Это цитата сообщения Не_Чудова Оригинальное сообщение
In my place, in my place ...
... were lines that I couldn't change ...
Совершенно не обязательно что-то придумывать для того, чтобы сделать утро особенным. Встать в шесть утра для мня подвиг, место которому в легендах о храбрейших из самых храбрых. Ведь даже на работу я обычно просыпаюсь без чего-то девять, с глазами, красными от компьютерных бдений, растрепанными волосами, словно обездоленный моллюск, жаждущий вернуться в свое укрытие (в моем варианте – одеяло с приятным бонусом в виде теплого мужа). Но тут был запланирован профилактических поход в районную поликлинику. Уиии, скоро я узнаю свою группу крови, наверное, пора бы уже, в 24 то года. Так я попала в места не столь отдаленные от отчего дома.
Сегодня кровать превратилась из раковины моллюска в клешню краба, из которой мистер гурман Будильник вытаскивает специальной ложечко-вилко-ножичком кусочки искомого лакомства. Именно таким лакомством я себя ощущала. Без преувеличений.) Потом оказалось, что абсолютно не зря я решила пройтись пешком до поликлиники. От Белорусской, мимо школы, через Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, медленно проплывая по улицам, столько раз отутюженным старыми кедами, сандалиями, балетками, первыми каблуками, с портфелем, набитым тетрадями по математике, русскому, литературе, или с бассейновыми вещами, с сумочкой, укомплектованной для первого свидания, под звуки некогда актуальной музыки, вдыхая свежесть рассвета. Только я и случайные одинокие прохожие, зажигающиеся окна, первые дворники. Воздух разлился в самых утренних лучах, которые еще не успели разогреть все, что раньше было повседневностью, а теперь стало ностальгией. Да, именно в такой атмосфере наиболее отчетливо ощущается непреодолимая стена между "тогда" и "сейчас".
... I was lost, oh yeah
Я долго могу описывать этот район. С его зеленью, постоянно меняющимися магазинами, домами, в которых жили мои друзья и одноклассники. Вот тут на углу стояла палаточка, куда мы бегали на переменах за сэндвичами и чипсами, сюда мама отправляла меня за молоком, а сдачу можно было потратить на сладости из соседнего магазина. Но все это слишком трудно описывать. В противном случае, придется засесть за мемуары. Думаю, мне поверят, если я скажу, что это утро было особенным. И счастливым, даже несмотря на то, что походы в государственные медицинские учреждения традиционно не вызывают позитивных эмоций. Но даже тут я пребывала в настолько умиротворенном состоянии, что до сих пор считаю, будто шаркающая бабулька в очереди необыкновенно мелодично повествовала о назначенных ей процедурах, врач практически с материнской заботой брала кровь из вены, терпеливо отвечая на мои расспросы, поэтично ругаясь на организацию приема населения в этой поликлинике, попутно отправляя меня с разными бумажками в непонятные кабинеты. Гель на ЭКГ был не слишком холодным, а самая левая присоска ритуально отчпокнулась в самый ответственный момент, доставив мне массу удовольствия от такого обычного «я так и знала». Максимальный уровень умиротворения в максимально неприспособленной для такого умиротворения ситуации. Выйдя из поликлиники в начале восьмого, я поняла, что это утро уникально. Вряд ли в ближайшее время я вскочу в такую рань, чтобы пошататься по родным местам, когда все закрыто и кажется, что кислорода в этом городе стало слишком много для меня одной.
Как вы сами понимаете, после таких экзекуций, пускай даже прошедших в чрезвычайно славном контексте, полагается булочка и кофе, долгая прогулка домой через парк, дневной сон, призванный расставить все на свои места.
***
***
***
@kate_chudova
P.s. У любой истории есть предыстория. Сразу сознаюсь, почему я тут лоботрясничаю, когда все трудятся. Руководство, отправившееся в отпуск, посчитало, что на этой неделе я так же могу находиться в любой точке земного шара, ловить скудные письма, в случае необходимости оперативно на них отвечать. Для этого явно не нужен кабинет и рабочий компьютер. Впрочем, я должна смотреть по ситуации, а с ситуацией все настолько тип-топ, что первой мыслью, посетившей мою голову, было куда-нибудь улететь. Тем более что после недавних событий моя острая нелюбовь к перелетам превратилась в нечто похожее на процесс приготовления сахарной глазури, которую непременно нужно довести до определенной консистенции. Переварил – все пропало, можно выкидывать. В пятницу я была уверена, что если я не полечу прямо сейчас, то все пропало – я уже не смогу сесть в самолет без набора реанимации в ручной клади, в комплекте с соответствующим специалистом компактных размеров. Но последующие мысли сочли себя первобытными дикарями, с запасами камней и палок, оставившими от идеи «бросить все и упорхнуть» одно название и ряд неудачных попыток ее реализовать. Так я оказалась дома с уймой относительно свободного времени и целым ящиком второстепенных задач, распиханных по самым отдаленным углам.