после смерти герцога Хенрика, 24 октября 1375 г. умер отец Маргреты король Дании («датчан, славян и готов» ) Вальдемар IV, последний мужской представитель датского королевского рода Эстридсенов (1047-1375). Это обстоятельство обусловило то, что «королева Норвегии и Швеции» на исходе 1375 г. приняла дополнительный титул «дочь и наследница незабвенной памяти господина Вальдемара, некогда короля датчан» . Но поскольку престол Дании могло занимать только лицо мужского пола, королева Маргрета стала добиваться датской короны для своего и короля Хокона малолетнего сына Олафа (1370-1387). При достижении этой цели, осуществившейся в мае 1376 г., Маргрете, однако, пришлось столкнуться с другим претендентом на престол Дании – сыном её старшей сестры Ингеборг (ум. около 1370) герцогом Альбрехтом IV Мекленбургским, племянником короля Швеции Альбрехта .

Таким образом, казалось бы, есть достаточные основания считать гербы на печати королевы Маргреты символами ее политических настроений конца 1375 г., когда, как считается по умолчанию, была изготовлена и самая эта печать. Однако приведенные «основания» могут быть поставлены под вопрос, хотя бы уже потому, что не подкрепляются другими доказательствами в отношении принятого времени создания первой печати Маргреты. Действительно, тот факт, что самый ранний документ, при котором печать сохранилась, датирован 7 декабрем 1375 г., еще не может служить доводом в пользу того, что эта печать была изготовлена только после смерти короля Вальдемара, то есть не ранее конца октября того же года. Королева Норвегии и Швеции, по тогдашнему обыкновению, вполне могла обзавестись собственной печатью и значительно раньше, возможно, еще в начале 1370-х гг., когда появляются ее первые грамоты . Примем, кроме того, во внимание и то обстоятельство, что на печати Маргреты отсутствуют какие-либо словесные свидетельства об ее притязаниях на отцовское наследство, тогда как в документах, которые она издавала с конца 1375 г., «королева Норвегии и Швеции» называлась «наследницей» короля Вальдемара.

Но не только это наблюдение ставит под сомнение политический мотив изображений гербов на первой печати королевы Маргреты. Имеется и более серьезное возражение такого их истолкования. Оно исходит из понимания традиционных представлений, которые вызывали желание изображать гербы на печатях жен государей стран Западной Европы, начиная с XIII в.
Именно с этого столетия у жен западноевропейских правителей вошло в обыкновение употреблять «гербовые» печати. В XIII-XIV вв. на них чаще всего изображались два гербовых щита или, кроме того, два шлема, которые, конечно, не являлись образами «оружия» самих владелиц печатей . По средневековым понятиям, это или любое другое оружие могло принадлежать только мужчинам, поскольку исключительно за ними признавалось право быть воинами. В высокое и позднее Средневековье оружие (щит и шлем) являлось обязательным атрибутом рыцаря, в жизни и в искусстве характеризовало его типический образ. Стало быть, лишь «оружие» мужчин могло представляться на печатях женщин. Доказательством тому служит и тот факт, что на печатях государынь, содержавших изображения «гербового» оружия, писались только их имена и титулы. В то же время на печатях государей обычно указывалось имя владельца щита или шлема: например, «щит Вальдемара, Божией милостью короля датчан и славян и герцога Эстонии» или «шлем Вальдемара, Божией милостью короля датчан и славян», каковые надписи читаются на печатях короля Дании Вальдемара IV .

Каким же мужчинам в таком случае принадлежало «гербовое» оружие на печатях западноевропейских государынь? Ответ давно известен. То были символы мужей и отцов владелиц печатей. И можно отметить, что «гербовая» иконография печатей замужних дочерей и жен правителей скандинавских стран никогда не противоречила данному правилу, чему находим доказательства в сохранившемся сфрагистическом материале.

Самый ранний факт использования «гербовой» печати представительницей скандинавских королевских семей датируется 1237 г. (ил. 3) . В этот год «София, госпожа Ростока» (domina de Rostok), жена «господина» Генриха Борвина III Ростокского, представителя рода князей Мекленбурга, и дочь короля Швеции Эрика X Кнутссона (1210-1216) , употребила печать, на которой изображен типический образ государыни и два щита. Один из щитов, помещенный справа от женской фигуры, заключает герб мужа (гриф), другой, расположенный по левую от неё сторону, – три льва, которые в 1237 г. являлись символом короля Швеции .

Другая «принцесса», Рикса (ум. около 1308), дочь короля Дании Эрика V (1259-1286), была выдана замуж за «господина Славии» (dominus Slavie) Николая Верлейского (ум. 1316), происходившего из боковой ветви рода князей Мекленбургских . И на ее печати, сохранившейся при одном документе 1301 г. (ил. 4) , изображена женщина, держащая правой рукой шлем мужа, а левой шлем отца, несущий рога с павлиньими перьями; кроме того, ниже рук видим, справой стороны, щит мужа, заключающий турью голову, слева, щит с тремя львами – гербом датских королей. В документе и в легенде печати Рикса представлена как «госпожа Славии, дочь короля Дании» . Очевидно, что именно этот титул иллюстрировало «гербовое» оружие верлейского государя и датского короля.

В самой Дании обычай помещать изображения гербов («гербового» оружия) на печатях королев утвердился только в первой половине XIV в. Так, на печатях Мехтильды Голштинской, жены короля Абеля (1250-1252), Маргреты Померанской, жены Кристофера I (1252-1259), и Агнесы Бранденбургской, жены Эрика V, «оружие» еще отсутствует . Но на печати Хельвиг Ютландской (1347 г.) , в 1340 г. выданной замуж за короля Вальдемара IV, обнаруживаем сидящую на троне королеву, справа от которой находится щит с тремя львами – гербом супруга, а слева щит с двумя львами – гербом отца, герцога Ютландского Эрика II (1312-1325). Та часть печати Хельвиг, на которой был начертан титул, не сохранилась. Однако в документе, при котором эта печать уцелела, жена короля Вальдемара представлена как «королева датчан и славян» , то есть титулом, который соответствовал титулу ее супруга до 1362 г.

Находим «гербовое» оружие мужа и отца также на печатях Рикардис Шверинской, жены брата королевы Хельвиг, герцога Ютландского Вальдемара V (1325-1364) . На первой ее печати (1358 г.) изображена та же художественная композиция, которую мы видели на печати Софии, «госпожи Ростока». Только теперь шлемы и щиты обозначены символами мужа и отца Рикардис: справа от женского образа изображено «оружие» герцога Вальдемара V, слева – графа Гунцелина Шверинского и Текленбургского. На второй печати (1373 г.) шлемы отсутствуют, щиты же, которые держит герцогиня, заключают по-прежнему гербы мужа и отца. И на печатях, и в документах жена и позднее вдова (с 1364 г.) герцога Вальдемара V обозначена титулом «герцогиня Ютландии» или «герцогиня Шлезвигская» .

От XIV в. известны, кроме того, «гербовые» печати представительниц королевских семей Норвегии и Швеции. Из них три печати принадлежали Ингеборг (1301-1361), дочери норвежского короля Хокона V (1299-1319) . Ее первым мужем был герцог Эрик (ум. 1318), сын короля Швеции Магнуса Биргерссона (1275-1290). Поэтому на первой печати (1318 г.) Ингеборг образ государыни держит два знамени с гербами отца и мужа норвежской «принцессы»: на одном, в правой руке, изображен герб короля Норвегии, на другом – герб королей Швеции из рода Фолькунгов. Под руками женского образа помещены также шлемы отца и мужа (ил. 5) . Эрик носил титул «герцог Швеции», вследствие чего Ингеборг представлялась «герцогиней Швеции» (ducissa Svecie).

Вторая печать Ингеборг Норвежской употреблялась в 1336 г. (ил. 6) , когда дочь короля Хокона V была вдовой уже не только первого мужа, герцога Эрика Шведского, но и второго, Кнута Порсе (ум. 1330), герцога Халланда и Самсё. На этой печати видим три щита, в которые заключены гербы королей Норвегии и Швеции и герцогства Халландского и Самсёского (горизонтальная балка над идущим львом). В это время Ингеборг носила титул «герцогини Швеции, Халланда и Самсё» . У нее были вдовьи владения в Швеции, где царствовал (1319-1362) ее сын от герцога Эрика, король Магнус, бывший одновременно королем Норвегии (1319-1355), и она управляла герцогством Кнута Порсе от имени малолетних герцогов Хокона и Кнута, которых родила во втором браке.

Тем же тройным титулом Ингеборг обозначалась в 1346 и 1352 гг., когда использовала еще одну печать, на которой, кроме трех вышеназванных, изображен четвертый герб – орел (ил. 7) . Этот знак принято считать символом острова Самсё , но единственным доводом в пользу такого отождествления является присутствие имени Самсё в герцогском титуле Ингеборг. Однако ее второй муж, герцог Халланда и Самсё, носил только один герб , и понятно почему: Халланд и Самсё составляли единое феодальное владение – «герцогство Халланда и Самсё».

Но если орел на печати Ингеборг не был символом Самсё, то чьим гербом он являлся? И здесь на помощь приходит иконография печатей двух ближайших родственниц герцогини Ингеборг. Ее дочь от герцога Эрика Шведского, Еуфемия, была выдана замуж за князя Мекленбургского Альбрехта II. В 1344 г. она употребила печать с четырьмя гербовыми щитами, окружающими букву «А», которая, вероятно, указывала на имя мужа княгини. В двух щитах, изображенных справа, видим гербы Альбрехта – символы его двух княжеств: Мекленбурга (голова тура) и Ростока (гриф). Два других щита заключают изображения гербов королей Швеции (Фолькунгов) и Норвегии (ил. 8) .

То, что княгиня Еуфемия представлялась с гербом королевского рода Швеции, не может вызывать удивления, ибо к тому времени уже существовала традиция помещать на печати дочери герб отца. Но присутствие на печати Еуфемии герба короля Норвегии, отца ее матери, должно рассматриваться как новшество, которое, как часто случалось в Средние века, само давало начало традиции.

Действительно, вскоре эта новая традиция нашла выражение на печати королевы Бланки Намюрской (ум. 1363), жены Магнуса Эрикссона, короля Норвегии и Швеции, брата Еуфемии и сына герцогини Ингеборг. На печатях Бланки, употреблявшихся в 1346-1352 гг., образ королевы окружают четыре щита: в двух верхних заключены гербы мужа – символы королей Швеции (Фолькунгов) и Норвегии, в двух нижних – герб отца, графа Иоанна Намюрского, и герб графов Артуа (ветвь Капетингов), из рода которых происходила мать Бланки, Мария (ил. 9-10) .

Возвращаясь теперь к иконографии третьей печати герцогини Ингеборг, можем задаться вопросом: а не являлся ли орел на этой печати гербом деда Ингеборг со стороны ее матери, норвежской королевы Еуфемии (ум. 1312)? И ответ будет положительным: да, являлся, доказательством чему служит герб этого деда – графа Арнштейна, Линдау и Руппина Гюнтера (ум. 1284) . Стало быть, орел на печати Ингеборг, как и герб короля Норвегии, обозначал родовое происхождение «герцогини Швеции, Халланда и Самсё».

Таким образом, можно утверждать, что ко времени королевы Маргреты в королевских семьях скандинавских стран утвердился обычай, согласно которому замужние женщины в этих семьях представлялись с гербами мужей и ближайших предков, к числу которых сначала относился отец, а впоследствии и мать. При этом гербы предков лишь указывали на родовое происхождение государыни, а, стало быть, не использовались в качестве знаков, которыми символизировались политические притязания, как это обыкновенно случалось при ношении гербов государями и их мужскими потомками .

Но, может быть, королева Маргрета сама явилась зачинательницей обычая использовать гербы предков в качестве наследственно-политических символов? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к рассмотрению гербов, с которыми представлялись последующие королевы скандинавских стран.
Ближайшей после Маргреты королевой была Филиппа Английская, жена воспитанника повелительницы скандинавского Севера – Эрика, короля Дании, Швеции и Норвегии, герцога Померанского. На печати, которую Филиппа употребляла в 1420-1425 гг. (ил. 11) , обнаруживается гербовый щит, поделенный на две части: справа находятся гербы мужа – символы королевств Дании, Швеции (три короны) и Норвегии, а также герцогства Померании (гриф), слева – гербы отца, короля Англии (и Франции) Генриха IV, а именно расположенные по четвертям французские лилии и английские три льва.

Самая мысль заключить в один щит гербы супруга и отца Филиппы, несомненно, имела английское происхождение. Об этом свидетельствует тот факт, что в первый раз щит с таким составом гербов был выставлен в переходе, которым соединялся кафедральный собор в Кентербери и дворец архиепископа Кентерберийского, вскоре после 1406 г., когда Филиппа стала женой Эрика . Известно также, что такого рода гербовый щит представлял жену Ричарда II (1377-1399) королеву Анну Богемскую (Чешскую). Справа в нем находились гербы королей Франции (три лилии) и Англии (три льва), слева – отца Анны, императора Священной Римской империи (орел) и короля Чехии (лев) Карла IV .

Но для нас важен не характер гербовой композиции, с которой представлялась королева Филиппа, а сам смысл использованных ею гербов. И то обстоятельство, что в самой Англии за женой короля Эрика признавалось право на «ношение» гербов короля Англии (и Франции), убедительно доказывает, что посредством этих гербов лишь наглядно обозначалось родовое происхождение королевы Дании, Швеции и Норвегии и герцогини Померании. Отметим также, что Филиппа не обозначалась гербом рода матери, чего не делали и все последующие королевы скандинавских стран. Следовательно, этот обычай, которому следовали две предшественницы Филиппы в качестве королев Норвегии и Швеции, а также герцогиня Ингеборг Норвежская, в Северной Европе к началу XV в. прекратился.

Однако другой обычай, предполагавший «ношение» королевами отцовских гербов и после королевы Филипп продолжал существовать. Его соблюдали Доротея Бранденбургская (1430-1495) , жена сначала короля Кристофера Баварского (1440-1448), а затем Кристиана Ольденбургского (1449-1481), Кристина Саксонская (1461-1521) , жена короля Ханса (1481-1513), и все последующие королевы Дании, Норвегии, а также Швеции. Причем со времени Кристины Саксонской вошло в обыкновение указывать в титулах королев их родовое происхождение. Так, королева Кристина представлялась как «Дании, Швеции, Норвегии и прочее королева, герцогиня Шлезвигская, урожденная герцогиня Саксонская, графиня Ольденбургская и Дельменхорстская» . Самое наименование «урожденная герцогиня Саксонская» иллюстрировалось гербами отца Кристины, курфюрста Саксонского Эрнста, тогда как все прочие титулы и гербы, которые она носила, были титулами и гербами ее мужа – короля, герцога и графа Ханса. Иными словами, титул «урожденная герцогиня Саксонская» с очевидностью свидетельствовал о том, какое значение придавалось гербам отца королевы: они указывали на ее родовое происхождение. И это значение было укоренено в традиции, которая брала начало еще в XIII в.

В XV в. и позднее ей следовали также дочери королей Дании, Норвегии и Швеции, которые выдавались замуж за иностранных государей. Примером может служить «брачный герб» Маргариты, жены короля Шотландии Иакова III. Этот «брачный герб», помещенный в ромбовом «щите», запечатлен вместе с портретными изображениями Иакова и Маргариты на картине кисти голландского художника Хуго ван дер Гуса (1469 г.) . Здесь правая сторона щита отведена для герба мужа, левая – для «составного герба» отца шотландской королевы, Кристиана I Ольденбургского. В отличие от Маргариты ее брат Ханс, не будучи еще королем, представлялся с другим «составным гербом», в котором отсутствовали эмблемы королевств Дании, Швеции и Норвегии. И позднее, весь период существования в Дании выборной монархии, продлившийся до 1660 г., когда король стал наследственным правителем, датским королевичам запрещалось представляться с королевским «составным гербом». Причиной тому было то, что этот герб считался символом короля Дании, которым королевич мог стать только в результате выборов.

Таким образом, после эпохи королевы Маргреты гербы, которыми обозначались жены королей скандинавских стран, являлись исключительно со значением гербов мужа и отца. А стало быть, у нас нет оснований для утверждений, что Маргрета установила обычай, по которому королевы Дании, Норвегии и Швеции использовали бы гербы отцов в политических целях. В свою очередь, данный вывод позволяет заключить, что гербы короля Дании и герцога Ютландского на печати Маргреты, «королевы Норвегии и Швеции», указывали на ее отца и род ее матери. Другое, политическое истолкование этих гербов, если таковое в конце 1375-1376 гг. вообще делалось, могло иметь лишь значение второго, входящего в противоречие с традицией, временного смысла. Но даже самое существование этого второго смысла сомнительно. Вспомним, что королева Маргрета употребляла ту же печать еще некоторое время и после вступления ее сына на престол короля Вальдемара IV, и это тогда, когда для нового короля Дании уже были изготовлены печати с датским гербом . Нельзя не отметить и то, что король Олаф, являясь наследником прав матери в Шлезвиге, не носил герб этого герцогства, хотя датско-голштинское противостояние из-за Шлезвига продолжалось почти все его царствование. Да и само это противостояние возникло в первую очередь на почве нежелания графов Гольштейна признавать верховное право датской короны на герцогство Ютландское. Когда же граф Герхард VI (ум. 1406), сын и наследник графа Генриха II, принес ленную присягу за Шлезвиг королю Олафу (1386), конфликт прекратился .

Следовательно, после вступления Олафа на датский престол Маргрета, оставаясь опекуншей юного сына почти до конца его жизни, не использовала герб рода своей матери в качестве символа притязаний на власть в Шлезвиге. Излишне говорить, что при жизни мужа, короля Хокона, гербы короля Норвегии и Швеции на ее печати также не выражали «политическую программу». Замечательно и то, что Маргрета, будучи после кончины Олафа провозглашенной правительницей в трех скандинавских странах (1387-1388 гг.) , употребляла печать, на которой отсутствовали изображения гербов королевств Дании, Швеции и Норвегии. Зато на этой ее второй печати, сохранившейся при документах 1390-1393 гг. (ил. 12) , был представлен щит с тремя коронами (две наклоненные над одной в вертикальном положении), которые символизировали три королевства, подвластные Маргрете. В самих документах конца 1380-х и первой половины 1390-х гг. она, по обыкновению, представлялась как «Божией милостью Норвегии и Швеции королева и истинная наследница и государыня королевства Дании (датчан, славян и готов)» . Стало быть, даже являясь полноправной правительницей, Маргрета не использовала гербы в политических целях. Это служит еще одним доказательством того, что гербы на первой печати королевы Маргреты Датской, в соответствии с существовавшим в то время обычаем, символизировали брачные узы и родовое происхождение этой государыни: ее статус жены короля Норвегии и Швеции, дочери короля Дании и дочери «урожденной герцогини» Ютландской.