Привет! Ты как? Проснулся?

Вот снова и время пришло, приоткрылась дверь, пора что-то сказать. Всё хорошо, всё хорошо, всё хорошо…

Мне не помнится, когда я начал чувствовать себя уютно, но это напрягает. Теряешься. Почва из-под ног. Нет больше ощущения падения в зловонной яме. Жизнь порастает эдельвейсами. Такая лепота. Что-то среднее между орхидеей на помойке и дерьмом в цветочной клумбе. Всё одно, жизнь затягивается.

То ли слепнешь, то ли становишься наконец-то над жизнью, как-то смелее, увереннее. Я хочу уехать, хочу посмотреть. Так много всего, я так много всего не видел. Надо посмотреть, как это – жить там, где зимой не индевеет стекло. Кем-то стать? Плясать на публику мы будем «постольку, поскольку», всё остальное уж извините.

А мы когда-то хотели оставить след в истории. Мы, как и все. И что? Теперь это как-то глупо. Успевает ли человек прожить жизнь так, чтобы оставить что-то на себя. Может, я хочу работать в какой-нибудь художественной галерее в Италии или стать критиком?

А я знаю, почему мне нравятся импрессионисты, они также наблюдают жизнь, мне кажется, как и я. Не размыто и неуверенно, а тепло и прочувственно. Им не нужны яркие цвета и чёткие линии, потому что жизнь улавливается по свечению и теплу, исходящему от окружающих предметов. Это прекрасно. Жизнь не проходит, а входит в тебя. Каждая книга – реконструкция твоего сознания. Это незабываемое состояние. Читать книгу – это даже не заниматься сексом. Рассматривать картины – это то же самое, что читать книгу. Это великолепно. Символизм, которым мы наделяем произведение. Помните, кто-то говорил, что всё что мы видим, видим лишь отражение себя. Поздравьте, я для себя открыл новую истину, всё что мы видим – мозаика знаков, составляющих композицию из наших чувств. Картина – бесконечное число векторов, разрывающих твоё сознание, до безграничности расширяющих его.

Вы помните картину – Христос в пустыне?

Я уже говорил о ней. Она особенная. Чем? В ней нет ни одного символа. Ни одной отсылки на себя. Что есть бог? Вот он ответ, это то, что вне нас, что чистым входит в наше сознание, не задевая ни одной струны. Всё в этой картине – беспричастность к человеческой природе. Об этом хватит…

Есть в мире места, которые не стоит фотографировать, а вещи, о которых не стоит говорить.

А мне от чего-то так хорошо… Тепло… Уютно… я жив… Об этом тоже пока не стоит, наверное…

Жизнь, от чего ты пахнешь эдельвейсами? Цветами, которые так высоко в чистом воздухе, среди чистых скал; где нет тебя, человек! Цветами, о существовании которых я даже не знаю, не знаю, увижу ли я их когда-нибудь, услышу ли когда-нибудь их запах, которым так от тебя несёт. И совершенно не важно, что жизнью может оказаться корица в чашке каппучино.

Вы спросите меня, смеюсь ли я? Конечно, всем словам, которые говорю… А как же иначе? Я ведь жив, а если б я не смеялся, мог бы я жить в мире, который вот-вот присыпет сахарным песком, размешает ложечкой и сольют в чью-то глотку…