Я ей: «…знаешь Оль я в церковь хожу только с одной просьбой. Если бы могла на коленях стояла перед иконами, моля избавить меня от этой любви. И все это такое вранье, что какой бы она не была она все равно греет…Вранье! Разъедает она изнутри. И вроде время прошло предостаточно, и вроде все спокойно…а тут хлоп и какая-то совершенно мизерная мелочь, чья-то фраза или пол фразы, возвращается мысли снова к нему. И это так всегда неожиданно, что буквально захлебываешься в этом, забывая дышать. И больно Оль, больно. По настоящему физически больно, как если бы я руку порезала…только в сотни раз больней, и самое плохое не знаешь за какое место хвататься, где болит. Я уже не плачу, давно не плачу. И плохо это, наверное, было бы проще если бы ревела в захлеб. Хоть не так бы тошно было наверное…»

Она смотри на меня с пониманием. Конечно, она меня понимает, сама буквально полтора года назад слушала тоже самое, только менее скупо приукрашенное в метафорах. Она технарь, программы пишет. Тяжело ей все это цветисто раскрашивать, проще, наверное, алгоритм написать, что бы наглядно показать, как ей было тогда хреново. Только в место слов… которые обычно говорят все, что мол все пройдет, все забудется, надо только перетерпеть, она достаточно резко говорит, что не хорошо ругать человека в церкви, что какую бы боль он не причинил мне …все равно не хорошо.

А ведь она не права. И никто не прав считая, что я ненавижу этого человека, и готова чихвостить его на каждом шагу, только за то, что он меня больше не любит. Сердцу ведь не прикажешь, как говориться… да и сама я виновата, в чем-то. И я могу часами говорить богу и всем остальным, что человек этот хороший… Просто мне надо больше его не любить. И я так сбивчиво ей все это объясняла, так хотела, что бы она меня поняла….