Штирлиц кормил детей украдкой. От украдки дети пухли и дохли.
Штирлиц встал спозаранку и дернул занавеску. Он не знал, что Позаранку и Занавеску - румынские разведчицы.
Штирлиц был извращенец. Поэтому во Вращенцах ему поставили памятник.
Штирлиц склонился над картой СССР. Его рвало на родину.
Штирлиц и Мюллер гуляли по Берлину и увидели женщин.
"Снимем?" - предложил Штирлиц. "Зачем? - ответил Мюллер. – Пусть висят".
Штирлиц проснулся около двух. «Славные девочки», — размышлял Штирлиц, наблюдая, как обе одеваются и приводят себя в порядок.
Горела свеча, но света не давала. Штирлиц потушил свечу и Света сразу дала.
Штирлиц вошел в ресторан и решил было снять китель. Фрау Китель отказалась.
А потом Штирлиц вошел в кабинет, чтобы снять кардиограмму. Кардиограмма была не против, но потребовала за это 100 марок…
Штирлиц бил наверняка. Наверняк отбивался как мог, а Мог был весьма крепким парнем.
Штирлиц выстрелил в упор. Упор упал навзничь. Взничь бросился наутёк. Утёк кричал и отбивался.
Штирлиц пёрнул втихаря. Тихарь закашлялся.
Штирлиц бежал вприпрыжку — в Припрыжке его ждало вино и много девушек.
Возбуждённый Штирлиц плюхнулся в кресло и быстро, по-мужски овладел собой.
Штирлиц принял шифровку. Шифровка оказалась лучше денатурата.
Штирлиц вошел в туалет. В туалете журчало. Когда Штирлиц вышел обратно, журчало заторопилось следом.
Штирлиц вышел наружу — Ружа была агентом польской Дефензивы.
Штирлиц надвинул шляпу набекрень — Бекрень обиделся и ушёл.
Штирлиц подошёл к окну. Из окна дуло. Штирлиц закрыл окно — дуло исчезло.
Штирлиц сидел в комнате рядом с английским резидентом. «Штирлиц, закройте окно — дует», попросил тот. «Do it yourself, you asshole», — последовал незамедлительный ответ русского полиглота.
Штирлиц стрелял вслепую, но никак не мог в неё попасть.
Штирлиц и Шелленберг стреляли по очереди. Та быстро редела.
Шеленберг дал Штирлицу наводку. «Немного, зато в валюте», — подумал Штирлиц, пряча рейхсмарки.
Штирлиц заложил ногу за ногу. О провале своего лучшего агента японцы узнали сразу, но не знали, кто же его заложил.
Штирлиц шёл по улице и увидел, как трое эсэсовцев ставили автомобиль на попа. «Извращаются, гады. Бедный пастор», — подумал Штирлиц.
Штирлиц искал явку. Но сигареты «Ява» в Берлине не продавались.
Штирлиц бежал впопыхах и спотыкался. Попыхи были на два размера больше.
Штирлиц впопыхах застрелил Мюллера. На следующее утро в Попыхи приехал взвод карателей.
Штирлиц стоя у окна, наблюдал, как Мюллер разговаривает с дворниками. «Опять нажрался», — подумал Штирлиц, вышел во двор и оттащил Мюллера от лобового стекла автомобиля.
Штирлиц шёл по коридору Рейхсканцелярии. Из-за угла вышел Мюллер с тремя эсэсовцами. Штирлиц быстро сунул руку в карман и подумал: «Конец». Пошарив в кармане, он задумался: «Но почему он тут?»
Мюллер сидел в своём кабинете и читал газету. В глаза ему бросилось объявление: «Поп-группе срочно требуется пианистка». «Обнаглел пастор», — подумал Мюллер.
Штирлиц рассказал пошлый анекдот и вогнал Мюллера в краску. «Смотри, какой чувствительный», — подумал Штирлиц и закрыл бочку.
Штирлиц сидит в коридоре Рейхсканцелярии и читает шифровку из Москвы. Подняв глаза, он видит, как к нему мелкими шажками бежит Мюллер со зверским выражением лица. Подбежав к Штирлицу, Мюллер выхватывает у него из рук шифровку и… убегает. «Пронесло», — подумал Штирлиц. «Чтоб тебя так пронесло!» — подумал Мюллер.
Штирлиц третьи сутки стоял на своём. Это была новая пытка Мюллера…
Штирлиц настоял на своём — настойка вышла горькая и невкусная.
Штирлиц увидел на деревьях почки.
«Опять Мюллер балуется!».
Мюллер спросил у Штирлица, правда ли, что радистка Кэт дала ему показания.
— Показать показала, но не дала, — сухо ответил Штирлиц.
На голову Штирлицу упал кирпич. «Вот те раз», — подумал разведчик. «Вот те два», — подумал Борман, бросая с крыши ещё один.
Штирлиц вошел в положение русской радистки. Затем вышел и поставил ее в другое положение.
Кэт подошла к зеркалу и увидела на шее пятно. «Засос», — подумала она вспомнив, как вчера Штирлиц дал ей по шее за то, что она передала «SоS» открытым текстом.
Штирлиц выбежал из дома, где была явка, и плюхнулся на сиденье «Хорьха» рядом с Кэт.
— Трогай! — приказал он.
Кэт потрогала и обалдела…
Шагая по аллее, Штирлиц увидел огромную лужу. «А, по хуй!», — подумал он и смело шагнул. Лужа оказалась по уши.