«-Джеймс, - мощный раскат грома за окном заглушил имя, которое выдохнул потерявший голову от страсти Северус. Гарри его не расслышал, но оно отрезвило того, кто его произнес.
«Это не Джеймс, это Гарри», - на место сильнейшего возбуждения, пришло столь же сильное чувство стыда. Он использовал его, сына своего врага. И через несколько часов использует вновь. Потому, что должен помочь человеку, который положил конец его унижениям в Хогвартсе, поставившему на место Гриффиндорскую Четверку, Люциусу Малфою, своему другу.
Северус откинулся на спину рядом с неподвижно лежащим Гарри и вспомнил то, что из самого страшного унижения в его жизни, чуть было не стало самым страшным его позором…

- Кто хочет увидеть, как я сниму трусы с Нюникуса? – пятнадцатилетний Снейп висел в воздухе вниз головой, под заклятием насланным на него Джеймсом Поттером. Самая страшная минута в его жизни. Во-первых, это делал человек, в которого он давно и безнадежно был влюблен, во-вторых, он сейчас станет посмешищем для всей школы, в третьих, Северус понял, что Джеймс симпатизирует Лили Эванс. От осознания всего этого подростку захотелось умереть, от обиды, боли и стыда. Сейчас Джеймс снимет с него трусы на глазах у всей школы и у него не останется выбора, как…
- Expelliarmus, – палочка Поттера валялась на земле, куда через долю секунды свалился Северус, больно ударившись плечом и уткнувшись носом в траву.
- Пошел вон отсюда, - не смея поднять глаз, красный как рак Снейп – подросток, услышал спокойный и высокомерный голос у себя над головой. Обращение было адресовано непосредственно Джеймсу Поттеру. Тот огрызнулся, но подчинился. В ушах у Северуса шумело, голова раскалывалась, ему казалось, что еще секунда и его вырвет.
- Вставай, - две сильные руки оторвали его от земли. Как ни странно, вокруг никого не было. Перед подростком стоял, пару лет назад закончивший Хогвартс, ставший членом попечительского совета школы, Люциус Малфой. Великолепный, совершенный, красивый. По сравнению с ним, угловатый Северус Снейп чувствовал себя мошкой, маленьким смешным уродцем с крючковатым носом. Он смотрел на светловолосое божество, стоящее перед ним и был готов разреветься. А еще Северус хотел поднять свою волшебную палочку и бросить вслед уходящей четверке, какое ни будь непростительное заклинание. И будь, что будет.
- Месть - это блюдо, которое подается в холодном виде, - теплая ладонь, не женственная, но очень красивой формы, с аристократически длинными пальцами, накрыла его руку. Голос Люциуса, как всегда, был спокойным и равнодушным. Но это было именно то, что Северусу тогда было надо. Жалости и сочувствия по отношению к себе он бы не перенес. – И не плачь, ты же мужчина, - Люциус подтолкнул его в спину и увел с залитой солнцем полянки.
«А сейчас я должен помочь ему», - тридцати восьми летний Северус вернулся к действительности. Раздался еще один раскат грома. Погода за окном окончательно испортилась: дождь лил как из ведра, то и дело полыхали молнии, было слышно, как завывающий ветер гнет к земле кроны деревьев. За стенами замка разыгралась настоящая буря.
«Вот и замечательно. Даже погода с нами за одно», - профессор Зелий решил, что ни авроры, ни пожиратели смерти, не смогут проникнуть в замок раньше следующего вечера. Для осуществления деканом Слезирина задуманного им совместно с Люциусом Малфоем плана ни одни, ни вторые, были не нужны. Взгляд Северуса упал на все еще лежащего на животе, прикованного за руки к изголовью кровати, Гарри. Кто бы мог подумать, что мальчик окажется таким… податливым? По его поведению в школе этого от него никак нельзя было ожидать. Так похож на своего отца, и в то же время, так на него не похож. Возможно, это просто подростковая гиперсексуальность? И Поттеру – младшему было все равно с кем, лишь бы попробовать? Ну, тогда задача становится еще легче.
Однако сын Джеймса лежал и не шевелился.
- Гарри, тебе плохо? – Северус освободил его руки и, перевернув на спину, стал растирать его запястья.»
- Дэн, ты хорошо себя чувствуешь? Может быть, на сегодня хватит? – Алан растирал запястья своему партнеру по игре.
«А Шону он их поцеловал», - что это было? Чувство собственности, ревность? Хотя откуда ей взяться? Но эта мысль Дэну была неприятна. - «Ну конечно, кто Алану Шон, а кто я? Его он любит, а я так, средство для зарабатывания денег. Интересно, сколько Алану предложил господин N?» - неприятные вопросы в голове у юноши появлялись один за другим, отдаваясь обидой и болью где-то в районе солнечного сплетения.
- Дэн? – на этот раз голос мистера Рикмана звучал…. Встревожено?
«Значит, я ему не безразличен? Хватит нытья, у меня все хорошо получается. Не все сразу»,- юноша заставил себя улыбнуться, немного смущенно, так как он это десятки раз делал перед зеркалом, и опустил глаза.
– Мне хорошо, Алан, - негромко, медленно, проникновенно, но не слишком. - Мне все очень понравилось.
«Занавес, бурные аплодисменты, переходящие в овации», - Дэн был очень доволен собой. Он бы был доволен собой еще больше, если бы мог разглядеть выражение лица своего партнера.
«Или он гей, или талантливая шлюха, или прекрасный актер. А может быть, я ему даже нравлюсь»,- последняя версия показалась Алану самой маловероятной. Он недаром сторонился Дэна и его отца во время съемок, с этим семейством у мистера Рикмана самые неприятные воспоминания.


-Вы и актер бездарный, и шлюха некудышняя, - вот, что дословно сказала ему бабка Дэна, во время кастинга, много-много лет назад. Он, всего лишь, хотел с ней немного пофлиртовать, а дамочка с комплексом неполноценности подумала, что он сделал это для того, чтобы получить роль, и оскорбила его. А может быть, у женщины были месячные? Какая разница? Это было неприятно, это было давно. Жизнь все расставила на свои места.

«А бабуля гордилась бы своим внуком сейчас»,- усмехнулся Алан, но не зло. Вид Дэна разомлевшего на кровати, смотрящего на него из под опущенных ресниц, был очень привлекательным и улучшал настроение. «Мальчик хочет еще? Что же, тогда продолжим»,- мужчина протянул к юноше руку и погладил его по волосам.
Почувствовав прикосновение, Дэн закрыл глаза. Надо представить… Прерванные съемки, вагончик для переодевания, дождь за окном, Роберт запустил пальцы в его волосы и притянул к себе…

«-Гарри, ты слышишь меня? Тебе плохо? – Не дождавшись ответа, Северус спросил еще раз.
-Нет, мне хорошо, - ответил юноша первое, что пришло ему в голову. Легкость и расслабленность во всем теле, не хочется шевелиться. То, что с ним произошло, было… прекрасно, изумительно… непередаваемо приятно. Совсем не так, как тогда, когда он целовался с Чо и не понимал, почему ничего не чувствует «Значит, я гей?»- с удивлением подумал Гарри. - «Хотя какая разница, если меня, возможно, через пару часов убьют?»
Где-то идет война, на улице бушует буря, а здесь, за стенами замка пылает камин, тепло и хорошо, и спокойно, рядом…
«Сейчас он потребует, чтобы я называл его сэр»,- подумал Гарри и с трудом удержался от того, чтобы хихикнуть.
- Северус. Называй меня так, если хочешь, - профессор Снейп словно читал его мысли. Юноша понял, что его запястья больше не скованы, а тот, кто пару секунд назад позволил называть себя по имени, перевернул его на спину и растирает его затекшие руки.
- Тебе не больно?
- Нет, мне все понравилось, - ответил Гарри. Его лицо, раскрасневшееся от секса и жара исходящего от камина, стало просто пунцовым от смущения. Он захотел его спрятать и не нашел ничего лучшего, как положить голову на грудь своему учителю. Тело Северуса оказалось на удивление красивым, хотя и худощавым. От тщедушного подростка с тощими ногами, которого увидел Гарри в омуте памяти профессора Зелий, не осталось и следа.
- Я думал, что ты меня ненавидишь, - Северус почувствовал теплое дыхание на своей шее.
«Ну вот, вечно эти подростки приравнивают чувственные влечения к любви, и душевной привязанности. Но так даже лучше».
- Нет, малыш. Как я могу тебя ненавидеть после всего того, что между нами было? – поглаживая Гарри по ягодицам и спине, прошептал Северус ему на ухо. Щека подростка, нежная, поросшая легким пушком, прикасалась к коже и мужчина, немного отстранившись от мальчика так, что голова того легла на подушку, нежно ее поцеловал. Потом коснулся губами уголка губ Гарри еще раз. И почувствовал, как возбуждение накатывает с новой силой. Снейп провел рукой вдоль живота Поттера - младшего. У мальчишки стоял!
«Мерлин! Похоже, он хочет меня? Отец точно сейчас гордился бы своим сыном. Отпрыск – гомосексуалист, самая заветная мечта Джеймса Поттера»,- усмехнулся про себя мужчина, но не зло. Вид повернувшегося на спину и приоткрывшего припухшие губы, словно просящего следующий поцелуй Гарри, настраивал совсем на другой лад.
Северус положил руку на напряженный член юноши, целуя его в губы и проникая языком в рот, из которого вырвался то ли вздох, то ли стон. Мальчик обхватил его руками и, выгибаясь, старался прижаться к нему всем телом. Профессор Снейп был человеком сдержанным, но не каменным, не оловянным и не деревянным.
-Маленький мой, сладкий мой мальчик, - мужчина почувствовал, как пальцы Гарри прикоснулись к его члену. Еще немного и он кончит. – Погоди малыш, - Северус высвободился, и взмахнул волшебной палочкой, применив смазывающее - расслабляющее заклинание. Теперь можно. Без всякой подготовки, потому что в ней не было никакой необходимости, мужчина начал вводить свой член…». -Надо же, у них с Робертом даже члены одинаковой величины!» – Поразился про себя Дэн в самый ответственный момент. – Но странно, что мне совсем не больно», - юноша был удивлен тем, как легко он принял в себя член Алана.
«Ну и ну. Думал, что мне с ним придется помучиться. Интересно, кто его любовник?»- Алан понял, что он у Дэна не первый. Но он не мог понять другое, обрадован ли он этим открытием, или разочарован.
«-А может быть, я вообще у него не первый? – Северус вошел в Гарри до самого основания, закинув ноги юноши себе на плечи. Крайне неудобная поза, а мальчишке хоть бы что.
«Интересно, может быть, он со второго класса трахался со своим рыжим Уизли? Хотя какое мне дело? Я что ревную? Это окончательно все упрощает», - опустив глаза вниз, наблюдая, как его член выскальзывает из Гарри, мужчина сделал толчок вперед, и остановился, словно раздумывая, продолжать ему или нет.
Поттер - младший застонал, и что-то прошептал еле слышно.
«Еще»,- прочитал Северус по его губам. И от этого короткого слова, у мужчины «сорвало крышу». Куда-то исчезли сомнения, страхи, самоконтроль. Страсть, словно вода, прорвала плотину и вырвалась наружу, круша все на своем пути.
- Мальчик мой, любимый, сладкий, я тебя никому не отдам, - кому шептал Северус эти безумные слова? Джеймсу? Гарри? Кому-то еще? Сейчас это было неважно. Мир сузился до одной маленькой точки, а потом разорвался на тысячи блестящих осколков.
- Я люблю тебя, - услышал мужчина свой собственный голос, чувствуя, как мышцы юноши сжимаются вокруг его члена, а теплая сперма фонтанчиком брызнула на живот, и с протяжным стоном кончил»… - Ты великолепен, не ожидал, - еще не вполне пришедший в себя, Алан случайно прошептал вслух собственные мысли.
- Я знаю, ты тоже, - пробормотал Дэн. Язык не слушался, веки стали тяжелыми, а глаза слипались. Не хотелось ни вставать, ни шевелиться, если честно, то сил не было.
«Кажется, у меня все получилось»,- юноша чувствовал, как Алан влажной салфеткой стирает с него остатки спермы, а дальше темнота и тишина. Дэн не заметил, как уснул.
Импровизации Дэна Рэдклиффа.

Утреннее солнце пробивалось сквозь неплотно закрытые шторы и освещало двух лежащих, на огромной застеленной белоснежными шелковыми простынями кровати, друг у друга в объятьях людей. Потом озорной лучик скользнул по векам одного из спящих, и тот проснулся, потирая глаза.
Дэн проснулся в чужой постели.
«Однако это стало входить у меня в привычку»,- юноша подумал, что уже второй раз за последние три дня уснул рядом со своим любовником. Вернее, с одним из своих любовников.

Впервые это произошло в доме у Алана после «репетиции».
- Теперь это так называется, - хихикнула Римма, старая и в прямом, и переносном смысле подруга актера, когда проснувшийся, ощущавший себя пьяным, одетый в халат мистера Рикмана Дэн, нетвердой походкой вошел в гостиную. Хозяин дома и та, кто успешно прикрывала своего друга перед вездесущей прессой, пили чай.
- Она классная, прямо как Эмма, - юноша немножко примитивно сформулировал свое отношение к женщине, когда та, посидев еще немного для приличия, уехала домой.
- Да, мне с ней очень повезло. А Эмма, правда, на самом деле хотела отказаться от роли, если бы тебя заменили или это был рекламный трюк, чтобы показать, как вы дружны? – вопрос прозвучал по-детски, возможно, был бестактен, но Алан давно хотел его задать.
- Нет, я был в шоке, когда она это сказала. Но тогда я понял, что хотя бы один друг на свете у меня есть, - Дэн так и произнес по отношению к девушке, игравшей роль Герм ионы Грейнджер слово «друг».
- Тогда нам обоим повезло с нашими женщинами, - Алан по-мальчишески рассмеялся. - Виски будешь? – вопрос прозвучал как утверждение. Не дожидаясь ответа, мужчина плеснул золотистую жидкость в стакан, бросил в него пару кубиков льда и подвинул к Дэну.
«Хочу посмотреть на него, когда он пьяный»,- в душе мистера Рикмана проснулся хулиган.
- Угу, - прикрыв рот ладошкой, юноша сладко зевнул, выражая свое согласие и с первым, и со вторым. Сделал пару глотков. Виски приятно согревало изнутри.
- Дэн, а почему тебе музыка для пенсионеров нравится? – Вновь наполнив содержимое бокала Дэна до краев, мужчина встал и, покопавшись в дисках, на всю громкость врубил «Боже, храни королеву». «H bomb!» - хрипловатый срывающийся ор раздался в уютной гостиной, заставив дребезжать чашки на столе.
- Почему для пенсионеров? – от неожиданности Дэн чуть не поперхнулся.
- Ну, как почему? Потому что под эту песню, еще твоя бабушка отрывалась. Хотя нет, твоя бабушка вряд ли, - Алан убавил громкость.
- Не знаю, меня часто спрашивали на интервью, какую музыку я предпочитаю. Мой отец мне посоветовал сказать, что Sex Pistols, the Clash, the Stranglers, the Undertones и the Damned, чтобы создать образ бунтаря, соответствующий экранному образу, - пьянея, Дэн начал выдавать свои секреты.
- Нормальная музыка для депрессивного подростка, - мужчина уже откровенно провоцировал.
- Я не ребенок! Не подросток! – Осушив стакан до дна, юноша поднялся на ноги, и подошел вплотную к сидящему на кресле и дразнящему его Алану.
- А кто ты? – актер поймал себя на мысли, что он откинул голову назад и, усмехаясь, обнажил зубы в хищной улыбке, как это много раз делал на сцене, играя мерзавца виконта де Вальмонта, не забыв протянуть руку к бутылке, и вновь налив Дэну виски в бокал. Он буквально вложил его в ладонь юноше. Происходящее стало веселить. Спаивать, так спаивать.
- Don t be told what you want don t be told what you need
there s no future no future no future for you! - надрывался Джонни Роттен, в тот момент, когда у юноши зазвонил мобильный телефон.
- Что происходит? Почему ты не дома? Куда за тобой заехать? У тебя завтра съемки, а потом учительница приходит. Ты должен быть ответственным, ты должен понимать…ты должен, должен…- отец, Алан Рэдклифф бубнил, Алан Рикман ухмылялся, музыка заводила, виски придало храбрости.
- Я никому, ничего не должен! Не должен зарабатывать деньги для тебя! – Заорал юноша в трубку, высказывая отцу то, о чем он очень - очень давно думал.
- Да как ты смеешь…, - казалось, что человек на другом конце подавился.
- Пошел на х№й! Зае№л! Отвяжись от меня! А то вообще на съемки не приеду ни завтра, ни когда больше! – Сорвался Дэн. Он понимал, что не стоило так разговаривать с отцом, но остановиться уже не мог. Это было похоже на бурную реку, прорвавшую плотину, сметающую все на своем пути. – Это ты мне должен отчитываться, на что ты тратишь мои деньги! – Закончил взбешенный юноша свою тираду и швырнул трубку на пол.
«Да, стоило заварить всю эту кашу, хотя бы ради того, чтобы посмотреть, как Алана Рэдклиффа пошлет на х№й его сын», - вечер оказался гораздо интереснее, чем мистер Рикман предполагал. «Чванливый сынок своей чванливой мамаши. Хотел бы я посмотреть на его рожу сейчас. А Дэн, как ни странно, не такой».
- Пожалуй, стоит поставить музыку поспокойнее, - мужчина подошел к своей коллекции дисков, повернувшись к гостю спиной, чтобы скрыть выражение злой радости, помимо его воли появившееся на лице.
- Что мне делать теперь? – обратился с вопросом юный Рэдклифф к пустому креслу.
- Отключи телефон, - совет Алана пришелся как нельзя кстати. Одно нажатие кнопки и любимый папочка потеряет возможность кого-либо доставать. - Я так понимаю, что это первый раз, когда ты поздно где-то задержался без разрешения? – свой вопрос мужчина задал как можно более спокойным и нейтральным тоном.
- Да, - Дэн уже жалел, что наорал на отца, но решил не отступать. Даже если ему всю ночь придется провести, где ни будь на ночной дискотеке. Хотя нет, так не годится. Там его разорвут на много-много маленьких кусочков. Ночь теплая, можно и на лавочке посидеть. Прикол. «Подросток - миллионер Дэн Рэдклифф ночует на газетке в парке, вместе с бродягами!» - юноша так и представил себе кричащий газетный заголовок. Отец, прочитав такое, наверное, не успеет добежать до туалета. Дэн усмехнулся, настроение начало улучшаться. Можно на ночь в гостиницу пойти. Хотя нет, нельзя, репортеры набегут. Остается прогулка по ночному Лондону. Домой возвращаться, по крайней мере, до утра юноша не собирался.
«Ну, хоть что-то у тебя со мной будет в первый раз.»
- Если хочешь, можешь переночевать у меня, - предложение Алана решило все проблемы.
- Хочу, - вошедший во вкус Дэн, плеснул себе еще виски и выпил залпом. Ощущение вседозволенности стало возвращаться.
- Чего ты хочешь? – музыка, которую включил Алан, отличалась от той, что любил слушать Дэн. Поспокойнее она не была, но если под панк юноше хотелось разнести все вокруг, то под саундтрек из фильма Квентина Тарантино от «Заката до рассвета» After Dark, столь же сильно захотелось трахаться.
- In her eyes
A distant fire light
Burns bright
Wondering why
It's only after dark, - голос Тито Ларриба был глубоким и чувственным, казалось, он играет не гитаре, а на тех струнах души, которое ответственны за возбуждение и сексуальную фантазию.
- Выключи свет, я хочу отсосать у тебя, - хрипло произнес развалившийся в кресле Дэн, не узнавая звука собственного голоса.
- Как скажешь. Все для твоего удовольствия, - теперь гостиную подсвечивали лишь голубые фонарики в стенных нишах.
В фильме Квентина Тарантино под эту музыку сногсшибательная брюнетка - вампирша танцевала со змеей на шее на столе, а Алан подошел вплотную к юноше и начал медленно, неторопливо, в такт музыке, расстегивать ширинку.
«Маленькая, похотливая шлюшка, но именно таким ты мне нравишься больше всего»,- маски сброшены. Мужчина и юноша смотрели друг на друга. Дэн, с непередаваемым выражением лица и дьявольским блеском опьянения в глазах, облизал губы. А потом прикоснулся языком к розовой головке члена, который Алан приблизил к его лицу.
Обвести вокруг нее языком, чуть-чуть втянуть, отпустить, втянуть, но уже глубже. Юноша был пьян, музыка вводила в транс, он действовал, прислушиваясь к своим инстинктам. Рука у него на шее в районе затылка, пальцы в волосах прижимающие голову все ближе и ближе к паху. Жесткие волосы лезут в рот, черт с ними. Дэн плохо понимал, что он делает, он чувствовал только одно - происходящее ему нравится. Губы скользили по стволу члена, сжимая его, скулы с непривычки начало сводить судорогой.
Мужчина, словно почувствовав, что мальчишка устал, стал двигать сам его головой, проталкивая член глубже и глубже в его гостеприимный рот, но не слишком глубоко, чтобы тот с непривычки не задохнулся.
«Кто бы мог подумать, что все так получится?» - подумал Алан, перед тем как кончить Дэну в горло.
- Твое здоровье! – Юноша поднял бокал с виски и запил им проглоченную сперму.
«Десять баллов Гриффиндору! Да он просто нечто. Ночка обещает быть о-о-очень интересной».
- Кажется, теперь моя очередь сделать, что ни будь для тебя, - мужчина опустился перед юношей на колени.

В это время госпожа Роулинг мирно спала. Алан Рэдклифф пил успокоительное. Чистая импровизация. У господина N ничего подобного описано не было

А по утру, они проснулись.

«А не одна трава помята, помята девичья краса»,- именно эти строки из всем известной песни мог бы процитировать Дэн Рэдклифф, проснувшись на следующее утро рядом с Аланом в его доме.
Свет резал не открывающиеся, превратившиеся в две узкие щелочки глаза, голова болела так, будто ее с двух сторон сжимали железными обручами, желудок протестовал против того, что в него накануне было влито, поясницу ломило, а ощущение между ног было вовсе непередаваемым.
- Как самочувствие? – поинтересовался казавшийся бодрым и выспавшимся, уже успевший проснуться Алан Рикман.
«Яду мне, яду»,- вот что хотел ответить ему Дэн, но вместо этого сумел пробормотать лишь что-то нечленораздельное.
«Все ясно, будем оказывать экстренную помощь», - мистер Рикман поглядел на юношу, чье раскрасневшееся накануне лицо приобрело приятный нежно-зеленый оттенок, и пошел на кухню. Коньячный бокал был изнутри смазан растительным маслом, после чего мужчина влил в него коньяк, два перепелиных яйца. Сверху все посыпал красным острым перцем и вернулся обратно в спальню.
- Выпей это, - Алан зажал Дэну нос и заставил ничего не успевшего понять юношу залпом проглотить приготовленное зелье.
Жестоко, но эффективно. Юный мистер Рэдклифф стал ловить ртом воздух, глаза вылезли из орбит, по щекам потекли слезы, а потом все резко прошло. Молодого человека больше не мутило, каждый удар сердца не отдавался мучительной болью в голове, в ней стали появляться даже какие-то разумные мысли.
- Мне сегодня с сорока метровой вышки со страховкой прыгать, - обречено пробормотал Дэн, беспомощно глядя на своего взрослого любовника.
- Ну и хорошо, никто не удивится, если тебя вырвет на съемках, - добродушно пошутил Алан, вернее пытался пошутить.
«Вот такое романтичное утро. Вот такие объяснения в любви и слова восторга, по поводу совместно проведенной бурной ночи»,- мужчина грустно усмехнулся про себя. «Что это со мной? Сначала ребенка напоил, теперь у меня приступ черного юмора». Если честно его мучила совесть, это не Дэн вовремя не смог остановиться, это он, Алан не сумел взять себя в руки. Мальчишка совсем не умеет пить, и был не искушен, как любовник. Именно «был». Вспоминая, что он проделывал с юношей ночью, воспользовавшись его опьянением, мистер Рикман чувствовал себя совратителем малолетних. Одно дело репетировать сценарий, а совсем другое устроить пьяную оргию.
- Давай я тебе массаж сделаю, - Алан заметил, как Дэн с видом мученика потер свою поясницу. Юноша, обхватив руками подушку, перевернулся на живот, раскинув ноги в разные стороны. Мягкие сильные ладони стали разминать сведенные мышцы на спине, пояснице и ногах. Дэну стало так приятно, так спокойно, тело стало ватным, веки отяжелели, он сам не заметил, как снова уснул.
- Дэн, малыш, просыпайся, за тобой такси приехало, - когда юноша открыл глаза в следующий раз, он понял, что сидит, вернее, полулежит в кресле полностью одетый.
«Кто я, где я?» - пробуждение номер два было менее мучительным, но все вокруг воспринималось, словно в тумане. Было лень шевелить рукой или ногой, а мысль о том, что надо вставать и куда-то ехать казалась странной и противоестественной. Так наверно чувствуют себя медузы, выброшенные на берег.
- Если ты не хочешь, я могу позвонить твоему отцу и сказать, что ты плохо себя чувствуешь, - предложение, исходящее от Алана, заставило юношу вскочить на ноги, и тут же ухватиться за стоящего рядом мужчину, поскольку голова закружилась, словно после катания на карусели.
«Еще не хватало, чтобы отец узнал, у кого я ночевал»,- Дэн вспомнил, как наорал на родителя вчера по телефону. «Ну и хер с ними со всеми, надоели», - похмельный синдром притупил эмоции. Вот он, Дэн Рэдклифф стоит рядом с Аланом, одетым в домашний халат, тот его обнимает, можно сказать прижимает к груди, а ему, «золотому мальчику» пофиг, как будто он раньше так всю жизнь стоял, ему все очень даже нравится…
- Прости мордашка, - мужчина приподнял личико юноши за подбородок и тот смог увидеть добрый и немного насмешливый взгляд. - Доброе утро, - исполнитель роли профессора Зелий чмокнул Дэна в нос.
«Ну, вот и все, я уже мордашка. Потом я стану милашкой, зайчишкой, беби, а затем он мне какое ни будь, женское имя подберет».
- Доброе утро профессор, мы теперь всегда будем вместе? –съязвил юноша, процитировав кусочек диалога из рассказа господина N, и глупо захихикал.
- Не знаю, не уверен, но, возможно, мы вместе позавтракаем, овсяную кашу с чаем будешь? – Алан подхватил его игру.
- Какая гадость, но, похоже, у меня нет выбора, - Дэн с видом мученика закатил глаза, согласившись про себя, что ничего другого, пожалуй, его желудок не вынесет.

Пара ложек вязкой жижицы, пара глотков крепкого чая, один глоток на счет «три» термоядерного перепелиного коктейльчика, и перед глазами уже сорок минут ждущего клиента таксиста нарисовался выглядящий бодреньким и веселеньким Дэн Рэдклифф собственной персоной. Ожидание того стоило. Молодой человек был так добр, что соизволил подписать фотографию дочери водителя, которую любящий отец всегда возил с собой.

Дэн выглядел бодрым, но на самом деле все обстояло несколько иначе. Вокруг было как-то странно, тихо. Люди казались далекими, существующими в параллельном мире, словно рыбки в аквариуме. Все списали его сомнамбулическое состояние на естественное волнение, которое юноша, по мнению окружающих должен был испытывать перед сложным трюком.
Алан был прав, после прыжка Дэна вырвало (бутерброд, которая подсунула ему Эмма, оказался лишним) чему, впрочем, никто не удивился. Отец не звонил. Режиссер сказал, что на сегодня «все» и юный Рэдклифф поплелся в свой трейлер переваривать события минувшего дня.

«Душ и чистые зубы – это удовольствие, а актеры, которые первыми догадались потребовать чистую смену белья во время съемок – гении, и заслужили Нобелевскую премию»,- Дэн блаженствовал под горячими струями воды, когда услышал стук в дверь.
«Кого это нелегкая принесла? Отец, что ли, приперся? Рано еще. А может быть, Алан соизволил зайти? Или Эмма»,- юноша решил прервать приятную процедуру и, натянув махровый халат на голое тело, вышел из душевой кабинки, шлепая босыми ногами по полу, оставляя на коврике мокрые следы, высунул голову из двери вагончика. На пороге стоял Роберт.
- Привет, я наверно не вовремя, - молодой человек не ожидал застать Дэна в таком виде.
- Очень даже вовремя, рад тебя видеть, - юноша затащил Роберта в трейлер. – Ты сейчас будешь делать мне массаж, - Дэн стащил с себя халат, бросил на пол и улегся на него сверху.
- Ты думаешь, тебе удастся отделаться массажем? – Роберт присел рядом с ним и запустил пальцы в черные мокрые волосы.
- Я не знаю. Ты сам решай, - Дэн повернул голову и через плечо посмотрел на склонившегося над ним молодым человеком невинными голубыми глазами.
«Красавец Роберт, вот что мне необходимо, чтобы почувствовать себя окончательно хорошо», - юноша потерся щекой о находившуюся рядом с его лицом кисть молодого человека, почувствовал горячее дыхание возле шеи, и в этот прекрасный момент зажужжал лежащий на столе мобильный телефон. Роберт приподнялся и передал его Дэну. Звонил отец. Юноша включил громкую связь.
- Я за тобой заеду? - это был скорее вопрос, чем утверждение. Алан Рэдклифф на полном серьёзе решил, что его сын сорвался, потому что переутомился и решил не накалять ситуацию.
«Третьим будешь? На фиг ты здесь нужен», - Роберт покачал головой, увидев беспомощный вопросительный взгляд серо голубых глаз.
- Нет, - Дэн поразился, как спокойно прозвучал его голос.
- А когда домой приедешь?
Услышав эту реплику, Роберт пожал плечами и задорно улыбнулся, типа «а шут его знает?».
- Не знаю, может быть, сегодня не приеду, - Дэн понял, что его веселые деньки только начинаются.
- Дэн, что происходит? Я твой отец, я хочу знать…Нам надо поговорить…
«Снова этот бубнеж».
- Потом, со мной все в порядке, пока, - юноша повесил трубку. Все оказалось так просто.
- И чего ты хочешь? – руки Роберта тем временем уже добрались до ягодиц юноши.
- Тебя, но сначала… пообедать, - лицо Дэна приняло такое выражение, какое у него обычно бывало, когда удавалась какая - ни будь изощренно немного злобная шуточка.
- Отлично, нам же не нужны сплетни? – Роберт стал вырабатывать план действий.
- Нет, не нужны, - согласился с ним Дэн.
- Тогда, я сейчас пойду к себе, ты соберешься, подойдешь к Тому и спросишь его, не сможет ли он подвезти тебя до города. Он тебе откажет, поскольку он торопится, и ему совсем в другую строну.
«А ты откуда знаешь?»
- Понятно, хорошо…
«Ничего тебе не понятно».
- А потом ты задашь тот же вопрос случайно оказавшемуся рядом мне и я соглашусь, - новоявленный Джеймс Бонд объяснял наивному юноше, как уехать вместе, чтобы ни у кого не вызвать подозрений…
- Угу.
«Интересно, кого ты еще так отсюда увозил?» - план побега был утвержден.

На десятой миле перед подъездом к Лондону, им навстречу промчался зеленый Лексус, за рулем которого сидел с перекошенным лицом Алан Рэдклифф. Отец все-таки решил выяснять отношения с сыном. Что ж, его ждет неприятный сюрприз. Птичка улетела.
Роберт остановил машину у обочины.
- Все, я тебя похитил, беби, - он повернулся к сидящему рядом с ним Дэну и поцеловал юношу.
«Ну вот, дождался»,- юноша приоткрыл губы, впуская себе в рот настойчивый язык. От касания пальцев Роберта к шее, по телу разлилась приятная дрожь.
«Нас не догонят, нас не догонят»,- лилась из динамиков передаваемая по радио песня группы Та-Ту. Молодые люди не выдержали и расхохотались.
-Я тебя сейчас трахну прямо в машине, - Дэн чувствовал горячее дыхание у своего уха.
«Прекрасный подарок для папараци».
- Нет уж ки, поехали отсюда, - и машина сорвалась с места, помчавшись по направлению к Лондону.
«Нас не найдут, нас не изменят, им не достать звезды руками»,- с чувством пели девчонки из далекой и непонятной России.
- Кто не достанет, а кто достанет, - придерживая руль одной рукой, другую Роберт положил на пах своему пассажиру.
- Перестань, а то в аварию попадем, и вообще, лучше я пристегнусь, - ворчливо пробормотал Дэн, но получилось, почему-то мурлыкающе.
Была прекрасная теплая весна, светило солнышко, пели птички, они были молоды и счастливы. Они подъезжали к Лондону. Никогда еще Дэн не чувствовал себя настолько хорошо…

Утреннее солнце пробилось сквозь неплотно закрытые шторы и осветило двух лежащих на огромной, застеленной белоснежными шелковыми простынями, кровати друг у друга в объятьях людей. Потом озорной лучик скользнул по векам одного из спящих, и тот проснулся, потирая глаза.
Черноволосый голубоглазый юноша проснулся, в чужой постели.
«Однако, это стало входить у меня в привычку», - подумал он.
- Доброе утро, Дэн.
- Доброе утро, Роберт, - юноша сладко потянулся. Пробуждение было на редкость приятным, не то, что вчера с Аланом.
«Напоил меня, скотина, отымел и даже не перезвонил и не поинтересовался, как я себя чувствую», - Дэн почувствовал себя использованным. И в голове у юного Рэдклиффа родился очередной коварный план.
Розыгрыш.

Неделю спустя:
- Привет Алан, - невинные серо-голубые глаза глядели нежно и ласково. Весь Дэн так и источал вокруг себя флюиды доброты и ласки.
- Привет, солнышко, - мужчина добродушно «чмокнул» в щеку своего юного любовника.
- Мне тут менеджер звонил. Сказал, что если мы согласимся сыграть сцену, где появляется Люциус Малфой, то нам в два раза увеличат суммы гонораров. В общем, я сказал, что согласен, - юноша смущенно уставился в пол, с удовольствием наблюдая из-под опущенных ресниц за тем, как меняется выражение лица мистера Рикмана.

«-Темному Лорду так даже больше понравится, я уверен. Он любит, когда ему сопротивляются по настоящему. Прекрасный подарок на день рождения, полагаю, он будет в восторге. Надо к его приходу все как следует подготовить, - Люциус подошел к Гарри и взмахнул волшебной палочкой. Тело юноши тут же одеревенело, он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. –Тебе не кажется, что его необходимо вымыть, изнутри? А Северус? Зная тебя, я полагаю, ты неплохо попользовался мальчишкой, а Милорд не любит быть там, где кто-то недавно побывал до него, - Малфой - старший говорил о Гарри в его присутствии в третьем лице, будто о вещи и разглядывал его словно вещь.
- Избавь меня, Люциус, от этой водной процедуры, пожалуйста, будь другом, - Северус, наконец-то повернул голову в сторону того, кому ночью в порыве страсти признавался в любви и окинул лежащего перед ним мальчика брезгливым взглядом. - Я слишком устал, Люциус, правда, сделай все сам.

Если до этого в душе у Гарри еще теплилась надежда, что все что происходит – это абсурд, страшное недоразумение, то теперь она угасла. Никому он не нужен, никто его не любит, кроме друзей, конечно, но это все не то. Он был просто так, игрушкой на ночь, мальчиком, который выжил, и которого преподнесут на день Рождения Волдеморту с красной ленточкой на члене.
«Родился я 31 июля, выжил 31 октября, а 28 февраля меня убьют, год разбился на три части и сделал круг» - боль от предательства и разочарование, словно он потерял что-то очень важное для себя, разлилась у юноши по телу и отдалась в груди, как будто там что-то проворачивали. Гнусное чувство, но дальше стало еще хуже.

Люциус Малфой транспортировал его в ванную комнату по воздуху, словно чемодан. Заставил принять крайне неприятную позу: лечь на спину, прижав ноги к груди, а потом…
Унижение было беспредельным. Гарри ощутил, как теплая вода втекает в его задний проход, наполняя его изнутри. Мальчик крепко зажмурил глаза, чтобы не видеть, что с ним происходит, не глядеть на своего мучителя, сидящего на краю ванной с безразличным видом. Холодные серые глаза не выражали ничего: ни интереса, ни презрения, ни торжества, ни одной человеческой эмоции, а красивое холеное лицо было подобно застывшей маске.
«Я не заплачу, не заплачу»,- Гарри, больно закусив губу, старался не сделать этого из последних сил, но предательские слезы сами лились из его глаз, стекая по щекам. Живот сводило и скручивало спазмами, жутко хотелось в туалет. «Если тебя всего лишили, то надо сохранить хотя бы чувство собственного достоинства»,- вспомнил мальчик слова Гермионы, но ему не оставили даже этого.
- Полагаю, есть вещи, которые вы можете сделать сами, - Люциус Малфой снял с Гарри заклятие Petrificus Totalus и дал возможность сделать то, что тому было сделать просто необходимо, предварительно, правда, наложив на него заклинание ватных ног.
- Не думайте, мистер Поттер, что мне очень нравится происходящее. Через несколько минут вы поймете, почему я сделал то, что сделал, - неожиданно произнес отец Драко Малфоя и вышел за дверь. Его голос был так же спокоен и вежлив, как и в Отделе Тайн.
«Ну и на том спасибо»,- Гарри вдруг осознал, что испытывает что-то вроде благодарности к Люциусу Малфою, однако выводы были преждевременными.
Мужчина вернулся, вновь обездвижил мальчика и проделал с ним лишающую достоинства процедуру еще раз. А потом смазал его изнутри розовым маслом.
- Постарайтесь расслабиться, молодой человек. В мои планы не входит, чтобы он порвал Вас впервые же две минуты, - Малфой - старший закончил водные процедуры и транспортировал Гарри в каминный зал, где на столе стояло огромное серебряное блюдо.
- А вот и наш торт, - Северус облил мальчика очередной порцией презрения.
- Как же я тебя ненавижу, будь ты проклят, - прошептал Гарри и его рот тут же оказался, заткнут кляпом в виде шарика, который удерживался с помощью застегивающихся на затылке кожаных ремешков.
- Можно было бы наложить на него заклятие немоты, но Милорду нравится, когда его мальчики стонут, - обратился профессор Зелий к своему другу.
Тот ничего не ответил и все со столь же непроницаемым лицом зафиксировал с помощью вделанных в дно серебреного блюда зажимов руки и ноги Гарри так, что юноша оказался стоящим на коленях, широко разведя ноги в стороны. Прогнувшись в пояснице, он опирался на локти сведенных вместе рук, при этом голова мальчика была ниже, чем его попа. Зрелище было достаточно эротичным, была в нем некоторая эстетика.
- Теперь аксессуары, - Гарри почувствовал, как на его соски одели два соединенных цепочкой стальных зажима-крокодильчика, но боль, которую они причиняли, странным образом возбуждала. Юноша готов был провалиться сквозь землю, чувствуя предательскую эрекцию.
- Да наш мальчик просто мазохист, - Снейп больно сжал его подбородок пальцами, приподнимая лицо Гарри. - Смотри мне в глаза, сын Джеймса Поттера, - он отвесил увесистую пощечину. - Тебе ведь нравится, когда тебе делают больно, правда? Маленькая шлюха? – учитель взял яички Гарри в ладонь и сжал. - Значит, Милорд тебе понравится, возможно, он даже не сразу тебя убьет. Смотри, что я еще для тебя приготовил, - профессор Зелий вытащил из складок мантии дилдо, которое представляло собой несколько черных шариков разного диаметра нанизанных на твердый жесткий стержень. Спокойно, никуда не торопясь, стал погружать это приспособление туда, где накануне ночью побывал его член. Вслед за этим глаза Гарри закрыла черная атласная повязка, и он почувствовал, как на пальцы его ног кто-то из двоих присутствующих мужчин наносит какую-то массу.
- Кажется, подарочек готов. За наш успех?
– За наш успех, - мальчик услышал, как Малфой и Северус что-то пьют.
- Начали праздновать без меня? – Гарри узнал бы этот свистящий голос из миллиона. Судя по звукам, через камин в зал прибыл не один человек, а два.
- Милорд, мы решили выпить, потому что счастливы, преподнести Вам этот подарок, - Люциус сделал театральный жест в сторону серебряного блюда, с прикованным к нему пленником.
- Королевский подарок, - Гарри почувствовал, как его по хозяйски ощупывают длинные холодные пальцы, задержавшись на груди, они с силой сжали соски. Темный Лорд провел ладонью по лицу, шее, спине, ягодицам, ногам того, кто осмелился выжить под его заклятием и юноша, к своему ужасу понял, что из-за этих прикосновений от его ягодиц в шее поползли мурашки удовольствия, а эрекция стала еще сильнее. – Так и что же вы хотите, в знак моей благодарности? – Волдеморт резким движением выдернул дидло из попы своей жертвы. У Гарри одновременно свело судорогой ноги и поясницу, боль была такая, что он не выдержал и закричал, но из-за кляпа из груди вырвался стон и сдавленное мычание.
- Милорд, я бы хотел попросить Вас позволить моему крестнику Драко Малфою продолжить обучение в Хогвардсе, поскольку он очень талантливый ученик, а так же разрешить ему провести остаток его каникул в поместье его отца, - вот, что попросил для себя и своего друга Северус Снейп.
- Как я понял, ты просишь отпустить меня Драко Малфоя? – голос Темного Лорда стал насмешливым.
- Да, Милорд, - ответил профессор Зелий.
- Ты просишь слишком мало, обмен явно не равноценный. Полагаю, Гарри, - мальчик вздрогнул, услышав, как убийца его родителей назвал его по имени, - должен взглянуть на того, на кого вы его обменяли, - повязка упала с глаз юноши. Он хотел вложить в свой взгляд всю ненависть и презрение, на которые только был способен. Но не получилось, его лицо выразило совсем другую смесь эмоций, когда он увидел сидящего на полу, подобно собачонке, возле ног Волдеморта Драко Малфоя.
«Как он может служить ему после такого? - подумал Гарри про его отца. Неужели ему наплевать на сына, неужели у него сердца нет?!» - Шок, вот какие чувства испытал юноша, глядя на своего школьного врага.
Драко сидел на полу возле ног Волдеморта, абсолютно нагой. На его шее был стальной, впивающийся в шею ошейник, к которому был присоединен поводок, конец которого Волдеморт держал в руках. Вся спина, ягодицы, ноги Малфоя - младшего были покрыты следами от ударов розгами, судя по форме кровоподтеков, синяками и ссадинами. Опухшие губы алели на абсолютно белом лице, серые глаза имели отсутствующее выражение. Соски, нижняя губа и пупок Драко были проколоты и в отверстия были вставлены кольца. Пятки представителя древнейшего магического рода Англии были обожены и он, судя по всему, мог передвигаться или только на цыпочках или на четвереньках. И ногти. От их вида Гарри содрогнулся - они стали абсолютно черными, и из-под них виднелись стальные иглы.
«Бедный Драко»,- у юноши не осталось ненависти к Люциусу Малфою и Северусу Снейпу. Они спасали любимого человека, принося в жертву существо, до которого им не было никакого дела.
«Я просто разменная монета, правда, очень ценная и дорогая, но Малфои ведь никогда не были скупердяями»,- в душе у Гарри осталась только грусть.
- Вы сослужили мне прекрасную службу, - Волдеморт по-королевски развалился в кресле. - И поэтому я прощаю тебя Люциус за неудачу в отделе Тайн и возвращаю тебе сына, а тебе Северус ученика. Надеюсь, навыки дисциплины, которые я ему привил, пойдут ему на пользу, а то ты, мой скользкий друг, совсем его разбаловал. - Иди к отцу, Драко, - Темный Лорд дернул поводок и буквально швырнул сидящего с отсутствующим видом мальчика к ногам его отца.
- Благодарю вас, Милорд, - светловолосый мужчина опустился перед Волдемортом на колени и, склонив голову, поцеловал край его плаща.
- Ты хороший слуга, мой мальчик, - Темный Лорд взял Люциуса за подбородок и приподнял его лицо. - Окажи мне одну услугу.
- Для Вас, что угодно, Милорд, - глаза Малфоя - старшего выражали фанатичную преданность.
- Пусть твой сын, подготовит Гарри для меня, а потом ты покажешь мне, насколько ты будешь, строг с Драко, так, как это мне нравится. Ты ведь помнишь, что мне нравится? Правда, мой мальчик? Помнишь, каким ты был красивым? Твой сын тебе в подметки не годится, - Волдеморт наклонился и поцеловал отца того, кого он насиловал и над кем издевался последний месяц в губы.
- Да, милорд, я все помню, - Гарри был готов поклясться, что голос Малфоя - старшего дрогнул.
«Так вот в чем дело. Он просто любит этого монстра, и эта любовь затмила все остальные чувства, даже любовь к родному сыну, если она конечно была. А Снейп? Наверно у него тоже были серьезные мотивы сделать то, что он сделал. И возможно, учитывая его наклонности - это любовь к Драко, к Драко, а не ко мне, господи! Почему меня это волнует, почему так больно?» - мысль о предательстве человека, которому он поверил, причиняла больше мучений, чем мысли о предстоящем изнасиловании Темным Лордом и смерти.


[680x569]