Семнадцатилетний Ваня (И.П.Чехов, младший брат А.П.Чехова) в апреле провалил экзамены, от уроков отлынивал. <...>

   «Иван просто свирепствует. Вчера чуть не поколотил мать и при отце оказался таким ангелом, что я до сих пор не могу прийти в себя от изумления. Да и ехидна же он, братец ты мой! <...> Он ответил, что он работать не обязан, что матери нет до него, Ивана, дела и что его обязаны кормить, холить и лелеять, потому что его выписали из Таганрога в Москву!!!» (из письма Александра Чехова Антону Чехову)

   «...беда, не пройдет мимо, чтобы не дать подзатыльника Маше или Мише. <...> Ивана душещипательным словом не проймешь, тоже ничего не делает, несмотря на невыносимые семейные ссоры, которых он единственная причина <...>» (из письма Николая Чехова Антону Чехову).

    «Отец семейства разбудил утром члена семейства Ивана Чехова и послал его без штанов в сарай за штанами. По поводу сих штанов между отцом и членом семейства последовало препирательство, закончившееся тем, что член семейства отправился в сарай и начал там искать штанов, а отец семейства последовал за ним и по-таганрогскому начал учинять мордобитие. Оскробленный таким жестоким обращением член семейства Иван Чехов 17 лет разверз гортань и начал во всю мочь апеллировать. Сбежавшиеся на крик хозяева дома и члены семейства заставили отца семейства устыдиться и отпустить члена. За сим последовало со стороны хозяев дома объяснение и внушение с указанием на ворота, при чем отец семейства невиннейше улыбался... (из письма Александра Чехова Антону Чехову от 1 октября)

Чехов-старший вознамерился отдать сына на фабрику, и над Ваниной свободой нависла угроза. Обеспокоенный Коля написал об этом Павлу Егоровичу длиннейшее письмо, в котором увещевал отца с его же собственной назидательной интонацией: «Я уверен, что Вы, как всякий любящий детей отец, желаете сыну блага. Какое же будет благо, если, прослужив на фабрике два года, его завербуют на шесть лет в солдаты?» <...>

Великовозрастного Ивана подзатыльниками было уже не вразумить. В мае Павел Егорович письменно пытался наставить сына на путь истинный: «Ты сделался в последнее время никуда негодным, ленивым и непослушным <...> Сколько раз я тебя просил <...> Совесть твоя спит <...> Приходишь в полночь, спишь смертельным сном до 12 часов <...> ты нас безжалостно обманывал здесь в Москве <...> С Божией помощью и благословением постарайся найти в Москве себе Дело на фабрике или в Магазине <...> Праздность есть большой порок».

Спасло Ваню лишь то, что экзамены он сдал, - благодаря учителю Михаилу Дюковскому, другу Александра и Коли. Павел Егорович с облегчением вздохнул: оболтус стал приходским учителем.

Цит.по: Дональд Рейфилд. «Жизнь Антона Чехова».