Она живёт в съемной трёхкомнатной квартире на шестом этаже. Окна её комнаты выходят на трамвайные пути и старый девятиэтажный дом, где на крыше растёт небольшое дерево. Во время учёбного года тихо здесь почти не бывает, так как в квартире живут ещё 4 людей, которые если бы не были ей родственниками, никогда не стали бы общаться с такой как Ая. в её комнате зелёные стены и высокие белые потолки. Но, просыпаясь утром или в ночи, ей кажется, что он вот-вот упадёт и прижмёт её к двухметровой кровати, купленной на её 5 день рождения. На тёмно-синем листе у изголовья кровати написан чёрным маркером небольшой белый стих, сочинённый ею для эпиграфа своего интернет дневника. 

«Жизнь – тьма, а я - её частица?

Любить и ненавидеть – мой удел.

Зачем мне жить? Лишь чтобы быть частицей,

Того, что так цинично мы называем Мир» .

Она часто думает о том, что кто-то скажет, что Жизнь нужно любить. Никто не скажет, что Она любит её. Что, стоя на коленях перед распахнутым окном, стирая со щёк слезы, она выбрасывает лезвия, шепча одинокое « Прости » и « Спасибо ». Только ей это совершенно не важно.

И некому рассказать всё тихим шепотом, сжимая чужую ладонь… «Я искал в чужих руках тепло мёртвых птиц...».

Она пытается защищаться от своих желаний, которые до конца погубят и растопчут её жизнь, но не может сказать «нет», когда его глаза встречаются с ней взглядом.

Она пьёт почти каждый день в весёлой кампании, надевает на лицо улыбку и плачет, сидя на рельсах, пока кто-то совершенно ненужный, но столь же знакомый с болью, приобнимет за плечи и злобно скажет «Достали со своими стёклами. Ещё раз увижу, убью».  И она улыбается в ответ, совсем искренне, на губах застывает «спасибо». В чужих объятьях тепло, но они никогда не заберут боль. Она продаётся миру снова и снова, заключая сделки, которые никогда не исполнят.

Она верит в демонов и боится своего отца. Она боится себя, холодными одинокими ночами отдаваясь целиком своему безумию, о котором знал лишь один.

И каждый вечер она засыпает с одним единственным именем на губах. Тем именем, что прожгло её жизнь насквозь, оставив лишь пепелище в голубом небе и кровавые подтёки на губах.