- Ты рассек моему сыну голову. Ты понимаешь это? Где твои родители?!
- Я сейчас один дома... Я... Я не хотел... - Мальчик опускает голову, на глаза наворачиваются слезы.
- Ты понимаешь, что ты мог натворить? Ты это понимаешь или нет?!
- Да... Я понимаю... Простите меня.
- Что ты мне это повторяешь?! Всегда одно и тоже! Дима, скажи мне, - говорит тетя Ира, немного успокаиваясь и присаживаясь на стул, - что с тобой происходит? Почему ты становишься таким жестоким? Почему ты обижаешь детей? Неужели ты не можешь по-хорошему с ними играть? Вот и моего Сережу уже обижаешь, а ведь вы так дружили... Скажи мне, что с тобой случилось? Почему ты стал таким?!
Мальчик стоит, опустив голову. Он уже не плачет.
- Скажи мне. Ведь я желаю тебе только добра. - Тетя Ира берет мальчика за руку.
- Наверное, в детском саду. Когда я плакал и пожаловался папе, - отвечает мальчик. - А он сказал: «Если ты не будешь давать сдачи, ты будешь всегда отхватывать. Просто дай ему прямо в морду кулаком. Со всей силы. Потому что они все уроды. Они не такие, как мы. Мне стыдно, что я, и ты, сынок, похожи на них. Эти уродливые, мягкие лица. Эти дешевые манеры. Это вежливая забота. Ты уже ненавидишь их, я знаю.»
Мальчик поднимает заплаканное лицо, его глаза сверкают, губы кривятся.

- СО ВСЕЙ СИЛЫ! ПРЯМО В МОРДУ!
       Он размахивается и бьет тете Ире в лоб маленьким кулачком, хватает ее за волосы и изо всех сил дергает. Два крика, женский и детский, сливаются в один.